Какая разница между кризисами в развитых и развивающихся странах? Как связан кризис и перегрев экономики? Что произойдет с миром после кризиса? Что произойдет с Россией? Есть ли у России амортизаторы кризиса? Кто станет лидером в новой системе?
ПОСЛЕДСТВИЯ КРИЗИСА-2008 ДЛЯ РАЗНЫХ РЕГИОНОВ МИРА
1. Асимметрия кризиса в развитых и развивающихся странах. Хотя итоги кризиса подводить еще нельзя (он в самом начале), уже сейчас просматриваются кое-какие закономерности. Прежде всего, это заторможенность кризиса в слабо развитых странах. Если экономика развитого мира и в первую очередь США быстро и гибко реагирует на изменение ситуации, то слаборазвитые страны на него реагируют слабо и специфическим образом. Типичный пример: кризис только начался, а Гарвардский университет, стоящий номером один во всех международных университетских рейтингах, объявил о сокращении своих исследовательских программ в связи с проблемами в финансировании. В противовес ему российские вузы буквально «не видят» никакого кризиса – для них его просто нет.
Разумеется, такая ситуация требует хоть какого-то объяснения. На наш взгляд, оно тривиально: российские вузы не сокращают свои исследовательские программы потому, что их вообще нет. Те суммы, которые у российских университетов фигурируют в качестве затрат на исследования, являются чисто символическими и используются в качестве дотаций к заработкам некоторых сотрудников вузов; это, скорее, прибавка к жалованию университетских администраторов. Эти деньги, как правило, государственные и в одночасье они не сокращаются. Так что российские вузы кризис в краткосрочной перспективе не затрагивает. И это симптоматично.
Однако в общем случае ситуация в развивающемся мире не так безоблачна. Дело в том, что негативная реакция в двух группах стран в корне различается. Если в развитых странах сокращаются исследовательские программы университетов, идет банкротство крупнейших компаний, увеличивается безработица и снижается производство, то в развивающихся странах кризис проявляется в форме вооруженных конфликтов. И корреляция здесь очевидна. После начала кризиса произошла череда однопорядковых событий: политическое противостояние властям оппозиции в Таиланде; политическая манифестация в Турции; масштабная террористическая акция в индийском Мумбаи; разгул сомалийских пиратов у берегов Восточной Африки; массовые поджоги анархистских групп в Греции, являющейся слабым звеном Европы. Иными словами, если развивающаяся страна не имеет резерва в виде обильного экспорта природных ресурсов, то кризис в ней идет по линии силовых операций. В этом состоит принципиальная опасность затяжного кризиса.
2. Совмещение финансового кризиса и перегрева экономики. Говоря о последствиях кризиса, нельзя не упомянуть исходных условий, в которых он возник. Дело в том, что заторможенность развивающихся и транзитивных экономик в проявлении кризиса во многом объясняется их перегревом накануне падения фондовых рынков. И Россия здесь служит ярким примером. Тот перегрев, который наблюдался в России на протяжении последних 3-4 лет, не может мгновенно рассосаться; на это нужно время.
О перегреве российской экономики говорит многое: высокие темпы экономического роста, низкая безработица, рост доходов, беспрецедентный рост цен на многие товарные группы, рост задолженности крупных компаний, а главное, суета, царящая в обществе. Многие люди последние годы работали на двух, а то и на трех работах; столичный месячный заработок в тысячу долларов воспринимается как унизительный, а 3-4 тыс. долл. – как норма. Многие фирмы были переполнены заказами и не спешили их выполнять. Не удивительно, что всю эту махину трудно в одночасье развернуть в обратную сторону.
Можно ли сегодня говорить о кризисе в России?
На наш взгляд, только очень условно. Перегрев экономики ликвидируется, но до настоящего кризиса еще далеко. Этот тезис подтверждается в основном бытовыми наблюдениями. Продажи автомобилей только начинают падать. Люди продолжают жаловаться на дороговизну бензина, но меньше ездить на машинах не стали. До сих пор люди бездарно жгут бензин в городских пробках, а зачастую и просто на длительных остановках, не желая лишний раз выключить двигатель. Многие небольшие исследовательские фирмы завалены заказами. Агенты компаний, занимающихся изготовлением мебели, не успевают даже вовремя заехать к своим клиентам и уж никак не спешат с их обслуживанием. Как гоняли торговцы гигантские фуры с цветами, так и гоняют. Масса россиян выезжает за границу как по делам, так и в качестве туристов. И таких примеров можно привести много. И это кризис?!
На все это можно возразить, что есть и другие примеры: людей увольняют, зарплаты урезаются, фирмы закрываются и т.п. Но так ведь всегда кого-то увольняют, всегда кто-то закрывается. Данные явления иногда захватывают разные отрасли и виды деятельности и без кризиса. Так что сами по себе они не являются доказательством глобальных потрясений.
Каков итоговый вывод?
Заторможенность многих стран в плане распространения кризиса приводит к расслоению мировой экономики на две части: в одной идет явный спад, в другой сохраняется перегрев экономики. Пока Россия попадает во вторую группу. Во всяком случае, ни о какой второй Великой Депрессии говорить пока не приходится.
3. Совмещение продолжительности и глубины кризиса. Уже сейчас совершенно очевидно, что между продолжительностью и глубиной кризиса имеется прямая связь: чем кризис продолжительнее, тем он глубже и тем тяжелее будут его последствия. И здесь затягивание кризиса начинает работать явно не в пользу развивающихся стран. Если на короткой дистанции основной удар принимают на себя развитые страны, то на длительном временном интервале, когда иссякнет потенциал прочности предыдущего перегрева, кризис более разрушительным окажется для развивающихся стран. Это главная закономерность, от которой очень многое зависит.
Не исключено, что развитым странам удастся довольно быстро «затоптать» начавшийся кризис. Этому будут способствовать и денежные инъекции в экономику со стороны государства, и национализация многих «опасных» компаний, и усиление финансовой дисциплины и прочие меры. Если будет реализован этот оптимистичный сценарий, то развивающийся мир может выйти из кризиса с минимальными потерями. В противном случае именно ему грозят глобальные потрясения.
Однако на повестке дня главные вопросы: как долго продлится кризис-2008? И чем закончится он для мира и для России?
ПОСЛЕДСТВИЯ КРИЗИСА-2008 ДЛЯ МИРА
1. Однополярность или многополярность мира? Нынешний кризис пошел из США, поэтому многие сегодня считают, что тем самым Штаты подорвали к себе доверие мировой общественности и в будущем они утратят роль мирового лидера. Аналогичное мнение бытует и в отношении всей либеральной системы экономики. Так ли это?
На наш взгляд, США выполняют миссию первопроходчика и не удивительно, что они первыми напарываются на некие специфические ошибки, которые для других стран могли бы не возникнуть еще добрую сотню лет. Но отсюда не следует, что США утратили роль лидера, а либеральная модель экономики полностью и окончательно себя дискредитировала. Скорее всего, когда первоначальное раздражение уляжется, то все взоры все равно вернутся к Штатам. Мир не может жить без лидера – сложные социальные системы сами себя структурируют так, что лидер в них есть всегда. Нас не удивляет, что никакая организация не может функционировать без руководителя, но аналогично и мир без лидера оказывается в состоянии хаоса. А коль скоро это так, то кто может стать этим лидером в новом мире?
Пытаясь ответить на поставленный вопрос, будем опираться на теорию витальных ресурсов, в соответствии с которой у людей и общества есть 4 жизненных ресурса: деньги, энергия, знания и время.
