Турецкий гамбит. Почему Путин отказывается разговаривать с Эрдоганом

Комплекс обиженного

Рукопожатие президентов России и Турции на Климатической конференции в Париже могло стать символом разрядки и возможности диалога двух лидеров после инцидента со сбитым российским бомбардировщиком Су-24. Омраченные этим событием, отношения Москвы и Анкары всего за одну неделю достигли дна.

Турецкий лидер Реджеп Тайип Эрдоган дважды посылал запросы в Кремль на проведение телефонных переговоров с президентом Владимиром Путиным. Но под предлогом того, что турецкие власти не могут «элементарно извиниться», разговор не состоялся. Эрдоган менял собственную риторику, смещая ее от воинственного непризнания вины до сожалений о случившемся. Он настойчиво запрашивал встречу с Путиным на конференции в Париже, но снова столкнулся с глухой стеной.

Путин словно нарочно опоздал на фотосессию участников саммита ООН «по чисто техническим причинам» и, несмотря на то, что Эрдоган до последнего не отказывался от встречи с ним (как он утверждал, ради «нормализации отношений»), российский президент сумел избежать общения с турецким коллегой в кулуарах мероприятия. К тому моменту он уже подписал указ о санкциях против Турции, и смягчаться явно не планировал.

Дипломатическое увиливание происходило на фоне продолжающегося обострения. С одной стороны, тысячи грузовиков с турецкими продуктами застряли на границе России, более 800 контейнеров ждали прохождения таможни в турецком и российских морских портах. С другой, ожидаемо усложнился проход российских торговых судов через пролив Босфор – турецкий флот не перекрыл его, но занялся учениями в Мраморном море, что ограничило передвижение. Из той же серии потенциальных угроз стала внезапная встреча турецкой подводной лодки с кораблем «Яуза» ВМФ России в проливе Дарданеллы. Между тем 80% зернового экспорта России зависит от прохода через эти проливы.

В российском информационном пространстве значение климатического саммита в Париже было абсолютно нивелировано нарастающим по воле Москвы напряжением в отношениях России и Турции. И хотя проблемы климата на Земле в конце концов гораздо важнее того, пожмут ли Путин и Эрдоган друг другу руки, не всем так казалось.

Сблизить страны тщетно попытались ближайшие союзники России по СНГ – Казахстан и Азербайджан. Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев после разговора с Эрдоганом признал, что российский бомбардировщик не представлял угрозы для Турции и призвал создать совместную комиссию, чтобы разобраться в происшествии, найти виновных и наказать. Посредничество между Москвой и Анкарой предложил и президент Азербайджана Ильхам Алиев, встретившийся с главой МИД Турции Мевлютом Чавушоглу. Оба лидера особо заинтересованы в сглаживании противоречий между Россией и Турцией, так как их многое связывает не только с Россией, но и с тюркским миром, в том числе и товарооборот – часть фур, задержанных на российской границе, направлялась в соседние страны.

Примечательно, что партнеры Москвы по Евразийскому экономическому союзу и страны Центральной Азии, в частности Туркмения, Таджикистан и Киргизия, которые активно торгуют с Турцией, но входят в договор ОДКБ с Россией, либо выразили сожаление по поводу случившегося, либо вовсе воздержались от комментариев и до сих пор не озвучили публичную позицию. Однако нейтральный статус, который и Назарбаев, и Алиев закрепили за собой как посредники, а другие страны – молчанием, отнюдь не должен успокаивать. Еще остающимся союзникам России силовая политика Москвы создает одни проблемы и вызывает «серьезную озабоченность». Зачем же Путин поднимает ставки и не идет на контакт с Эрдоганом?

Пособники террористов

Ключ к ответу на этот вопрос лежит в Сирии. Турция настаивает на отстранении президента Башара Асада от власти и запуске политического процесса в стране, но при этом проталкивает в качестве «умеренной оппозиции» две достаточно сильные джихадистские группировки, поддерживаемые Анкарой и Эр-Риядом – «Ахрар аль-Шам» и «Джаишь аль-Ислам». Москва видит в них «террористов» и опасается, что они могут помешать возможному переизбранию Асада в качестве главы государства. В свою очередь Россия готова опереться на две силы в стране – сирийскую национальную армию под предводительством Асада и курдов, стремящихся занять позиции на севере Сирии.

Для Турции все выглядит иначе: джихадисты это союзники в борьбе с Асадом и запрещенным в России «Исламским государством», а курды – внутренняя угроза сепаратизма. Поэтому удары российской авиации по антиправительственным группировкам и помощь курдским формированиям на турецко-сирийской границе, включая уничтожение отрядов сирийских туркменов, воспринимаются Анкарой болезненно. Возможно, именно это вынудило турецкие ВВС подбить российский бомбардировщик и попробовать втянуть в конфликт НАТО.

