Как Евгений Примаков предостерегал Россию и Владимира Путина от катастрофы

Евгений Примаков ушел из жизни на 86 году. Интеллектуал от политики, он до последнего считал своим долгом делиться взглядом на происходящие в стране процессы. Традиционно в начале года Примаков собирал часть политического истеблишмента в своем «Меркурий клубе». Становясь за трибуну, бывший премьер-министр, министр иностранных дел, руководитель Службы внешней разведки и глава Торгово-промышленной палаты России читал собравшимся лекцию. Выступления отличались широким анализом внешней и внутренней политики, а также экономической ситуации.

«Разворот над Атлантикой» и Донбасс

Патриарх российской политики, прошедший через «перестройку» и 90-е, не изменил заведенному порядку и 13 января 2015 года. Большую часть отведенного времени он говорил о необходимости экономической децентрализации, утверждая при этом, что без решения этого вопроса положение в экономике не выправится. Но в конце, буквально в режиме блиц-опроса, высказался по ключевым моментам актуальной политики: военному конфликту на Украине, Крыму, обострению отношений с Западом и «развороту» на Восток.

Как и при Брежневе, исполняя роль академического консультанта, Примаков настаивал, что Донбасс должен остаться частью Украины и предостерегал Кремль от ввода регулярных воинских частей в помощь ополченцам. России делать это «категорически» не следует, так как подобные действия будут выгодны США, которые под предлогом военной агрессии смогут «держать под собой Европу» целый век. В то же время России не нужно делать Крым разменной монетой в переговорах по урегулированию кризиса. Разворачиваться на восток необходимо, но поворот не означает отказа от отношений с США и Европой. По Примакову все объяснялось прагматическими соображениями. К примеру, «игнорировать быстровозрастаемое значение Китая и других стран, входящих в Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество, было бы неразумно», отмечал он.

«Он умел тактично доносить до людей свое мнение. Несомненно, к мероприятиям, которые проводил Примаков в последнее время, прислушивались люди, принимающие решения. Одна из последних его фундаментальных лекций о будущем также оказала влияние на текущие процессы», – сказал председатель думского комитета по конституционному законодательству Владимир Плигин. Президент Владимир Путин всегда интересовался точкой зрения Примакова, «особенно в такой непростой обстановке», подтвердил «Интерфаксу» пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков. Около месяца назад Примаков прислал Путину свою книгу, и президент лично навестил его, чтобы побеседовать.

Мнение Примакова по внешнеполитическим вопросам было тем ценнее, что он не только считался специалистом по Ближнему Востоку и в свое время был близок с президентом Египта Гамалем Абделем Насером и президентом Ирака Саддамом Хусейном. Но еще и потому, что ему как политику принадлежал один из самых смелых поступков конца XX века – «разворот над Атлантикой», который он совершил в должности премьер-министра России. Уже в самолете по пути в США он отменил свой визит в знак протеста против готовящейся бомбардировки Югославии. С этого, можно считать, началась история патриотического реваншизма России.

Общие ценности с президентом

Примаков признавался, что он достаточно хорошо знает ценности Путина, которые лежат «в основе его внешнеполитического мышления». По его словам, российский лидер не хочет повторять ошибок 90-х, когда Россия была «ведомой», и поэтому «он хочет укрепления армии, укрепления ее современным вооружением». Двигаясь строго в этом направлении, Россия образца 2015 года наращивает расходы на оборону, но все еще лишь реагирует, по признанию Путина, на внешние вызовы. В конце 2011 года, уже после объявления о рокировке Путина и Медведева, Примаков говорил: «Я надеюсь, что он (Путин) будет президентом, мне кажется, что он оптимальная фигура для этого». Вероятно, опыт «крупнейшей геополитической катастрофы» XX века – распад Советского Союза, когда мир стал однополярным, и делал Путина с Примаковым идейными союзниками.

Считается, что Примаков на посту главы МИД вернул внешнюю политику России к отстаиванию многополярного устройства мира, выправив сложившийся до него «прозападный крен» Москвы. В одном из интервью он цитировал Фрэнсиса Фукуяму, который говорил, что США нужно справиться с «невыгодным» изменением мирового баланса сил и серьезным уменьшением влияния Вашингтона. Но в то же время в 2009 году Примаков предостерегал Россию и США от соскальзывания «к новому изданию холодной войны». Тогда он призывал обе страны отказаться от соответствующей риторики, которая была достаточно острой со стороны США из-за военного конфликта в Южной Осетии 2008 года. После этих событий «значительно поубавилось тех, кто считал, что можно игнорировать Россию, не считаться с ее интересами», говорил Примаков.

