О повороте к экономике высоких технологий, массовости изобретательства и рационализаторства

В России на многих уровнях хозяйственного руководства ключевые позиции занимают юристы, философы, экономисты, журналисты, медики, бывшие военные, сотрудники правоохранительных органов, историки, политологи и прочие специалисты разговорного жанра. Также это специалисты с техническим образованием в отраслях не связанных с новым для себя родом деятельности. Они легко решаются на радикальные реформы образования, науки, промышленности, сельского хозяйства, обороны и других областей, требующих специальных профессиональных знаний и опыта. Результаты такого легковесного подхода к управлению развитием страны мы все видим. В России постепенно идет процесс утраты полученных в ходе индустриализации страны навыков прогрессивного опережающего развития. Значит, нужен разворот в управлении научно-техническим развитием к более продуктивным инструментам, в том числе содержащимся в отечественном опыте. В статье речь пойдет о некоторых инструментах развертывания массового технического творчества.

Научно-технический прогресс и технологические уклады

Под научно-техническим прогрессом принято понимать движение вперед к большей производительности труда, продуктивности и эффективности на базе освоения в различных отраслях экономики изменений, происходящих на основе новых идей, творческих начинаний человека (инноваций), его научных открытий, изобретений, рационализаторских предложений, включая методы организации производства, труда и управления. Изменения бывают трех типов. Первый – это революционные (прорывные), заменяющие инновации (технологии), пионерные, направленные на создание новых продуктов, товаров, услуг или других материальных благ. Второй – это эволюционные, улучшающие (продолжающие) инновации (технологии), направленные на совершенствование уже освоенных товаров, услуг, продуктов. Третий – рационализаторские предложения, не обладающие мировой новизной, однако представляющие известные мировой и отечественной практике рациональные конструктивные и технологические решения. Все названные типы инноваций одновременно присутствуют в ходе реализации любого инновационного прорыва (составляют триединство в производимых товарах) на базе очередного технологического уклада, являющегося очередным мировым витком научно-технического прогресса.

Под технологическим укладом понимается комплекс основанных на новых знаниях и освоенных практически прорывных революционных инноваций (изобретений), обеспечивающих количественный и качественный скачок в развитии производительных сил человеческого общества. Технологический уклад базируется на познанной человеком новой энергетике и открытии ее возможностей, в результате использования которых наряду с технологиями прошлых технологических укладов и образуется комплекс базовых совокупностей технологически сопряженных производств.

Природа технологических укладов скорее энергетическая. Именно использование новой энергетики лежит в основе прорывных скачков в экономическом и социальном развитии человеческого общества. В своем развитии земная цивилизация прошла ряд доиндустриальных и не менее пяти индустриальных технологических укладов, каждый из которых оказал существенное влияние на рост производительности труда и качество жизни человечества.

На ранних стадиях развития общества использовались так называемые доиндустриальные уклады, которые базировались на мускульно-ручной и конно-ручной энергетике, в основе которой мускульная энергия (сила) животных и человека, а также на возможностях природных сил: ветра, огня. Основу этих технологических укладов составляли изобретения, усиливающие мускульные возможности человека и животных (колесо, рычаг, парус, винт, редуктор, гончарный круг, меха в кузницах и многие другие).

С наступлением эры машин начался так называемый индустриальный период развития земной цивилизации. Первый индустриальный технологический уклад, судя по динамике появления великих изобретений, базировался на использовании энергии воды и ветра. Постепенно появились основанные на этой энергетике новые технологии в текстильной промышленности, сельском хозяйстве (например, водяные и ветряные мельницы, приводы механизмов). Изменился и быт, из которого стали исчезать простейшие, основанные на мускульной силе, орудия для переработки зерна, других пищевых продуктов. Пик развития этого технологического уклада по разным оценкам приходится на конец ХVII- начало ХVIII столетий.

Второй индустриальный технологический уклад основан на использовании энергии пара и угля, других горючих материалов (изобретены паровая машина, паровой двигатель, локомобиль), что привело к развитию железнодорожного паровозного транспорта, пароходства, механизации производства (эта волна приходится по И. Шумпетеру на 1840-1890 годы во всех отраслях экономики).

