В Сочи завершился X Международный инвестиционный форум. Его существование катализирует массу региональных площадок того же типа. О чем говорит такое выстраивание коммуникации с инвесторами? Не указывает ли оно на то, что Россия решает экономические проблемы в соответствии с ретротрендом? «Капиталу страны» отвечают эксперты.
1.В Сочи завершился X Международный инвестиционный форум. Само его существование на экономическом ландшафте катализирует массу региональных площадок того же типа. Как вы думаете, о чем говорит такое выстраивание коммуникации с инвесторами и не указывает ли оно на то, что Россия решает экономические проблемы в соответствии с ретро трендом, повторяя эволюцию западных стран и наверстывая упущенное? Или инвестиционные форумы стали внутренним феноменом, который несвободен от российского колорита и административно-экономических реалий?
Георгий Ельцов, управляющий портфелями ЦБ УК «Солид Менеджмент»: Задайтесь вопросом: а решают ли эти форумы реальные экономические проблемы? Со стороны политиков это выглядит лишь как очередной пиар, лозунги, которые ни к чему не приводят, да еще и не обеспечены реальными бюджетными ограничениями.
Дмитрий Кувалдин, партнер Грант Торнтон в России, профессор: Действительно, проводимые у нас форумы несвободны от административных реалий, другой вопрос - плохо ли это. Ведь если форум проводится у нас, то разумеется, он проводится прежде всего в наших интересах, и в частности, благодаря административному ресурсу. На таких форумах демонстрируется, что есть некая стабильность и что государство развивается и поддерживает частный бизнес, что есть принципы в отношении частных инвестиций. Значит, есть смысл сюда вкладывать.
Евгений Балацкий, главный редактор «Капитал страны»: Да, отчасти Россия, проводя инвестиционные региональные форумы, немного отстает от жизни. Не развив другие механизмы привлечения инвесторов, она пользуется таким инструментом, как форумы. Однако некоторые западные страны тоже до сих пор пользуются таким подходом. Все свидетельствует о том, что за прошедшие десятилетия не только в России, но и в мире усилилась политизация экономической жизни. Власть и бизнес срастаются. Они открыто идут друг к другу. Иногда это дает хорошие результаты, иногда приводит к ужасной бюрократизации и коррупции всех инвестиционных решений. Колорит у российских форумов, безусловно, есть, но не такой уж существенный. Там, где есть подобные форумы, там везде похожие формы их проведения.
2.Вторая волна кризиса или же его очередная фаза ставят под вопрос экономическое благополучие еврозоны. Многие российские оптимисты склонны усматривать в этом возможность перемен, руководствуясь прямолинейной логикой: рецессия европейских стран снизит количество инвестиционных проектов и высвободит капитал, который пойдет на рынки развивающихся стран и тогда Россия получит свой профит из сложившихся обстоятельств. Насколько вероятна развертка подобного сценария и не является ли он плодом сильного заблуждения?
Георгий Ельцов: В начале 2008 года политики также заявляли, что Россия - островок стабильности. Оказалось, что наша страна пострадала сильнее большинства. Сырьевая страна не может в принципе выиграть от замедления мировой экономики, это противоречит экономической теории. А с учетом того, что текущий бюджет бьется при цене 115 долларов за баррель, а если брать все обещания тандема в расчет, то при $150; также добавим тот факт, что внешняя корпоративная задолженность по сравнению с 2008 годом выросла, и получаем не очень радужную картину.
Дмитрий Кувалдин: Судя по действиям, направленным на преодоление текущего кризиса, до сих пор не названы причины именно ЭТОГО кризиса. Следовательно, и говорить о его прекращении, мягко выражаясь, преждевременно. Это как в медицине - лечат болезнь, а надо бы лечить ее причины. По поводу наивных надежд, что очередная волна кризиса нас не коснется, вынужден огорчить - мир глобализирован и увернуться не удастся.
Евгений Балацкий: Это не просто заблуждение, а почти сумасшествие. Россия и без того является зоной высокого инвестиционного риска. В момент обрушения мировой экономики здесь вообще все выкосит и будет своего рода инвестиционная пустыня. Предыдущая волна кризиса это уже показала. Следующий виток может быть еще болезненнее.