Первый претендент на роль мирового лидера – Европа. Не вдаваясь в детали, отметим только два фактора, которые практически исключают лидерство Европы.
Во-первых, сегодняшняя Объединенная Европа далеко не едина и нет никаких предпосылок к тому, чтобы разногласия между европейскими странами сгладились настолько, чтобы дать какой-то новый вектор развития для всего мира.
Во-вторых, Европа находится в стадии угасания своей пассионарности. Сегодня Европа не может решить ни одной значительной проблемы. Даже когда начался военный конфликт на территории бывшей Югославии, эта проблема оказалась для Европы из разряда нерешаемых. Поэтому, в конечном счете, подавление этого конфликта взяли на себя США. Кстати, по просьбе самих европейских стран. И куда сегодня Европа может повести весь остальной мир? Разумеется, Европа сохранит себя, но не как экономический лидер, а как некий культурный заповедник, исторический музей под открытым небом, оплот гуманитарного капитала.
С цивилизационной точки зрения Европе не хватает такого витального ресурса, как энергия, сила. А без этого ресурса тянуть и толкать мир к новым рубежам не представляется возможным. И кризис-2008 здесь ничего не изменит.
Другой претендент – Азия, а именно: Китай в тандеме с Японией и Индией. Но какие здесь есть проблемы?
Во-первых, сегодня все выдающиеся специалисты Азии живут в США. Как только индиец или китаец, а порой и японец, достигают по-настоящему высокого уровня квалификации в своей области, они мигрируют в Штаты. Это и понятно – в Штатах есть возможности для тех, у кого есть за душой что-то ценное. Поэтому выдающиеся русские, азиатские и латиноамериканские специалисты живут в США, а не у себя на родине. И все разговоры об их возврате представляются химерическими, хотя некоторые азиатские страны и предпринимают в этом направлении титанические усилия. Можно сказать так: самые высшие знания пока уходят из Индии и Китая в США.
Во-вторых, в сфере идей страны Азии не дают ничего сверх того, что дает Америка. Все те успехи, которые демонстрируют Китай, Индия и Япония, это те успехи, которые Соединенные Штаты давным-давно миновали. Например, Индия и Китай стали обладателями атомной бомбы, но таковая у Штатов есть уже более 60 лет. Индия и Китай начали осваивать космос, но США давно уже его осваивают. Индия и Китай строят эффективную рыночную экономику, но таковая существует в США уже добрых 200 лет. От того производства, которое доминирует в Индии и Китае, Америка уже давно отказалась. Пресловутый прогрессивный опыт Азии может быть полезен только самой Азии и другим еще менее развитым странам. Что же касается восточной философии и медицины, то Запад уже давно позаимствовал их у Азии и довел до того состояния, какого не было и в самой Азии. Похоже, что блок азиатских стран может еще больше укрепить свои позиции в качестве мировой производственной фабрики вещей – но не идей. А в информационную эпоху этого мало.
И опять-таки с цивилизационной точки зрения Азии не хватает такого витального ресурса, как знание. А без этого ресурса нельзя сформировать новый вектор развития, а, следовательно, и вести мир к новым рубежам не реально. И кризис-2008 здесь также, скорее всего, ничего не изменит.
Можно посмотреть и на Россию как на потенциального претендента на роль мирового лидера, но здесь все еще хуже.
Во-первых, в России в значительной степени блокирована креативная деятельность. Выстроенные в ней неэффективные социальные институты ведут к тому, что подавляющее большинство людей занято непродуктивной деятельностью, тем самым бездарно убивая свое время. Следовательно, ресурса на созидательный креативный труд не остается, а без этого нельзя сгенерировать новые модели развития.
Во-вторых, в России остается очень сильной склонность к изоляционизму. И этот недостаток опять-таки отнимает у России время, которое она тратит на то, чтобы заново открывать и опробовать то, что уже другие давно открыли и опробовали. За счет этого Россия все время влачится в хвосте мировой экономики и не может выдать принципиально новых моделей социального обустройства.
Соответственно с цивилизационной точки зрения России не хватает такого витального ресурса, как время. Но без него нельзя генерировать новые знания, а, следовательно, и определять направление движения мира к новым рубежам. И здесь кризис-2008 также не приведет к принципиальным перестановкам.
Про слаборазвитые страны говорить не стоит, т.к. им не хватает самого элементарного витального ресурса – денег. А в таких условиях вопрос о лидерстве даже ставить нельзя. В лучшем случае богатые страны будут инвестировать в них свои капиталы – не более того.
С точки зрения наделенности витальными ресурсами именно США выступают в качестве лидера, ближе всех стоящего к формированию новой модели. Более того, вряд ли изменится и модель либеральной экономики. Трудно предположить, что ее заменит тоталитарная модель. С либеральной экономикой дело обстоит так же, как с демократией: демократия не совершенна, но она лучше других политических форм правления. Так и либеральная модель экономики не без изъянов, но она лучше всех других моделей. Было бы в высшей степени нелепо сейчас отказаться от демократии в пользу монархии или диктатуры какого-то класса; точно также абсурдно отказываться от либеральной экономики в пользу тоталитарных режимов и оголтелого дирижизма. И здесь кризис-2008 внесет свои коррективы в сторону усиления роли государства, но через некоторое время все равно все вернется на свои места.
Таким образом, финансовый кризис может привести к тому, что авторитет Америки на какое-то время покачнется, но на траектории выхода из кризиса он, скорее всего, снова восстановится. А потому и мир будет условно многополярным. Это означает, что экономических центров будет много, а вектор развития мира будет формироваться все равно только в одном из них – в США.
2. Освоение времени. Если говорить о грядущих глобальных изменениях, то они произойдут все-таки в структуре реальной экономики. Скорее всего, накопленный в мире избыток капитала начнет «связываться» в рамках глобальных долгосрочных проектов. Именно такой подход будет знаменовать принципиально новый этап развития мировой экономики.
Уже идет речь об освоении природных ресурсов Луны, на подходе нано- и биотехнологии, которые могут иметь колоссальный эффект. Такие проекты позволят не только «повязать» избыточные капиталы, но сделают развитие мира более стратегичным и предсказуемым.
Заметим сразу, что речь идет о проектах, длительностью в 25-35 лет, которые выступят в качестве эффективных заменителей не оправдавшей себя ипотеки. Похоже, что лет через 5 возникнет большая ясность в отношении проектов, сегодня еще считающихся сомнительными. Не исключено, что по линии именно этих проектов и пойдет настоящая конкуренция между основными мировыми центрами капитала.
Переход к долгосрочным проектам по сути своей означает вложение денег в социальное время, которое под воздействием этих вложений будет кардинально деформироваться в ту или иную сторону.
Уже сейчас намечается и еще один возможный послекризисный сдвиг: рабочее время людей сократится. Слишком длинный рабочий день ведет к производству слишком большого объема всевозможных благ, а это ведет к слишком большим заработкам и чрезмерному, оголтелому потреблению. Все эти проблемы легко решаются за счет уменьшения времени работы с пропорциональным сокращением зарплаты. В этом случае возможна нормализация потребления на фоне более творческого расходования времени досуга. Вековые сдвиги в направлении сокращения рабочего времени и так хорошо просматриваются; не исключено, что эта тенденция после кризиса-2008 станет еще более выпуклой.