Третий индустриальный технологический уклад (1890-1940 годы) базируется на использовании электрической энергии, развитии на этой основе тяжелого машиностроения, электротехнической и радиотехнической промышленности. По мере освоения возможностей, заложенных в данном технологическом укладе, на базе использования электроэнергии были изобретены и применены на практике радиосвязь, телеграф и другие пионерные инновации, обеспечившие дальнейшее развитие промышленности, создание рабочих мест, подъем материального, культурного и жилищно-бытового уровня, других параметров качества жизни граждан. Электрификация существенно преобразила быт граждан: появились осветительные приборы, радио, радиоприемные устройства и другая бытовая техника.

Четвертый индустриальный технологический уклад (1940-1990 годы) базируется на использовании энергии углеводородов, на изобретении и применении двигателя внутреннего сгорания, электродвигателя и развитии на этой основе автомобиле-тракторостроения, самолетостроения, дальнейшем использовании энергетики нефтепродуктов, изобретении синтетических материалов.

Следует иметь в виду, что технологии нового технологического уклада зарождаются в недрах действующего технологического уклада и постепенно совершенствуются, пробивая себе дорогу к очередной ступени прогресса человеческого общества.

Пятый индустриальный технологический уклад (1990-2040 годы), его еще называют инновационно-электронным, опирается на возможностях электронной и атомной энергетики, инновациях в области микроэлектроники, информационных технологий, генной инженерии, биотехнологий, приведших к освоению космического пространства, появлению спутниковой связи и других возможностей человека.

Человечество еще не успело в полной мере освоить возможности пятого технологического уклада, как на горизонте замаячил очередной шестой, прикладная эра которого уже наступает (примерно 2040-2090 годы), в основе которого вероятно будет наноэнергетика: молекулярные, клеточные и ядерные технологии (нанотехнологии, нанобиотехнологии, нанобионика, микроэлектронные технологии, наноматериалы, нанороботизация и другие наноразмерные технологии и наноструктуры). Уже видны ключевые направления развития шестого технологического уклада: роботы, элементы и системы искусственного интеллекта, глобальные информационные сети и интегрированные высокоскоростные транспортные системы. Технологии на базе наноэнергетики будут обеспечивать еще более высокие возможности экономике и гражданам. Скажем, появляется возможность излечения хронических болезней через управление развитием живого организма на уровне генной структуры, стволовых клеток, что приведет к существенному росту продолжительности жизни человека (далеко за пределы 100-летнего возраста) и животных. Уже появились разговоры о нанобессмертии.

Между пятым и шестым технологическими укладами имеется преемственность. Общим является применение информационных технологий, основанных на использовании знаний об элементарных структурах материи, а также алгоритмах обработки и передачи информации. Отличие состоит в глубине проникновения технологии в структуры материи и масштабах обработки информации. Пятый технологический уклад основывается на применении достижений микроэлектроники в управлении физическими процессами на электронном уровне. Шестой – на применении технологий, оперирующих на уровне одной миллиардной метра и способных менять строение вещества на молекулярном и атомном уровнях, придавая им принципиально новые свойства, а также проникать в клеточную структуру живых организмов, видоизменяя их.

Разум человека не останавливается на поиске новых энергетических возможностей прогресса, в том числе заложенных в самом человеке (биоэнергетика человека). Сейчас наукой обращено пристальное внимание на такие проявления у некоторых людей, как предсказание событий, чтение мыслей (пример – способности В. Мессинга, Ванги), передачи мыслей на расстоянии, перемещение объектов усилиями воли и другие. Показывались непознанные способы перемещения объектов на Луне в период экспедиции на это небесное тело американцев по программе «Аполон». У уфологов имеется информация о других наблюдаемых и пока не познанных явлениях. Эти перемещения и наблюдения свидетельствуют об использовании неизвестной нам энергетики (познанной внеземной цивилизацией). Познание и использование этой энергетики, очевидно, будет составлять последующие технологические уклады, которые создадут новые возможности для человечества планеты Земля, существенно повлияют на материальный уровень и другие параметры качества жизни человека: уровень материального, жилищно-бытового, социального обеспечения, уровень образования, охраны здоровья, личной и экологической безопасности.