Но пока списки «умеренной оппозиции» и «террористов», действующих на территории Сирии, за составление которых отвечают Саудовская Аравия и Иордания все еще пишутся, Россия обвиняет Турцию в пособничестве «Исламскому государству». Согласно официальной «легенде», озвученной Путиным, решение сбить российский самолет было продиктовано «желанием обеспечить» пути доставки нефти из Сирии к турецким морским портам. Правда, США, занимающие базу Инжирлик в Турции, тоже немало преуспели в подрыве экономики ИГ, за прошедший месяц авианалетами лишив организацию 43% выручки от продажи нефти, то есть более чем 20 млн долларов.

В ответ на прямые обвинения Путина Эрдоган заявил, что уйдет в отставку, если будет доказано, что Турция закупает нефть у террористов и задал встречный вопрос: уйдет ли тогда Путин? Но в Кремле ничего доказывать не собираются. «Главное – это располагать информацией и использовать ее в работе, которая сфокусирована главным образом не на доказательстве чего-то, а на борьбе с терроризмом», – заявил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков. Конечно, сместить Эрдогана с его поста Кремлю не под силу никаким компроматом.

Очевидно, что это лишь предлог для дискредитации турецкого руководства в глазах Запада и повод говорить о закрытии турецко-сирийской границы, через которую идет главным образом подпитка джихадистов, воюющих против Асада. Сказать об этом напрямую пока группировки не причислены к террористам по согласованию с другими странами – невозможно. Шанс на то, что они будут причислены к ним, а не к оппозиции – минимален. Поэтому Москве нужно перекрыть им поставки финансовых, человеческих и прочих ресурсов со стороны Турции и уничтожить с помощью авиации и правительственной армии Асада. Для Анкары это будет явный и болезненный проигрыш. Эрдоган стягивают к границе военную технику, и добивается создания на севере Сирии «гуманитарной зоны безопасности». Перекрывать границу с Сирией Анкара собирается на своих условиях, что может привести в том числе к военному вторжению в соседнюю страну. Это только увеличит риски военного конфликта России и Турции, чего Москва пытается избежать.

Нация, привыкшая к страданиям

Однако игнорирование Эрдогана Путиным, недвусмысленные намеки и обвинения нисколько не сказались на турецком лидере. Он по-прежнему встречается с президентом США Бараком Обамой, который публично поддержал право Турции на защиту своего воздушного пространства и призвал Москву и Анкару к деэскалации напряженности. Блок НАТО выступил на стороне Турции, пусть и не без внутренних разногласий и рассуждений, надо ли защищать Эрдогана, а Евросоюз, по всей видимости, поможет компенсировать Анкаре последствия российских санкций (свидетельство уверенности в этом – вчерашний рост турецкого фондового индекса MSCI Turkey (TUR) на 2,38% при росте российского индекса ММВБ на 0,108%).

Да и сам турецкий лидер не потерял боевого духа из-за российских санкций и, хотя поставки газа не попали под ограничения Москвы, заявил: «Мы не всю жизнь пользуемся природным газом – известно, когда мы его для себя открыли. Эта нация привыкла к страданиям. И речь не идет о том, что мы пропадем без российского газа».

С одним пунктом этого заявления российский президент с легкостью бы согласился: россияне привыкли к страданиям. Правительство России, исполняя указ президента, могло только притормозить его реализацию и смягчить удар по российской экономике. Выбирая между обычными гражданами и компаниями, оно решило, что за «наказание» Турции заплатят первые. Запретить импорт продуктов под аккомпанемент телевизионных новостей, замолчав, что это приведет к росту цен, оказалось легко, так как издержки понесут обычные граждане и их семьи.

А вот бить санкциями по крупным инвестиционным проектам – «Турецкому потоку», АЭС «Аккую» и стройкам для ЧМ-2018 – правительству никак нельзя, ведь вне зависимости от того, будут или нет осуществлены проекты, как в случае с «Газпромом», бессменные подрядчики должны заработать на них, пусть и зарыв трубы в землю. Все делается строго по канонам госкапитализма.

Позднее советник президента Сергей Глазьев снова будет критиковать Центробанк за жесткую монетарную политику в Столыпинском клубе. Умышленно или нет, путая причину и следствие. Требование президента ограничить импорт товаров из Турции, которое приведет к росту потребительских цен и решение руководства Банка России реагировать на это, сдерживая рост ключевой ставкой, которая до сих пор остается низкой (!) по отношению к инфляции (инфляция с января по октябрь составила 15,6%, ключевая ставка – 11%).

Санкции показали, что Москва, отстаивающая в Сирии Асада, не считает плохие отношения с Турцией «непозволительной роскошью». Но рано или поздно, когда сирийский тупик станет более очевидным и все более навязчивыми покажутся ассоциации с Афганистаном, политика России изменится. Правда, момент для конструктивного диалога с Анкарой будет навсегда упущен. И не факт, что принесенные жертвы, в том числе и рядовыми гражданами, помогут Башару Асаду удержаться у власти. Тактические действия, направленные на дискредитацию Эрдогана, снова напоминают – никакой стратегии у России нет. Возможно, поэтому нет и надежных союзников?