Алексей Девятов, главный экономист ИК «УРАЛСИБ Кэпитал»: Мне кажется, что это неверная точка зрения. Исторически, нарастание экономических проблем в западных странах никогда не оборачивалось притоком капитала для развивающихся стран и для России. Ситуация объясняется устоявшейся моделью поведения инвесторов, которые при оценке рисков своих вложений оценивают развивающиеся рынки как более рисковые. Поэтому, с точки зрения инвесторов, когда экономика развитых стран в плохой форме, то есть рискованная, то вложения в развивающиеся страны им представляются еще более рискованными. В этой ситуации инвесторы выводят свои капиталы, прежде всего, именно из развивающихся стран, перенаправляя их в такие активы, которые не теряют своей стоимости (американские казначейские облигации, наличные деньги, золото и т.п.), так что могут благополучно пережить турбулентное время. Поэтому, я думаю, если проблемы в европейских странах будут возрастать, это рано или поздно обернется существенным оттоком капитала из Росси, что самым негативным образом скажется на ее экономике. Это будет ситуация, похожая на острую фазу кризиса 2008-2009 годов, когда массированный отток капитала из страны, в частности, привел к сокращению объемов кредитования, а затем и к экономическому спаду, который оказался более глубоким, чем на Западе.
3.Председатель правительства Владимир Путин заявил на пленарном заседании форума, что высшее руководство страны не намерено создавать государственный капитализм. Произнесенные им слова стали главной новостью юбилейного форума, но вместо ответа на небезосновательные подозрения, породили дополнительные вопросы. А может ли Россия с не работающими бюрократическими институтами развиваться иначе? Не будет ли кардинально иная политика еще более пагубной для экономики страны? Способна ли власть в этом смысле диверсифицировать экономику в ближайшее время, и с какими рисками для системы?
Георгий Ельцов: Развитая экономика зиждется на среднем и малом бизнесе, а в условиях текущих коррупционных барьеров и бюрократического аппарата в нашей стране, развиваться могут лишь крупные предприятия, имеющие свое лобби в правительстве. Заявления же тандема кардинально расходятся с их действиями, так что ответ однозначен - текущая власть не сможет диверсифицировать экономику, так как это не отвечает ее реальным интересам.
Дмитрий Кувалдин: Госкапитализм нужен, например, там, где необходимо выстраивать длинные технологические цепочки, где трудно сочетаются интересы частного бизнеса. Более того, в некоторых случаях это вообще, чуть ли, не единственный вариант. В частности, для изготовления некоторых видов продукции, необходимой для обеспечения государственной безопасности. Или, например, для стартапов, первоначальные вложения в которые для частного бизнеса рискованны. Соответственно, такие проекты просто не могут начаться без участия государства. Таким образом, не «или-или», а «и-и». Что же касается разумного сочетания государственного и частного капитализма, то главное, чтобы оно определялось экономическими, а не политическими резонами.
Евгений Балацкий: Не стоит придавать большого значения заявлениям политиков. Это дежурное заявление, чтобы успокоить общественность. Какие-то основания у такого заявления, по всей видимости, были. Но серьезно обсуждать его бессмысленно. Проблема диверсификации экономики России является грандиозной проблемой, и она теперь уже слабо зависит от всяких «измов». Будет ли у нас государственный капитализм, просто капитализм, суперкапитализм, коммунизм или фашизм, всем руководителям государства придется решать эту проблему. И эффективность решения зависит уже не столько от характера политической системы, сколько от искусства управления экономикой. Пока ни рыночные принципы, ни государственные корпорации не смогли решить эту проблему. Дальше - непонятно.
Алексей Девятов: Мировой опыт доказывает, что государство, как правило, неэффективный собственник, и обусловлено это низкой мотивацией высшего менеджмента - руководства таких компаний. Вот когда высший менеджмент работает либо на частного собственника, либо сам является совладельцем компании, у него формируется правильная мотивация. Такие менеджеры стараются максимизировать доходность, прибыль и остальные показатели для своих акционеров. В государственной компании у высшего менеджмента такая сильная мотивация отсутствует, поскольку речь идет о «чужой» собственности. Соответственно, эффективность управления компанией снижается. Я думаю, что именно недостаточно высокая эффективность государственных корпораций и явилась, в конечном итоге, причиной отхода от модели государственного капитализма. В случае приватизации государственных корпораций существуют достаточно хорошие шансы на улучшение эффективности их управления, что в итоге позволит России добиться лучших показателей, лучших темпов экономического роста.
Что касается развития бюрократических институтов, мне представляется, что в данном случае форма собственности особого значения не имеет. Если мы говорим о проблеме коррупции, то государственная собственность на ту или иную крупную компанию проблему не решает. Я не вижу, что можно потерять при смене формы собственности.