Каждый из названных и освоенных нашей цивилизацией технологических укладов в своем развитии проходил различные стадии, отличающиеся мерой их влияния на общий экономический рост в мире и нашей стране. Устаревшие технологические уклады, уходя как сценарии развития на вторые роли, не исчезают из экономики и обихода граждан. Они просто теряют свое решающее влияние на качество жизни, оставляя в составе национального богатства страны созданные производственные, инфраструктурные объекты, культурное наследие, знания и т.п.

О последствиях задержки в освоении отечественной экономикой современных технологических укладов

Взятый ранними демократами и их последователями курс на разрушение социалистического производственного уклада на основе деиндустриализации в стратегической перспективе опасен для страны, так как ведет к деградации. Проведенная политическим руководством страны в рамках этого курса деиндустриализация привела к тому, что мы еще больше отстали в технологическом развитии, остановившись на уровне четвертого технологического уклада. При этом в развитых странах, таких, как США и Япония, происходит переход от механизации и автоматизации, основанной на технологиях четвертого уклада, к развитию робототехнических систем, использованию элементов и систем искусственного интеллекта, то есть созданию продуктов пятого и шестого технологических укладов. Иначе говоря, развитие идет в направлении формирования индустрии высоких технологий. Россия же зациклилась на сырьевой модели развития.

Каждый раз, когда идет замещение технологических укладов экономики и переход с одной длинной волны на другую, в устаревших производствах происходит обесценивание капитала: он перетекает в финансово-спекулятивные операции на финансовых рынках и лишь частично, осторожно находит применение в новейших технологиях.

Неконкурентоспособность российской экономики во многом определяется отставанием в освоении новых технологических укладов. Мы задержались на эксплуатации возможностей третьего и четвертого технологических укладов. В то время как иностранные конкуренты движутся в направлении развития индустрии высоких технологий, основанных на современных пятом и шестом технологических укладах. В итоге мы не производим и не продаем в подавляющем большинстве ничего из того, что предлагают на мировой и российский рынок иностранные конкуренты. В результате наше общество пользуется благами научно-технического прогресса достигнутого зарубежными производителями лишь в качестве покупателей.

Важно понимать, что смена технологического уклада неизбежно сопровождается экономическим кризисом. Русский экономист Н.Д. Кондратьев утверждал, что в каждом технологическом цикле особенно успешно функционируют передовые в технологическом отношении отрасли. В конце каждого цикла то, что на поверхности выглядит рекордными прибылями, на самом деле является погашением капитала, в котором более не нуждаются отрасли, переставшие развиваться. Подобная ситуация может длиться годы, после чего следует неожиданный кризис, в результате которого лидеры делового мира, застигнутые как бы врасплох, внезапно лишаются преимуществ на рынках. Наступает несколько лет застоя, пока новые, зарождающиеся технологии неспособны создать достаточного количества рабочих мест. Происходящий во время кризиса моральный износ капитала заставляет предпринимателей повернуться к новым технологиям, что и расчищает путь для массовых инвестиций в новые технологии, а, следовательно, обеспечивает экономический подъем. Экономисты подчеркивают, что никто и, прежде всего, ни одно правительство, не могут сколько-нибудь значительно изменить ход этого процесса.

Происходящая при этом замена производственных активов приводит к разрушению неконкурентоспособных производств, основанных на технологиях уходящего технологического уклада, что сопровождается ликвидацией рабочих мест, падением доходов и покупательной способности граждан. Самым тяжелым для экономики страны и населения является этап выхода из сложившегося экономического кризиса. Ибо новый технологический уклад на начальном этапе своего развития не создает достаточного количества рабочих место не только в производстве, но и в сфере обслуживания. Лишь массовый поток товаров и услуг, основанных на технологиях нового технологического уклада, обеспечивает выход из экономического кризиса. Решение возникающих при этом в обществе проблем может сопровождаться революциями, войнами, что мы и наблюдаем сегодня. Глобальный финансовый кризис, начавшийся в 2008 году, на наш взгляд, начнет уходить в историю тогда, когда освобождающийся из устаревшего производства финансовый капитал, частично обесценившись в лопнувших «финансовых пузырях», найдет себе дорогу в новейшие технологии во всех отраслях мировой и российской экономики.

