Бескомпромиссная реформа РАН

Неожиданный законопроект

Законопроект реформы Российской академии наук не проходил процедуру общественного обсуждения, он даже не был вынесен на Совет по науке и Общественный совет при Министерстве образования и науки. Премьер-министр Дмитрий Медведев внес его в Госдуму 26 июня, незадолго до окончания весенней сессии. По существу он предложил вопреки традициям и истории объединить Российскую академию наук, Российскую академия сельскохозяйственных наук и Российскую академию медицинских наук в одну единственную РАН, которая перестанет быть субъектом хозяйственной деятельности, передав эту функцию условному Агентству научных институтов РАН под руководством правительства. «Важно дать возможность ученым заниматься прежде всего наукой и исследованиями и избавить их от несвойственной функции управления имуществом и коммунальным хозяйством», – сказал на заседании правительства Медведев.

Эксперты, разрабатывавшие проект, за прошедшее время так и не были названы, а о самой реформе говорилось как о давно назревшей необходимости. Еще в конце мая новоизбранный президент РАН Владимир Фортов заявил о планах реформирования РАН, намеченных на осень. Но даже он не ожидал такой поспешности и секретности. «Мы разработали свой план реформы, включающий дебюрократизацию, упрощение многих процедур, и уже начали его двигать, а министерство разработало параллельную вещь. Я не понимаю, зачем это было делать в пожарном порядке», – сказал Фортов. На его предложение повременить до нового сезона и подготовить более подробные рекомендации по модернизации академического сектора российской науки Владимир Путин, последняя надежда несогласных академиков, ответил разочаровывающе: «Это было бы возможно, если бы правительство не внесло документ в Госдуму. Иногда решение лучше принимать, дорабатывать, чем топтаться на месте».

Теперь администрация президента подталкивает парламентариев форсировать принятие закона, проанализировав не «объемный закон» и рассмотрев его во втором чтении 5 июля, до конца сессии. В первом чтении одобряется концепция проекта, во втором вносятся основные правки, а в третьем добавляются юридические коррективы. Чтобы вернуться от третьего чтения ко второму, нужно пройти через нелегкую процедуру возврата. Показательна позиция спикера нижней палаты Сергея Нарышкина, который до фактического указания Путина ускорить рассмотрение законопроекта выступал против второго чтения, но поменял мнение и сегодня говорит, что за летние каникулы депутаты выйдут «на новое понимание проекта» и смогут вернуться ко второму чтению.

Индекс цитируемости и квадратные метры

Ранее министр образования и науки Дмитрий Ливанов, давно ходящий в претендентах на отставку, подчеркнул – научной деятельности реформа не коснется, она направлена на передачу контроля над имуществом академии и наукой на уровне государства. Но это не совсем так. Если в Минобрнауки и решились на войну с академиками, которую не мог себе позволить в свое время Андрей Фурсенко, то из-за того что прикладного смысла российская наука давно не имеет. В стране, где главный ресурс – нефть, у научных достижений почти нет области применения, но 90% бюджетных средств, формирующихся за счет нефтяной ренты, все же осваивается учеными. Тут-то и возникает желание влезть, проконтролировать, распределять финансовые потоки.

Ливанов приводил сведения: сто институтов не имеют ни одной научной публикации в год. В 1991 году 65% сотрудников РАН были исследователями, а теперь таковых 50%. С 1991 года число институтов выросло с 321 до 483. Правда, сократилась и численность сотрудников – с 135 до 95 тыс. человек. Порядка 67% академиков получают от 30 до 60 тыс. рублей. При этом треть персонала институтов – работники хозяйственной части. Отсюда последовало решение – передать хозяйственные функции РАН специальной структуре, объединить существующие академии и напрямую финансировать научную деятельность по установленным критериям, которые не озвучиваются. РАН же должна будет способствовать развитию науки на правах клуба ученых. Ученые против такого собрания равных, тем более, если всех членов-корреспондентов сделают академиками с соответствующей статусу зарплатой. Не подслащивает горькую пилюлю даже трехлетний мораторий на прием новых академиков. Смысл такой меры мало кто понимает.

Если разбирать по пунктам, то имущественный вопрос самый противоречивый. В общей сложности РАН владеет земельными участками площадью 337 тыс. гектаров и 15 млн кв. м недвижимости. У Российской академии сельскохозяйственных наук (РАСХН), которую хотят ликвидировать и присоединить к РАН, по данным Минобрнауки, на момент распада СССР было еще больше – 6 млн гектаров, осталось же 3,5 млн. В 2012 году представители Минсельхоза начали наводить порядок в учете и использовании земель академии. Тогда министр Николай Федоров называл другую цифру, а именно – 1,5 млн гектаров. По еще одной оценке, в распоряжении РАСХН находится 2 млн гектаров, но принадлежат они Росимуществу. Тем не менее это не мешало сдавать участки коммерческим организациям в аренду. Так, в 2010 году прокуратора обнаружила подобные нарушения более чем в 10 регионах. Но земельные претензии периодически появлялись и до этого. Например, по итогам проверки Счетной палаты в 2009 году выяснилось, что академия переуступила свои права на участки в 20% случаев, а 70% имеющейся площади никак не задействовала или использовала не по назначению.