Я также не склонен думать, что ситуация, при которой крупные компании находятся в государственной собственности, существенным образом поможет диверсифицировать экономику. Крупная государственная компания, занятая в той или иной сфере, не уйдет из своего сектора после того, как станет частной. Для диверсификации экономики нужны иные инструменты. В частности, нужно менять налоговый режим и сдвигать налоговую нагрузку с обрабатывающей промышленности и высокотехнологичных производств на менее технологичные производства, сырьевой сектор. Здесь, конечно, государство должно в большей степени перенастроить свою налоговую политику, с тем, чтобы создать необходимые стимулы для диверсификации, чтобы инновационные, высокотехнологичные отрасли стали привлекательными с точки зрения получения высоких прибылей.
Георгий Ельцов, управляющий портфелями ЦБ УК «Солид Менеджмент»: Задайтесь вопросом: а решают ли эти форумы реальные экономические проблемы? Со стороны политиков это выглядит лишь как очередной пиар, лозунги, которые ни к чему не приводят, да еще и не обеспечены реальными бюджетными ограничениями.
Дмитрий Кувалдин, партнер Грант Торнтон в России, профессор: Действительно, проводимые у нас форумы несвободны от административных реалий, другой вопрос - плохо ли это. Ведь если форум проводится у нас, то разумеется, он проводится прежде всего в наших интересах, и в частности, благодаря административному ресурсу. На таких форумах демонстрируется, что есть некая стабильность и что государство развивается и поддерживает частный бизнес, что есть принципы в отношении частных инвестиций. Значит, есть смысл сюда вкладывать.
Евгений Балацкий, главный редактор «Капитал страны»: Да, отчасти Россия, проводя инвестиционные региональные форумы, немного отстает от жизни. Не развив другие механизмы привлечения инвесторов, она пользуется таким инструментом, как форумы. Однако некоторые западные страны тоже до сих пор пользуются таким подходом. Все свидетельствует о том, что за прошедшие десятилетия не только в России, но и в мире усилилась политизация экономической жизни. Власть и бизнес срастаются. Они открыто идут друг к другу. Иногда это дает хорошие результаты, иногда приводит к ужасной бюрократизации и коррупции всех инвестиционных решений. Колорит у российских форумов, безусловно, есть, но не такой уж существенный. Там, где есть подобные форумы, там везде похожие формы их проведения.
2.Вторая волна кризиса или же его очередная фаза ставят под вопрос экономическое благополучие еврозоны. Многие российские оптимисты склонны усматривать в этом возможность перемен, руководствуясь прямолинейной логикой: рецессия европейских стран снизит количество инвестиционных проектов и высвободит капитал, который пойдет на рынки развивающихся стран и тогда Россия получит свой профит из сложившихся обстоятельств. Насколько вероятна развертка подобного сценария и не является ли он плодом сильного заблуждения?
Георгий Ельцов: В начале 2008 года политики также заявляли, что Россия - островок стабильности. Оказалось, что наша страна пострадала сильнее большинства. Сырьевая страна не может в принципе выиграть от замедления мировой экономики, это противоречит экономической теории. А с учетом того, что текущий бюджет бьется при цене 115 долларов за баррель, а если брать все обещания тандема в расчет, то при $150; также добавим тот факт, что внешняя корпоративная задолженность по сравнению с 2008 годом выросла, и получаем не очень радужную картину.
Дмитрий Кувалдин: Судя по действиям, направленным на преодоление текущего кризиса, до сих пор не названы причины именно ЭТОГО кризиса. Следовательно, и говорить о его прекращении, мягко выражаясь, преждевременно. Это как в медицине - лечат болезнь, а надо бы лечить ее причины. По поводу наивных надежд, что очередная волна кризиса нас не коснется, вынужден огорчить - мир глобализирован и увернуться не удастся.
Евгений Балацкий: Это не просто заблуждение, а почти сумасшествие. Россия и без того является зоной высокого инвестиционного риска. В момент обрушения мировой экономики здесь вообще все выкосит и будет своего рода инвестиционная пустыня. Предыдущая волна кризиса это уже показала. Следующий виток может быть еще болезненнее.
Алексей Девятов, главный экономист ИК «УРАЛСИБ Кэпитал»: Мне кажется, что это неверная точка зрения. Исторически, нарастание экономических проблем в западных странах никогда не оборачивалось притоком капитала для развивающихся стран и для России. Ситуация объясняется устоявшейся моделью поведения инвесторов, которые при оценке рисков своих вложений оценивают развивающиеся рынки как более рисковые. Поэтому, с точки зрения инвесторов, когда экономика развитых стран в плохой форме, то есть рискованная, то вложения в развивающиеся страны им представляются еще более рискованными. В этой ситуации инвесторы выводят свои капиталы, прежде всего, именно из развивающихся стран, перенаправляя их в такие активы, которые не теряют своей стоимости (американские казначейские облигации, наличные деньги, золото и т.п.), так что могут благополучно пережить турбулентное время. Поэтому, я думаю, если проблемы в европейских странах будут возрастать, это рано или поздно обернется существенным оттоком капитала из Росси, что самым негативным образом скажется на ее экономике. Это будет ситуация, похожая на острую фазу кризиса 2008-2009 годов, когда массированный отток капитала из страны, в частности, привел к сокращению объемов кредитования, а затем и к экономическому спаду, который оказался более глубоким, чем на Западе.