Когда дела предприятия идут плохо и его продукция теряет конкурентоспособность, больше всех бывают удивлены экономисты. Проблема состоит в том, что большинство экономистов не имеют подготовки в области стратегического менеджмента, им не хватает кругозора менеджера с подготовкой в области естественных наук, системного анализа. Любая продукция и технология, как известно, имеют предел эффективности (теория S-образных кривых, технологических пределов и технологического разрыва), который и должен увидеть и осознать менеджер. Деятельность конкурентов на рынке приводит к обесцениванию продуктов и работников предприятий, если менеджмент этого предприятия продолжает инвестировать в то, что приносило в прошлом и пока приносит успех на рынке. Обороняющиеся от прогресса менеджеры цепляются за это прошлое и не обращают свой взгляд в будущее. Взгляд в будущее состоит в принятии мужественных решений, когда менеджмент начинает осознавать необходимость без сожаления расставаться со своими еще приносящими доходы продуктами и технологиями, которые пока конкурентоспособны на рынке, но уже найдены более эффективные решения. Расплата за удержание устаревающих технологий в деловой жизни – потеря конкурентоспособности и лидирующих позиций на рынке.

Реформаторы в нашей стране модернизации предприятий путем замены морально устаревших производственных активов предыдущего технологического уклада (четвертого) почему-то предпочли просто их ликвидацию, чем усугубили ситуацию с рабочими местами своих граждан и развитием массового изобретательства и рационализаторства, заполонив наши магазины зарубежными товарами, производство которых не требует применения высоких технологий. Очевидно, что деиндустриализация не лежит на пути прорыва к высокотехнологичной экономике. Но нас упорно толкают на этот путь.

В стране идет дискуссия по проблемам модернизации российской экономики. Сегодня в отечественной практике модернизации и этих дискуссиях просматриваются два сценария. Один революционный, ибо нацелен на опережение и опирается на освоение прорывных высоких технологий пятого, шестого и последующих технологических укладов. Другой эволюционный, догоняющий, ибо ориентирован на освоение уже продаваемых мировыми лидерами технологий и продуктов, то есть на копирование уже достигнутого экономиками развитых стран. По мнению многих экспертов, экономика России продолжает опираться на преимущественно догоняющий сценарий, «сползает» в сторону сокращения высокотехнологичной сферы, то есть двигается в сторону, противоположную развитию экономики знаний, о которой говорят политики.

О некоторых инструментах и проблемах поворота к экономике высоких технологий и массовости новаторства

Экспертами обсуждаются множество путей преодоления инновационного кризиса в отечественной экономике. Остановимся на некоторых из них, в основном связанных с совершенствованием использования интеллектуального потенциала. Сегодня, на мой взгляд, мы недооцениваем роль массовости новаторства в повороте к индустрии высоких технологий. Сориентировавшись на обеспечении преимущественно инновационных прорывов мы, полагаю, ослабили стимулы для активизации творческой деятельности значительного отряда специалистов, без заинтересованного участия которых невозможен научно-технический прогресс в стране: ученых, изобретателей, рационализаторов, проектировщиков, производственников, потребителей. Результат известен: нет спроса промышленности на инновационный продукт, потерян интерес молодежи к освоению опыта прогресса, упал престиж научной и изобретательской карьеры, развивается дебилизация человеческого капитала, образования, падает уровень защищаемых диссертаций, процветает технологическое невежество вследствие игнорирования достижений науки. Радикальные, прорывные инновации случаются ведь редко, ибо немногие люди обладают перспективным видением и способны выстроить программы и проекты продвижения к освоению высоких технологий будущего, а также располагают волей и деловой хваткой продвижения их в жизнь. Да и без поддержки и участия основной массы специалистов успех их начинаний проблематичен.

