Дары и сакральные жертвы перед выборами. Как власти пытаются сохранить лицо

Предвыборные жертвы

В предвыборную пору лидер партийного списка «Единой России» и одновременно действующий глава российского правительства допустил несколько досадных промахов. Пенсионерам в Крыму он признался в отсутствии денег на индексацию пособий по старости, учителям на берегу Клязьмы посоветовал идти в бизнес, если они хотят зарабатывать. Позднее оба заявления он оправдывал принципиальной установкой на честность в разговоре с гражданами. Однопартийцев он так и наставлял – говорите избирателю все как есть. Но слова правды привели к обратному эффекту: каждое из них вызвало резонанс, однако со знаком минус. В Кремле, как говорили источники «Ведомостей», усмотрели в происходящем кампанию против премьера и партии власти.

Реакция не заставила себя долго ждать. По одной из версий, за дворцовые интриги должностью поплатился глава администрации президента Сергей Иванов. Низкие показатели «Единой России» стали бы козырем, который он готовился разыграть для дальнейшей отставки председателя правительства. Смена главы кабинета министров, как и самого кабинета, надо сказать, давно обсуждаемая тема, встречающая одно существенное ограничение – негласную договоренность между Медведевым и Путиным, которая, по всей видимости, была достигнута в августе 2011 года, когда они условились провести рокировку.

Поэтому вторая жертва предстоящих выборов обрела сакральный смысл. Технократ и модернизатор Дмитрий Ливанов на посту министра образования и науки мало у кого вызывал симпатии. Однако его нельзя было считать полностью самостоятельным игроком: по большей части он выполнял поручения сверху – из Белого дома и Кремля. Даже в истории с реформой Российской академии наук он был лишь исполнителем; претензии к академии как источнику независимой точки зрения в правительстве накопились давно.

Тем не менее с именем Ливанова связывают плохо и недостаточно продуманно, но запущенную модернизацию образовательной системы – от курса на интеграцию российских вузов в мировое сообщество и повышения зарплат научным сотрудникам до оптимизации численности персонала учебных заведений, которая вызывала недовольство. Поскольку сфера образования с 90-х годов страдала недофинансированием, а важная для государства профессия преподавателя потеряла всякий престиж – ее представители занимают низкий социальный статус вопреки их просвещенческой миссии: воспитанию граждан и подготовки специалистов – конфликты вокруг Ливанова сделали его в интерпретации многих «самым непопулярным министром в правительстве».

Учитывая, что Медведев лишил учителей перспектив своими высказываниями о профессии, которая, как оказалось, не для того, чтобы деньги зарабатывать, а исключительно вопрос призвания, замена технократа Ливанова, работающего с отраслью по шаблонам бизнеса, на человека, который заявляет, что главное для него – «забота об учителях», выглядит как смена гнева на милость. Ольга Васильева, новый министр «народного просвещения», работала четыре года заместителем начальника управления администрации президента по общественным проектам и сразу же дала общественности и своим подчиненным ценностные ориентиры.

Духовное вместо материального

Симптоматично, что корреспондент «Комсомольской правды», который первым брал у Васильевой комментарий по поводу ее назначения, ослышался. В прессу так и ушло, что первая женщина на посту министра образования и науки ощутила «божествование», когда узнала о предложении руководства страны. На самом деле она сказала по-другому – «долженствование». Хотя один вариант не слаще другого: в первом случае проявился страх скатывания образовательной системы в архаику, идеологическую догматику и уклон не в сторону высокого качества, а скорее в плохом смысле слова к традиционализму, патриотическому воспитанию со всеми вытекающими, включая навязываемую религиозность. Если же говорить о «долженствовании», то под этим подразумевается «быть должным, следовать». Васильевой предложили занять пост и она «долженствовала согласиться», то есть не могла отказаться в силу долга.

Назначение сопровождали высказывания премьера о том, что учителя получают «вполне благопристойно» и «весьма прилично». Однако это уже не имеет значения, поскольку «призвание», о котором говорилось раньше, и «долженствование» очень близки по своей сути, семантике. Понятия отсылают к деонтологической этике – этике долга, когда действие важнее последствий. Подобная этика выражается в кодексах чести, более характерных для силовых структур, медицинских работников и правовой сферы. Другими словами, министра пригласили «глушить» недовольство, на собственном примере показывать, что такое «служение». Это и есть его «долженствование». От него идет равнение «направо» и «шагом марш!».

Вопреки ожиданиям многих Васильева не вернет то лучшее, что было в советском образовании. Судя по научным работам – одна из них посвящена отношениям Русской православной церкви с советской властью при Сталине – она интересуется прокладыванием мостика из царской в советскую Россию, из православной страны в коммунистическую империю. Запрос на возвращение имперского величия – удел проигравших от перехода к демократии и рыночной экономике, коих в России большинство. Сталин для них символ независимой и самодостаточной автаркии, грозящей миру, предмет для личной гордости. Чувства такого рода и потребность в них сродни религиозности: чем беднее страна, тем сильнее религиозные чувства. Это показывает исследования Института Гэллапа: в 2009 году 34% россиян признавали, что религия играет значимую роль в их повседневной жизни, тогда как в соседней Украине, отстававшей по экономическим показателям, таковых было 51%, а в Швеции, для сравнения – 17%, в Великобритании – 27%.