3.Председатель правительства Владимир Путин заявил на пленарном заседании форума, что высшее руководство страны не намерено создавать государственный капитализм. Произнесенные им слова стали главной новостью юбилейного форума, но вместо ответа на небезосновательные подозрения, породили дополнительные вопросы. А может ли Россия с не работающими бюрократическими институтами развиваться иначе? Не будет ли кардинально иная политика еще более пагубной для экономики страны? Способна ли власть в этом смысле диверсифицировать экономику в ближайшее время, и с какими рисками для системы?
Георгий Ельцов: Развитая экономика зиждется на среднем и малом бизнесе, а в условиях текущих коррупционных барьеров и бюрократического аппарата в нашей стране, развиваться могут лишь крупные предприятия, имеющие свое лобби в правительстве. Заявления же тандема кардинально расходятся с их действиями, так что ответ однозначен - текущая власть не сможет диверсифицировать экономику, так как это не отвечает ее реальным интересам.
Дмитрий Кувалдин: Госкапитализм нужен, например, там, где необходимо выстраивать длинные технологические цепочки, где трудно сочетаются интересы частного бизнеса. Более того, в некоторых случаях это вообще, чуть ли, не единственный вариант. В частности, для изготовления некоторых видов продукции, необходимой для обеспечения государственной безопасности. Или, например, для стартапов, первоначальные вложения в которые для частного бизнеса рискованны. Соответственно, такие проекты просто не могут начаться без участия государства. Таким образом, не «или-или», а «и-и». Что же касается разумного сочетания государственного и частного капитализма, то главное, чтобы оно определялось экономическими, а не политическими резонами.
Евгений Балацкий: Не стоит придавать большого значения заявлениям политиков. Это дежурное заявление, чтобы успокоить общественность. Какие-то основания у такого заявления, по всей видимости, были. Но серьезно обсуждать его бессмысленно. Проблема диверсификации экономики России является грандиозной проблемой, и она теперь уже слабо зависит от всяких «измов». Будет ли у нас государственный капитализм, просто капитализм, суперкапитализм, коммунизм или фашизм, всем руководителям государства придется решать эту проблему. И эффективность решения зависит уже не столько от характера политической системы, сколько от искусства управления экономикой. Пока ни рыночные принципы, ни государственные корпорации не смогли решить эту проблему. Дальше - непонятно.
Алексей Девятов: Мировой опыт доказывает, что государство, как правило, неэффективный собственник, и обусловлено это низкой мотивацией высшего менеджмента - руководства таких компаний. Вот когда высший менеджмент работает либо на частного собственника, либо сам является совладельцем компании, у него формируется правильная мотивация. Такие менеджеры стараются максимизировать доходность, прибыль и остальные показатели для своих акционеров. В государственной компании у высшего менеджмента такая сильная мотивация отсутствует, поскольку речь идет о «чужой» собственности. Соответственно, эффективность управления компанией снижается. Я думаю, что именно недостаточно высокая эффективность государственных корпораций и явилась, в конечном итоге, причиной отхода от модели государственного капитализма. В случае приватизации государственных корпораций существуют достаточно хорошие шансы на улучшение эффективности их управления, что в итоге позволит России добиться лучших показателей, лучших темпов экономического роста.
Что касается развития бюрократических институтов, мне представляется, что в данном случае форма собственности особого значения не имеет. Если мы говорим о проблеме коррупции, то государственная собственность на ту или иную крупную компанию проблему не решает. Я не вижу, что можно потерять при смене формы собственности.
Я также не склонен думать, что ситуация, при которой крупные компании находятся в государственной собственности, существенным образом поможет диверсифицировать экономику. Крупная государственная компания, занятая в той или иной сфере, не уйдет из своего сектора после того, как станет частной. Для диверсификации экономики нужны иные инструменты. В частности, нужно менять налоговый режим и сдвигать налоговую нагрузку с обрабатывающей промышленности и высокотехнологичных производств на менее технологичные производства, сырьевой сектор. Здесь, конечно, государство должно в большей степени перенастроить свою налоговую политику, с тем, чтобы создать необходимые стимулы для диверсификации, чтобы инновационные, высокотехнологичные отрасли стали привлекательными с точки зрения получения высоких прибылей.
Написать комментарий