ПОСЛЕДСТВИЯ КРИЗИСА-2008 ДЛЯ РОССИИ
1. Россия перед лицом первого в ее истории капиталистического кризиса. Надо сказать, что для России кризис-2008 является первым настоящим капиталистическим кризисом. Действительно, кризис 1990-х годов был не классическим кризисом, а уникальным трансформационным спадом, который не имеет аналогов в истории стран с рыночной экономикой. Продолжительность и глубина спада были беспрецедентными. Кризис 1998 г., который пережила Россия, был долговым и возник непосредственно как следствие тяжелейшего трансформационного спада и появившихся в этот период государственных долгов. Кроме того, дефолт 1998-го года инициировал последующий экономический рост. Сейчас же Россия по полной программе проходит то, что западные страны прошли уже много раз. Однако мы это будем проходить в первый раз – и это будет очень болезненный процесс.
В чем отличие нынешнего кризиса от кризисов предыдущих?
Раньше кризис был системным и связан был с перестройкой самих механизмов хозяйствования. Параллельно, разумеется, перестраивалась и вся экономика в условиях всеобщего дефицита товаров и услуг. Сейчас имеет место избыток товаров и услуг, характерный для стадии капиталистического перепроизводства. И если дефицит преодолевается путем расширения имеющегося производства, то перепроизводство преодолевается путем отмирания старых и создания новых производств. И второй способ для России пока является новым. Можно сказать так: если еще в 1998 г. у России были гигантские горизонты для развития отечественного бизнеса, то в 2008 г. он зашел в тупик и не знает, куда идти дальше. У страны и отечественного бизнеса нет опыта по поиску новых рынков в условиях перепроизводства. Это совершенно новый вызов для российской экономики, и данный факт почти стопроцентно гарантирует тяжелое прохождение кризиса в случае его затягивания и углубления.
2. Амортизаторы кризиса-2008. В России в настоящее время сложились уникальные условия, которые позволяют ей «пересидеть» финансовый кризис довольно успешно. Рассмотрим эти амортизаторы более подробно.
Резерв в виде перегрева экономики. Данный момент позволяет существенно демпфировать кризис в его начальной фазе. Как уже отмечалось, накануне кризиса экономика России была предельно перегрета. Сейчас идет ее медленное остывание. Феномен сверхприбылей постепенно изживается, урезаются все лишние расходы, начинается экономия, прекращаются безалаберные покупки, рассасываются очереди на многие товары и т.п. Однако данный процесс еще не есть кризис в истинном смысле этого слова, это всего лишь остывание экономики. Разумеется, этот процесс неравномерно распределяется по экономике: некоторые ее сегменты продолжают расти, некоторые – начали падать, некоторые – «зависли» в неопределенном состоянии. И хотя охлаждение экономики ведет к отрезвлению многих экономиченских агентов, это еще нельзя классифицировать как серьезную экономическую проблему. Если мировой кризис не будет долгим, то Россия может просто-напросто не дойти до настоящего кризиса; пройдя фазу депрессии, она не дойдет до проблем глубокой рецессии. И это реальный резерв России.
Заторможенность реакции российской экономики. Россия всегда отличалась заторможенностью реакции социума на те или иные экономические и политические вызовы. Это уже, можно сказать, историческая особенность российской ментальности. Если вспомнить кризис 1990-х годов, то и тогда кризис очень долго принимал свои зрелые формы. Более того, многие эффекты так до конца и не проявились. Например, масштабы безработицы так и остались несопоставимыми с масштабами падения производства. Такая заторможенность в совокупности с перегревом 2000-х годов приведет к тому, что само остывание экономики будет происходить довольно долго; по крайней мере, не так быстро, как в развитых странах мира. И это опять-таки создает временной резерв для развития кризиса в России.
Низкая насыщенность российских рынков. Есть и еще одно обстоятельство, которое парадоксальным образом ставит Россию особняком и делает ее несопоставимой с развитыми странами мира. Дело в том, что кризис – это всегда перепроизводство, т.е. избыток товаров. И если посмотреть, например, на сферу жилищного строительства, где откристаллизовался кризис-2008, то в США обеспеченность жильем в 3,1 раза выше, чем в России. Это означает, что в Штатах к моменту кризиса рынок жилья был настолько насыщенным, что его расширение было физически невозможным. Все платежеспособные экономические субъекты уже имели жилье, а подключение к этому процессу малообеспеченных слоев населения оказалось авантюрой. В России рынок жилья крайне ненасыщенный, в жилье по-прежнему нуждается большая часть населения страны, а потому и покупать жилье все равно будут. Данный факт делает спрос на жилье объективно обусловленным и устойчивым, что может смягчить намечающийся кризис. Аналогичным образом обстоит дело и на других рынках.
Сильный и масштабный корпоративный госсектор. Как известно, в момент кризиса в наибольшей степени страдает частный сектор, тогда как госсектор наоборот стабилизирует ситуацию. В предыдущий период развития Россия сделала мощный рывок к построению сильного корпоративного государственного сектора, и этот факт теперь играет ей на руку. Ключевые экономические центры взяты государством под контроль и это, скорее всего, позволит удержать экономику от катастрофического обвала. Не вдаваясь в дискуссию об эффективности российской модели госсектора, отметим лишь, что само наличие этого сектора ослабляет проявления кризиса.
Наличие финансовых ресурсов. Благоприятная мировая конъюнктура на энергоносители привела к тому, что Россия накопила огромные финансовые авуары, которые в момент кризиса будут амортизировать ситуацию и позволят продолжить финансирование многих объектов и проектов, независимо от текущих доходов бюджета. Даже при самых неблагоприятных обстоятельствах накопленных резервов должно хватить на год-полтора, а за это время кризис может иссякнуть. Если кризис не перейдет в разряд затяжной масштабной мировой рецессии, то финансовые резервы России позволят ей выйти из кризиса с минимальными жертвами.
Наличие мощного нефтегазового комплекса. И, наконец, пока никто не отказывается от российской нефти и газа. Правда, цены на них сильно упали, но даже 45-50 долл. за баррель нефти – это не так плохо; в недалеком прошлом страна жила и при ценах в 8-13 долл. Прогнозируемая Мировым банком цена нефти на 2009 год составляет 75 долл. за баррель. Соответственно продажа углеводородного сырья для России все время будет серьезным подспорьем, которое не даст окончательно рухнуть экономике. И что очень важно, экспорт нефти и газа – это текущие доходы, которые не проедаются в отличие от резервных средств. Такой амортизатор есть далеко не у всех стран, и Россия здесь находится в привилегированном положении.
3. Последствия кризиса-2008. Рассмотренные буферы российской экономики обладают мощным антикризисным эффектом. Это означает, что возможное протекание кризиса в России предполагает два сценария. Первый (оптимистический) предполагает затухание мирового кризиса за год-полтора, второй (пессимистический) предполагает затягивание кризиса на более длительный срок. Соответственно траектории развития экономики России будут принципиально различаться в зависимости от общей ситуации в мире.
Если будет реализован первый сценарий, то, на наш взгляд, Россия в буквальном смысле слова пройдет мимо кризиса; она его почти не почувствует. Возрастет рациональность потребления, повысится ответственность производителя и продавца, возрастет осторожность инвестора. Все эти моменты можно классифицировать как положительные последствия кризиса. Никаких серьезных структурных изменений в экономике, скорее всего, не произойдет, хотя общая деградация экономики будет происходить. Это связано с тем, что никакие прогрессивные техноемкие и наукоемкие проекты реализовываться не будут. В той или иной степени будут урезаны средства и государственного сектора, что приведет к его вялому функционированию на уровне примитивного выживания, а не прогрессивного развития. В целом все дорогое и хорошее будет находиться в состоянии хронического недоинвестирования; реализация сложных проектов будет требовать колоссальных усилий и постоянного перенапряжения. Однако эти сдвиги, скорее всего, не будут носить фатального характера.
