Конец «Южного потока»: зачем Россия отказалась от газопровода?

Целесообразность «Южного потока», одно из крупнейших энергетических проектов современной России, изначально ставилась под сомнение – как чиновниками в Брюсселе, так и инвесторами. Главная цель не скрывалась и не вуалировалась – обойти по дну Черного моря украинскую газотранспортную систему и избавиться от транзитных рисков для экспорта российского газа в Европу. По замыслу, газ с ямальских месторождений должен был поступать на границу Евросоюза напрямую, обеспечивая топливом Юго-Восточную и Центральную Европу.

В эту идею «Газпром» инвестировал большие средства: был построен «Южный коридор», проходящий по территории России – от газовых месторождений до самой мощной компрессорной станции «Русская» в Краснодарском крае – общей стоимостью 2,6 млрд долларов. Еще 4,66 млрд долларов российская монополия вложила в совместное предприятие по прокладке морского участка South Stream Transport B.V., в котором 50% плюс одна акция принадлежит «Газпрому», 20% – ENI и по 15% – Wintershall и EDF. В болгарскую Варну уже были доставлены трубы для первой из четырех ниток газопровода. Еще в ноябре ожидалось, что 15 декабря начнутся строительные работы, о чем рассказывал представитель «Газпрома». Но Болгария никак не согласовывала строительство сухопутного участка трубопровода, остановив его в начале лета по требованию Еврокомиссии, которая не увидела в проекте соблюдения европейского законодательства в части защиты конкуренции, прописанного в «третьем энергетическом пакете».

«Если Европа не хочет его («Южный поток» – КС) реализовывать, значит, тогда он не будет реализован», – сказал вчера Владимир Путин, одновременно оставив возможность возвращения к обсуждению «Южного потока» и создав ситуацию, при которой в Евросоюзе могут возрасти внутренние разногласия. В своей речи российский президент заострил внимание на Болгарии, лишенной, по его словам, возможности принимать решения как суверенное государство, и даже предложил властям страны потребовать у Брюсселя возмещения 400 млн евро в год в качестве утраченной выгоды от транзита. Того же, если следовать логике Путина, вправе требовать Сербия, Венгрия и Словения, по территории которых планировалось проложить газопровод.

Реакция на слова Путина последовала немедленно. «Происходящее – тактический ход, цель которого увеличить давление на Болгарию и Европейскую комиссию», – сказал зампред энергетической комиссии парламента Болгарии Мартин Дмитров. «Это игра, которую мы видели и раньше, в других ситуациях. Мы ни в коем случае не должны поддаваться и отступать от своих позиций. Для нас важно, чтобы проект приносил прибыль, или он не имеет смысла», – добавил Дмитров.

Премьер-министр Сербии Александр Вучич, еще недавно встречавший Путина военным парадом, выразил разочарование решением России. «Полагаю, этот проект был хорош для Сербии, мы не отказывались от него и под самым жестким давлением, но мы расплачиваемся за конфликт больших», – сказал Вучич в эфире радиостанции Б-92. Глава австрийского нефтегазового концерна OMV Герхард Ройсс, лоббировавший «Южный поток», назвал решение Москвы «досадным развитие событий» для Европы, так как речь шла об обеспечении энергобезопасности поставок и диверсификации маршрутов. Тогда как представители Еврокомиссии поспешили заявить, что у Болгарии нет законных оснований требовать компенсации за отмену проекта, ведь она исполняла законодательство ЕС.

В свою очередь министр энергетики РФ Александр Новак рассказал журналистам, что решение об остановке «Южного потока» принял лично Путин. Он связал это с тем, что Еврокомиссия «не давала свое добро» на его реализацию. Источник «Интерфакса» в дипломатических кругах Брюсселя рассказал, что руководство ЕС считает истиной причиной отказа экономическую невыгодность прокладки газопровода в условиях падающей цены на нефть и, соответственно, на газ. Болгарию в срыве проекта винить не нужно, уверен источник.

Но помимо целей политического давления на Еврокомиссию отказ от «Южного потока» может объясняться экономическими соображениями. С 2007 года в России обсуждается возможность закрыть проект. Однако по мере реализации его цена растет, оставляя выбор между списанием инвестиций «Газпрома» или продолжением строительства. Так, стоимость морского пути за последний год выросла с 10 до 14 млрд евро, а сухопутного участка на территории стран Евросоюза – с 6 до 9,5 млрд евро. Дело осложняется тем, что европейские банки отказываются финансировать строительство. Таким образом, как полагают аналитики Stratfor, обвинение Еврокомиссии в противодействии проекту при отказе от «Южного потока» позволило российской стороне сохранить лицо.