Имеющая сегодня место риторика о необходимости модернизации, поворота к инновационной экономике, на наш взгляд, должна сопровождаться деятельностью по приведению в действие движущих сил такого развития не только в научной и проектно-конструкторской сферах, но и в производстве и эксплуатации. Ибо существует значительный отряд участников инновационного развития общества, которые дополняют друг друга: ученый, изобретатель, конструктор (проектировщик), производственник, эксплуатационник, предприниматель, коммерсант и даже спекулянт. У каждого участника инновационного процесса свои задача и методы работы.

Задача науки выяснять то, что известно природе, но неизвестно человеку. Ее роль открывание неизвестной человеку информации. Наука, наблюдая за явлениями материального мира с помощью своих методов, позволяет всем увидеть суть явлений, объяснить их. Скажем, все наблюдали падение яблок с деревьев на землю. Но лишь Исааку Ньютону пришла мысль объяснить это действием Закона всемирного тяготения. Научная идея не может быть использована в практике напрямую. В истории нашей цивилизации нет ни одного случая прямого внедрения в практику научной идеи. Научные знания могут дать подсказку изобретателю. Научные находки внедряются в нашу практическую жизнь через идеи изобретателей, которые создают сценарии конкретных товаров и услуг.

Создать то, что неизвестно природе, и предлагать ставить это на службу человеку – функция изобретателя. Изобретатель создает технический сценарий, образ будущего материального объекта, то есть продукта. Это может быть сценарий машины, способа изготовления какого-то продукта (технология) или рецепт какого-то вещества. Есть такой сценарий – и общество имеет возможность продвинуться вперед в своем развитии, стать на новую ступеньку своей цивилизации. Ступенька может быть большой. Освоение таких ступенек называют революционными нововведениями, то есть совершающими большой скачек к новым возможностям человека – революцию в каком-то деле. Однако в большинстве случаев основная масса изобретательских сценариев составляет мелкие эволюционные шажки (усовершенствования, модернизация), из которых состоит основная текущая созидательная работа. Наличие изобретательского сценария дает шанс продвижения вперед к прогрессу. Отсутствие или игнорирование имеющегося изобретательского сценария означает застой.

Изобретательский сценарий сам по себе потребности людей не удовлетворяет. Это просто рисунок на бумаге, который побуждает человека к дальнейшим действиям по извлечению заложенного в нем положительного эффекта. Для этого его необходимо воплотить в формы, пригодные для практической реализации. Такую задачу на первом этапе решают конструктор, проектировщик. Это специально обученные специалисты, которые используя стандартные приемы и элементы, создают чертежи конструкции и технологический процесс изготовления конкретного продукта.

На следующем этапе инновационной деятельности к процессу реализации уже конструкторского и технологического решений, в которые воплощен изобретательский замысел, подключается производственник. Используя стандартные станки, оборудование и инструменты, производственник воплощает решения изобретателя и конструктора в материальные формы (продукт), пригодные для потребления.

Затем к созидательному процессу подключается потребитель (эксплуатационник), который в ходе использования продукта выявляет его преимущества и недостатки. Такая информация является причиной для последующих размышлений ученого, изобретателя. Возникают предложения по совершенствованию продукта. На практике ученый, изобретатель, конструктор и организатор производства бывают в одном лице. Однако такое сочетание является редким даром.

Роль предпринимателя в создании товара или услуги, состоит в практическом запуске данного производственного конвейера. В отличие от предпринимателя, выполняющего роль посредника по сведению всех ресурсов необходимых для выпуска на рынок продукта, коммерсант является посредником между предпринимателем и потребителем. Коммерсант приобретает у предпринимателя партии товаров и реализует их потребителям на различных рынках, продвигая, таким образом, товар и увеличивая прибыль предпринимателя.

В экономике существует и фигура спекулянта, который занимается деятельностью по покупке каких-либо товаров по низкой цене с целью последующей их реализации по цене, более высокой. Делается это на том же рынке. Коммерсант же перевозит продукт на другие рынки.