Однако значительные изменения произойдут в составе участников рынка. Многие агенты, начавшие экономить на рекламе, потеряют свою долю рынка и потом либо сойдут с него, либо займут на нем подчиненное место. Одновременно с этим придут новые агенты, которые в переходный период попытаются захватить дешевое информационное пространство и построить новые бренды. Таким образом, слабая подвижность макросреды будет сопровождаться значительными сдвигами в микроструктуре рынка. А передел рынка приведет и к переделу собственности.
Если будет реализован второй сценарий, то Россия, по-видимому, рискует очень сильно деградировать. И предыдущий кризис 1990-х годов это хорошо продемонстрировал: длительная рецессия вымывает все высокотехнологичное и интеллектуалоемкое производство, оставляя лишь самые важные, жизнеобеспечивающие сектора экономики. Ничто не мешает этой ситуации повториться. Финансовых резервов хватит максимум на 2 года, после чего многие проекты и предприятия будут сворачиваться. О построении инновационной экономики можно будет забыть. Кроме того, будет нарастать социальное напряжение в обществе, что выразится в увеличении масштабов преступлений, в том числе тяжких. Затягивание кризиса приведет к тому, что космическое направление будет окончательно потеряно для России и, пожалуй, могут быть утеряны остатки социальных наук. И почти наверняка усилится стремление России к изоляционизму.
Если кризис даже в форме депрессии или слабой рецессии продлится года три, то начнется перестройка экономики в пользу силовых элементов, которые будут оставаться последним гарантом стабильности и порядка. Гражданский сектор примет архаичные формы.
Еще одна проблема пессимистического сценария состоит в отливе капиталов и лучших кадров из России. Это еще больше усугубит кризис ликвидности и затормозит инвестиционные процессы. Затяжной кризис будет убийственным для России. Уже сейчас есть апокалиптические прогнозы развития кризиса в России и, надо признать, они имеют под собой серьезные основания.
Хотя прогнозы в нынешней ситуации, дело неблагодарное, все же дадим одну оценку. Если сравнивать вероятность развития событий по двум сценариям, то, на наш взгляд, для оптимистического варианта она составляет примерно 80%, а для пессимистического – 20%. Уже сейчас многие факты говорят о том, что страхи по поводу второй Великой депрессии сильно преувеличены.
3. Грядущая глобальная национализация экономики. При затягивании кризиса есть еще одна опасность, которая уже сейчас начала реализовываться – национализация значительной части экономики и гипертрофия государственного сектора. Возврат к ведущей роли госсектора в России начался уже давно, но кризис выступил катализатором его окончательной победы. Задолженность ключевых российских предприятий перед иностранными кредиторами под залог акций опять-таки ключевых предприятий страны привела к необходимости активного вмешательства в этот процесс правительства. Погашение государством долгов предприятий-задолжников с последующим полным контролем государства над ними безальтернативен, ибо в противном случае они попадут в руки иностранных экономических субъектов. Однако уже буквально через год экономика страны будет очень сильно напоминать экономику Советского Союза.
В любом случае усиление госсектора уже состоялось, и в дальнейшем будет продолжаться. Если же кризис затянется и углубится, то имеется вероятность того, что госсектор может стать вообще тотальным. И это будет действительным возвратом к Советскому Союзу. Конечно, можно предположить, что впоследствии предприятия расширившегося госсектора будут снова приватизироваться, но это будет не скоро. В любом случае российская экономика надолго окажется в тисках старых форм административного управления, которые себя уже один раз не оправдали.
Здесь следует отметить, что частичная национализация экономики в условиях кризиса – явление естественное и оно характерно почти для всех стран. Однако здесь важен масштаб явления. Если в развитых странах усиление роли государства наверняка будет дозированным, то в России оно станет тотальным.
Как было сказано, такой ход событий практически безальтернативен. В чем же тогда проблема?
Дело в том, кризис-2008 может загнать Россию в цивилизационный тупик. Все 90-е годы, когда страна переживала трансформационный спад, стали годами расплаты за чрезмерное огосударствление экономики. Страна выдержала это в надежде, что ей удастся построить эффективный рынок. Рынок в России построили, но рынок неэффективный, а такой рынок ничем не лучше государственной экономики. И когда пришло время повышать эффективность того, что построили, страну накрыл кризис и отбросил назад. Фактически кризис-2008 перечеркивает все усилия и потери предыдущих двух десятилетий. Более того, возврат идет к гораздо худшей ситуации: в стране нет уже такой стабильной политической системы, как в Советском Союзе, отсутствует оптимистическая идеология и подорваны технологические возможности экономики. Чего можно ожидать в таких условиях?
Не беря во внимание самые мрачные прогнозы, можно утверждать, что развитие страны замедлится на многие годы. Потребуется много лет и благоприятное стечение обстоятельств, чтобы хозяйственные механизмы снова заработали в полную силу.
4. Действие модели «центр-периферия» внутри страны. Начавшийся кризис продемонстрировал работоспособность модели «центр-периферия». На начальной фазе кризиса первыми в стране отреагировали на него жители Москвы и Санкт-Петербурга. Они мгновенно все поняли и среди них поднялась паника; жители регионов долгое время просто не замечали кризиса. Таким образом, активность центра и заторможенность периферии, характерные для мировой экономики, проявляются и для отдельной страны.
Между тем перерастание финансового кризиса в кризис экономический в Москве и Санкт-Петербурге происходит гораздо медленнее, чем на периферии. Похоже, что даже когда вся страна будет в состоянии жесточайшего кризиса, российская столица будет продолжать жить своей богемной жизнью. И если в некоторых городах страны уже начинаются волнения, то в московском мегаполисе царит предновогоднее благодушие. Тем самым и в этом случае мы видим конкретизацию общемировой закономерности: чем дальше от центра, тем менее цивилизованные формы принимает кризис.
Если кризис будет краткосрочным, то крупные города и нефтедобывающие регионы, составляющие центр экономической системы, его почти не заметят, вернее, заметят его в основном гастарбайтеры, но не коренные жители центра; волна кризиса прокатится по периферии и на этом все закончится. Если же кризис затянется, то это приведет к большому социальному напряжению за счет перепада в уровне жизни в центре и на периферии. Многие люди с окраин будут устремляться в столицу и другие крупные города, но, не находя там работы, все равно будут стараться остаться там. Все это приведет к усилению криминала в крупных городах и росту взаимного недовольства жителей центра и периферии. Это будет иметь двоякое следствие. Во-первых, нарастание экономической дифференциации центра и периферийных регионов. Во-вторых, нарастание социальной напряженности на территории страны и росту территориального антагонизма. В такой ситуации могут происходить любые негативные явления, но главное заключается в другом – даже после кризиса потребуется длительное время, чтобы восстановить и без того отсутствующий паритет между центром и периферией.