На посту президента Дмитрий Медведев недоумевал по поводу того, что в академии не занимаются прикладными исследованиями, только фундаментальными. Устройство Вселенной вместо пользы государству – так он понял позицию академиков и не согласился с ней. Однако у государства, и команды Медведева в частности, за это время рыльце тоже оказалось в пуху. В управлении околонаучными, а скорее имиджевыми проектами оно не смогло избежать нецелевого расходования средств и не показало пресловутой эффективности, на которой настаивает. Это и иноград «Сколково», в который с 2010 по 2012 год, по данным Счетной палаты, государство вложило 31,6 млрд рублей, и Роснано с убытками более чем в 21,8 млрд рублей. С наукой и прикладными исследованиями у государства не выходит.

Кто авторитетнее: чиновники или академики?

Поэтому от управления чиновниками наукой через Агентство научных институтов РАН никто не ждет ничего хорошего. Неэффективно – нужно оптимизировать, считают в правительстве. Но кто будет определять эффективность? – спрашивают ученые. Естественно, менеджеры, а не научное сообщество. Из-за этого может пострадать инфраструктура научных институтов. К тому же многие ученые не верят, что если их освободят от непрофильной деятельности управления имуществом и упростят получение грантов, на которые уходит львиная доля времени, то чиновники из Агентства научных институтов РАН будут легко и непринужденно выдавать финансирование на необходимые исследования и предоставлять материальное обеспечение. Такой слаженности может и, скорее всего, не получится на практике. Но Ливанов обещает увеличить грантовые фонды с 8 млрд руб. в 2012 году до 25 млрд руб. в 2018-м. Также он собирается поднять средний уровень зарплаты к 2018 году. Если в Москве он сегодня составляет 47 тыс. руб., то, по словам Ливанова, будет равняться 100 тыс. Но откуда найдутся большие средства, не уточняется. Возможно, в результате более эффективного управления, на что напирает правительство. Тем не менее для хозяйствующего субъекта кажется сомнительным променять независимость на конкурсную основу для исследований, которые будут отбирать чиновники с более низким уровнем образования. Как минимум выбор исследований должен остаться за академией.

Согласно же логике правительства, если ее довести до законченного вида, контроль над движимым и недвижимым имуществом позволит более эффективно использовать этот ресурс, извлекать из него больше денежных средств и направлять их на лучшие исследования, которые повысят индекс цитируемости и международную значимость российской науки. Но в таком случае справедливо заметить, что не одна только РАН в стране занимается научной деятельностью, есть еще и высшие учебные заведения, у которых не меньшие проблемы с цитируемостью и прикладным характером исследований, а уж про коррупцию чиновничьего класса можно и не говорить. В правительстве не нашли ничего лучше как оценивать работу ученых по количеству публикаций, от которого зависит индекс цитируемости, а значит, востребованности научного знания, прежде всего, международным научным сообществом. На основании низких показателей по публикациям и цитируемости, накопившихся вопросов по хозяйственной деятельности и управлении имуществом правительство параллельно РАН подготовило свой законопроект реформы. При этом посчитав, что руководство РАН не стало инициировать улучшения ситуации в отечественном научно-технологическом комплексе, чем и подорвала свой авторитет.

Надо сказать, правительство Дмитрия Медведева не первый раз ставит под сомнение свою компетентность. Об авторитете говорить в данном случае затруднительно, учитывая количество акций протеста против реформы РАН и требование отставки Ливанова и Медведева. Возможно, российской фундаментальной науки для остального мира на самом деле и нет. Не зря же российские ученые всеми правдами и неправдами отказываются публиковаться в международных изданиях. Но реформа и шумиха по поводу нее мешает научной деятельности, портит имидж сохранившейся российской науки и привносит хаос в работу научного сообщества. Практически все доводы Ливанова и Минобрнауки не выдерживают критики. Наиболее неубедительно звучит обвинение в геронтократии РАН. По словам Ливанова, каждый шестой сотрудник академии старше 70 лет, хотя это 15,3% от всех сотрудников против 14,1% ученых в возрасте до 29 лет. Как часто и бывает в науке, больше всего людей в академии относятся к возрасту 50-59 лет это 21,2%. Безусловно, в действиях Медведева и Ливанова прослеживается комплекс Герострата. В порыве провести модернизацию правительство не дает шанса РАН только на том основании, что структура академии сложилась в 30-40-е гг. прошлого века. Однако и в академической среде найдутся сторонники реформы. Только и они далеко не уверены, что от перестановки слагаемых местами в российской науке получится что-то изменить к лучшему.