«Новая» макроэкономика и финансовая политика

1. Уроки мирового финансового кризиса 2008-2010 гг. для макроэкономики

В ходе мирового финансового кризиса 2008-2010 гг. возобновилась дискуссия относительно того, что современная неоклассическая макроэкономика не только не смогла предугадать кризис, предупредить о его возникновение и тем самым предложить некоторые демпфирующие процедуры, но и после того, как кризис произошёл, не смогла дать доказательных объяснений и рецептов его преодоления . Апостериорно «альтернативные» экономисты, в частности, Дж.Акерлоф и Р.Шиллер стали выстраивать новую макроэкономику, модели которой, по их мнению, должны учитывать доверие, эффект паники или стадного поведения агентов рынка и т.д. Эпидемии оптимизма или пессимизма на современных финансовых рынках, возникающие в силу изменения доверия, овладевающих агентами, воспроизводят механизм кризиса.

Довольно откровенная критика «денежной иллюзии», значения инфляционных ожиданий в принятии решений экономическими агентами, сводилась к тому, что допущение неоклассических экономистов, будто люди в своих действиях делают поправку на инфляцию, малодостоверно. В качестве показательного примера, согласно Дж.Акерлофу и Р.Шиллеру, используется случай заключения трудовых контрактов, когда агент не включает в контракт индексацию заработной платы в соответствии с уровнем инфляции. Таким образом, агент действует согласно негласному правилу «денежной иллюзии», ориентируясь на номинальные величины и оценки, забывая о том, что важность имеют только реальные показатели. В данном случае заработная плата должна по идее привязываться к изменению реальной покупательной способности.

Рекомендации по выходу из кризиса сводились, в том числе, и к организации денежно-кредитной и бюджетной политики, действующей в направлении обеспечения полной занятости населения. Если в стране наблюдается кризис, который поражает финансовую систему, то уровень доверия снижается. Каким же образом можно решить данную задачу? По всей видимости, остаётся либо наращивать государственные расходы, либо снижать налоги, либо делать и то, и другое. Однако если снижать налоги, то в период кризиса вероятность не сокращения бюджетных доходов всё-таки остаётся очень маленькой. В связи с чем, можно утверждать, что обе цели достигнуть одновременно довольно тяжело. Особо отметим, что сокращение налогов в условиях кризиса, характеризующегося спадом производства и занятости, приводит не к поддержке совокупного спроса, что являлось бы закономерной мерой, а поддерживает норму прибыли собственников капитала. Тем не менее, Дж.Акерлоф и Р.Шиллер отстаивают идею «сильного кредитования», то есть такого наращивания кредитов, которое дало бы эффект обеспечения полной занятости . С этой целью по аналогии с мультипликатором Кана-Кейнса ими вводится мультипликатор доверия. В общем и целом, так называемая «иррациональная» макроэкономика, которую они предлагают, построенная на принципах, отличных от неоклассических, предполагает активную эксплуатацию понятий «доверие» и «иррациональное начало». Мне представляется, что это довольно трудная задача – создать финансовую математику, теорию финансов, учитывающую иррациональность и институциональные ограничения в реакциях агентов.

Теория мультипликатора объясняла как рост экономики, так и депрессию. Были разработаны мультипликаторы инвестиций, потребления, государственных расходов и т.д. Эти показатели демонстрируют, как изменяется доход при изменении их на единицу. То же касается и доверия, рост или сокращение уровня доверия на некую единичную величину, может приводить к изменению уровня дохода. Однако хотелось бы отметить, что такая логика не вполне адекватна.

Во-первых, она предполагает измерение доверия довольно точными методами и, более того, наличие шкалы доверия в макроэкономическом смысле. Такая задача весьма не проста в техническом решении на макроэкономическом уровне и даже для отдельных рынков, возможно, при современном состоянии экономического знания пока неразрешима.