1. Асимметрия кризиса в развитых и развивающихся странах. Хотя итоги кризиса подводить еще нельзя (он в самом начале), уже сейчас просматриваются кое-какие закономерности. Прежде всего, это заторможенность кризиса в слабо развитых странах. Если экономика развитого мира и в первую очередь США быстро и гибко реагирует на изменение ситуации, то слаборазвитые страны на него реагируют слабо и специфическим образом. Типичный пример: кризис только начался, а Гарвардский университет, стоящий номером один во всех международных университетских рейтингах, объявил о сокращении своих исследовательских программ в связи с проблемами в финансировании. В противовес ему российские вузы буквально «не видят» никакого кризиса – для них его просто нет.
Разумеется, такая ситуация требует хоть какого-то объяснения. На наш взгляд, оно тривиально: российские вузы не сокращают свои исследовательские программы потому, что их вообще нет. Те суммы, которые у российских университетов фигурируют в качестве затрат на исследования, являются чисто символическими и используются в качестве дотаций к заработкам некоторых сотрудников вузов; это, скорее, прибавка к жалованию университетских администраторов. Эти деньги, как правило, государственные и в одночасье они не сокращаются. Так что российские вузы кризис в краткосрочной перспективе не затрагивает. И это симптоматично.
Однако в общем случае ситуация в развивающемся мире не так безоблачна. Дело в том, что негативная реакция в двух группах стран в корне различается. Если в развитых странах сокращаются исследовательские программы университетов, идет банкротство крупнейших компаний, увеличивается безработица и снижается производство, то в развивающихся странах кризис проявляется в форме вооруженных конфликтов. И корреляция здесь очевидна. После начала кризиса произошла череда однопорядковых событий: политическое противостояние властям оппозиции в Таиланде; политическая манифестация в Турции; масштабная террористическая акция в индийском Мумбаи; разгул сомалийских пиратов у берегов Восточной Африки; массовые поджоги анархистских групп в Греции, являющейся слабым звеном Европы. Иными словами, если развивающаяся страна не имеет резерва в виде обильного экспорта природных ресурсов, то кризис в ней идет по линии силовых операций. В этом состоит принципиальная опасность затяжного кризиса.
2. Совмещение финансового кризиса и перегрева экономики. Говоря о последствиях кризиса, нельзя не упомянуть исходных условий, в которых он возник. Дело в том, что заторможенность развивающихся и транзитивных экономик в проявлении кризиса во многом объясняется их перегревом накануне падения фондовых рынков. И Россия здесь служит ярким примером. Тот перегрев, который наблюдался в России на протяжении последних 3-4 лет, не может мгновенно рассосаться; на это нужно время.
О перегреве российской экономики говорит многое: высокие темпы экономического роста, низкая безработица, рост доходов, беспрецедентный рост цен на многие товарные группы, рост задолженности крупных компаний, а главное, суета, царящая в обществе. Многие люди последние годы работали на двух, а то и на трех работах; столичный месячный заработок в тысячу долларов воспринимается как унизительный, а 3-4 тыс. долл. – как норма. Многие фирмы были переполнены заказами и не спешили их выполнять. Не удивительно, что всю эту махину трудно в одночасье развернуть в обратную сторону.
Можно ли сегодня говорить о кризисе в России?
На наш взгляд, только очень условно. Перегрев экономики ликвидируется, но до настоящего кризиса еще далеко. Этот тезис подтверждается в основном бытовыми наблюдениями. Продажи автомобилей только начинают падать. Люди продолжают жаловаться на дороговизну бензина, но меньше ездить на машинах не стали. До сих пор люди бездарно жгут бензин в городских пробках, а зачастую и просто на длительных остановках, не желая лишний раз выключить двигатель. Многие небольшие исследовательские фирмы завалены заказами. Агенты компаний, занимающихся изготовлением мебели, не успевают даже вовремя заехать к своим клиентам и уж никак не спешат с их обслуживанием. Как гоняли торговцы гигантские фуры с цветами, так и гоняют. Масса россиян выезжает за границу как по делам, так и в качестве туристов. И таких примеров можно привести много. И это кризис?!
На все это можно возразить, что есть и другие примеры: людей увольняют, зарплаты урезаются, фирмы закрываются и т.п. Но так ведь всегда кого-то увольняют, всегда кто-то закрывается. Данные явления иногда захватывают разные отрасли и виды деятельности и без кризиса. Так что сами по себе они не являются доказательством глобальных потрясений.
Каков итоговый вывод?
Заторможенность многих стран в плане распространения кризиса приводит к расслоению мировой экономики на две части: в одной идет явный спад, в другой сохраняется перегрев экономики. Пока Россия попадает во вторую группу. Во всяком случае, ни о какой второй Великой Депрессии говорить пока не приходится.
3. Совмещение продолжительности и глубины кризиса. Уже сейчас совершенно очевидно, что между продолжительностью и глубиной кризиса имеется прямая связь: чем кризис продолжительнее, тем он глубже и тем тяжелее будут его последствия. И здесь затягивание кризиса начинает работать явно не в пользу развивающихся стран. Если на короткой дистанции основной удар принимают на себя развитые страны, то на длительном временном интервале, когда иссякнет потенциал прочности предыдущего перегрева, кризис более разрушительным окажется для развивающихся стран. Это главная закономерность, от которой очень многое зависит.
Не исключено, что развитым странам удастся довольно быстро «затоптать» начавшийся кризис. Этому будут способствовать и денежные инъекции в экономику со стороны государства, и национализация многих «опасных» компаний, и усиление финансовой дисциплины и прочие меры. Если будет реализован этот оптимистичный сценарий, то развивающийся мир может выйти из кризиса с минимальными потерями. В противном случае именно ему грозят глобальные потрясения.
Однако на повестке дня главные вопросы: как долго продлится кризис-2008? И чем закончится он для мира и для России?
ПОСЛЕДСТВИЯ КРИЗИСА-2008 ДЛЯ МИРА
1. Однополярность или многополярность мира? Нынешний кризис пошел из США, поэтому многие сегодня считают, что тем самым Штаты подорвали к себе доверие мировой общественности и в будущем они утратят роль мирового лидера. Аналогичное мнение бытует и в отношении всей либеральной системы экономики. Так ли это?
На наш взгляд, США выполняют миссию первопроходчика и не удивительно, что они первыми напарываются на некие специфические ошибки, которые для других стран могли бы не возникнуть еще добрую сотню лет. Но отсюда не следует, что США утратили роль лидера, а либеральная модель экономики полностью и окончательно себя дискредитировала. Скорее всего, когда первоначальное раздражение уляжется, то все взоры все равно вернутся к Штатам. Мир не может жить без лидера – сложные социальные системы сами себя структурируют так, что лидер в них есть всегда. Нас не удивляет, что никакая организация не может функционировать без руководителя, но аналогично и мир без лидера оказывается в состоянии хаоса. А коль скоро это так, то кто может стать этим лидером в новом мире?
Пытаясь ответить на поставленный вопрос, будем опираться на теорию витальных ресурсов, в соответствии с которой у людей и общества есть 4 жизненных ресурса: деньги, энергия, знания и время.
Первый претендент на роль мирового лидера – Европа. Не вдаваясь в детали, отметим только два фактора, которые практически исключают лидерство Европы.
Во-первых, сегодняшняя Объединенная Европа далеко не едина и нет никаких предпосылок к тому, чтобы разногласия между европейскими странами сгладились настолько, чтобы дать какой-то новый вектор развития для всего мира.
