Мятеж против диктатора. Какие выводы сделали в России, смотря на Турцию?

Переворот или скромный мятеж?

Первое объяснение политическое – военные, будучи гарантами светского государства и Турецкой республики в том виде, в каком ее создал великий модернизатор Ататюрк, обратили свои пушки против объекта своей непосредственной защиты. (Чего, к примеру, стоило метание бомб с вертолета в Меджлис – реальное выражение и символ парламентаризма.) В силу этого путч отнюдь не выглядел как борьба светских сил с исламистами, узурпировавшими власть; он скорее напомнил о не очень приятной национальной истории и последствиях военного вмешательства в политику государства в 1960, 1971, 1980 и 1997 годах.

Два вертолета, два военных самолета, семь танков и порядка 350 военных, многие из которых были солдатами-срочниками – вот силовой резерв путчистов. Надо сказать, весьма скромный, партизанский. Достигнутые цели: контроль над небольшой частью стратегической инфраструктуры. В частности, захват здания Генштаба в Анкаре, блокирование двух мостов через Босфор, аэропорта в Стамбуле (где все равно смог приземлиться самолет с президентом, сказавшийся бортом Turkish Airlines), оцепление офисов Турецкого радио и телевидения (TRT) и нескольких государственных СМИ. А также хрестоматийное получение доступа к эфиру, в котором, собственно, и было распространено сообщение о перевороте вместе с обращением к нации от имени «Комитета мира».

Однако провалились мятежники в другом обязательном пункте любого состоявшегося путча – арест главы государства и действующего правительства. Под видом антитеррористической операции (военным якобы дали наводку на террориста, которого надо было ликвидировать) вертолеты нанесли несколько ударов по отелю в курортном городе Мармарис, где как раз в этом время отдыхал Эрдоган. По его словам, он спасся чудом: останься он еще на 10-15 минут на месте, заговорщики отправили бы его на тот свет, что и произошло с двумя его телохранителями.

Организаторы переворота, по всей видимости, не знали точного месторасположения президента. Поэтому два бомбардировщика для большей уверенности атаковали президентский дворец Ак-Сарай, недавно укрепленный от силового посягательства бастион для первого (по конституции пока еще второго) лица. Ударам с воздуха подверглись также здание парламента и офис премьер-министра, чью машину вдобавок обстреляли. Однако никто из главных действующих лиц не пострадал, что стало фатальным промахом и приговором для немногочисленных сил, отчаявшихся свергнуть Эрдогана.

«Политическая вендетта»

Как утверждают новые назначенцы в Генштабе, командовал мятежниками бывший глава турецких ВВС Акын Узтюрк. Имя его связывают с влиятельным исламским проповедником Фетхуллахом Гюленом. Идеолог открытого и терпимого ислама, оформившегося в движении «Хизме» – сетевой структуре, которая опутывает турецкое общество и институты власти, включая армию, Гюлен вынужден жить за границей.

В США он перебрался после прямого конфликта с Эрдоганом, который представляет более агрессивные исламистские силы общества и неоосманские амбиции. Разладу между двумя деятелями в 2013 году способствовало коррупционное дело: прокуроры, близкие к Гюлену, устроили разбирательство в отношении людей Эрдогана. После этого фигура Гюлена превратилась в идеального врага, не случайно Эрдоган считает его вдохновителем последнего переворота и требует от Вашингтона немедленно выдать подстрекателя.

С влиянием проповедника турецкие власти расправлялись с помощью кадровых чисток, в том числе армейских. Традиционно в начале августа генеральский и офицерский состав вооруженных сил перетряхивается на Высшем военном совете. В этом году Эрдоган, с середины 2000-х успешно подчинявший себе армию через законодательные реформы и уголовные дела – самое известное против нелояльных генералов «Эргенекон», собирался окончательно зачистить ряды военных от гюленовцев. То, что некоторые из них, опережая события, пошли в бой, пожалуй, станет последним эпизодом, когда турецкая армия проявила себя как центр силы и вместе с тем противовес формально светским властям, на взгляд которых, военные в кемалистской Турции – наиболее опасный очаг нелояльности.