Во-вторых, если существует, как утверждается, мультипликатор доверия, то должен существовать и мультипликатор иррациональности, либо рациональности как двух моделей поведения агентов. Более того, доверие на финансовых рынках и в промышленных сделках, в которых жизненный цикл создаваемого продукта сильно влияет на «содержание» доверия, видимо, всё-таки это два разных типа доверия, или, по крайней мере, эффекты доверия по своему содержанию будут различны, поскольку мотивы, психология поведения и время финансовых и промышленных сделок, а также их суть различаются. В таком случае индексы, пригодные для оценки уровня доверия на финансовых рынках, будут не пригодны для оценки доверия в промышленных сделках.

Поэтому возникает вопрос: как можно агрегировать доверие и встроить в финансовые математические модели или модели экономического роста и кризиса? На этот вопрос вышеуказанная работа Акерлофа и Шиллера, определившая пик дискуссии на эту тему, не даёт точного ответа; полезных моделей на этот счёт также пока не создано. В связи с этим данная проблема определяет перспективу развития экономического знания в данном направлении – в поиске ответа на столь сложный вопрос. В этом состоит одно из следствий мирового финансового кризиса для экономической науки.

Таким образом, приходится констатировать, что современная макроэкономика не учитывает подобные эффекты, включая и так называемый мультипликатор доверия. «Поведенческая» макроэкономика ставит набор очень важных и полезных вопросов и уточнений на пути развития новой финансовой макроэкономики, финансовой математики (о чём говорил П.Кругман). Эти вопросы являются полезными, но недостаточными, поскольку макроэкономическую динамику определяют структурные пропорции экономики, наряду с отношениями доверия, в частности, соотношение финансового и реального секторов хозяйственной системы.

Мировая финансовая система в период кризиса 2008-2010 гг. наглядно продемонстрировала, что её развитие многие годы сопровождалось накоплением многих диспропорций, вызванных усиливающимся отрывом финансовой системы от развития производственных секторов и реальных потребностей, неадекватным определением приоритетов финансовой политики, подчинённой целям, напрямую не связанным с задачами развития «реального» сектора экономики.

Тем самым тезис П.Кругмана о том, что современная финансовая математика и макроэкономические модели не являются удовлетворительными при изучении и описании возникающих кризисов , предложения Дж.Стиглица и других экспертов о коррекции мировой системы финансов, прозвучавшие официально в рамках Доклада Комиссии финансовых экспертов ООН в 2010 году , возможно, создадут некоторый оптимизм на коротком отрезке для экономики и экономической науки, но в длительной перспективе, на мой взгляд, создают лишь призрачную надежду.

Проблема состоит не только в содержании финансовых и других институтов, отвечающих за функционирование различных систем, не только в различиях фундаментальных особенностей эволюции секторов и изменяемом режиме их взаимодействия, но и в методах регулирования, экономической (финансовой, денежно-кредитной) политики, подходы к которой должны быть изменены .

Во-первых, денежная и финансовая политика должна принимать во внимание источник инфляции, её первооснову, чтобы, определяя полезный трансмиссионный механизм кредитования экономики, учитывать, что повышение процента не является полезным средством борьбы с инфляцией, поскольку при этом могут страдать сектора материального производства, другие сектора, зависимые от процента, но динамика цен при этом сильно не изменяется. Чрезмерно низкая ставка процента, наблюдавшаяся накануне кризиса, способствует развитию экономики «не по средствам», провоцирует ипотечную пирамиду, чрезмерно расширяет потребительский кредит и т.д. Это подготавливает основу для кризиса.

Во-вторых, необходимо определение приоритетов денежно-кредитной и финансовой политики, причём не только сводимых к стабилизации цен, сколько к развитию реальных секторов производства, особенно секторов производства продовольствия и энергии, поскольку эти сектора давали значимый вклад в динамику мировых цен. Антикризисные меры должны быть направлены на восстановление ликвидности предприятий, повышение платежеспособности и кредитоспособности, стимулирование внутреннего спроса.

В-третьих, нужна лучшая координация финансовой и социально-экономической политики, поскольку не только стабилизация динамики цен, но и стабилизация секторальной динамики, учитывая реальный сектор и финансовую систему, должны стать главной целью поведения денежных и финансовых властей. Разбалансированное развитие двух базовых секторов (финансового и реального) усиливает риски кризисного функционирования в каждом из них.