Во-вторых, Европа находится в стадии угасания своей пассионарности. Сегодня Европа не может решить ни одной значительной проблемы. Даже когда начался военный конфликт на территории бывшей Югославии, эта проблема оказалась для Европы из разряда нерешаемых. Поэтому, в конечном счете, подавление этого конфликта взяли на себя США. Кстати, по просьбе самих европейских стран. И куда сегодня Европа может повести весь остальной мир? Разумеется, Европа сохранит себя, но не как экономический лидер, а как некий культурный заповедник, исторический музей под открытым небом, оплот гуманитарного капитала.
С цивилизационной точки зрения Европе не хватает такого витального ресурса, как энергия, сила. А без этого ресурса тянуть и толкать мир к новым рубежам не представляется возможным. И кризис-2008 здесь ничего не изменит.
Другой претендент – Азия, а именно: Китай в тандеме с Японией и Индией. Но какие здесь есть проблемы?
Во-первых, сегодня все выдающиеся специалисты Азии живут в США. Как только индиец или китаец, а порой и японец, достигают по-настоящему высокого уровня квалификации в своей области, они мигрируют в Штаты. Это и понятно – в Штатах есть возможности для тех, у кого есть за душой что-то ценное. Поэтому выдающиеся русские, азиатские и латиноамериканские специалисты живут в США, а не у себя на родине. И все разговоры об их возврате представляются химерическими, хотя некоторые азиатские страны и предпринимают в этом направлении титанические усилия. Можно сказать так: самые высшие знания пока уходят из Индии и Китая в США.
Во-вторых, в сфере идей страны Азии не дают ничего сверх того, что дает Америка. Все те успехи, которые демонстрируют Китай, Индия и Япония, это те успехи, которые Соединенные Штаты давным-давно миновали. Например, Индия и Китай стали обладателями атомной бомбы, но таковая у Штатов есть уже более 60 лет. Индия и Китай начали осваивать космос, но США давно уже его осваивают. Индия и Китай строят эффективную рыночную экономику, но таковая существует в США уже добрых 200 лет. От того производства, которое доминирует в Индии и Китае, Америка уже давно отказалась. Пресловутый прогрессивный опыт Азии может быть полезен только самой Азии и другим еще менее развитым странам. Что же касается восточной философии и медицины, то Запад уже давно позаимствовал их у Азии и довел до того состояния, какого не было и в самой Азии. Похоже, что блок азиатских стран может еще больше укрепить свои позиции в качестве мировой производственной фабрики вещей – но не идей. А в информационную эпоху этого мало.
И опять-таки с цивилизационной точки зрения Азии не хватает такого витального ресурса, как знание. А без этого ресурса нельзя сформировать новый вектор развития, а, следовательно, и вести мир к новым рубежам не реально. И кризис-2008 здесь также, скорее всего, ничего не изменит.
Можно посмотреть и на Россию как на потенциального претендента на роль мирового лидера, но здесь все еще хуже.
Во-первых, в России в значительной степени блокирована креативная деятельность. Выстроенные в ней неэффективные социальные институты ведут к тому, что подавляющее большинство людей занято непродуктивной деятельностью, тем самым бездарно убивая свое время. Следовательно, ресурса на созидательный креативный труд не остается, а без этого нельзя сгенерировать новые модели развития.
Во-вторых, в России остается очень сильной склонность к изоляционизму. И этот недостаток опять-таки отнимает у России время, которое она тратит на то, чтобы заново открывать и опробовать то, что уже другие давно открыли и опробовали. За счет этого Россия все время влачится в хвосте мировой экономики и не может выдать принципиально новых моделей социального обустройства.
Соответственно с цивилизационной точки зрения России не хватает такого витального ресурса, как время. Но без него нельзя генерировать новые знания, а, следовательно, и определять направление движения мира к новым рубежам. И здесь кризис-2008 также не приведет к принципиальным перестановкам.
Про слаборазвитые страны говорить не стоит, т.к. им не хватает самого элементарного витального ресурса – денег. А в таких условиях вопрос о лидерстве даже ставить нельзя. В лучшем случае богатые страны будут инвестировать в них свои капиталы – не более того.
С точки зрения наделенности витальными ресурсами именно США выступают в качестве лидера, ближе всех стоящего к формированию новой модели. Более того, вряд ли изменится и модель либеральной экономики. Трудно предположить, что ее заменит тоталитарная модель. С либеральной экономикой дело обстоит так же, как с демократией: демократия не совершенна, но она лучше других политических форм правления. Так и либеральная модель экономики не без изъянов, но она лучше всех других моделей. Было бы в высшей степени нелепо сейчас отказаться от демократии в пользу монархии или диктатуры какого-то класса; точно также абсурдно отказываться от либеральной экономики в пользу тоталитарных режимов и оголтелого дирижизма. И здесь кризис-2008 внесет свои коррективы в сторону усиления роли государства, но через некоторое время все равно все вернется на свои места.
Таким образом, финансовый кризис может привести к тому, что авторитет Америки на какое-то время покачнется, но на траектории выхода из кризиса он, скорее всего, снова восстановится. А потому и мир будет условно многополярным. Это означает, что экономических центров будет много, а вектор развития мира будет формироваться все равно только в одном из них – в США.
2. Освоение времени. Если говорить о грядущих глобальных изменениях, то они произойдут все-таки в структуре реальной экономики. Скорее всего, накопленный в мире избыток капитала начнет «связываться» в рамках глобальных долгосрочных проектов. Именно такой подход будет знаменовать принципиально новый этап развития мировой экономики.
Уже идет речь об освоении природных ресурсов Луны, на подходе нано- и биотехнологии, которые могут иметь колоссальный эффект. Такие проекты позволят не только «повязать» избыточные капиталы, но сделают развитие мира более стратегичным и предсказуемым.
Заметим сразу, что речь идет о проектах, длительностью в 25-35 лет, которые выступят в качестве эффективных заменителей не оправдавшей себя ипотеки. Похоже, что лет через 5 возникнет большая ясность в отношении проектов, сегодня еще считающихся сомнительными. Не исключено, что по линии именно этих проектов и пойдет настоящая конкуренция между основными мировыми центрами капитала.
Переход к долгосрочным проектам по сути своей означает вложение денег в социальное время, которое под воздействием этих вложений будет кардинально деформироваться в ту или иную сторону.
Уже сейчас намечается и еще один возможный послекризисный сдвиг: рабочее время людей сократится. Слишком длинный рабочий день ведет к производству слишком большого объема всевозможных благ, а это ведет к слишком большим заработкам и чрезмерному, оголтелому потреблению. Все эти проблемы легко решаются за счет уменьшения времени работы с пропорциональным сокращением зарплаты. В этом случае возможна нормализация потребления на фоне более творческого расходования времени досуга. Вековые сдвиги в направлении сокращения рабочего времени и так хорошо просматриваются; не исключено, что эта тенденция после кризиса-2008 станет еще более выпуклой.
ПОСЛЕДСТВИЯ КРИЗИСА-2008 ДЛЯ РОССИИ
1. Россия перед лицом первого в ее истории капиталистического кризиса. Надо сказать, что для России кризис-2008 является первым настоящим капиталистическим кризисом. Действительно, кризис 1990-х годов был не классическим кризисом, а уникальным трансформационным спадом, который не имеет аналогов в истории стран с рыночной экономикой. Продолжительность и глубина спада были беспрецедентными. Кризис 1998 г., который пережила Россия, был долговым и возник непосредственно как следствие тяжелейшего трансформационного спада и появившихся в этот период государственных долгов. Кроме того, дефолт 1998-го года инициировал последующий экономический рост. Сейчас же Россия по полной программе проходит то, что западные страны прошли уже много раз. Однако мы это будем проходить в первый раз – и это будет очень болезненный процесс.
