Сложившаяся в России деловая среда не позволяет возникнуть полноценному корпоративному сектору на частной основе. Однако потребность в мощных корпорациях объективно есть. И потому свободную нишу занимает государство, формируя свой собственный корпоративный сектор.
В настоящее время в России формируется мощная возвратная волна, связанная с переходом от масштабной приватизации к активной национализации. При этом национализация происходит в относительно мягкой форме – путем построения мощного корпоративного государственного сектора. Между тем такой процесс никак нельзя классифицировать как нормальный процесс: многие страны если и выстраивали мощный корпоративный сектор, то в рамках частного, а не государственного сектора. Вполне логично задать вопрос: почему же Россия идет именно по пути огосударствления корпоративного сектора?
Данный вопрос актуализируется еще и тем фактом, что совсем недавно в российской экономике имел место частный корпоративный сектор. Почему же государство в очередной раз берет на себя хозяйственный функции?
Ответ, лежащий на поверхности, примерно таков: частные корпорации нарождающегося российского бизнеса себя не оправдали, в связи с чем государство вынуждено само внедряться в реальную экономику. Это действительно так. Но тогда возникает более тонкий вопрос: а почему же, собственно, российские частные компании не смогли оправдать возлагаемые на них надежды?
Ответ на данный вопрос косвенно содержится в последней книге Ф.Фукуямы – «Доверие». И, как это ни парадоксально, ответ этот затрагивает такие материи, которые, на первый взгляд, никакого отношения к корпорациям не имеют. Речь идет о семейных традициях, бытующих в разных странах и у разных народов. Как же связан институт семьи с корпоративным сектором экономики и как все это связано с действиями государства?
Логика Фукуямы примерно такова. Сильная, сплоченная и многочисленная семья выступает основой малого бизнеса. Именно с семейной кооперации с максимальным взаимным доверием ее членов начинается успешный бизнес. Если нет поддержки семьи, то даже самое мелкое дело трудно начать, а уж тем более достичь в нем успеха. Поэтому страны и народы с мощными семейными традициями преуспевают в малом и примитивном бизнесе. Именно поэтому Китай заполонил мир своими примитивными детскими игрушками, которые могут выпускаться кустарным способом с нарушением всех экологических норм. Многочисленные китайские семьи и семейства с колоссальной поддержкой внутри таких семейных кланов способны занять целые отрасли экономики, не предполагающие включения эффекта масштаба. По той же причине кавказские семьи и диаспоры оказываются в авангарде розничной торговли в Москве и других крупных городах России.
Однако возможности семьи весьма ограничены. На определенном этапе успешный и расширяющийся бизнес разрастается до такой степени, что никакая даже самая многочисленная семья и никакой даже самый мощный клан не в состоянии удовлетворить его кадровые и, прежде всего, управленческие потребности. Тогда семья вынуждена впускать в свой бизнес посторонних людей, а такой шаг предполагает определенный уровень доверия к «чужакам». Если семья не может преодолеть свою подозрительность к посторонним людям и нанимаемым ею работникам (управленцам), то она отказывается от их услуг и тем самым сама ставит предел расширения собственного бизнеса. В этот момент семейные традиции и ценности приходят в противоречие с экономическими потребностями и запросами бизнеса. Однако только за пределами этой подозрительности и семейной ограниченности начинается по-настоящему крупный, корпоративный бизнес. И, как справедливо утверждает Фукуяма, основан он на взаимном доверии посторонних людей. В противном случае любой бизнес рассыпается из-за непомерных издержек на проверку и перепроверку участниками бизнеса друг друга.
Разумеется, и само доверие предполагает не простую вменяемость членов общества, но и достаточно высокий уровень морали и этики. Если люди ориентированы только на воровство и обман окружающих их людей, то никакой бизнес с ними построить нельзя. Отчасти именно поэтому в России не удается построить полноценный корпоративный частный сектор. Большинство дельцов, чиновников и простых наемных работников думают только о наживе, реальные дела для них отступают на периферию их интересов.
