Академики и Сталин. Почему Путин ополчился на Академию наук из-за чиновников-ученых

Власть над чиновниками

Вертикаль власти, тщательно выстроенная Владимиром Путиным, дала сбой в неожиданном месте. В октябре 2015 года он написал российским чиновникам письмо, содержавшее настоятельную рекомендацию (по другой версии, просьбу) отказаться от участия в выборах Российской Академии наук. В 2016 году РАН должна была пополнить свой состав академиками и членами-корреспондентами впервые после реформы трехлетней давности, когда ученых отстранили от хозяйственной деятельности и усилили контроль над их ресурсами.

Поэтому не будет большим преувеличением сказать, что глава государства пристально следил не только за президентскими выборами в США – кого изберут в члены «большой академии», как он называет РАН, его волновало не меньше. Причем, для внутренней политики выборы в научном сообществе оказались в определенном смысле более значимыми.

Вопросы возникли 28 октября, когда РАН объявила результаты «нового призыва» в свои ряды: число академиков пополнили 176 ученых, членами-корреспондентами стали 323 человека. Несмотря на президентское письмо, свои кандидатуры на голосование выдвигали 25 чиновников, в том числе министр здравоохранения Вероника Скворцова, а 14-ть в итоге добились высокого статуса академиков.

И хотя чиновников в науку прибыло меньше, чем в предыдущие призывы, сам факт ослушания и неподчинения первому лицу стал важнее «Стратегии научно-технологического развития», которую с июля 2015 года писали 200 экспертов, а еще 3 тыс. предоставляли консультации. На Совете при президенте России по науке и образованию 23 ноября выяснилось, что документ, ради которого все собрались, многие хотели бы доработать и внести в него свои правки. Вице-премьер Аркадий Дворкович и вовсе попросил ученых писать на понятном языке, поскольку смысла в доброй части текста он не разглядел. Однако президенту документ показался «обстоятельным и взвешенным», он явно хотел обсудить другую тему.

На мероприятии в Екатерининском зале Кремля также говорилось о необходимости увеличить инвестиции в науку до 2% ВВП, а к 2035 году добиться того, чтобы государственные и частные инвестиции сравнялись по объему. Поскольку на сегодняшний день 80% финансирования обеспечивает государство и это не соответствует международной практике, отмечал глава Совета по науке Андрей Фурсенко.

Довольно неожиданно Путин приравнял по значению науку и технологии к национальной безопасности – если не вложим средства сегодня, завтра страна проиграет в глобальной конкуренции. Вероятно, президент имел в виду, прежде всего, передовые вооружения: сообщения о размещении новейших ракетных установок поступали всю неделю. Так, например, он с улыбкой отреагировал на попытку «торговать угрозами» со стороны ученых, отказавшись считать «подрывными инновациями» гражданские проекты: онлайн-магазин Alibaba с оборотом 1 млрд долларов в день и службу вызова такси Uber, чья капитализация на бирже равняется стоимости «Роснефти».

Гораздо больше, по мнению президента, национальной безопасности России угрожает отток «талантливой молодежи». «Как ее удержать в стране?» – спросил он возрастную номенклатуру. Ведь «у тех, кто хочет их забрать, особенно подальше от родных рубежей», есть рабочие места, куда молодых ученых из России и приглашают строить научную карьеру. Впрочем, чиновничий ответ на потерю страной научного потенциала был известен – разработать многостраничный документ с заглавием «Стратегия» и утвердить его на чисто формальном заседании. Между тем средний возраст академиков в России составляет 73,67 года.

Власть над академиками

Размышления вслух президента России предшествовали главному эпизоду встречи – публичному разносу президента РАН Владимира Фортова. Четырнадцать чиновников, ставших академиками, продемонстрировали коллективное ослушание и прямое неподчинение президенту. Среди них силовики: начальник управления регистрации и архивных фондов ФСБ Василий Христофоров, известный как крупный исследователь и историк спецслужб, а также замминистра внутренних дел и начальник следственного департамента Александр Савенков, написавший более 50 научных работ, три монографии и 15 учебников. Кроме того, президентской просьбой пренебрегли сенатор Арнольд Тулохонов, ученый и исследователь Байкала; замначальника Гидрометцентра Александр Макоско; член правления «Газпрома» Олег Аксютин и другие.