Поэтому в определенном смысле образование, в котором работает существенная часть консервативно настроенных граждан, на наших глазах превращается в служение, а набор патриотических концептов и общая государственная идеология, построенная на историческом величии России, – в своего рода веру. По словам Васильевой, «мировоззренческая платформа» важна не только для преподавателя, но и для общества. Таким образом, отставка Ливанова и назначение Васильевой знаменуют то, что материальные ценности на государственном уровне заменяются духовными. Скоро и потребление будет заклеймено в качестве порока, поскольку доходы населения падают. Но пока шаг к этому не сделан, правительство пользуется иными ухищрениями.

Предвыборные дары

Как видно, президента и премьера очень волнуют консервативные избиратели: пенсионеры и учителя, для них, собственно, и приносятся сакральные жертвы, им подносятся символические дары, усладой для их ушей звучат обещания вернуться к традиционализму, запустить все на круги своя. Помимо учителей речь идет о 45 млн граждан, которым Медведев сказал прямым текстом: «Денег нет». Однако треть избирателей должна выйти из дома и правильно проголосовать «ногами». Если работникам системы образования новым назначением просигнализировали о свертывании реформ, о периоде относительного спокойствия и будут еще долго объяснять, что они занимаются своим делом по призванию, «служат обществу», то пенсионеров необходимо стимулировать финансово.

Согласно закону, правительство обязано индексировать пенсии на величину фактической инфляции прошлого года. В случае с 2015 годом речь идет о 12,9%. Но в феврале кабмин проиндексировал пенсии лишь на 4%, а второе повышение отложил на вторую половину года, когда будут видны итоги исполнения бюджета за первые шесть месяцев. При этом предусмотрительно действие обязывающего закона приостановили. Оптимисты в правительственных кабинетах рассчитывали, что нефть будет стоить 50 долларов за баррель, но она стоила в среднем 38, из-за этого доходы бюджета оказались на 11% меньше. Планировалось провести приватизацию «Роснефти» и «Башнефти», чтобы покрыть дефицит, но первую компанию по устраивающей цене крайне сложно продать, в том числе и из-за сопротивления ее руководства, а вторую не получилось из-за вмешательства все той же «Роснефти».

Так, отказ принимать решение в одном случае – продажа нефтяных активов – влечет за собой половинчатое решение в другой области – не индексировать пенсии, а обеспечить единовременную выплату, в результате которой пенсионеры проиграют. И даже эту выплату – 5 тыс. руб. в одни руки – российским пенсионерам придется ждать до января 2017 года, когда инфляция уменьшит обещанную сумму по сравнению с ее текущей покупательской способностью. На это потребуется 200 млрд руб., но в бюджете денег все равно пока нет.

И то, о чем еще недавно говорила первый замминистра финансов Татьяна Нестеренко, что к концу 2017 года у государства не будет средств на зарплаты бюджетникам, становится самоисполняющимся пророчеством. Поскольку даже в январе 2017 года не совсем понятно, откуда брать деньги на единовременную выплату и индексацию по уровню инфляции 2016 года – все вместе порядка 470 млрд руб. Острый вопрос ближайших двух лет для государства: где брать деньги на исполнение социальных обязательств? Страшно признать, но деньги взять негде: Россия не умеет зарабатывать иначе, как продажей сырья, а цены на него не растут. Стоять на месте, как решили власти, не получится – кто не бежит, тот падает, не говоря про тех, кто замер в одной точке.

Постепенно с осознанием ограничений и единственного показателя, который в России растет опережающими темпами – бедности, вводится философия «долженствования». Выборы в Госдуму всегда были генеральной репетицией перед президентскими: между ними проходило несколько месяцев и в целом у Кремля была возможность оценить общественный расклад, выстроить стратегию. Сейчас же разрыв увеличился до полутора лет, которые, как уже понятно, приведут к еще большему ухудшению экономического положения. Именно состояние экономики подстегивает разговоры о досрочных президентских выборах, чтобы Путину достался краешек позитивной повестки, а не сплошной негатив.

Тем не менее покупка лояльности перед сентябрьскими выборами – иначе раздачу денег властью вместо выполнения собственных обязательств не назовешь – идет рука об руку с внедрением новых образцов долга, призвания и долготерпения – варианта патриотической мобилизации. И если в образовании ставка будет окончательно сделана на него, то с экономикой, по всей видимости, все будет еще хуже и каждая последующая индексация соцвыплат будет не рутинным исполнением закона, а «даром небес». И президенту придется выбирать: идти на выборы с еще остающимися резервами и запасом прочности или делать ставку на мобилизационный сценарий.