Тем не менее, не достигнув поставленной цели, Россия переориентирует предназначавшийся для Евросоюза газопровод в турецком направлении. Путин подал это как выход России на новые рынки. Но едва ли у такого решения есть экономическое обоснование. Скорее, российскому президенту в очередной раз нужно было показать Западу, что у России имеются сильные альтернативные союзники. Турция выглядит с этой точки зрения привлекательно: член НАТО, кандидат в члены Евросоюза, страна-председательница G20 в 2015 году, а кроме этого серьезный игрок на энергетическом рынке Евразии, предоставляющий действующий или потенциальный коридор для азербайджанского, туркменского, иранского и курдского газа в Европу.

Сегодня 60% потребляемого газа Турция получает из России по газопроводу «Голубой поток» и через Украину. Более тесные связи с Москвой позволят Анкаре повысить свою значимость для европейского энергетического рынка в качестве страны-тразитера. Уже сейчас из 16 млрд кубомтеров в год, которые Турция получает из России, 10 млрд идут на экспорт. Путин пообещал расширить газопровод до 19 млрд кубометров и снизить цену на 6% – «в связи с растущими потребности экономики». По сути, 6%-тная скидка была обменена на ни к чему не обязывающий меморандум о взаимопонимании между странами. Таким образом, Россия торгуется с Турцией, которая просит о 15%-тном снижении цены, в обмен российская сторона ожидает снижения с 20 до 2% налоговой нагрузки для «Росатома», задействованного в строительстве АЭС «Аккую» в Турции стоимостью 27 млрд долларов.

Но пока с турецкой стороны есть лишь обещания рассмотреть вопрос, Россия же продолжает делать шаги навстречу, в том числе заявив об отказе от «Южного потока», что похоже на блеф и шантаж одновременно. Председатель правления «Газпрома» Алексей Миллер, комментируя слова президента, не оставил пространства для диалога и внес окончательную ясность: «Все, проект закрыт». И поспешил расписать новый, альтернативный проект, переговоры по которому, как позднее подтвердил министр энергетики Турции Танер Йылдыз, еще не начинались, прозвучало лишь предложение со стороны России, и был подписан меморандум о взаимопонимании между «Газпромом» и турецкой госкомпанией Botas.

По всей видимости, российские планы в отношении расширения поставок «голубого топлива» в Турцию, как и в случае с китайскими контактами, пока не подкреплены твердыми контрактами. В Еврокомиссии, к примеру, тоже не получали официальных уведомлений о сворачивании «Южного потока» и ждет разъяснений, что оставляет небольшую надежду Болгарии, Сербии и другим заинтересованным странам. Тем не менее предполагается, что вся построенная на данный момент инфраструктура послужит основой для газопровода, который пойдет в Турцию, а оттуда к границе Евросоюза в Греции.

Правда, при этом Россия не решит проблему транзита, которую решал «Южный поток». Вместо Украины «Газпром» получит в качестве посредника Турцию – из 63 млрд кубометров газа, которые пойдут по новому газопроводу 50 млрд будут экспортироваться в Европу, причем, скорее всего, под видом турецкого газа. Тем более не получится выйти из-под действия «третьего энергопакета» Евросоюза на греческом пункте сдачи, согласно которому один поставщик может использовать не более 50% мощности трубопровода и, будучи поставщиком, не имеет права владеть транспортной инфраструктурой. Собственно, эта одна из причин, почему России не удалось договориться с Евросоюзом о «Южном потоке», который предполагал монопольные поставки «Газпрома». Однако один плюс все же есть: Россия сделает бессмысленным строительство других газопроводов из каспийского региона и Центральной Азии в Европу, например, «Южный газовый коридор» мощностью 31 млрд кубометров, который должен запуститься в 2018 году, соединив Трансанатолийский (TANAP) и Трансадриатический газопроводы (TAP).

В целом, Турция, как и Китай, стремится извлечь выгоду из конфронтации России и Запада, нарастив свое влияние на европейском энергетическом рынке, а Россия привязывает к себе газопроводами очередную страну-союзницу, политические взгляды с которой у Москвы сильно расходятся. Но действовать по-другому «энергетическая сверхдержава» так и не научилась. Расширение доступа к энергоресурсам понимается Россией как условие для роста экономического сотрудничества. Недаром Путин говорил о задаче увеличения российско-турецкого товарооборота с текущих 33 до 100 млрд долларов. Газ – в помощь.