Преодолела ли Россия «голландскую болезнь» после падения рубля и цен на нефть?

Глава Минфина объяснил победу над «голландской болезнью» тем, что в реальном выражении рубль больше не переоценен, а его курс вернулся к уровню первой половины 2000-х годов. «Болезнь» же подпитывало «избыточное использование непостоянных доходов от нефти и газа». Силуанов назвал текущее падение нефтяных цен «структурным и долгосрочным», а не «циклическим». В свою очередь, президент РФ Владимир Путин в интервью египетской газете «Аль-Ахрам» предупредил о возможности «мощной ценовой коррекции» нефтяных котировок, которая станет «экономическим шоком». Покончено ли с «голландской болезнью»? Какие секторы экономики от этого выиграют? Насколько вероятна сильная коррекция нефтяных котировок в ближайшей перспективе? И будет ли это значить, что «голландская болезнь» вернется?

Анна Кокорева, аналитик Альпари: Думаю, министр финансов сделал преждевременные выводы. Чтобы констатировать выздоровление страны необходимо опираться на позитивную динамику в промышленном производстве на протяжении длительного периода. Прошло слишком мало времени и текущей статистики не достаточно, чтобы утверждать, что «голландская болезнь» отступила. Первые выводы можно будет сделать лишь в конце года и лишь в том случае, если рост промышленного производства будет существенным на фоне добычи нефти и газа.

В условиях санкций и низких цен на нефть Россия делает ставку на собственного производителя и для промышленности это реальный шанс подняться на ноги. Но о том, насколько эффективно воспользовались этим шансом промышленники, можно будет судить в конце года. Наиболее приоритетное положение за счет эмбарго на рынке сейчас у производителей продуктов питания, этот сектор один из первых может выйти в лидеры.

В то же время для разворота на рынке нефти пока нет предпосылок, почва для этого пока только в стадии формирования. Мы предполагаем, что серьезное движение котировок может начаться весной. Поскольку доходы от продажи энергоносителей за рубеж очень велики и значимы для бюджета, этот сектор все равно будет оставаться приоритетным. Чтобы снизить зависимость от нефти в стране должны развиваться другие отрасли и тогда они станут локомотивом экономики. Но это возможно только в перспективе, за год-два таких результатов вряд ли можно добиться.

Мадина Абаева, аналитик QB Finance: Довольно сложно говорить о том, что курс рубля вернулся к отметкам 2000-х годов, поскольку пока ни о какой найденной национальной валютой точке равновесия речи нет. Рубль по-прежнему крайне зависим от колебания рыночных цен на энергоносители и политического новостного фона. Когда всего одна новость об очередном успехе или провале на внешнеполитическом поле приводит росту или падению рубля на 60-70 копеек, ни о какой стабилизации речи нет и быть не может. Опять же, когда курс рубля следует вниз и вверх вслед за нефтяными котировками, очень сложно говорить о том, что наше «голландская болезнь» осталась в прошлом. Рубль по-прежнему привязан к нефтяным котировкам. Пожалуй, единственное, в чем приходится без оговорок согласиться с министром финансов, так это долгосрочный характер снижения стоимости энергоносителей. Очевидно, что ведущие экспортеры не в состоянии прийти к согласию и действовать совместно для того, чтобы стабилизировать цены на сырьевом рынке. Понятно, что единственное, что может вызвать рост котировок, сравнимый с «экономическим шоком» (про него сказал президент Владимир Путин – «КС») – это либо резкое снижение квот, либо скачок спроса. Пока что предпосылок ни для того, ни для другого на горизонте не видно, так что надо учиться жить в условиях дешевой нефти. С точки зрения российской экономики, зависимой от экспорта углеводородов, это могло бы быть отличным стимулом к развороту в сторону наукоемкого производства, машиностроения, развития промышленности, но, увы, всему этому мешают санкции. Структурные реформы нашей экономике были необходимы год, пять, десять, двадцать лет назад. Для этого еще недавно были все необходимые возможности и средства, но время было упущено во многом из-за эйфории, созданной рекордными ценами на энергоносители. Сейчас возможностей в разы меньше, но, тем не менее, необходимость в них сохраняется.

Антон Сороко, аналитик инвестиционного холдинга «ФИНАМ»: Мы полагаем, что процесс ослабления рубля уже завершился, и в ближайшие месяцы мы увидим умеренное укрепление российской валюты. Стоит отметить, что на рынке нефти ситуация сейчас схожая – долгосрочный тренд по падение цен преодолен, и мы видим коррекцию к уровню в 60долларов за баррель, которая в долгосрочной перспективе может перерасти в тренд. Немаловажно, что такое движение происходит на фоне рекордного роста запасов сырой нефти в США. Кстати, новость о сокращении расходов со стороны BP как раз характеризует ситуацию в отрасли как нельзя лучше. Из-за снижения цен на нефть большинство крупных добывающих компаний уже пересмотрели свои инвестиционные программы, что в будущем скажется на объеме предложения. Также стоит отметить, что на изменение этих решений даже после восстановления цен на нефть до уровня 100 долларов баррель потребуется несколько месяцев – решения компаний инертны, т.е. то сокращение добычи, которое происходит сейчас, не сможет быть нивелировано, как только цены на нефть вернутся к прошлогодним значениям. В целом, если складывающаяся динамика сохранится в ближайшие месяцы, то можно будет говорить о ценовых уровнях в 70-75 долларов за баррель, при которых существенно ослабнет давление на российскую валюту, что предполагает замедление темпов роста цен. Это, в свою очередь, позитивно скажется на потреблении, на кредитном рынке, на инвестициях, а, следовательно, и на динамике роста ВВП страны. Структурные реформы – вопрос не одного года. Некоторое продвижение уже сейчас видно в импортозамещающих отраслях, но без снижения доли государства в экономике, качественно продвинуться здесь нельзя, а это вопрос как минимум 2-3 лет.

Дмитрий Журавлев, директор Института региональных проблем: Если под коррекцией нефтяных цен понимать их повышение, то оно рано или поздно произойдет. Падение цены ведет к сокращению запасов, извлечение которых рентабельно. Рано или поздно это должно привести к скачку цен. И чем дольше будут держаться низкие цены, тем выше будет скачек. Но в шоковый скачек в ближайшее время, по экономическим причинам, поверить трудно. Возможности стран Персидского залива еще не исчерпаны. Любой шоковый сценарий связан с политически мотивированным изменением ценовой политики Саудовской Аравии. Это возможно – удар по сланцевым месторождениям нанесен, но не обязательно.

Что касается российской экономики и рубля, то думаю, что инфляция продолжит расти, так как ее причины не только экономические, но и психологические, то есть паника. А этот фактор продолжает действовать. Однако переоценка рубля – вопрос темный. Цена валюты вещь договорная. Доллар то же «переоценен» но это ему не мешает. Что касается преимущества для отдельных отраслей, то при слабом рубле они бесспорно есть. Но ими нужно суметь воспользоваться.

России не нужно трогать саму нефть. Более того эту отрасль нужно развивать. Но необходимо развивать и другие отрасли производства. И даже в сегодняшних условиях у нас такие возможности есть. Нужно перестать сводить экономическую политику к перераспределению денег, а заняться прямым развитием производства – новой индустриализацией. И все получится.