В последнее время правительственные чиновники не устают повторять: с 2000 по 2007 год России удалось нарастить ВВП на 72-80%. Решение задачи по его удвоению не за горами: если экономический рост за этот и следующий год превысит 8%, уже к концу 2009-го можно будет праздновать: цель достигнута. Новая задача – место в пятёрке крупнейших экономик мира. В теории всё это действительно может получиться. Вопрос, как всегда, в том, насколько здоровым будет этот рост и насколько поставленные цели соответствуют применяемым средствам.
В своём ежегодном докладе Всемирный банк в очередной раз предупреждает, что российская экономика демонстрирует все симптомы «голландской болезни». Не согласиться сложно. Достаточно взглянуть на данные Госкомстата РФ, где ВВП высчитывается по промышленному производству. По последним данным, доля нефти, газа и нефтепродуктов в российском экспорте доходит почти до 70%. Причём структура экспорта не меняется последние несколько лет.
Пока ещё нельзя сказать, что другие отрасли, например машиностроение или сельское хозяйство, полностью пришли в упадок. Напротив: по данным Госкомстата РФ, за прошлый год рост производства в сельском хозяйстве достиг 3,1% против 3,6% в 2006 году. Рост в обрабатывающем производстве составил 7,9% против 2,9% в 2006-м. Дела вроде идут хорошо. Тем не менее симптомы заболевания в запущенной стадии налицо.
Например, опережающий рост доходов населения и потребительского спроса. Так, реальная заработная плата за прошлый год в среднем увеличилась на 16%. Примерно такой же рост ожидается и в следующем году. Это значит, что спрос со стороны населения на товары и услуги будет расти. Так, рост оптовой и розничной торговли составил 12% за прошлый год и 14,6% в 2006 году. Одним из двигателей спроса станет и инфляция.
В итоге потребительский бум обещает продолжиться. Но это не лучший вариант. Ведь хотя зарплаты растут, производительность не увеличивается. В этом году производительность труда выросла всего на 5%. Это значит, что практически за те же объёмы производства товаров и услуг людям просто платят больше. Верный способ и дальше раскручивать инфляцию. И верный признак развития «голландской болезни».
«голландская болезнь» рано или поздно выйдет в открытую стадию, и как только цены на нефть замрут или пойдут вниз, в России возникнут все предпосылки для кризиса»
«голландская болезнь» рано или поздно выйдет в открытую стадию, и как только цены на нефть замрут или пойдут вниз, в России возникнут все предпосылки для кризиса»
Вылечиться от нее сложно. «Если у вас есть стабильный источник доходов, причём эти доходы постоянно растут, а вам для этого ничего не надо делать, очень сложно заставить себя пойти учиться или работать, повышать свою квалификацию. Стимул для изобретения каких-то инновационных ходов, какого-то развития в другом направлении просто отсутствует. Но в долгосрочной перспективе вы оказываетесь при этом в гораздо более уязвимом положении, чем тот, кто не имеет таких доходов сегодня и всё, что к нему приходит, вкладывает в собственное развитие», – поясняет экономист ИБ «Траст» Владимир Брагин.
Единственным действенным лекарством был бы кризис. «Когда в 1998 году цены на нефть на мировых рынках опустились очень низко, в России начался кризис, но одновременно произошёл серьёзный бум в промышленности. Особенно быстро начал расти обрабатывающий сектор, пищевая промышленность – всё, что предназначалось для внутреннего рынка», – вспоминает Брагин. Такая встряска в тот момент серьёзно оздоровила экономику.
Есть и другие примеры. Так, в 2005 году Россия начала повышать цены на газ для Украины. Основная часть производств Украины работает на газе, а Россия задирала цены с каждым годом всё выше. Тем не менее кризиса не последовало. Напротив, большинство производств, зная о планах России и дальше увеличивать стоимость газа, стала вводить инновационные технологии, обновлять производственные мощности для того, чтобы сократить потребление дорогого газа. А новые производственные мощности, в свою очередь, повлекли за собой увеличение производительности труда. В итоге украинская промышленность даже в первый год после повышения цен на газ показала рекордные темпы роста и продолжает демонстрировать их ежегодно.
В России же, даже несмотря на то, что часть экспортных доходов распределяется в бывший Стабфонд, нефтяные деньги всё равно попадают в экономику. Те проекты, за которые берётся правительство, вызывают много вопросов. Например, нанотехнологии требуют серьёзных вложений сегодня, но даже когда этот сектор начнёт развиваться, он ещё долго не сможет существовать без финансовых вливаний. Другие отрасли производства инвесторам вообще не интересны, поэтому они простаивают или приходят в упадок.
«Из экономики надо или вовсе вывести нефтяные деньги и вкладывать их, к примеру, за рубеж, или начать очень серьёзно заниматься инновациями, выстраиванием сбалансированного роста. То есть должна быть эффективная банковская система, должны стимулироваться другие отрасли промышленного производства, в частности обрабатывающая промышленность. В этом случае экономический рост оздоровится. Иначе «голландская болезнь» рано или поздно выйдет в открытую стадию, и как только цены на нефть замрут или пойдут вниз, в России возникнут все предпосылки для кризиса» , – говорит экономист «ЮниКредит Атон» Владимир Осаковский.