Низведя конфликт до желания гюленовцев захватить власть, Эрдоган через приложение FaceTime в стамбульском аэропорту, где приземлился его самолет, вылетевший из Мармариса, призвал граждан выйти на улицу и защитить демократию. Призыв был усилен громкоговорителями каждой мечети, откуда имамы «били набат» и взывали сторонников Эрдогана защитить демократию. Мобилизованные своим лидером, консервативно настроенные турки ложились под танки, вырывали у срочников автоматы, хлестали участников заговора плетями, в общем, еще раз показали высокую толерантность к насилию.

Они же через пару дней призовут ввести смертную казнь для путчистов и устроят демонстрации в поддержку своего требования. Умеренная, либеральная и светская часть общества, обрадовавшаяся было перевороту в социальных сетях, проявила свойственную ей пассивность и теперь лишь может посыпать голову пеплом, наблюдая за реакционными мерами Эрдогана. От атаки политических врагов он определенно выиграл. Но Гюлен отрицает какую-либо причастность к мятежу и называет требование о своей экстрадиции «политической вендеттой».

«Подарок от Бога»

С этой точки зрения второе объяснение – экономическое, которое тут же начали транслировать политизированные экономисты, выглядит тускло. Правление Эрдогана, помимо ползучей исламизации, наступлений на гражданские свободы, откровенных репрессий в отношении оппозиции и даже необъявленной войны курдам на юго-востоке страны, отмечено еще и довольно успешной экономической политикой. Партии справедливости и роста Эрдогана удалось добиться за период его нахождения у власти увеличения экономики на 71%. Это, конечно, не удвоение ВВП, о котором остается мечтать российскому лидеру, но рост существенный.

При этом история, сколько бы она не случалась как трагедия и не повторялась как фарс, убеждает: приход хунты всегда ведет к падению экономики в краткосрочной перспективе. Посему для путча должна быть подготовлена почва, причем руками светской власти: лучший рецепт – запустить экономику до многолетней рецессии и упадка. Тогда приход к власти генералов, если таковые в стране имеют хоть какой-то вес и разделяют с большинством политические идеалы (ГКЧП в СССР в этом моменте разошелся с народом), будет ожидаемым, более того, его воспримут в качестве спасения. Однако спасать страну от популярного политика, как мы увидели на примере Турции, дело неблагодарное и с самого начала провальное.

Впрочем, сам Эрдоган назвал произошедшие с 15 на 16 июля события «подарком от Бога», еще раз указав и на свою религиозность, и на немаловажный источник его легитимности (не только народ, но и Он). Эмоциональный комментарий пораженная в правах и надеждах турецкая общественность немедленно расценила как намек на заговор самого Эрдогана. Якобы турецкий президент, который спит и видит, как конституция страны переписывается под президентскую форму правления, откуда убираются все упоминания об особой роли армии, все детально спланировал и теперь воспользуется шансом, чтобы провести тотальную зачистку от непокорных и нелояльных. А затем, заполучив безграничную и никем не сдерживаемую власть, будет лепить из Турции исламский халифат.

Опасения по поводу необратимости победы неоконсервативной революции, которую может затеять Эрдоган, подогревают цифры: почти 8 тыс. человек задержаны, из них – 6 тыс. военных, 100 полицейских, 755 судей, 650 гражданских. Отстранены от работы 2,7 тыс. судей, 8,7 тыс. сотрудников МВД, 1,5 тыс. чиновников Минфина, 15,2 тыс. учителей школ и учебных заведений. Похоже, Эрдоган решительно настроен разделаться с «параллельным государством», несогласными с его политикой и последователями Гюлена. И это пугает не только Евросоюз или США, которые в первые часы переворота поддержали «демократию» и законно избранные власти Турции. В первую очередь, это наводит ужас на часть турецкого общества, которая не может принять исламизации страны и ограничения гражданских свобод. Но в этой демократии выбора у них уже нет. Точнее он есть: не вмешиваться и остаться в стороне либо оказаться под подозрением и нажить неприятности.