В чем отличие нынешнего кризиса от кризисов предыдущих?
Раньше кризис был системным и связан был с перестройкой самих механизмов хозяйствования. Параллельно, разумеется, перестраивалась и вся экономика в условиях всеобщего дефицита товаров и услуг. Сейчас имеет место избыток товаров и услуг, характерный для стадии капиталистического перепроизводства. И если дефицит преодолевается путем расширения имеющегося производства, то перепроизводство преодолевается путем отмирания старых и создания новых производств. И второй способ для России пока является новым. Можно сказать так: если еще в 1998 г. у России были гигантские горизонты для развития отечественного бизнеса, то в 2008 г. он зашел в тупик и не знает, куда идти дальше. У страны и отечественного бизнеса нет опыта по поиску новых рынков в условиях перепроизводства. Это совершенно новый вызов для российской экономики, и данный факт почти стопроцентно гарантирует тяжелое прохождение кризиса в случае его затягивания и углубления.
2. Амортизаторы кризиса-2008. В России в настоящее время сложились уникальные условия, которые позволяют ей «пересидеть» финансовый кризис довольно успешно. Рассмотрим эти амортизаторы более подробно.
Резерв в виде перегрева экономики. Данный момент позволяет существенно демпфировать кризис в его начальной фазе. Как уже отмечалось, накануне кризиса экономика России была предельно перегрета. Сейчас идет ее медленное остывание. Феномен сверхприбылей постепенно изживается, урезаются все лишние расходы, начинается экономия, прекращаются безалаберные покупки, рассасываются очереди на многие товары и т.п. Однако данный процесс еще не есть кризис в истинном смысле этого слова, это всего лишь остывание экономики. Разумеется, этот процесс неравномерно распределяется по экономике: некоторые ее сегменты продолжают расти, некоторые – начали падать, некоторые – «зависли» в неопределенном состоянии. И хотя охлаждение экономики ведет к отрезвлению многих экономиченских агентов, это еще нельзя классифицировать как серьезную экономическую проблему. Если мировой кризис не будет долгим, то Россия может просто-напросто не дойти до настоящего кризиса; пройдя фазу депрессии, она не дойдет до проблем глубокой рецессии. И это реальный резерв России.
Заторможенность реакции российской экономики. Россия всегда отличалась заторможенностью реакции социума на те или иные экономические и политические вызовы. Это уже, можно сказать, историческая особенность российской ментальности. Если вспомнить кризис 1990-х годов, то и тогда кризис очень долго принимал свои зрелые формы. Более того, многие эффекты так до конца и не проявились. Например, масштабы безработицы так и остались несопоставимыми с масштабами падения производства. Такая заторможенность в совокупности с перегревом 2000-х годов приведет к тому, что само остывание экономики будет происходить довольно долго; по крайней мере, не так быстро, как в развитых странах мира. И это опять-таки создает временной резерв для развития кризиса в России.
Низкая насыщенность российских рынков. Есть и еще одно обстоятельство, которое парадоксальным образом ставит Россию особняком и делает ее несопоставимой с развитыми странами мира. Дело в том, что кризис – это всегда перепроизводство, т.е. избыток товаров. И если посмотреть, например, на сферу жилищного строительства, где откристаллизовался кризис-2008, то в США обеспеченность жильем в 3,1 раза выше, чем в России. Это означает, что в Штатах к моменту кризиса рынок жилья был настолько насыщенным, что его расширение было физически невозможным. Все платежеспособные экономические субъекты уже имели жилье, а подключение к этому процессу малообеспеченных слоев населения оказалось авантюрой. В России рынок жилья крайне ненасыщенный, в жилье по-прежнему нуждается большая часть населения страны, а потому и покупать жилье все равно будут. Данный факт делает спрос на жилье объективно обусловленным и устойчивым, что может смягчить намечающийся кризис. Аналогичным образом обстоит дело и на других рынках.
Сильный и масштабный корпоративный госсектор. Как известно, в момент кризиса в наибольшей степени страдает частный сектор, тогда как госсектор наоборот стабилизирует ситуацию. В предыдущий период развития Россия сделала мощный рывок к построению сильного корпоративного государственного сектора, и этот факт теперь играет ей на руку. Ключевые экономические центры взяты государством под контроль и это, скорее всего, позволит удержать экономику от катастрофического обвала. Не вдаваясь в дискуссию об эффективности российской модели госсектора, отметим лишь, что само наличие этого сектора ослабляет проявления кризиса.
Наличие финансовых ресурсов. Благоприятная мировая конъюнктура на энергоносители привела к тому, что Россия накопила огромные финансовые авуары, которые в момент кризиса будут амортизировать ситуацию и позволят продолжить финансирование многих объектов и проектов, независимо от текущих доходов бюджета. Даже при самых неблагоприятных обстоятельствах накопленных резервов должно хватить на год-полтора, а за это время кризис может иссякнуть. Если кризис не перейдет в разряд затяжной масштабной мировой рецессии, то финансовые резервы России позволят ей выйти из кризиса с минимальными жертвами.
Наличие мощного нефтегазового комплекса. И, наконец, пока никто не отказывается от российской нефти и газа. Правда, цены на них сильно упали, но даже 45-50 долл. за баррель нефти – это не так плохо; в недалеком прошлом страна жила и при ценах в 8-13 долл. Прогнозируемая Мировым банком цена нефти на 2009 год составляет 75 долл. за баррель. Соответственно продажа углеводородного сырья для России все время будет серьезным подспорьем, которое не даст окончательно рухнуть экономике. И что очень важно, экспорт нефти и газа – это текущие доходы, которые не проедаются в отличие от резервных средств. Такой амортизатор есть далеко не у всех стран, и Россия здесь находится в привилегированном положении.
3. Последствия кризиса-2008. Рассмотренные буферы российской экономики обладают мощным антикризисным эффектом. Это означает, что возможное протекание кризиса в России предполагает два сценария. Первый (оптимистический) предполагает затухание мирового кризиса за год-полтора, второй (пессимистический) предполагает затягивание кризиса на более длительный срок. Соответственно траектории развития экономики России будут принципиально различаться в зависимости от общей ситуации в мире.
Если будет реализован первый сценарий, то, на наш взгляд, Россия в буквальном смысле слова пройдет мимо кризиса; она его почти не почувствует. Возрастет рациональность потребления, повысится ответственность производителя и продавца, возрастет осторожность инвестора. Все эти моменты можно классифицировать как положительные последствия кризиса. Никаких серьезных структурных изменений в экономике, скорее всего, не произойдет, хотя общая деградация экономики будет происходить. Это связано с тем, что никакие прогрессивные техноемкие и наукоемкие проекты реализовываться не будут. В той или иной степени будут урезаны средства и государственного сектора, что приведет к его вялому функционированию на уровне примитивного выживания, а не прогрессивного развития. В целом все дорогое и хорошее будет находиться в состоянии хронического недоинвестирования; реализация сложных проектов будет требовать колоссальных усилий и постоянного перенапряжения. Однако эти сдвиги, скорее всего, не будут носить фатального характера.
Однако значительные изменения произойдут в составе участников рынка. Многие агенты, начавшие экономить на рекламе, потеряют свою долю рынка и потом либо сойдут с него, либо займут на нем подчиненное место. Одновременно с этим придут новые агенты, которые в переходный период попытаются захватить дешевое информационное пространство и построить новые бренды. Таким образом, слабая подвижность макросреды будет сопровождаться значительными сдвигами в микроструктуре рынка. А передел рынка приведет и к переделу собственности.