Большинство из высокопоставленных чиновников, избранных в академики РАН, действительно занимаются научной деятельностью и отличились своими работами. Но Путина это мало интересовало. «Зачем вы это сделали?» – спросил он при всех у главы РАН. «Они такие крупные ученые, что без них Академия наук обойтись не может?» – выпалил президент. Фортову оставалось пожать плечами и уточнить: если их выбрали, значит, они достойные ученые. Однако Путин его не слушал: невозможно совмещать научную работу с управленческой, тем более политикой и пообещал уволить новоявленных академиков с государственных должностей.

С одной стороны, негодование президента казалось обоснованным и правильным: известно, зачем чиновники в России ходят в науку – по старой советской традиции, которая воспроизводится и поныне, за привилегированным статусом. Различные общественные инициативы, например «Диссернет», как раз и направлены на то, чтобы выявлять чиновников, присвоивших себе не заслуженные научным и исследовательским трудом степени и звания. Из-за общественного давления «для престижу» быть ученым, да еще и академиком стало труднее.

Диссертации, купленные в переходе метро, с плагиатом, псевдонаучной основой и откровенной галиматьей могут дорого обойтись чиновнику и подорвать его авторитет, как это произошло с министром культуры Владимиром Мединским. Тем не менее, по правую руку от президента на Совете по науке сидел молодой глава его Администрации Антон Вайно, который на бумаге изобрел «нооскоп» – некое не существующее на самом деле приспособление для осмотра ноосферы Вернадского, то есть «сферы разума». Так что борьба с ученостью российского чиновничества действительно напоминает чистку авгиевых конюшен.

Однако, по логике президента, одно дело быть «котом-ученым» и занимать государственный пост, а другое – еще и в академики податься. Хотя хуже чиновников в науке, пожалуй, выглядят родственники академиков, которые тоже стремятся к заветному званию. Но, как и с чиновниками, таких случаев десятки на более чем 500 новых академиков и членов-корреспондентов. В целом картина не выглядит критичной и не требует вмешательства президента.

Нет в нем необходимости и по другой причине: занятие наукой не запрещено законом «О государственной гражданской службе», а устав РАН допускает избрание госслужащих академиками, так как основной критерий для оценки кандидата – научные заслуги. Согласно установленному порядку, профильные секции Академии делают выбор, затем он утверждается на общем собрании. Обе процедуры представляют собой тайное голосование. Повлиять на выборы в профессиональном сообществе глава РАН Фортов никак не может.

В последнее никак не могут поверить чиновники Администрации президента, которые убеждены, что президент Академии должен был «выразить свое мнение», когда высокопоставленные госслужащие выставляли свои кандидатуры. Если они считают себя вправе вмешиваться в выборы любых уровней, то в чем проблема с РАН? Демократичность и степень независимости научного сообщества от государства, должно быть, уязвляет представителей Кремля, привыкших контролировать политическую сферу. Для самого же Путина, поддержавшего несколько лет назад раздел РАН, в ходе которого она полностью подчинялась его вертикали, совершенно непонятно, почему Фортов не следил за исполнением его «рекомендации». Президенту Академии, в свою очередь, неясно, почему этого не делали путинские чиновники, если он обращался к ним.

С точки зрения Путина, страх потеряли все и принципиально не подчиняются, нарушая стройность рядов. Как тут, условно говоря, пугать США и Европу, когда внутри страны его власть не абсолютна? Незначительные в целом для страны выборы в академики РАН поставили под сомнение эффективность властной вертикали. Они же – еще один предлог для чистки рядов. Аппаратный смысл президентского гнева состоял в мобилизации чиновничества, которое теперь должно держать ухо в остро: если год назад глава государства вам порекомендовал что-то, а вы прослушали и ослушались, то сдавайте партийный билет и вон на улицу.

Некогда Сталин точно так же осадил министра иностранных дел Молотова, пребывавшего в восторге от избрания в почетные члены Академии наук СССР. Тогда вождь назвал членство в научной организации «второстепенным делом» для государственного деятеля. Молотов ошибку сразу же признал и раскаялся. Таким образом, вертикаль власти и непререкаемость авторитета первого лица сохранилась. Послушают ли чиновники Путина?