Где ты, если все время проводишь в твиттере, блоге или фейсбуке? Кто ты, если постоянно хочешь рассказать о себе? Что для тебя важней: информация или знания? И умеешь ли ты их различать? Ведущий британский ученый и писатель баронесса Сюзан Гринфилд попыталась ответить на эти вопросы на своем семинаре в РИА Новости.
Западные ученые выражают сильную обеспокоенность массовым увлечением техническими достижениями современности. В частности продуктами IT-индустрии и болезненной привязанностью к социальным сетям. Специалисты из различных областей разрабатывают подходы к изучению новых коммуникационных возможностей. Часто в результатах их научной работы звучит тревога и предостережения по поводу завтрашнего дня. Так или иначе, современной науке трудно отделаться от антропологического ракурса. Славой Жижек называет такую ситуацию рамкой, когда критикуется все попадающее в поле зрения, но не угол самого зрения. Правда, физиологи приводят наиболее убедительную аргументацию.
Сюзан Гринфилд, ведущий британский ученый и член Палаты лордов считает, что технологии можно использовать как угодно. В основе своей они нейтральны и не меняют нас. Поэтому нет однозначной оценки: хороши они или плохи. Акцент всегда смещается на их применение. Социальные сети отражают и развивают атомарное устройство западного общества. Вот почему люди в фейсбуке часто одиноки вдвоем, а депрессия самое распространенное психологическое заболевание 21 века. Довольно метко присутствовавший на семинаре философ назвал это явление «непродуктивным эрзацем удовольствия».
Социальные сети и гаджеты создают некую среду виртуального характера. Гринфилд обращает внимание на то, что у человека довольно высокий адаптивный потенциал. Это позволило ему в ходе эволюции уйти от диктата генной предопределенности и, собственно, стать тем, кто он есть. Но человек формируется в большей степени окружающей средой. Распространенный психологический постулат следует прочесть буквально. Исследователи мозга доказали, что в первые два года клетки мозга не растут. В это время между ними устанавливаются соединения, на которые воздействует среда. Наша индивидуальность как раз и заключается в качестве этих соединений. То есть формируется в указанный промежуток - от рождения до двух лет. Среда познается нами на чувственном уровне, и первоначальная пластичность мозга предопределяет дальнейший тип мышления.
Таким образом, Гринфилд говорит, что по чувственным каналам и актом мышления можно влиять на физиологию мозга и не только на ранних этапах развития ребенка. Доказано, что более получаса в социальной сети делают человека инфантильным и возвращают относительную пластичность соединений клеток мозга. Парадоксально, но разум противостоит мозгу так же, как мозг определяет предел мышлению. Лишаясь рассудка при просмотре очередного мема, регрессируя, мы даже не подозреваем физиологических последствий. Почему еще это важно для понимания реальности социальных сетей и интерфейсов разнообразных приборов? Потому что помимо прочего происходит подмена элементов, образующих предпосылки для чувственного восприятия. Утрачивается прямой контакт, а с ним и тепло личного общения. Все замещает «ВАУ-эффект», о котором писал философ Александр Секацкий.
Это похоже на своего рода депривацию чувств. При постоянстве такой среды происходят трансформации клеток мозга через связи между ними. Связи, как уже было сказано, непосредственно зависят от чувственного восприятия. Дальше складывается когнитивный диссонанс. Слабеет познавательная функция мозга. По утверждению Сюзан Гринфилд в этом и состоит основная проблема с фейсбуком. Если поставить диагноз, то в социальных сетях редуцируется эмпатия. Без нее человек теряет свою человечность и хуже коммуницирует с внешним миром. Пропадает навык понимания другого, общение превращается в самолюбование, рефлексии не следуют за аффектами и префронтальная кора головного мозга оказывается бездейственной.
Обозначенный в социальных сетях кризис идентичности можно сформулировать так: если ты не смотришь на меня, я не существую. Отсюда безумная увлеченность публикациями своих фотографий и их комментирование. Дети больше не играют между собой в игры, даже если они сидят рядом друг с другом. Активные действия в игровом пространстве больше не влекут последствий. Информация подменила собой знание, а растущий уровень IQ отныне не является означающим высокого интеллекта. Баронесса Гринфилд сравнивает произошедший катаклизм с глобальным потеплением. Если поисковые системы разрушают нашу память, социальные сети уничтожают естественную социальность на физиологическом уровне.
Споря со Стивом Джобсом, Сюзана Гринфилд напоминает, как важны слова и что они не могут быть подменены иконками. «В игре «Принц Персии» вы не беспокоитесь о принцессе, но не в книге, где вы вживаетесь в ее историю», - говорит она. Этим доказывается различие между информированностью (получением цели спасти принцессу) и пониманием (принятием необходимости этого подвига). Рассказанная, то есть облеченная в слова, история предлагает нам по канонам искусства отождествление с ее персонажами. Именно история решает две из трех базовых потребностей общения: предлагает идентификацию и удовлетворение от достижения какой-либо цели, сопутствующей общению. Что касается общественной полезности, то она может быть вычленена уже после выполнения первых двух задач.
В эпоху, меняющую разум на разумность отмирает рефлексивный способ познания себя и действительности. На сцену выходит человек аффектов, ничего принципиально не осмысляющий. Он движется своим клиповым сознанием от одной вспышки к другой. Такие вспышки в киберпространстве и есть мемы, вирусные единицы информации - потешные и бессмысленные ролики, фотографии и приколы. Целостность личности как таковая перестает быть существенной. Полифонический характер становится одним из самых распространенных. В свою очередь картина мира приобретает чрезмерную фрагментарность и дискретность.