Турбулентность у границ

Особое внимание следует уделить непродуманной и лицемерной политике США и Евросоюза. Антиамериканизм Эрдогана давно не новость, но Вашингтон проглотит и обвинения в организации военного переворота, и введение смертной казни, и исламизацию Турции, только бы Анкара оставалась членом НАТО (у нее вторая по величине армия в блоке) и не выдворяла американские ВВС с военной базы Инджирлик, где американцы в подземном хранилище держат более 50 водородных бомб и ядерное оружие. К слову говоря, самолетов для их транспортировки на базе сейчас нет, а неподалеку идут бои с запрещенным в России «Исламским государством».

И если турецкие военные негативно оценивали «арабскую весну», в частности приход к власти «Братьев мусульман», то Эрдоган, идеологически близкий сторонникам построения исламского халифата, видел в этом возможность для себя стать ведущим лидером на Ближнем Востоке. Через Национальную разведывательную организацию, которую возглавляет его правая рука Хаган Фидан, он держит канал связи с исламистами по всему региону и ИГИЛ – не исключение. Отсюда контрабанда нефти, в которой турецкого президента еще недавно обвиняло российское руководство.

Евросоюз, в свою очередь, давно на крючке у Эрдогана, который манипулирует Брюсселем, прибегая к надежному рычагу давления – миграционному кризису. Отмена виз и присоединение к ЕС – все эти «пряники» от евробюрократов нужны лишь условному креативному классу (отказ в них – их проигрыш), большинству же консервативно настроенных турок важнее независимая политика сильной Турции. Но поражает другое: ЕС на протяжении десятилетий сознательно требовал от Анкары, чтобы она ослабила военных, не понимая, какую историческую роль они играют в этом государстве. Эрдоган был рад выполнять требование Брюсселя для вступления в ЕС, даже если он туда на самом деле не стремился. И результат этого мы обнаруживаем в происходящем на наших глазах разгроме военных. Таким образом, исходя из тактических преимуществ, Запад соглашается с исламизацией Турции и будет вынужден смириться с персоналистским режимом Эрдогана со всеми его перегибами и нарушением прав человека.

Что же Россия? Внутреннюю и внешнюю политику Москвы последних десяти-пятнадцати лет легко представить как реакцию на политические потрясения в сопредельных странах: «цветные революции» в Грузии, на Украине и в Киргизии заставили выстраивать «суверенную демократию» и развивать различные, но спонсируемые неизменно из Кремля, движения в духе «антимайдана». Согласно устоявшейся версии в среде политологов, революционные события в Ливии и «сдача» Медведевым Муаммара Каддафи определили возвращение Владимира Путина на третий срок, который начался с масштабного сворачивания всех либеральных начинаний в ответ на протесты Болотной площади. «Революция достоинства» зимой 2014 года на Украине привела Россию в глубокий кризис, не только экономический, что очевидно. Присоединение Крыма и поддержку сепаратистов на Донбассе следует рассматривать в качестве ответа на победу революции в Киеве. В этом же духе, комментируя не случившийся военный переворот в Турции, пресс-секретарь российского президента Песков выразил обеспокоенность «турбулентностью» у границ.

Однако в причинах мятежа турецких военных важно увидеть не «руку Вашингтона», не какую-то внешнюю силу, а то, как, опираясь на реакционный электорат, Эрдоган заигрался с «арабской весной» и исламистами. В погоне за политическим влиянием на территории бывшей Османской империи вместо доктрины «никаких проблем с соседями» он получил напряжение и «врагов» по всему периметру границы. Вместо национального примирения он буквально расколол страну на противников и сторонников. Все это однозначно губительно для политика и государства в целом, за одним нюансом: сегодня он победил.

В подарки от Бога в Кремле вряд ли верят, другое дело технологии постановки, открывающие заманчивые перспективы по перенастройке всей политической системы. По случайному совпадению в России конспирологическая версия объяснения неудачного переворота в Турции стала столь же популярной, что и у морально проигравших турок. При этом у Кремля амбиций не меньше, чем у турецкого президента, к тому же, военные полностью подчинены и лояльны, но повод задуматься все равно есть. К сожалению, он не приведет к пересмотру текущей политики, а лишь убедит в правильности последовательного «закручивания гаек». Не надо ли их еще подтянуть?