Вторая проблема – представление об инструментах, необходимых для поворота к индустрии высоких технологий, еще страдает однобокостью. Так, например, всем понятно, что для проведения модернизации необходимо осовременить (модернизировать) материальные производственные активы. Но одновременно происходит недооценка роли нематериальных (неосязаемых, интеллектуальных) активов. Их ведь необходимо привести в актуальное состояние, отвечающее вызовам времени. Здесь имеются в виду как традиционные нематериальные активы, отражаемые в бухгалтерском учете предприятий (патенты на изобретения, промышленные образцы, товарные знаки, авторские права, права на интеллектуальную собственность, права на затраты и разработку природных ресурсов, формулы, программные продукты, лицензии, хай-тек), так и другие незафиксированные в права на собственность инструменты обеспечения конкурентного преимущества высокого порядка (предпринимательская способность, квалификация рабочей силы, непатентуемые идеи, научно-техническая информация и другие интеллектуальные наработки). Все эти инструменты лежат в основе новых потребительских свойств продукции, обеспечивающих ее конкурентоспособность на рынках.

Вот пример из региональной практики. Воронежская область известна своей инвестиционной деятельностью и высоким инвестиционным потенциалом. Здесь реализуются крупные инвестиционные проекты в сельском хозяйстве и переработке пищевой продукции, реанимируется машиностроение. Создана, например, инновационная площадка – технопарк «Масловский», где построен и введен в эксплуатацию новый завод сельхозмашиностроения ООО «Воронежсельмаш», специализирующийся на производстве зерноочистительной техники и элеваторного оборудования. В оптимистических публикациях по этому поводу много говорится об оснащении завода современными материальными активами – оборудованием, технологиями, производственной инфраструктурой и так далее. На этой основе делается вывод о достижении долговременной конкурентоспособности предприятия. При этом в победных реляциях ни слова не говорится о состоянии нематериальных активов завода. А тем временем по их состоянию можно судить – будет ли конкурентоспособно то, что предприятие собирается производить и продавать? Есть ли у него сценарии выпуска конкурентоспособной продукции? Отвечает ли она современным требованиям по цене и качественным параметрам (потребительским свойствам), производительности, надежности, энерго- и материалоемкости, эргономичности, ремонтопригодности, безопасности и так далее? Ведь именно эти характеристики учитываются потребителем при выборе в пользу того или иного поставщика. Чем предлагаемые к освоению в производстве изделия в положительную сторону отличаются от аналогичных продуктов конкурентов? Ни слова не говорится о том, насколько к решению новых задач подготовлены кадры предприятия – не только инженерный состав, но и менеджмент, и рабочие кадры.

В третьих, создавая такие структуры, как «Сколково» мы переоцениваем их возможности в обеспечении конкурентоспособности отечественной экономики. «Сколково», это особое место, куда приглашают Майкрософт, IBM, «Сименс». Эти известные бренды, обещав построить там свои научные и экспериментальные базы, начнут в них выкачивать российские мозги, интеллектуальные ресурсы. Они будут брать на работу наших талантливых ученых и изобретателей, и получать прорывные инновационные результаты. Тот же «Сименс», например, начнет внедрять, коммерциализировать, осуществлять трансферт этих результатов по всему миру под флагом разработки этой корпорации, а значит извлекать прибыль и на этой основе преодолевать возникающие экономические кризисы. И вряд ли эти бренды будут заинтересованы в создании в России высокотехнологичной научной и промышленной базы, если мы будем уповать только на то, что иностранный бизнес начнет интенсивно работать над созданием у отечественного бизнеса конкурентных преимуществ высокого порядка (высокие технологии, кадры, интеллектуальная собственность и т.п.). В стратегической перспективе в случае инновационного бездействия мы опять вынуждены будем ходить в подмастерьях, таскать «каштаны» дяде, который от их продажи будет богатеть и уходить от кризисов в своих странах. Не просматривается здесь, извините, в бесспорном виде стратегия на опережение. Опять будем «дышать в спину» лидерам. Безусловно, бессмысленно отрицать полезность привлечения в Россию продвинутых ученых других стран, все же это дешевле для формирования в стране интеллектуальной технической элиты. Однако это не исключает поддержки и создания собственных точек роста на базе формирования необходимых условий для выращивания отечественных инноваторов. Опираясь на накопленный опыт в России, логичнее и продуктивнее использовать имеющуюся уже в стране научную базу, скажем Новосибирского Академгородка, Зеленограда или Долгопрудного, других уже сформировавшихся в России научных центров, опирающиеся на университеты.