В-четвёртых, дисфункциональность финансовой системы является основополагающей причиной кризиса, когда функции не выполняются в нужном объёме и должном качестве, а ресурсы поглощаются с нарастающим увеличением, порождая эффекты долговой экономики. Финансовые рынки не могут контролировать себя сами, а потеря функций ведёт к системной дестабилизации.

В-пятых, эффективность финансовой системы и финансовой политики должна оцениваться по тому, как инструментально удаётся развивать реальные сектора экономики, используя финансовые ресурсы и распределяя их в экономике.

Цель финансовой и денежной политики должна состоять в обеспечении «реальных» секторов экономики деньгами. Банки должны обеспечивать кредитом производственную деятельность. В связи со сказанным потребуется изменить видение новой макроэкономической теории, предлагающей инструменты регулирования экономики. Главная ошибка проектирования системы мировых финансов, выражающаяся в отрыве финансовой системы от «реального» сектора, а также возникновение «дилеммы Триффина», недостаточность глобального спроса, идеологические клише в области экономической политики, у которой не было должной координации, обусловили «кризисный» результат как в экономической системе, так и в экономической науке, которая не смогла объяснить совокупность взаимосвязанных сложных явлений.

Далее в общих чертах обозначим, насколько «поведенческая» макроэкономическая теория способна стать «новой» макроэкономикой, по поводу создания которой развёрнута дискуссия указанными выше представителями экономической науки.

2. «Поведенческая» макроэкономика и иррациональное начало

Согласно Дж.Акерлофу и Р.Шиллеру , современная (неоклассическая) макроэкономическая теория хорошо описывает экономику, когда имеются рациональные реакции агентов при действии экономических мотивов поведения. Однако, что касается случаев с нерациональными реакциями агентов при экономических мотивах поведения и неэкономических мотивах (при рациональных и иррациональных реакциях), а на практике именно такие модели преобладают, то неклассическая макроэкономика не даёт убедительного описания и объяснения экономических событий.

Иррациональное начало агентов, фактор доверия определяет сдвиг кривой спроса либо вправо вверх, либо влево вниз в зависимости от того, повышается доверие или ослабевает. Вместе с тем, конечно, при значимости фактора «доверие» необходимо отметить, что на сдвиг кривой спроса могут влиять множество иных значимых факторов – технологических, структурных, изменения предпочтений и конкурентного замещения и др. «Мультипликатор доверия» показывает, как изменяется доход (увеличивается или сокращается), когда уровень доверия растёт (изменяется) на один пункт. Однако подобно тому, как в своей книге на основе принципа аналогии Дж.Акерлоф и Р.Шиллер вводят «мультипликатор доверия», можно говорить и о мультипликаторе, например, здоровья , от которого зависят реакции агентов и их вклад в ВВП, либо технологическом мультипликаторе и мультипликаторе объёма знаний. Все эти параметры в той или иной степени могут влиять на развитие экономики, и в настоящем историческом периоде настолько существенны, что пренебречь ими нельзя.

Как известно, неоклассическая макроэкономика в своей основе имеет теорию естественного уровня. Макроэкономисты, которые включают в анализ проблему доверия и информационной асимметрии при принятии решений, всё-таки, пусть и с некоторыми оговорками, но привязывают свои рассуждения именно к этой теории. Теория естественного уровня используется и при разработке мер макроэкономической политики. Но от этой идеи не отходят и критики неоклассической макроэкономики, в частности, Дж.Акерлоф и Р.Шиллер. Подчинение макроэкономического инструментария достижению полной занятости, когда связь рынков труда и регулирующих на этих рынках институтов и данного инструментария слаба, выглядит не адекватно, даже если включить доверие и мультипликатор доверия в этот анализ. Меры в виде расширения дисконтного окна, прямых инвестиций в банки для насыщения экономики ликвидностью, а также смягчение ограничений в финансировании предприятий государством направлены на оживление спроса и, безусловно, не являются безупречными. Действенность макроэкономических мероприятий правительства будет определяться тем, на какой стадии кризиса эти меры будут применены.