Впрочем, перед Правительством РФ поставлена чёткая задача – нарастить российский ВВП за следующее десятилетие настолько, чтобы страна могла стать пятой по величине экономикой мира. Это означает, в частности, увеличение производительности труда в четыре раза. Для этого необходимо, чтобы цены на нефть продолжали расти сегодняшними темпами ещё минимум 10 лет. Или надо перестраивать всю промышленность таким образом, чтобы производители инвестировали в технологии, в обновление производственных мощностей.
«Никаких подобных действий, спланированной политики для движения в этом направлении пока не наблюдается», – говорит Брагин. Варианта два. Или эти действия начнутся в самое ближайшее время, или придётся действовать статистически. Ведь, как говорил Марк Твен, есть ложь, есть большая ложь и есть статистика.
По официальным данным, российский ВВП по паритету покупательной способности уже в этом году обогнал Францию и Италию. То есть ВВП Франции по паритету покупательной способности равняется 2,07 трлн. долларов, Италии – 1,8 трлн., а России – 2,08 трлн. Звучит красиво. Но значит ли это, что люди в России с конца прошлого года живут лучше, чем в Италии или Франции? Однозначно нет. В упрощённой форме паритет покупательной способности – это товары, которые можно купить за одну и ту же усредненную для всех стран валюту.
Например, предположим, что США на вооружение тратит ежегодно около 600 млрд. долларов. В России траты на вооружение в десятки раз меньше. Но это не значит, что в России вооружение в 10 раз хуже. Получается, что качество и количество услуг одинаковое, просто у них разная стоимость. Другой пример: в России шоколадную конфету можно купить за полдоллара, а в Париже точно такая же будет стоить два доллара. Если высчитать все товары и услуги в России и Франции по какой-то одной цене, то не удивительно, что мы приблизимся к ним.
Тем временем при другом варианте подсчёта – ВВП на душу населения – российская экономика окажется вдвое меньше французской. Так, в России ВВП на душу населения не превышает 14,6 тыс. долларов, во Франции он составляет 33,8 тыс. долларов, в Италии – 31 тыс. долларов. Тем не менее этот вариант точно так же не до конца отражает действительность. Ведь в России на 500 долларов люди умудряются жить целый месяц, а во Франции такая зарплата – то есть около 350 евро – будет означать, что человек находится за чертой бедности. Самым близким к отражению реального положения вещей был бы подсчёт ВВП по паритету покупательной способности на душу населения. Но такие цифры национальные статистические службы большинства стран не выдают.
В итоге получается, что новая цель – почти утроить ВВП к 2020 году – теоретически достижима. Для этого всего лишь надо, чтобы финансовый кризис прошёл незаметно, рост мировой экономики бы не замедлился и соответственно цены на нефть не поползли бы вниз и даже не остановились бы в своём росте. Тогда России удастся ещё какое-то время сохранять профицит торгового баланса при импорте, растущем почти на 30% в год. Но всё это маловероятно.
Гораздо более реалистичен сценарий, при котором цены на нефть пойдут вниз. И чтобы удар был не таким сильным, уже сегодня необходимо начать переориентировать промышленный рост, снижая долю добычи полезных ископаемых и повышая вес обрабатывающих секторов. В ином случае при падении нефтяных цен бывший Стабфонд, а ныне Резервный фонд и Фонд Национального благосостояния помогут сдержать удар и спасти российскую экономику от кризиса. Но замедление роста будет неизбежным, и достичь поставленных целей уже точно не получится.
Симптомы «голландской болезни»
«Голландская болезнь» – экономический термин, который по-другому обозначается как эффект Гронингена. Термин был придуман журналом The Economist в 70-х годах прошлого века. Модель болезни пять лет спустя описали экономисты Макс Корден и Питер Ниари. Благодаря ей экономисты смогли объяснить, почему промышленность в экономике, ориентированной на экспорт природных ресурсов, приходит в упадок.
История возникновения термина берёт своё начало в середине прошлого века, когда в принадлежащей Нидерландам части Северного моря были обнаружены богатые месторождения природного газа. Результат оказался хуже, чем можно было предположить. Экспорт природного газа стал быстро набирать обороты. Страна богатела за счёт экспортных доходов, деньги текли рекой. Производство природных ресурсов создало большое количество рабочих мест, но люди уходили туда из других отраслей промышленности. Это называется «эффект прямой деиндустриализации».
Голландия не единственный пример «голландской болезни» в учебниках по экономике. В 1970-х годах из-за неурожая в Бразилии и землетрясения в Гватемале мировые цены на кофе поднялись в несколько раз. Колумбия осталась крупнейшим производителем этого товара и попыталась взять от ситуации максимум. Всё это спровоцировало сворачивание экспорта всех других колумбийских товаров. Примеры были и раньше: так, Австралия в XIX веке обнаружила крупные залежи золота на своей территории. Экспорт драгоценного металла подкосил другие отрасли: ведь когда цены на ресурс на мировых рынках снижаются, другие сектора промышленности быстро восстановиться не могут – для этого необходимы инвестиции и технологические возможности для обновления производства.
Другие примеры – Азербайджан, где в 2000 году были обнаружены новые запасы нефти, и Канада, где в том же году нашли применение нефтяным пескам в провинциях Альберты и Саскатчевана. Чили тогда же заразилось болезнью после повышения цен на медь. Не обошла болезнь даже Великобританию. Бум на ценные бумаги в 1990-х и 2000-х повлёк за собой практически уничтожение отраслей промышленного производства
Татьяна Львова
Татьяна Львова
Источник: Версия
Написать комментарий