Обоснование такой политики основывается на предположении, что приобретя инновационный опыт в «Сколково», наши специалисты возвратятся на отечественные предприятия и будут продвигать там инновации. Однако возвращаться им по сути некуда, ибо проведенная в стране масштабная деиндустриализация привела к ликвидации значительного числа предприятий. В результате кратно возросла проблема наших изобретателей, рационализаторов и специалистов материализовать технический или иной сценарий инновации в опытном образце, а затем (применим новый термин) принудить бизнес продвинуть его дальше через создание промышленного образца и опытной промышленной серии. Именно это сегодня оказывает решающее воздействие на обретение возможности производить, как того требует руководство страны, что-либо посредством ума и интеллекта наших инноваторов.

Вспоминаю свое первое изобретение. При выполнении дипломного проекта в Харьковском авиационном институте (ныне аэрокосмический университет) возникла задача разработки технологической части. Я выбрал проблему высокотемпературной пайки обечаек камеры сгорания ракетного двигателя. Пришла идея спаять  обечайки (на одной из которых выфрезорованы каналы для пропуска ракетного топлива), посредством разогрева токами высокой частоты. Сделал в инструментальном цехе индуктор, повторяющий контур сопла ракетного двигателя, уговорил начальника цеха – руководителя дипломного проекта, выделить мне собранные бракованные, но не спаянные узлы камеры сгорания рулевого двигателя ракетного комплекса, провел эксперимент, подтвердивший правоту моего замысла. Оформил заявку на изобретение. Через пару лет увидел, что Институт токов высокой частоты им. Вологдина поставил на завод уже промышленную установку для пайки узлов камер сгорания ракетных двигателей. Экспериментальную отработку на заводе мы имели возможность осуществлять и по другим своим изобретениям. В нынешних условиях возможности наших новаторов и дипломированных инженеров существенно ограничиваются. Иначе говоря, не развивая должным образом собственное производство и массовое новаторство мы просто будем терять навыки обеспечения прогрессивного развития, работая на зарубежных резидентов центра «Сколково».

Нарастают проблемы и в базовой подготовке кадров, способных к инновационной деятельности. Сегодня, по мнению многих специалистов, отечественные вузы перестали выполнять эту функцию. Они в этом, по сути дела, неповинны, ибо не чувствуют общественного запроса. Были времена, когда настоящие инженеры, технологи, исследователи были нужны научным центрам, лабораториям, заводам, научно-исследовательским институтам. Сегодня потребителями выпускников университетов в основном являются торговые центры, банки, магазины и т.п. заведения. Там, скорее всего, не нужны высокие интеллектуалы, готовые служить на поприще научно-технического прогресса. Там нужны шустрые, ловкие дельцы – исполнители с ограниченным кругозором, с ориентацией на создание искусственных монопольных группировок. Вот и не напрягаются ни студенты, ни преподаватели нынешних вузов. Да и ряды профессоров, способных передать следующему поколению накопленные знания и умения обеспечения прогрессивного развития, уже редеют.