Полноценные образы, фигуры и панорамы заменяет ассамбляж разрозненных частей. Совокупность перечисленных тенденций предстает причиной повышающейся абстрактности мышления. В абстракциях же легко усмотреть шизоидное вырождение мышления в целом. В этой ситуации Сюзан Гринфилд призвала разделять мысли и чувства. Не утрачивать контакт с миром и помнить, что он осуществляется не через окно браузера, а с глазу на глаз, чтобы осязалось тепло живого человека, тогда и реакции в нашем мозгу будут делать нас более человечными.
Сюзан Гринфилд, ведущий британский ученый и член Палаты лордов считает, что технологии можно использовать как угодно. В основе своей они нейтральны и не меняют нас. Поэтому нет однозначной оценки: хороши они или плохи. Акцент всегда смещается на их применение. Социальные сети отражают и развивают атомарное устройство западного общества. Вот почему люди в фейсбуке часто одиноки вдвоем, а депрессия самое распространенное психологическое заболевание 21 века. Довольно метко присутствовавший на семинаре философ назвал это явление «непродуктивным эрзацем удовольствия».
Социальные сети и гаджеты создают некую среду виртуального характера. Гринфилд обращает внимание на то, что у человека довольно высокий адаптивный потенциал. Это позволило ему в ходе эволюции уйти от диктата генной предопределенности и, собственно, стать тем, кто он есть. Но человек формируется в большей степени окружающей средой. Распространенный психологический постулат следует прочесть буквально. Исследователи мозга доказали, что в первые два года клетки мозга не растут. В это время между ними устанавливаются соединения, на которые воздействует среда. Наша индивидуальность как раз и заключается в качестве этих соединений. То есть формируется в указанный промежуток - от рождения до двух лет. Среда познается нами на чувственном уровне, и первоначальная пластичность мозга предопределяет дальнейший тип мышления.
Таким образом, Гринфилд говорит, что по чувственным каналам и актом мышления можно влиять на физиологию мозга и не только на ранних этапах развития ребенка. Доказано, что более получаса в социальной сети делают человека инфантильным и возвращают относительную пластичность соединений клеток мозга. Парадоксально, но разум противостоит мозгу так же, как мозг определяет предел мышлению. Лишаясь рассудка при просмотре очередного мема, регрессируя, мы даже не подозреваем физиологических последствий. Почему еще это важно для понимания реальности социальных сетей и интерфейсов разнообразных приборов? Потому что помимо прочего происходит подмена элементов, образующих предпосылки для чувственного восприятия. Утрачивается прямой контакт, а с ним и тепло личного общения. Все замещает «ВАУ-эффект», о котором писал философ Александр Секацкий.
Это похоже на своего рода депривацию чувств. При постоянстве такой среды происходят трансформации клеток мозга через связи между ними. Связи, как уже было сказано, непосредственно зависят от чувственного восприятия. Дальше складывается когнитивный диссонанс. Слабеет познавательная функция мозга. По утверждению Сюзан Гринфилд в этом и состоит основная проблема с фейсбуком. Если поставить диагноз, то в социальных сетях редуцируется эмпатия. Без нее человек теряет свою человечность и хуже коммуницирует с внешним миром. Пропадает навык понимания другого, общение превращается в самолюбование, рефлексии не следуют за аффектами и префронтальная кора головного мозга оказывается бездейственной.
Обозначенный в социальных сетях кризис идентичности можно сформулировать так: если ты не смотришь на меня, я не существую. Отсюда безумная увлеченность публикациями своих фотографий и их комментирование. Дети больше не играют между собой в игры, даже если они сидят рядом друг с другом. Активные действия в игровом пространстве больше не влекут последствий. Информация подменила собой знание, а растущий уровень IQ отныне не является означающим высокого интеллекта. Баронесса Гринфилд сравнивает произошедший катаклизм с глобальным потеплением. Если поисковые системы разрушают нашу память, социальные сети уничтожают естественную социальность на физиологическом уровне.
Споря со Стивом Джобсом, Сюзана Гринфилд напоминает, как важны слова и что они не могут быть подменены иконками. «В игре «Принц Персии» вы не беспокоитесь о принцессе, но не в книге, где вы вживаетесь в ее историю», - говорит она. Этим доказывается различие между информированностью (получением цели спасти принцессу) и пониманием (принятием необходимости этого подвига). Рассказанная, то есть облеченная в слова, история предлагает нам по канонам искусства отождествление с ее персонажами. Именно история решает две из трех базовых потребностей общения: предлагает идентификацию и удовлетворение от достижения какой-либо цели, сопутствующей общению. Что касается общественной полезности, то она может быть вычленена уже после выполнения первых двух задач.
В эпоху, меняющую разум на разумность отмирает рефлексивный способ познания себя и действительности. На сцену выходит человек аффектов, ничего принципиально не осмысляющий. Он движется своим клиповым сознанием от одной вспышки к другой. Такие вспышки в киберпространстве и есть мемы, вирусные единицы информации - потешные и бессмысленные ролики, фотографии и приколы. Целостность личности как таковая перестает быть существенной. Полифонический характер становится одним из самых распространенных. В свою очередь картина мира приобретает чрезмерную фрагментарность и дискретность.
Полноценные образы, фигуры и панорамы заменяет ассамбляж разрозненных частей. Совокупность перечисленных тенденций предстает причиной повышающейся абстрактности мышления. В абстракциях же легко усмотреть шизоидное вырождение мышления в целом. В этой ситуации Сюзан Гринфилд призвала разделять мысли и чувства. Не утрачивать контакт с миром и помнить, что он осуществляется не через окно браузера, а с глазу на глаз, чтобы осязалось тепло живого человека, тогда и реакции в нашем мозгу будут делать нас более человечными.
Написать комментарий