Планирование макроэкономической политики на основе теории естественного уровня с привязкой кредита к необходимости обеспечения полной занятости представляется не вполне корректной и устаревшим методом макроэкономической политики. Введение мультипликатора доверия по типу Акерлофа-Шиллера не даёт новой теории макроэкономики, как это озвучивают авторы в обозначенной выше работе. Причины можно указать следующие.

Во-первых, инфляция не может быть детерминирована одним фактором и только с ним так жёстко связана в краткосрочном или долгосрочном периоде.

Во-вторых, помимо безработных, которые имеют своеобразную мотивацию и очень жёсткие ограничения по личному доходу и уровню потребления, в экономике действуют агенты с совершенно иной моделью поведения – имеющие работу, но проявляющие разную активность, то есть новаторы и консерваторы (разновидность консерваторов – имитаторы). Именно они, взаимодействуя и испытывая различные переходные состояния, более всего определяют процесс динамики цен, то есть инфляцию.

Теория естественного уровня исходит из положения, что агентам не свойственна «денежная иллюзия», так что они рационально принимают решения относительно цен и инфляции, а также прочих событий. Структурные характеристики экономики, необходимость приложить инструменты макроэкономической политики к достижению необходимых структурных соотношений, необходимо учитывать при выстраивании моделей «новой» макроэкономики, как и определять изменяющуюся чувствительность инструментов экономической политики в процессе экономических изменений.

Экономическая политика становится привязанной к этому естественному уровню, стремится привести систему к точке естественного уровня как положению наибольшей эффективности, как принято считать согласно теории М.Фридмена и других представителей чикагской экономической школы. Обратим внимание, что данная теория ничего не говорит о других факторах безработицы и инфляции, о продолжительности состояния в точке естественного уровня, о гибкости самих инструментов макроэкономической политики и их способности привести ситуацию к данному равновесию. Оценка масштаба такого явления как безработица сильно зависит от определения этого явления и метода учёта, точнее, правил, по которым регистрируется безработица. Агенты, действующие согласно этим правилам и находящие способы отклонения от них или используя эти правила для получения дополнительных выгод, могут быть мотивированы в своих действиях уровнем социальной защиты и объёмом правительственных социальных программ, которые влияют на решения относительно смены работы и приобретения статуса безработного. К тому же не учитываются институциональные эффекты функционирования экономической системы.

Когда низок уровень доверия агентов, довольно трудно ожидать массированного распространения в экономике инноваций. Один и тот же агент может быть и новатором, и консерватором, и имитатором в зависимости от институциональных условий, денежно-кредитного обеспечения своей деятельности, правительственных мероприятий. Наблюдается перманентное переключение стратегии в зависимости от тех или иных условий. Доверие формируется в ходе кропотливых усилий и связано с последовательными, подтверждаемыми фактически действиями, которые приносят удовлетворение и связаны с ожидаемым результатом. В случае если ожидается одно, а делается другое, доверие быстро утрачивается, как оно исчезает при массированном оппортунизме. Оно способно демпфировать риск потери дохода в результате конкуренции, поэтому фактор доверия довольно важен в формировании экономической мотивации агентов.

Наличие в экономике новаторов, консерваторов, имитаторов, их активность в те или иные периоды, может сильно влиять на динамику цен. Это влияние может быть таким, что, в частности, рост числа новаторов и новаций будет сопровождаться повышательной динамикой цен и ростом безработицы, а предпринимаемые правительством меры на основе логики «теории естественного уровня» приведут к свёртыванию указанной тенденции. Доминирование консерваторов и имитаторов может поддержать темп роста цен на каком-то стабильном уровне, однако сокращение в группе «новаторов» обернётся увеличением безработицы. Соотношение между вкладом различных групп агентов в инфляцию и экономическое развитие фактически определяет и объясняет отклонение от модели кривой Филипса, когда может существовать и высокая инфляция, и высокая безработица, и относительно не увеличивающаяся инфляция при сокращении занятости.

