Почему у нас скверно готовят юристов и такие проблемы с юстицией?

В средствах массовой информации, особенно в Интернете,  уже достаточно долгое время идут острые дискуссии по проблемам нашей судебной системы и юстиции вообще. Причем острота этих дискуссий все время нарастает. Получается парадоксальное явление. Каждый год в нашей стране институты и университеты выпускают массу юристов. Многие депутаты Государственной Думы, Законодательных Собраний и городских дум имеют даже степени докторов и кандидатов юридических наук (не будем останавливаться на вопросе, как они эти степени получили). Как же так? Особенно ярко это проявилось в последние дни, когда принимался закон об увеличении штрафов за участие в несанкционированных митингах.

А мне буквально неделю назад попала в руки небольшая книжка (всего 50 страниц) очень вдумчивого преподавателя юридического факультета Императорского Казанского университета, изданная в Казани в 1855 году.

Вот, что он писал: «Со стороны юриста-практика требуется ясное осознание юридических начал, которыми управляется общественный быт. С надлежащей пользою он не может служить законодателю, если не в состоянии уразуметь, как происходят явления в общественном быту, в каком отношении к ним существующее какое-либо определение, какие начала скрываются в учреждениях, в каком виде и при каких условиях допускают они видоизменения.

Судья и его сотрудники только при уразумении начал, лежащих в основании законодательства, могут дать ему надлежащее применение к представляющимся их разрешению случаям, нередко сложным и запутанным, недоступным простому пониманию. И потому именно требующим вмешательства судебной власти, - к случаям, в которых повязка на глазах является самой нелепой эмблемой правосудия. Нужно утонченное изощрение духа, употребление самых точных технических приемов для того, чтобы обеспечить за правосудием законное его господство, тем более, что во множестве случаев решение несправедливое имеет также вид справедливого.

Есть многие обстоятельства, которые говорят в пользу неправого дела, и легко ими увлечься и принять их за существенные.

Есть же практики, которые считают возможным несколько правильных решений по одному и тому же делу. Забывая, что юридический случай есть подлежащая решению определенная задача, в которой при известных данных только и возможен один исход.

На всех без исключения в государстве распространяется деятельность и власть суда: на знатного и незнатного, богача и бедняка, на образованного и необразованного человека.

Очевидно, ожиданиям и доверию всего общества может вполне соответствовать судебное сословие, в котором самая образованность, знание дела таковы, что внушают уважение и которое наукою приготовило себя к высокому своему служению.

Право есть духовное достояние целой нации, неразрывно связанное со всем нравственным его существом и вырабатывается из массы воззрений ее на отношения людей между собою, к вещам и обществу.

Знание очень самолюбиво и односторонне и человек нелегко убеждается, что сверх знания требуется еще умение применять его. То правоведение, которое поставляет себе исключительною задачею изучение действительного юридического быта, должно признать недостаточным одно знание его законов и считать необходимым дополнением умение прилагать это знание к обсуждению возникающих в действительности случаях».

Источник: Мейер Дмитрий. О значении практики в системе современного юридического образования. Казань, 1855, с.3-4, 6, 10.

Думаю, что нашим законодателям, так торопливо принимающим новые законодательные акты, надо напомнить два уже давних случая с новыми законами.

Во Франции в течение периода XII-XV веков существовали так называемые общины, то есть союзы из 20–100 и даже более домохозяев, составлявшиеся для совместной обработки полей. Эти товарищества пользовались большою славою в те времена. О благосостоянии и нравственности их членов говорили повсюду. И только после введения римского права, которое требовало письменных доказательств прав владения, они начали довольно быстро распадаться.

Такой же факт далеко не только положительного влияния введения новых законов в России отметил и Михаил Александрович Дмитриев в книге «Мелочи из запаса моей памяти»: «В домашней жизни, в старину, жили мирно и без всякого беспокойства. Это продолжалось до самого межеванья. Но с той поры (хотя все благоразумные люди признавали пользу межевания) деревенское спокойствие прекратилось.

Споры бывали и прежде, но ненадолго, без последствий, и кончались полюбовно между собою. Мирились на первой попойке.

Споры о земле произвели ссоры между соседями. Наплыв землемеров и других чиновников, людей голых и голодных, усилил вообще взятки, всегдашнюю болезнь России. Новые тяжбы подали и судам новый случай к лихоимству. Суды и чиновники сделались нужны и страшны. Корыстное чувство, не имевшее прежде случаю к придирке, пробудилось. Все были в беспрестанном беспокойстве, начались раздоры, и вражда переходила к детям и внучатам».

Источник: Дмитриев Михаил Александрович. Мелочи из запаса моей памяти. М., 1869.

Вспомним, что практически то же самое, о чем написал Дмитриев, произошло после проведения нашими «мудрыми» монетаристами приватизации в России после распада СССР, которые начали проводить реформы без всестороннего их обсуждения. Получилось ровно тоже самое. Видимо, тут причина не только в том, что история ничему не учит. Известный английский мыслитель Джон Рескин прозорливо писал: «Воспитание народа заключается не в том, чтобы сообщать ему знания, которых у него нет, а в том, чтобы научить его жить так, как он не живет. Образование должно состоять в том, чтобы научить правильному и величественному развитию всех способностей тела и души. Это мучительная, упорная и трудная задача, выполнить которую мы можем только добротой, вниманием, предостережениями, правилами, похвалой. Но, главным образом, собственным примером».

Источник: Рескин Джон. Оливковый венок. Четыре лекции о промышленности и войне. М., 1900.

Вот так и получается. Степени и звания есть, а образования явно не хватает.