Россию часто называют мировым лидером по добыче полезных ископаемых, ссылаясь на традиционно большую долю на рынке энергоресурсов. Но количественный показатель не учитывает качественного состояния нефтедобычи, из-за чего российские нефтяные компании не кажутся западным инвесторам благонадежными. Что мешает российскому топливно-энергетическому комплексу развиваться?
Существует очевидные факторы, мешающие российской нефтяной отрасли занять лидирующее положение на мировом рынке. В первую очередь это законодательство и политические интриги вокруг топливно-энергетического комплекса. Сегодня право на разработку недр выдается компаниям в виде лицензии на срок не более 15-20 лет. В собственность месторождения не передаются, потому что они считаются национальными, но здесь не нужно путать, скажем, норвежское понимание национальной собственности и российское. По истечению срока лицензии на скважины могут перейти к другому недропользователю. Кроме этого на всех нефтедобытчиков распространяется «плоский» налог, принятый еще при Ельцине и составляющий примерно 70% от доходов добытчика. При этом не учитывается ни сложность добычи, ни ее объемы. Налог фактически стирает различия между малыми, средними и крупными компаниями, не говоря уже о том, что он не стимулирует рост коэффициента извлечения нефти, который неуклонно падает с 1960-х годов.
На энергетической секции ПМЭФ-2012 поднимался вопрос об ухудшении нефтяных запасов – объемы добычи постоянно превышают их прирост и это становится серьезным поводом для беспокойства. С такой тенденцией, уходящей корнями в советское прошлое, нельзя рассчитывать на долгосрочные инвестиции, а значит и на технологическое развитие отрасли. Перед потенциальными инвесторами председатель совета директоров компании «Роснефть» говорил, что ведущая российская компания находится вне конкуренции по уровню запасов. Но многие аналитики считают, что большинство из них всего лишь служат увеличению капитализации компании, т.е. являются цифрами экстенсивного роста на бумаге. Тем не менее отраслевые аналитики согласны в том, что компании должны платить налоги исходя из объемов и характера добычи, налог должен быть дифференцированным. Подобное изменение позволит разрабатывать сложные месторождения, не снижая себестоимость извлечения нефти грубыми техническими методами и не ускоряя выкачку ресурсов для роста финансовых показателей компании. Действующее законодательство в этом пункте сильно обуславливает нефтепромысел. В связи с этим Минэнерго собирается выпустить закон «О нефти» со всеми необходимыми поправками.
Инициатором нового закона выступил, как ни странно, Игорь Сечин. Его фигура далеко неоднозначна для сырьевой экономики России, как это может показаться на первый взгляд. Михаил Ходорковский называл его организатором двух судебных процессов по делу ЮКОСа, а газета Financial Times в недавнем назначении Сечина главой совета директоров «Роснефтегаза» усмотрела стремление государства консолидировать свои доли в ТЭК и отдалить от него премьер-министра. По предположению FT, это может свидетельствовать о создании параллельного правительства, управляющего энергоресурсами. Положение усугубляется тем, что Сечин в роли главного по ресурсам не устраивает сторонников Медведева и обостряет накопившиеся внутри элиты конфликты. Безусловно, инвесторы усматривают в этом государственный капитализм и ручное управление. Сечин для них – полковник КГБ, близкий друг Владимира Путина и второй человек в правительстве.
Кроме внутриполитической борьбы такой показатель как соблюдение правил природопользования тоже говорит о многом. По данным Росприроднадзора, в 2010-2011 годах «Роснефть» стала самым крупным загрязнителем природы, и судя по цифрам, не только в России, но и в мире. В общей сложности из-за низкотехнологичных способов добычи, среди которых экологически сомнительный гидроразрыв пласта, Россия выбрасывает в окружающую среду 5 млн тонн нефти в год или 1% от ее мировой добычи. Помимо этих потерь закрытие полуотработанных скважин и ускоренное извлечение могут стоить стране 5-6 млрд тонн. Самым загрязненным регионом в стране считается Ханты-Мансийский АО, где обнаруживаются нефтяные озера, реки, лужи и, по словам экс-министра природных ресурсов Игоря Трутнева, практически вся земля залита нефтью. Происходит это вследствие того, что компаниям с чисто экономической точки зрения проще снимать «сливки» и качать из высокодебетовых скважин, порой просто погребая труднодоступные остатки.
Кто будет закупать дорогостоящие технологии, заниматься геологоразведкой, подбираться к небольшим запасам рискованных скважин, пользоваться третичными методами добычи? В западных странах ухудшающаяся структура запасов привела к развитию прогрессивных технологий, увеличивших отдачу месторождений в полтора-два раза. Но если «Роснефть» отличается варварским образом добычи, то частные компании в России все же дорожат лицензиями и стараются снижать количество аварий. Нефтяная компания «Лукойл», например, за последний год сократила их вдвое против 20-процентного сокращения этого же показателя «Роснефтью».
Тем не менее структура российских запасов до сих пор была такой, что возникла проблема чрезмерного достатка. Большое количество нефти и новых месторождений и сейчас не утруждает должным образом отрабатывать каждое из них и до трети реальных запасов остаются погребенными до лучших времен. Виной этому законодательство, отсекающее малые и средние компании, которые могли бы брать не объемами, а технологиями; политическое устройство, организованное таким образом, что то, что позволено Цезарю, не позволено быку; и краткосрочность самого государственного проекта в России – куда тут нефтяникам смотреть в далекую перспективу, беречь природу и национальное достояние – нефть. На политическом уровне в последнее время перестали говорить о модернизации, но она необходима для главного в стране – топливно-энергетического комплекса. Борющийся за власть Сечин, похоже, прекрасно понимает это.
Из текущих достижений «Роснефти» можно назвать подписание соглашения с норвежской компанией Statoil о разработке шельфовых месторождений в российской части Арктики. Топ-менеджер Statoil Хельге Лунд сказал по этому поводу: «Мы же идеальная пара: у Норвегии есть технологии, а у России – ресурсы». Но смогут ли норвежцы изменить российский подход к добыче нефти, прогнозировать сложно. Даже растущие цены за баррель и сверхприбыли нулевых не изменили ситуацию. Кстати говоря, предыдущий руководитель Statoil подал в отставку после коррупционного скандала в Иране, где нефтяная компания платила за выгодные месторождения. В России новое руководство Statoil от этого тоже не застраховано, но повод для оптимизма все же есть.
Написать комментарий