Таким образом, суммируя приведенные рассуждения, необходимо отметить, что поведенческая макроэкономическая теория может возникнуть не за счёт включения в старые и уже неадекватные аналитические конструкции неких психологических эффектов и обновлённых параметров (типа мультипликатора доверия), а за счёт задействования микроэкономических оснований макроэкономики с получением чёткой картины изменения моделей поведения групп агентов, институтов, инструментов экономической политики, направленных на достижений устойчивых неравновесных состояний и ожидаемых изменений поведения микроэкономических агентов.

3. Виды финансовой политики в «новой» макроэкономике

Как известно из теории финансовой политики, существуют три типа финансовых программ – сбалансированного бюджета, встроенных гибких стабилизаторов и компенсационных программ . Эти по существу три типа финансовой политики направлены как раз на достижение указанной цели развития экономики.

Финансовая политика, предполагающая сбалансированный бюджет, исходит из того, что в периоды подъёма экономики наблюдается увеличение налоговых поступлений, что позволяет наращивать и расходы, которые стимулируют рост экономики, и сокращение налоговых поступлений в периоды спада, что приводит к сокращению расходов. Состояние финансовой системы оценивается по сбалансированности бюджета. Если расходы не меняются во время роста и спада, то налоговые ставки обычно должны возрастать во время спада, чтобы поддерживать уровень расходов на неизменном уровне.

Финансовая политика по типу встроенных гибких стабилизаторов предполагает уровень расходов государства неизменным. В связи с этим фиксируются налоговые ставки, и допускается определённая величина безработицы. Но цель остаётся той же – сбалансированный бюджет.

Финансовая политика по типу компенсационных программ состоит по существу в разработке и реализации федеральных и региональных финансовых планов развития отдельных секторов или сфер деятельности.

Для трёх названных типов финансовой политики, известных в макроэкономической теории и на практике, характерны следующие особенности.

Во-первых, они привязаны к экономическому циклу, выражающему чередование этапов подъёма и спада в хозяйственной системе. Следовательно, финансовые инструменты привязаны к изменению конъюнктуры, но не к факторам, которые определяют существо этих изменений.

Во-вторых, в связи с первым тезисом признаётся желательность дефицита в периоды депрессии и профицит (бюджетный излишек) – в периоды роста экономики. Считается, что в годы подъёма экономики посредством налоговой системы (в предположении не изменения ставок налога) правительство изымает у агентов большую часть созданного дохода, чем в периоды кризисов, и большую часть по сравнению с величиной расходов. Иными словами, подъём тормозится правительством за счёт сокращения частных расходов посредством налоговых изъятий, а спаду оказывается противодействие за счёт роста совокупных расходов.

В-третьих, если же эффективность системы снижается, а конкурентоспособность сокращается, то в качестве компенсации требуются большие расходы со стороны частных агентов и правительства и тенденция к возникновению хронического дефицита с возникновением долговой экономики усиливается. В современном мире, расширяющим задачи соперничества по технологиям и знаниям, требования к расширению расходов увеличиваются, а потребительские эффекты и стремление к определённому жизненному стандарту также способствует возникновению эффекта неохотного сокращения расходов при одновременном недоборе налогов. Это, как правило, становится важнейшим фактором увеличения государственного и частного внутреннего и внешнего долга, дефицита бюджета.

Стереотипные методы противодействия инфляции обычно исходят из того, что нужно воздействовать на факторы, вызывающие инфляцию, причём дефицит бюджета и экспансионистская денежно-кредитная политика обычно признаются теми факторами, которые дополнительно провоцируют инфляцию.

Обычно при ускорении инфляции правительства разных стран прибегали к ограничению потребительского кредита, кредитов на покупку недвижимости, ограничивали рост депозитов, активно продавали государственные облигации на открытом рынке, противодействовали росту заработной платы, исходя из того, что такой рост не должен обгонять рост производительности труда, то есть должен быть своеобразным образом «заработан».

Теперь иллюстративно рассмотрим модель-схему некой «абстрактной экономики», состоящей только из агентов, осуществляющих расходы по нижеследующим направлениям. Основываясь на анализе этих расходов по группам экономических агентов можно выделить режимы сбережений для такой системы. Свойства каждого режима должны учитываться при формировании механизма финансовой политики.