Для понимания проблемы инновационного бизнеса важно обратить внимание на три фазы инновационного процесса: инвенция (формирование научных концепций и изобретательских сценариев), инновация (практическая, экспериментальная отработка новаторских сценариев в продукт, который может быть реализован на рынке) и имитация (тиражирование инновации на рынке и извлечение коммерческого результата). Две первые стадии и представляют основу деятельности ученых, изобретателей, конструкторов. Их осуществление приносит в основном затраты. Доход здесь возможен лишь путем коммерциализации разработок, то есть путем продажи лицензий и других прав на применение разработок в бизнесе. Исследователи инновационного бизнеса оценивают затраты на осуществление этих двух стадий в размере до 70% общих затрат на создание инновации. Остальные затраты связаны с продвижением инновации к потребителю через их промышленное освоение (сюда входит подготовка производства к освоению нового продукта и продвижение на рынки). Доходна лишь третья стадия – производственное тиражирование (трансферт) инноваций, где каждый случай продажи продукта или услуги приносит прибыль их владельцам. Но за право получать такую прибыль нужно достойно заплатить людям и организациям, осуществившим первые две стадии, то есть простимулировать труд ученых и изобретателей. Тут у нас и возникают проблемы. Кто вложит эти деньги до того как образец нового продукта вступит в стадию тиражирования на производственных площадках традиционного бизнеса? Бизнес (предприятия) сегодня вкладывают деньги в копирование уже имеющихся на рынке зарубежных образцов: это дешевле, но, увы, не прибыльнее. Получат ли авторы и разработчики нового продукта по договору с производителем соответствующее вознаграждение, скажем, в виде доли в прибылях производственного бизнеса? Скажем, откуда возьмут требуемые деньги малые инновационные предприятия при вузах, если вузы сами еле сводят концы с концами, а наука находится на голодном пайке. Ставка на национальные и инновационные университеты, как бы она не была привлекательна, не решает, на мой взгляд, задачу массовости новаторства.

Характерен в данной связи такой факт. В Воронеже Центрально-Черноземный филиал Сбербанка России собрал конференцию молодых предпринимателей региона. На ней управляющий филиалом сбербанка Соловьев А.К. посетовал, что предприниматели плохо идут в реальный бизнес, связанный с созданием производственных мощностей, включая инновационный. По его мнению, Сбербанк многое сделал (и это правда) для создания информационно-консультационной и финансовой инфраструктуры малого бизнеса: при Сбербанке функционируют офисы поддержки предпринимательства, в каждом сельском районе созданы центры поддержки предпринимательства. А молодежь предпочитает идти в торгово-закупочный бизнес.

Между тем причина такой ориентации хорошо образованной молодежи понятна. Дело в том, что рентабельность торгового бизнеса на порядок выше производственного (10-18%, против 50-120%), не говоря уж об инновационном бизнесе. Невыгодно оказывается этим заниматься. Да и государство перекладывает решение названных выше проблем на предприятия, финансовые структуры, которые, судя по сформулированным выше проблемам инновационного бизнеса, пассивны к освоению идей отечественных изобретателей, не только прорывных. Накладно это, ибо за редким исключением велики расходы и на создание решения проблемы, и на изготовление модели и тем более опытного образца нового продукта. Неслучайно, бывшая в первые годы рыночных реформ активность в создании научно-технических кооперативов и инновационных малых предприятий сошла практически на нет и в последние годы не возобновлялась. Ибо решение задачи наполнения рынка новыми отечественными товарами не сопровождалась передачей инновационным бизнес-командам государственной собственности (зданий, сооружений, земли, машин и оборудования, экспериментальной базы, сырья и материалов и т.д.) соответствующими кредитными, лизинговыми, арендными и другими формами финансирования. Расчет только на автоматизм рыночного регулирования инновационной активности предприятий, патриотизм и амбициозность авторов идей, считаю, не оправдался.

Был, по сути, открыт только один канал накопления стартового капитала – торговля и спекуляция сначала отечественным товаром, созданного в государственном секторе экономики, а затем и зарубежным. Накопленный в ходе такой коммерции капитал в основной массе так и не был повернут, как ожидалось, в инновационную сферу. В результате, нынешние декларативные призывы заниматься реальным и инновационным бизнесом не находят ожидаемого отклика у молодежи. Отсюда, например, переизбыток в г. Воронеже торговых площадей, супермаркетов и унылое состояние бизнес-инкубаторов, технопарков, малых инновационных предприятий вузов. Увы, несмотря на эту организационную суету, как и прежде, новации ни у нас в стране, ни в регионе не встречают оваций.