Соответственно все страны, построившие современную развитую экономику с сопутствующими ей частными корпорациями, имеют в своей социальной основе феномен высокого доверия людей друг другу и нравственное начало в поведении. В реальности имеет место многообразие моделей корпоративного сектора в разных странах. Чтобы понять их основные разновидности, целесообразно рассмотреть три параметра: семью, частный корпоративный сектор, государство. При рассмотрении этих трех феноменов следует учитывать силу проявления каждого из них. Если перейти к геометрической интерпретации, то все три элемента экономики можно рассматривать в виде круга определенной площади: чем сильнее феномен, тем больше площадь. При взаимном расположении трех элементов будем пользоваться следующей последовательностью: снизу располагается семья как социальная основа любого общества; затем идет частный корпоративный сектор, составляющий экономическую основу общества; сверху стоит государство как организующая и объединяющая сила. В результате возникает некая фигура, которая характеризует структуру общества, в которой реализуется корпоративный частный сектор. Тогда довольно явственно просматриваются четыре национальные модели корпоративного сектора.
1. Японский цилиндр. В Японии имеет место довольно сильная семья с крепкими семейными традициями (большой круг в основании фигуры). Однако доверие между членами японского общества не ограничивается узкими рамками семьи, что позволяет выстроить мощный корпоративный частный сектор (большой круг в середине фигуры). И при этом в силу определенных исторических традиций в Японии сильна роль государства (большой круг сверху). Таким образом, Япония обладает сильным корпоративным сектором на частной основе, который функционирует в атмосфере сильной семьи и сильного государства.
2. Американский конус. В США слабая семья (малый круг в основании): даже нуклеарная модель семьи проходит испытание на прочность, что выражается в частых разводах, гражданских браках, однополых парах и т.п. Однако Соединенные Штаты уже успели выстроить очень мощный частный сектор корпоративного типа (большой круг в середине фигуры). И произошло это за счет протестантской этики, доставшейся американцам в наследство от переселенцев из Старого света. При этом США как экономический лидер имеют сильное государство (большой круг сверху). В результате сегодня американская модель корпоративного сектора базируется на слабых семейных традициях, что делают и саму модель не очень устойчивой. Пожалуй, японское общество в этом смысле обладает большей устойчивостью и является более предпочтительным в долгосрочном плане.
3. Китайский гиперболоид. В Китае институт семьи явно гипертрофирован (большой круг в основании фигуры). В соответствии с логикой Фукуямы, именно поэтому китайцы пока не могут создать полноценный частный корпоративный сектор (малый круг в середине фигуры). Слишком сильная китайская семья цементирует малое предпринимательство и не дает ему перерасти в большой корпоративный бизнес. Частично данный недостаток китайской экономики компенсируется сильным государством (большой круг сверху). В результате даже геометрически полученная конструкция обладает большой устойчивостью, но проигрывает предыдущим моделям в экономической эффективности.
4. Российский конус. В России за долгие годы социально-экономических преобразований институт семьи оказался в значительной степени разрушен (малый круг в основании). Пьянство и алкоголизм продолжают разрушать семейные ценности; экономические эксперименты, ведущие к обнищанию многих людей, превращают семью в обузу и уменьшают ее привлекательность в глазах многих людей. Атмосфера всеобщего недоверия, казнокрадства и воровства в различных формах практически полностью блокирует становление эффективного корпоративного сектора на частной основе (малый круг в середине фигуры). Более того, отсутствие в стране частного сектора на протяжении многих десятилетий и его отсутствие в полноценной форме даже до 1917 г. не дает позитивной практики построения деловых отношений. Как и в Китае, компенсацией таких слабых элементов национальной экономики выступает сильное, если не сказать гипертрофированное, государство (большой круг сверху). В результате сформированная в России модель экономики отличается неэффективностью и неустойчивостью одновременно. В этом смысле данная модель проигрывает и «китайскому гиперболоиду», являющемуся более устойчивым, и «американскому конусу», являющемуся более эффективным; «японскому цилиндру» он проигрывает по обоим направлениям одновременно.