Но не только взгляд на внешнюю политику объединял Путина и Примакова. По одной из версий, Примаков начал сотрудничать со спецслужбами на последнем курсе Московского института востоковедения. В 1953 году он устроился корреспондентом в структуру Гостелерадиовещания СССР, а в 1962 году занял должность главного редактора Главного управления радиовещания на зарубежные страны, которое курировало КГБ. С 1991 по 1995 год он курировал Службу внешней разведки, а придя на пост премьер-министра в сентябре 1998 года, Примаков приступил к борьбе с коррупцией и во власть стали приходить сотрудники бывшего КГБ и СВР. Особенно успешно он боролся с олигархом Борисом Березовским, наиболее влиятельной фигурой в окружении Бориса Ельцина. Эту же линию после Примакова продолжит Путин, но добьется более существенных результатов.

Кризисный менеджер

Однако, помимо борьбы с олигархией, Примаков был вынужден отвечать на вызовы экономического кризиса – Россия в 1998 году объявила дефолт, в стране не выплачивались зарплаты, население страдало от инфляции. Примаков восстановил платежеспособность Сбербанка, разобрался с задержками зарплат и пенсий, сделал ставку на реальный сектор и начал развивать внутренний рынок. В итоге по всем показателям достаточно быстро появился рост. Причем, не только в промышленности, но и на фондовом рынке. Высокий рейтинг поддержки общества породил ожидание того, что Примаков будет баллотироваться в президенты. Вероятно, поэтому, оказавшись под угрозой импичмента, Ельцин разменял кабинет министров Примакова на политическую отсрочку для себя. Он заявил, что правительство «полностью выполнило поставленную перед ним тактическую задачу», но не может справиться с кризисом, так как у Примакова нет стратегии его преодоления. Но едва ли главу правительства на тот момент можно было упрекнуть в отсутствии стратегического видения – у Примакова не было президентских амбиций. В силу своего происхождения он видел себя политическим консультантом, таким, к примеру, как Збигнев Бжезинский, или дипломатом, как Генри Киссинджер. В роли и того, и другого он уже побывал. А на горизонте вырисовывалась фигура Путина.

В 2009 году, когда мировой финансовый кризис полноценно сказался на России, Примаков, имевший опыт действия в кризисной ситуации, утверждал, что модель сырьевой экономики уже давно не эффективна. «На чем держалась наша докризисная модель экономического развития? Мы решали две задачи. Первая – стремились активизировать экономическую жизнь в стране. Поддерживали крупные сырьевые компании, которые работали и "несли золотые яйца" в бюджет. Вторая задача – делалось все, чтобы социальная обстановка в стране была бы стабильной. Мы поддерживали всех, кого могли, поднимали уровень жизни населения. Обе цели благородные. Но в сегодняшней обстановке они недостаточны», – говорил он.

Тем не менее, уроки 2009 года и слова Примакова не были приняты к сведению – в 2015 году Россия еще больше зависит от нефтегазовых доходов и вынуждена урезать социальные расходы, а западные санкции лишают страну передовых технологий. «Сейчас достаточно влиятельные люди рассуждают таким образом: многие страны-импортеры выходят из рецессии, им снова понадобится наше сырье, да и цена на нефть – на достаточно высоком уровне, колеблется, достигая 80 долларов за баррель. И в этих условиях мы снова получим экономический рост. Получим. Но опасность таких рассуждений в том, что за это время весь мир во главе с Соединенными Штатами выйдет из кризиса на новый технико-технологический уровень», – предупреждал Примаков, но никто его не послушал.

Он призывал делать все наоборот: выстраивать контуры новой экономики, ставить на инновации и мобилизовать все возможности, чтобы достичь прогресса и не отстать в развитии от всего остального мира. Но в первую очередь для собственного благополучия России Примаков считал важным поддерживать хорошие отношения со странами СНГ и в особенности с Украиной. «До некоторого времени она была нашим самым главным партнером по СНГ, в Советском Союзе – второй республикой. Нам нельзя терять Украину ни при каких политических раскладах», – подчеркивал Примаков в 2009 году.

Когда «Российская газета» напомнила ему об этом пять лет спустя, он не отказался от своих слов: «Сближение с Украиной по-прежнему в национальных интересах российского государства, российского народа». Но политический кризис внес свои коррективы. «Что касается будущего, то исповедую оптимизм, но пока ограниченный», – говорил Примаков.

С его уходом рассчитывать на то, что в российской политике будут звучать столь же трезвые и взвешенные мнения, не приходится. Примаков принадлежал к редкому типу политиков – он обладал широким взглядом, аналитическим умом и всегда исходил не из соображений политической конъюнктуры, а из национальных интересов России. Не исключено, что он был последним из такого рода политиков – государственным деятелем, а Россия вынуждена совершать ошибки, от которых он так настойчиво предостерегал власти страны.