Расходы экономических агентов можно представить шестью основными группами: 1) покупка продуктов повседневной необходимости (пища, одежда, электробытовые приборы); 2) покупка товаров длительного пользования (автомобили, гаражи, дома, квартиры, дачи, приборы длительного пользования); 3) расходы на медицинские услуги и лекарства; 4) расходы на получение образования, переобучение, повышение квалификации; 5) расходы на досуг и отдых; 6) расходы на приобретение фиктивного капитала (ценные бумаги, акции, облигации, векселя и др.). Если из дохода агентов выделить ту часть, которая расходуется, то она расходуется неравномерно по названным группам. Структура распределения расходов определяет общий вектор развития экономики, что должно иметь отражение и на мероприятиях финансовой политики. В экономической науке известен закон Э.Энгеля, согласно которому доля расходов агентов на продукты питания является индикатором их благосостояния и чем ниже эта доля, тем выше уровень благосостояния. Вместе с тем расходы распределятся по шести указанным нами группам товаров, причём, если выделить пять групп агентов по уровню среднедушевого дохода, то в рамках каждой группы агентов будет существовать своя структура распределения расходов, как и для каждой группы будет существовать своя сберегаемая часть дохода. Обозначим d_j – среднедушевой доход в j-ой доходной группе, z_ij – доля расходов по i-му виду благ (i-ой группе из шести обозначенных) для j-ой доходной группы агентов.

Cуществует зависимость величины расходов по каждому типу благ от роста среднедушевого дохода в рамках доходной группы. Эту зависимость, как вариант, в простейшем случае (в общем случае она будет нелинейной) можно представить: z_ij=a_i+b_id_j. Если считать, что все расходы идут на потребление благ и услуг, то есть связаны с приобретением некой полезности, включая, согласно такому представлению, полезность от обладания фиктивным активом, то отношение изменения величины расходов (доля расходов всегда воплощает величину расходов по данному объекту, благу, группе) к изменению величины среднедушевого дохода Δz_ij/Δd_j есть предельная склонность к потреблению, а отношение абсолютной величины расходов на среднедушевой доход – среднюю склонность к потреблению. Отношение предельной склонности к средней склонности к потреблению будет представлять эластичность спроса в рамках данной группы по данному виду благ и услуг. Понятно, что для агентов из разных групп эта эластичность по каждому виду благ-услуг будет различной, да и характер изменения расходов по каждой группе благ будет различаться. Фактически будет получено 30 уравнений – по 6 для каждой группы благ-услуг и по каждой доходной группе, которых выделено пять. Если совокупный доход j-ой группы равен y_j (произведение среднедушевого дохода d_j на число агентов в j-ой группе), а расходы в j-ой группе равны , где M=6, тогда сальдо расходов-доходов в j-ой агентской группе будет равно:

По всем j-ым агентским группам величина сальдо или величина сбережений будет равна , где L=5. Таким образом, если S>0, то возникает накопительная экономика («экономика Гобсека»), при S<0 – имеем режим долговой экономики, при S = 0 – экономика нулевых сбережений.

Если на некотором интервале времени наблюдаются периоды чередования долговой и накопительной экономики, то в среднем на указанном интервале будущее накопление может использоваться для погашения долгов. В таком случае на всём интервале будет наблюдаться режим функционирования экономики при нулевых сбережениях. Когда же в нашей условной экономической системе отсутствуют либо присутствуют сбережения, но финансовые институты находятся в таком состоянии, что не могут их задействовать в необходимом объёме для решения проблем развития, можно говорить о нейтральном отношении экономики к сбережениям. Подставив для величины сбережений в экономике S выражение по sj, получим три режима развития экономической системы, в привязке к величине национального дохода Y экономической системы.