Рассмотрев 4 модели корпоративного частного сектора, теперь можно снова задаться исходным вопросом: а почему же в России происходит возврат к огосударствлению крупного бизнеса?
Ответ прост: потребность в крупном бизнесе в стране давно назрела, а частный сектор не может удовлетворить ее; поэтому-то государство, в конечном счете, и берет на себя функцию выстраивания корпоративного сектора в стране. Фактически российское государство просто вынуждено заполнить пустующую нишу. Нечто похожее происходит и в Китае, что лишний раз подтверждает безальтернативность присутствия государства в корпоративном секторе двух стран. Сегодня во многих странах мира активно действуют корпорации-гиганты из России и Китая, но все эти гиганты – государственные.
Хотелось бы сразу отвести некоторые контраргументы. Например, можно возразить, что в России процесс построения государством своего собственного корпоративного сектора является искусственным. Например, был «Юкос» и вполне неплохо работал. Почему бы ему и дальше не работать в том же режиме? Но его ликвидировало государство и заняло освободившуюся нишу. Однако все не так просто. «Юкос» был один, много таких «Юкосов» в стране не было. Следовательно, и сам «Юкос» был исключением из правила, а не правилом. И когда пошло наступление на «Юкос», в стране не нашлось других мощных частных корпораций, которые бы своим капиталом и авторитетом встали бы на защиту «Юкоса». Или хотя бы перекупили его активы.
Задача по построению инновационной экономики, которая уже не первый год провозглашается государством, действительно очень актуальна. А решить ее частные российские корпорации не смогли и сейчас не могут. Почему? Потому что такие у нас частные корпорации, которые могут качать природные ресурсы и продавать их за рубеж. Но создать чего-то принципиально нового за все эти годы российский корпоративный сектор так и не сумел. Нефть и газ качали и до прихода сегодняшних олигархов, будут качать и без их участия. Не факт, что государственные корпорации создадут пресловутую инновационную экономику, но частные компании в этой сфере себя уже полностью дискредитировали. Поэтому корпоративный госсектор – это не субъективный, а объективный процесс. А, вот, хорошо это или плохо, нравится это или не нравится – это уже другой вопрос.
Статья подготовлена при финансовой поддержке РФФИ (грант №08-06-00138а)
Написать комментарий
Статья очень понравилась! Мне кажется, что государство дает мало "прав" бизнесу и в особенности малому. Я считаю, что вместо посильной помощи бизнес получает врага в лице государства. Потому - что в таких условиях с такими налогами при минимуме прибыли и максимуме убытков не могут выживать масса российских частных предприятий. Наращивание производства ничего не дает и получается порочный круг, Монополисты же живут за счет природных богатств и не делают ничего нового. Но все же я считаю, что в ближайшие годы нам следует придерживаться модели китайский гиперболоид, так как государство и его роль велика, что при данных условиях и данной политике эта модель приемлема для России
Доля малых предприятий в ВВП США составляет 50-60%, в странах ЕС — 67%, Японии — 55%, Кита - 60%. В России же доля малых и средних предприятий в валовом внутреннем продукте составляет лишь 13-17%. Эти данные свидетельствуют о том, что в настоящее время в России нет той прочной основы, на которой может возникнуть полноценный корпоративный частный сектор. Поэтому государство берет на себя обязанность по его искусственному созданию. Что, впрочем, делается без должного энтузиазма. Мне кажется, что наше государство еще не готово к появлению на рынке мощного частного корпоративного сектора, т.к. опасается, что в его лице оно получит сильного и полноправного конкурента. С этим новым самостоятельным участником рыночных отношений придется договариваться, а не просто диктовать ему свои условия игры, как это происходит сейчас. Государству проще заполнить пустую нишу государственным корпоративным сектором, ведь им гораздо проще управлять в своих интересах. Да и частный сектор не особо стремится развиваться, довольствуясь тем, что имеет. А для создания основы эволюционного развития частного корпоративного сектора государству, по-моему, необходимо идти не путем насаждения малого бизнеса, а стараться реанимировать базовые общественные институты и ценности, такие как семья, нравственные нормы и т.д.