В России нет инноваций из-за нефти? Мнения экспертов

Устраивает ли вас объяснение господина Шувалова, в котором можно разглядеть признание несостоятельности правительственной политики в области развития инноваций? Есть ли другие структурные проблемы, мешающие диверсифицировать экономику, которые вы считаете более существенными, чем сырьевой экспорт?

Александр Разуваев, Директор аналитического департамента Компании Альпари: Мне кажется, что правительство господина Медведева все больше уходит в оторванные от реальной жизни либеральные фантазии, путая настоящие высокие технологии с iPhone. Сказать, что в России провал с высокими технологиями нельзя. Хотя это, прежде всего, заслуга не Медведева, а Дмитрия Рогозина и Игоря Сечина. Россия держит твердое второе место в мире по экспорту оружия после США. Именно оборонка во всем мире является наиболее высокотехнологичном сектором. При этом надо учитывать, что в 90-е годы по просьбе западных советников тогдашнего правительства оборонный потенциал России был серьезно подорван. Рогозин фактически пришел на пепелище и уже добился очень серьезного результата. Оборонка – это не только безопасность страны, но и неплохой кэш.

А разговоры о том, что России нужна дешевая нефть– нечто среднее между глупостью и предательством. У нас только стал забываться шок от нищеты 90-х. Не важно, что ты продаешь на глобальном рынке. Важно сколько за это платят. Современный нефтяной бизнес очень сложный и технологичный, особенно нефтесервис, однако, чтобы его развивать, нужны инвестиции, т.е. цена на нефть, которая комфортна для долгосрочных капиталовложений.

Анатолий Вакуленко, аналитик ИХ «ФИНАМ»: Конечно же, не устраивает. В российские инновации очень мало вложений вовсе не потому, что в нефть и газ вкладывать выгоднее. В конце концов, производство нефти и газа нельзя наращивать до бесконечности, да и капиталов в мире (да и в России, если сократить его отток) хватило бы с избытком и на нефтегазовый сектор, и на инновационный. Просто вкладывать в инновационные предприятия в России невыгодно. Вызвано это многими причинами. Производить дешевле в Юго-Восточной Азии из-за более дешевой рабочей силы и низких климатических и транспортных издержек. Разрабатывать выгоднее в странах Запада, где уже существует развитая инфраструктура продвижения инновационных продуктов и где разработчикам гораздо легче найти финансирование. Даже наличие определенного потенциала подготовленных специалистов, способных осуществлять такие разработки, не является существенным фактором – тем же западным фирмам проще привезти к себе наших специалистов, а то и работать с ними дистанционно.

Дмитрий Журавлев, Директор Института региональных проблем РФ: Высокая цена на нефть является препятствием для развития инноваций при действующей модели экономики, которая состоит из двух отраслей: сырьевой и производящей услуги для работников сырьевой сферы. И то – это не нужно в том случае, если хозяева сырьевой сферы не думают о будущем. (Кстати, сырьевой сектор самый большой потребитель инноваций в России.) Для инновационного рывка нужно развитие перерабатывающей промышленности, а для развития перерабатывающей промышленности инновационный рывок – возникает порочный круг. Для разрыва круга нужен толчок, и дать его в наших условиях может лишь государство. Но усилия государства оказываются малоэффективными. Это происходит потому, что инновации развиваются либеральными методами: государство дает деньги инноваторам, которые за эти деньги производят инновации не понятно для кого и зачем. Причем с точки зрения эффективности как суммы прибыли гораздо эффективней взять деньги и ничего не делать – в этом случае прибыль максимальная.Вот так они и создают инновации.

Артем Аветисян, директор направления «Новый Бизнес» Агентства Стратегических Инициатив: При высокой цене на нефть нет стимулов для модернизации, но здесь проблема и в высоком уровне участия государства в экономической деятельности. В российской экономике должен доминировать частный бизнес, сейчас ее системообразующий базис – это, по факту, госкорпорации. Если брать западный опыт, то все инновации совершались частными компаниями, взять хотя бы ту же Силиконовую долину. Госкомпании не столь сильно заинтересованы в инновациях, контроле над расходами, сколько в выполнении глобальных задач, необходимых государству. Второй момент состоит в том, чтобы у инвесторов были четкие гарантии защиты частной собственности, они должны понимать, что компания может рассчитывать на независимый суд в случае каких-либо тяжб, то есть вложения в инновации, которые окупаются на протяжении нескольких лет и не дают мгновенного эффекта, не пропадут зря. То есть государственные институты – такие, как полиция и суды, должны быть прежде всего эффективными. В этом случае российская экономика будет разворачиваться в сторону инновационного развития.

Как дополнительный и важнейший фактор, влияющий на развитие собственных инноваций, я бы выделил переход от краткосрочного планирования, к среднесрочному и долгосрочному планированию. К примеру, государственные подряды и заказы распределяются на один год. При этом инновационные разработки являются капиталоемким вложением и редко дают положительный результат раньше 3-5 лет.

Сегодня перед экономическим блоком правительства поставлен вопрос, по сути, о преодолении структурного предела российской модели экономики. Высокие цены на нефть существенно не влияют на прирост ВВП, который в III квартале, по данным Минэкономразвития, оказался равен нулю. На фоне этого неконкурентоспособная промышленность стагнирует. Налицо все условия для перехода к инновационному вектору развития. Почему, на ваш взгляд, этого не происходит? Есть ли вообще спрос у российских предприятий на инновации?