Если будет реализован второй сценарий, то Россия, по-видимому, рискует очень сильно деградировать. И предыдущий кризис 1990-х годов это хорошо продемонстрировал: длительная рецессия вымывает все высокотехнологичное и интеллектуалоемкое производство, оставляя лишь самые важные, жизнеобеспечивающие сектора экономики. Ничто не мешает этой ситуации повториться. Финансовых резервов хватит максимум на 2 года, после чего многие проекты и предприятия будут сворачиваться. О построении инновационной экономики можно будет забыть. Кроме того, будет нарастать социальное напряжение в обществе, что выразится в увеличении масштабов преступлений, в том числе тяжких. Затягивание кризиса приведет к тому, что космическое направление будет окончательно потеряно для России и, пожалуй, могут быть утеряны остатки социальных наук. И почти наверняка усилится стремление России к изоляционизму.
Если кризис даже в форме депрессии или слабой рецессии продлится года три, то начнется перестройка экономики в пользу силовых элементов, которые будут оставаться последним гарантом стабильности и порядка. Гражданский сектор примет архаичные формы.
Еще одна проблема пессимистического сценария состоит в отливе капиталов и лучших кадров из России. Это еще больше усугубит кризис ликвидности и затормозит инвестиционные процессы. Затяжной кризис будет убийственным для России. Уже сейчас есть апокалиптические прогнозы развития кризиса в России и, надо признать, они имеют под собой серьезные основания.
Хотя прогнозы в нынешней ситуации, дело неблагодарное, все же дадим одну оценку. Если сравнивать вероятность развития событий по двум сценариям, то, на наш взгляд, для оптимистического варианта она составляет примерно 80%, а для пессимистического – 20%. Уже сейчас многие факты говорят о том, что страхи по поводу второй Великой депрессии сильно преувеличены.
3. Грядущая глобальная национализация экономики. При затягивании кризиса есть еще одна опасность, которая уже сейчас начала реализовываться – национализация значительной части экономики и гипертрофия государственного сектора. Возврат к ведущей роли госсектора в России начался уже давно, но кризис выступил катализатором его окончательной победы. Задолженность ключевых российских предприятий перед иностранными кредиторами под залог акций опять-таки ключевых предприятий страны привела к необходимости активного вмешательства в этот процесс правительства. Погашение государством долгов предприятий-задолжников с последующим полным контролем государства над ними безальтернативен, ибо в противном случае они попадут в руки иностранных экономических субъектов. Однако уже буквально через год экономика страны будет очень сильно напоминать экономику Советского Союза.
В любом случае усиление госсектора уже состоялось, и в дальнейшем будет продолжаться. Если же кризис затянется и углубится, то имеется вероятность того, что госсектор может стать вообще тотальным. И это будет действительным возвратом к Советскому Союзу. Конечно, можно предположить, что впоследствии предприятия расширившегося госсектора будут снова приватизироваться, но это будет не скоро. В любом случае российская экономика надолго окажется в тисках старых форм административного управления, которые себя уже один раз не оправдали.
Здесь следует отметить, что частичная национализация экономики в условиях кризиса – явление естественное и оно характерно почти для всех стран. Однако здесь важен масштаб явления. Если в развитых странах усиление роли государства наверняка будет дозированным, то в России оно станет тотальным.
Как было сказано, такой ход событий практически безальтернативен. В чем же тогда проблема?
Дело в том, кризис-2008 может загнать Россию в цивилизационный тупик. Все 90-е годы, когда страна переживала трансформационный спад, стали годами расплаты за чрезмерное огосударствление экономики. Страна выдержала это в надежде, что ей удастся построить эффективный рынок. Рынок в России построили, но рынок неэффективный, а такой рынок ничем не лучше государственной экономики. И когда пришло время повышать эффективность того, что построили, страну накрыл кризис и отбросил назад. Фактически кризис-2008 перечеркивает все усилия и потери предыдущих двух десятилетий. Более того, возврат идет к гораздо худшей ситуации: в стране нет уже такой стабильной политической системы, как в Советском Союзе, отсутствует оптимистическая идеология и подорваны технологические возможности экономики. Чего можно ожидать в таких условиях?
Не беря во внимание самые мрачные прогнозы, можно утверждать, что развитие страны замедлится на многие годы. Потребуется много лет и благоприятное стечение обстоятельств, чтобы хозяйственные механизмы снова заработали в полную силу.
4. Действие модели «центр-периферия» внутри страны. Начавшийся кризис продемонстрировал работоспособность модели «центр-периферия». На начальной фазе кризиса первыми в стране отреагировали на него жители Москвы и Санкт-Петербурга. Они мгновенно все поняли и среди них поднялась паника; жители регионов долгое время просто не замечали кризиса. Таким образом, активность центра и заторможенность периферии, характерные для мировой экономики, проявляются и для отдельной страны.
Между тем перерастание финансового кризиса в кризис экономический в Москве и Санкт-Петербурге происходит гораздо медленнее, чем на периферии. Похоже, что даже когда вся страна будет в состоянии жесточайшего кризиса, российская столица будет продолжать жить своей богемной жизнью. И если в некоторых городах страны уже начинаются волнения, то в московском мегаполисе царит предновогоднее благодушие. Тем самым и в этом случае мы видим конкретизацию общемировой закономерности: чем дальше от центра, тем менее цивилизованные формы принимает кризис.
Если кризис будет краткосрочным, то крупные города и нефтедобывающие регионы, составляющие центр экономической системы, его почти не заметят, вернее, заметят его в основном гастарбайтеры, но не коренные жители центра; волна кризиса прокатится по периферии и на этом все закончится. Если же кризис затянется, то это приведет к большому социальному напряжению за счет перепада в уровне жизни в центре и на периферии. Многие люди с окраин будут устремляться в столицу и другие крупные города, но, не находя там работы, все равно будут стараться остаться там. Все это приведет к усилению криминала в крупных городах и росту взаимного недовольства жителей центра и периферии. Это будет иметь двоякое следствие. Во-первых, нарастание экономической дифференциации центра и периферийных регионов. Во-вторых, нарастание социальной напряженности на территории страны и росту территориального антагонизма. В такой ситуации могут происходить любые негативные явления, но главное заключается в другом – даже после кризиса потребуется длительное время, чтобы восстановить и без того отсутствующий паритет между центром и периферией.
***
Биржевые индексы фондовых рынков разных стран, включая Россию, ведут себя крайне неоднозначно: то уходят вверх, то падают вниз. Все это говорит о том, что в мировой экономике все не так плохо, как об этом говорят некоторые аналитики. По крайней мере, Вторая Великая Депрессия еще не началась. Это дает некоторые основания надеяться, что она вообще не начнется; во всяком случае, она не будет Великой. Думается, что мир вполне успешно «переварит» нынешний кризис, Но если он все-таки выйдет из-под контроля и затянется надолго, то Россия окажется среди тех стран, которые пострадают от него в наибольшей степени. И в этом смысле все решает скорость, с которой развитые страны смогут подавить надвигающуюся рецессию.
Написать комментарий
Главная причина современного кризиса - так называемая "рейганомика", то есть политика стимулирования в США конечного спроса, как государственного, так и частного. Вывоз же производств из США в Китай был ответом на начинающиеся сложности в американской экономике, и по этой причиной уж никак не мог служить причиной кризиса.