Судный день массового инвестора

Главная суть мирового экономического роста начала этого века заключается в том, что за счет финансового глобалисткого проекта удалось на некоторое время разрешить ключевой изъян капиталистической системы – перепроизводство. Весь 20 век это решение лежало в двух плоскостях: в непрерывной коммодификации (т.е. вовлечении в рыночный оборот всего, чего только можно и нельзя: предметов искусства, зрелищ, игр, спорта, образования и даже человеческих отношений) и нескончаемых войнах и милитаризации. Все стало товаром, и все стало возможно купить за деньги или, в крайнем случае, за большие деньги. Если же возникал сбой – война все списывала, пусть и холодная. Но у этой логики тоже оказались внутренние ограничения. Переизбыток товаров и услуг все равно неизбежен, а войны стали слишком опасны и непредсказуемы. Что оставалось? Капитализм как всегда нашел правильное решение.


1. От коммодификации к инвестизации; от потребителя к инвестору. Миллениум ознаменовался двумя тенденциями, которые запустили, как казалось многим еще некоторое время назад, вечную историю экономического благоденствия. Как убрать ограничения для безудержного роста капитала, который постоянно упирается в платежеспособный спрос?


Правильно: за счет расширения географии. Сначала нужно вовлечь в мировую капиталистическую систему весь мир. После падения Советского Союза это можно было сделать очень быстро. А вот дальше требовался более оригинальный ход. И он был найден. Очевидно, что единственным незадействованным направлением экспансии капитала оставалось время. Точнее, будущее время. А для того, чтобы им можно было воспользоваться, потребовалась кардинальная трансмутация потребителя, который уже больше не мог своим потреблением обеспечивать экономический рост, в инвестора. При этом потребительские товары и их потребительские свойства должны были быть преобразованы в инвестиционные товары и инвестиционные свойства. И началось…


Конечно, эта тенденция наблюдалась и раньше, но в сносящий все на своем пути мейнстрим это превратилось только в последнее десятилетие. Тон задавали как обычно американские домохозяйки, которые чудесным образом превратились в частных инвесторов и которые открыли для себя и чудный фондовый рынок доткомов, и восхитительный инвестиционный объект под названием «американская недвижимость». У них появились по всему миру адепты и последователи. Все стало волшебным образом превращаться в инвестиционные объекты, которые обязаны были приносить зачарованным инвесторам постоянные и немаленькие дивиденды. Недвижимость, акции, искусство, собственный имидж, жены, дети, любовницы – все превратилось в объект желания разошедшегося не на шутку инвестиционного либидо.


Потребительские товары стали стремительно мутировать и превращаться в инвестиционные товары. Действительно, что такое сегодня такой инвестиционный товар, как московская квартира в новоиспеченном жилом комплексе? Для жизни она не годится, да в ней, как правило, никто и не живет. То есть потребительскими качествами жилья она не обладает, но зато обладает какими-то мифическими инвестиционными свойствами, которые должны приносить счастливому обладателю-инвестору бесконечный денежный поток в будущем.


Эту шизофреническую сущность подобного товара можно проиллюстрировать и на другом примере. Чем, например, отличается обычная проститутка от любовницы олигарха? Проститутку можно купить, а в любовницу надо инвестировать. Что можно получить от проститутки – понятно. Гораздо интереснее, чего ожидают от любовницы как инвестиционного объекта? Может быть, дисконтированных дивидендов в форме вечного мультиоргазма?


Итак, побочным следствием стихийной глобализации явилось перерождение потребителя в инвестора со всеми вытекающими отсюда последствиями.


2. Деньги детям не игрушка. О поразительной инфантильности массового инвестора можно слагать легенды. Ведь это ж надо повестись на такие разводки: иди сюда дружок, ты же у нас инвестор, купи квартирку в Москве, или пайчик, возьми кредитик – перекредитуйся, а на оставшиеся денежки прикупи пару картинок соцреализма («высокое искусство всегда в цене»)! На худой конец возьми машинку в долг – инвестируй в свой имидж.


Смотрится дико, но даже в разгар кризиса в России проводит свои аукционы «Сотби». А каково вам прикупить подешевке картинку Зинаиды Серебряковой – за 442 тысячонки долларов? А, может, вы предпочитаете полотна Василия Навозова или Николая Сверчкова? Ведь только этих активов и не хватало российскому инвестору в разгар кризиса, сопоставимого с Великой Депрессией. Ну кем надо быть, чтобы купиться на такое?


