«В России слишком сильна генетическая память о голоде». Уничтожение еды – эффективная мера?

Анна Бодрова, старший аналитик Альпари: Этот шаг – стандартный в рамках борьбы с контрабандой и имеет много примеров в современной истории. Вся проблема в том, что в России слишком сильна генетическая память о временах голода и недостаточности продуктов. Отсюда все эмоциональные оценки данного шага. Кроме того, власти допустили серьезную ошибку, позволив разгореться эмоциям до того, как было начато уничтожение контрабанды. Возможно, было бы логично сначала запустить систему, а лишь потом предать ее огласке. Сама по себе мера достаточно эффективная в рамках борьбы с незаконным ввозом любого из товаров. На потребительских ценах это никак не скажется, но выбора продуктов на полках явно станет меньше. К вреду для здоровья вся эта ситуация не имеет ровным счетом никакого отношения, не нужно путать дешевый популизм с защитой собственных законов и границ. Для программы импортозамещения данный шаг тоже будет иметь мало эффекта. Российским производителям нужен не только внутренний спрос, но и дешевые кредиты, и лояльность государства как бюрократической машины, и технологии. Со всем этим перечнем у нас большие проблемы.

Тимур Нигматуллин, финансовый аналитик ИХ «ФИНАМ»: Очевидно, что введение продовольственного эмбарго (в том числе недавнее продление контрсанкций, а также достаточно резонансное решение об уничтожении продуктов) имело под собой преимущественно геополитическое обоснование – как своеобразный ответ на санкции стран Запада. Макроэкономический аспект также имеет некоторое значение, но он точно не был решающим при принятии подобных решений.

Тем не менее, если подробнее говорить о макроэкономическом эффекте, то продление и ужесточение эмбарго, при прочих равных, несомненно, поможет местным производителям. По некоторым оценкам, до введения санкций в структуре всего потребления в России доля запрещенной к ввозу свинины занимала 12%, курятины – 8%, сыра – 25%, фруктов – 15%, рыбы – 14% и т.д. Соответственно, на эти товары сейчас наблюдается повышенный спрос, а сопутствующий ему рост розничных цен позволяет отечественным производителям наращивать рентабельность при производстве товаров-заменителей. Впрочем, и без ужесточения эмбарго резкое ослабление рубля за последние 12 месяцев к корзине валют активно способствовало росту ценового конкурентного преимущества у отечественной продукции, так как в рублевом выражении импорт сильно подорожал. В «сухом остатке» получается, что ужесточение эмбарго немного ускорит процессы импортозамещения в России ценой немного более высокой (оценочно на 1-1,5 процентных пункта) годовой потребительской инфляции.

Если продукция не сертифицирована в России, то употребление ее в пищу несет в себе повышенные риски. Тот факт, что она сертифицирована в Евросоюзе не означает, что, например, в процессе длительной транспортировки потребительские качества продукции были сохранены.

Я не думаю, что в рамках Евразийского союза возможен полный запрет на ввоз продукции из Евросоюза. Тем не менее, ужесточение регулирования приведет к росту риска подобных поставок и снижению их числа. Возможно, запрет негативно скажется на финансовых показателях некоторых оптовых компаний. Также урон от сокращения поставок определенно понесут транзитные экономики сопредельных с Россией государств, входящих е Евразийский союз.

Дмитрий Журавлев, директор Института региональных проблем: Само по себе уничтожение действительно эффективная мера, особенно в сравнении с практикой возвращения товаров хозяевам, которая существовала до сих пор. Владельцам груза теперь наносится действительно неприемлемый ущерб. Сомнение лишь одно: строгость российских законов компенсируется необязательностью их исполнения. Россельхознадзор вынужден изымать те контрабандные товары, которые сумели обойти таможню. Но контроль на границе более эффективен, чем контроль в розничной торговой сети. Раз товары обошли таможню, они с еще большей легкостью обойдут торговый надзор. Это, конечно, не значит, что не надо контролировать, это значит, что не надо слишком надеется на результаты контроля.

При этом изымается не такой объем товаров, чтобы породить дефицит и объективно повлиять на цены. Но наша торговая сеть устроена так, что цены растут у нас всегда, любое колебание, любое изменение на рынке является у нас поводом к повышению цен. Не будет исключением и нынешняя компания. Но пугаться не следует: если бы не было этого повода, появился бы другой.

Конечно, вероятность, что среди контрабандных товаров окажутся вредные для здоровья намного выше, чем у легальных товаров – никто не собирается проходить какие-либо виды контроля. А поскольку вредными продукты становятся благодаря применению более дешевых технологий при их производстве, то вредные продукты всегда дешевле, а значит, прибыльнее. Естественно, такую продукцию везут нелегальным путем.

Нелегальные продукты давят на рынок в значительно большей степени, чем легальные, так как не проходят платных процедур легализации, не платят налогов и, следовательно, имеют конкурентные преимущества перед легальными. Поэтому они подрывают позиции добросовестных производителей.

Евгений Можаев, коммерческий директор ГК «Желдорэкспедиция»: Уничтожение продовольственной продукции, без сомнений, будет крайне эффективной мерой, и таможенники уже отчитывались о том, что объемы нелегального импорта сократились в 10 раз. Логика в данном случае очень простая – риски для бизнеса становятся запредельно высокими, и мало кто решится на то, чтобы подвергнуть опасности свой оборотный капитал, ведь уничтожение продукции – это, по сути, потери, которые невозможно компенсировать. Полностью пресечь ввоз запрещенных товаров естественно не получится, поскольку всегда есть исключения, люди, готовые идти на любой риск, коррупция среди пограничников и таможенников. Но объемы подобных поставок будут мизерными. В России рыночная экономика, поэтому цены, безусловно, вырастут. Как только в каком-либо из сегментов снижается уровень конкуренции, участники рынка сразу же пользуются этим для максимизации своей прибыли. Это стандартная логика, поэтому цены для конечных потребителей однозначно пойдут вверх. Для российского бизнеса новость однозначно положительная, поскольку практически целый год он сможет работать со значительно более низким уровнем конкуренции, максимизируя свою прибыль.

Дмитрий Лукашов, аналитик IFC Markets: Я полагаю, что уничтожение продовольствия, подпадающего под российское эмбарго, будет эффективной мерой для предотвращения ее незаконного ввоза. По крайней мере, объемы поставок запрещенных товаров могут существенно сократиться. Однако полностью пресечь серый импорт вряд ли удастся. Белоруссия уже высказала обеспокоенность тем, что под утилизацию могут по ошибке попасть ее продукты.

Влияние на инфляцию будет ограниченным. Так как, во-первых, имеются поставщики из других стран. Во-вторых, масштаб уничтожения продуктов носит в основном психологический характер и является очень небольшим. Само эмбарго действует уже достаточно давно.

Уничтожение продуктов, теоретически, может способствовать развитию российского сельского хозяйства. Так как, если бы, например, запрещенное продовольствие раздавалось, условно говоря, «бесплатно», то потребители не стали бы покупать продукты добросовестных российских импортеров и фермеров и они бы понесли убытки. Однако, развитию сельского хозяйства, на мой взгляд, гораздо больше способствовал дешевый кредит, чем стимулирование потребительского спроса такими экзотическими методами.