Таким образом, простейшие рассуждения приводят к важному выводу: воздействие на коэффициенты a_ji и b_ji при данном уровне душевого дохода и национального дохода на некотором временном интервале, а также управление структурой этих параметров, которые фактически определяют структуру расходов по доходным группам агентов в рамках этих групп и между группами, способно обеспечить тот или иной финансовый режим развития экономической системы. Цель приведенных соотношений – показать, что структура расходов агентов, чувствительность расходов по группам агентам, влияют на режим накопления в экономике при простейших рассуждениях, значит и на вариант финансовой политики. При появлении внешнего фактора, государства и других усложняющих институциональных условий, в большей степени отвечающих действительности, усложняется результат влияния, но суть проблемы сохранится. Кроме того, раскрытие проблемы с точки зрения структуры расходов позволит скорректировать и детализировать инструментарий финансовой политики с тем, чтобы в макроэкономическом смысле поддерживать сбалансированность этой структуры в зависимости от задач стимулирования тех или иных секторов или сфер человеческой деятельности. Тем самым осуществлена всего лишь постановка «структурного» аспекта макроэкономической политики.

Обобщая, можно сказать, что, по существу, Дж.Акерлоф и Р.Шиллер делают попытку, кардинально не отклоняясь от неоклассической макроэкономики, добавить в неё поведенческий аспект, разворачивая свой приём на базе теории «естественного уровня».

Быстрая смена доверия на финансовых рынках изменяет направление финансовых потоков в экономике. Однако учесть этот фактор в качестве макроэкономического агрегата для создания новой макроэкономической теории является необходимым, но не достаточным. Причина в том, что с помощью данного фактора можно оценивать кратко- и, в лучшем случае, среднесрочные макроэкономические эффекты, но долгосрочная перспектива остаётся без учёта. Поэтому существенного изменения макроэкономической теории ожидать не приходится. Макроэкономические инструменты должны воздействовать на экономическую структуру, стимулы, мотивы и реакции поведения агентов и в этом аспекте формировать или влиять на доверие, включая и долгосрочную перспективу функционирования финансовых рынков.

Если в экономике имеются иерархические цепи, по которым распределяются ресурсы I1, I2,… In по сферам деятельности n, составляющим иерархию и дающих на каждом уровне доход y1, y2… yn с риском r1, r2,… rn, потерь b1, b2,.. bn, то ситуацию в каналах иерархической системы будет характеризовать пропорция по показателю отношения созданного чистого дохода di=yi–bi к величине ресурса (инвестиций) Ii. Иными словами: di/Ii=yi(1–ri)/Ii. В макроэкономике можно выделить иерархию по степени доминирования отрасли/сектора в создании ВВП, которая также будет характеризоваться данным показателем, и риск в каждой сфере будет свой (возможно он будет несопоставим, поскольку разный по содержанию, но с точки зрения потери дохода от деятельности – можно провести некое сопоставление).

Тогда центральной проблемой становится воздействие на структуру распределения ресурсов/доходов и/или профиль риска экономической деятельности и доходности видов деятельности – это должно составить основу макроэкономической политики, а доверие будет измеряться индексами не только применительно к финансовым рынкам, но и по другим секторам –отдельно, так как в сделках оно, разумеется, будет связано с риском. Отрицательный отбор решений и инструментов в макроэкономике может возникнуть в силу институционализации (стабилизации) отрицательного качества (дисфункция системы). При этом изменение доверия агентов может не привести к каким-то сдвигам кривой спроса в принципе. Иными словами, важна степень чувствительности спроса к данному фактору. При этом стоит учесть и чувствительность предложения к этому же изменению доверия, а не только спроса, потому что общий макроэкономический результат определится именно таким совокупным изменением.

Мне представляется важным отметить, что здесь мы попытались обозначить лишь направления современной дискуссии по поводу создания «новой» макроэкономической теории, возможности построения «поведенческой» макроэкономики, а также «структурной» макроэкономики, исходя из проблем, которые обострил финансовый кризис и текущее содержание финансовой политики и институтов. Современной макроэкономической теории требуется исходить из необходимости влияния на структурные параметры экономической системы, обеспечивая необходимые пропорции хозяйственного развития на рассматриваемых интервалах времени, чтобы обеспечивать рост продукта при достижении необходимых параметров эффективности, стимулов агентов, развитости институциональной инфраструктуры, и оценки суммарного изменения моделей поведения игроков и отдельных наиболее значимых рынков.