Александр Разуваев: Экономика стагнирует по разным причинам: спад в Европе, вступление в ВТО. Но главное, она работает на пределе, высокий процент загрузки производственных мощностей, низкая безработица. Менять ее структуру я не вижу необходимости. В глобальной экономике у нас три конкурентных преимущества – нефтегаз, ВПК и атомная промышленность. Все они напрямую или косвенно контролируются государством. Соответственно грамотная промышленная политика, масштабные инвестиции, прежде всего государственные, дадут импульс смежным секторам, через эффект мультипликатора позволят перезагрузить экономику. Разговоры об инновациях-модернизациях и прочее – словоблудие. И, мягко сказать, уже всем надоели. Кстати не все так плохо, Россия пятая экономика в мире и крупнейшая в Европе.

Анатолий Вакуленко: Не стоит забывать, что разработка инноваций является длительным и рисковым процессом, который может не окупиться вообще, а может окупиться очень не скоро. По сути, оплачивать такие разработки могут позволить себе очень немногие – преимущественно военные или очень богатые люди, имеющие личную заинтересованность (например, в сфере медицины). В США самый большой военный бюджет в мире. Именно для военных в первую очередь делаются большинство инновационных разработок, и лишь потом они находят применение в гражданской сфере. Мы же в течение очень долгого времени не финансировали военные разработки и фундаментальную науку – теперь пожинаем плоды.

Дмитрий Журавлев: Спрос на инновации есть, но он не так велик. И происходит это потому, что наши предприниматели в большинстве своем или финансисты или торговцы. Все что касается сложной техники вне их понимания, а инновации кажутся рискованным капиталовложением. Для них экономика это финансовая сфера. Какие уж инновации!

Крупные сырьевые компании – «Газпром» и «Роснефть» – привлекают к разработкам сложных месторождений западные компании, обладающие высокими технологиями. То же самое происходит с промышленной сборкой в гражданском секторе производства. Нужно ли России на самом деле производить инновации или проще их закупать? Ваш прогноз – в ближайшие пять лет отрицательное сальдо в торговле технологиями у России с другими странами будет сохраняться?

Александр Разуваев: На самом деле привлечение западных компаний это скорее исключение из правил. И технологии там второстепенны. Обычно это обмен активами, а также диверсификация рисков, прежде всего финансовых. Кстати «Роснефть» и «Сургутнефтегаз» очень технологичные компании, у Газпрома дела хуже. И он вынужден покупать технологии. Импорт технологий в других секторах можно только приветствовать, так как он обеспечивает модернизацию промышленности, его продолжение зависит от стабильности курса рубля. Ослабление национальной валюты, о котором говорили в правительстве, может сделать импорт технологий недоступным. Однако не стоит представлять Россию как отсталую в технологическом плане страну. У нас много своих разработок, удивительно, что они сохранились после необдуманных либеральных реформ 90-х. Тогда в основу экономической политики были положены книжные либеральные догмы, а не здравый смысл и дружба с реальностью.

Анатолий Вакуленко: Во-первых, компании не просто привлекают западных специалистов – они при этом перенимают технологии. То же можно сказать и о промсборке – таможенная политика поддерживает не только ее, но и локализацию производства многих компонентов. То есть, создается ситуация, при которой технические специалисты в России востребованы, их число растет, они приобретают компетенции. А те страны, которые сами перестают заниматься производством, постепенно эти компетенции утрачивают. Так что все не так уж плохо. Да и нельзя сказать, что в России совсем уж не развиты инновационные предприятия – существуют достаточно мощные позиции в сфере ВПК, космоса, атомной энергии. Да и нефте-газодобыча в тех условиях, где ее приходится осуществлять российским компаниям, вполне относится к высоким технологиям. Просто это все уже давно есть, чиновникам трудно поставить это себе в заслугу. И, конечно же, они себе представляют инновационную экономику как некую экономику разработок, по минимуму связанную с производством, а тем более с добычей сырья. Это довольно ущербная позиция, да и экономике она ничего хорошего не сулит. В конце концов, этот рынок значительно сильнее уязвим к кризисам – люди скорее откажутся от гаджетов, чем от тепла и света. Многие технологии, несомненно, проще купить, и это надо делать, потому что ни одна страна не может себя всем обеспечить самостоятельно и опережать в развитии технологий весь остальной мир. В конце концов, нам же надо что-то кроме красивых зеленых бумажек получить взамен продаваемого нами сырья. Но в целом сектор нуждается в долгосрочной и вдумчивой господдержке.

Дмитрий Журавлев: Нельзя создать современную экономику только закупая технологии. Самые новые технологии вам просто никто не продаст. А что касается России, тем более.В отношении нас действует целая система ограничений закупок современных технологий и ее никто отменять не собирается. Но это не значит, что нужно отказываться от закупки технологий. Необходимо совмещать закупки технологий с производством собственных. И у нас есть уникальное преимущество – фундаментальная наука, главный фундамент для производства инноваций. Но нужно воссоздать структуру инновационного производства. И сохранить науку вместе с образованием. Но судя потому, что творится у нас в науке и потому, что инновациями занимаются финансисты, отрицательное сальдо в торговле технологиями у России с другими странами будет сохраняться.