А теперь что?


Sorry, у нас тут кризис нечаянно приключился. Все из-за Америки проклятой: цикл у них, видишь ли – критические дни наступили. И что теперь? Всем самоудовлетворяться? Но ты не убивайся (в прямом смысле слова): глядишь, все наладится. Все отскочит-отыграется. Так было всегда и будет во веки веков. Аминь. Цикл ведь – все вернется на круги своя. А что циклы бывают в теории и по 70 лет, так тут уж ничего не поделаешь. О душе подумай и о вечном, опять же. В общем финита ля комедия – игра в инвесторов по методу Кийосаки подходит к концу.


Вся проблема в том, что у всех стало слишком много денег. Эта избыточная денежная масса устремляется в поисках эффективного приложения. Но что могут новоявленные инвесторы? Они могут приобрести либо вторичные инвестиционные инструменты (бумаги с обещаниями или даже без обещаний), либо недвижимость, которая, как и многие другие активы, является по большому счету фиктивным инвестиционным объектом. Причем современная валютная финансовая мировая система так устроена, что, в конечном счете, все выходят в доллар и собираются тесной кучкой под дядюшкой Вашингтоном на банкноте, которая на глазах превращается из надежного зонтика в обрушающуюся крышу. И как выясняется, никаких альтернатив в общем-то нет. Все эти евро, юани и уж тем более швейцарские франки – промежуточные станции для любого инвестора на пути к заветному доллару. Но это явление временное.
А что, собственно говоря, мы все ждали от инвесторов-любителей?


Ведь большинство из них не понимает даже слов, которыми оперирует финансовый рынок. Они понимают, что такое деривативы и что с ними делать надо? Не будем говорить об Америке, но даже в России не только рядовые наемные работники, но и неработающие домохозяйки начали поигрывать на фондовом рынке. Еще бы! Ведь как он рос! Некоторые прикупили акций иностранных компаний. Чего там скромничать! В общем, поиграли с денежками. А ведь в экономической теории давно изучаются вопросы взаимодействия инсайдеров и аутсайдеров фондового рынка. Ну вот, слишком много стало аутсайдеров, которые думали, что они инсайдеры.


3. От финансовых суррогатов к множественности мировой финансовой системы. Сейчас происходит концентрация финансового капитала. Основным концентратором выступает государство. И это происходит не только в США. Количество субъектов, которые выступали в качестве инвесторов, было явно завышенным. Как институциональных, так и частных. Сейчас по всему миру идет полномасштабная принудительная ликвидация инвесторов как массового класса. Что будет после, что будет вместо нынешней мировой долларовой системы?


Нам видится два варианта. Первый, по нашему мнению, маловероятный, и его суть состоит в создании новой единой мировой валюты взамен доллара с наднациональным мировым эмиссионным центром. Для этого нужно слишком многое в условиях дезориентации и деконсолидации мировых элит – общая воля и готовность хоть в чем-то пойти друг другу на уступки и отказе от части условного богатства, которым обладают отдельные государства, корпорации и частные лица.


Другой и более вероятный сценарий состоит в появлении новых эмиссионных центров, которые смогут стремительно переориентировать желающих спасти свои активы в более или менее внятные денежные инструменты, которые будут претендовать на статус альтернативных резервных валют. Вслед за этим последует неизбежная фрагментация всей мировой финансовой системы и начнется борьба новых эмиссионных центров с друг с другом за паству.


Фактически  нас ждет появление, может и не в самое ближайшее время, новых и доселе невиданных валют. Главное, что это будут не национальные валюты. Во-первых, уже сейчас обсуждаются такие проекты как амеро (для американского материка), японо-китайская валюта (для юго-восточной Азии). Во-вторых, не исключена реинкарнация банков, которые могут эмитировать, как предлагал в свое время Ротбард, частные валюты (обеспечение должно быть реальным – золото, серебро и т.д.). В-третьих, есть еще и экстравагантные, но отнюдь, не невероятные варианты. Например, корпоративная валюта. Самая реальная среди них – валюта энергетических компаний. Причем принципиально то, что это будут именно деньги, а не акции. Например, Газпром может выпустить собственную валюту и можно даже объявить конкурс на название. Наш вариант: «Энерго» (в народе будут называть эти деньги «энергетики» или «газпромчики»). Обеспечение газом в фиксированном объеме. В любом случае нас ждут очень интересные времена и переоценка всех ценностей.