В экономике знаний роль информации колоссально возрастает. Это требует переосмысления ее роли. В результате возникает новое понимание власти, организации и свободы. По-новому начинают восприниматься и некоторые инструменты государственного регулирования
Информация и информационная асимметрия определяют состояние современных рынков. Дж.Стиглиц, Дж.Акерлоф и М.Спенс в 2001 году отмечены нобелевской премией по экономике за объяснение функционирования рынков информации и информационных искажений, возникающих на рынках и приводящих к необходимости государственного регулирования. Сторонники либерального направления трактуют это как посягательство на свободу индивида. Они утверждают, что значительные объёмы информации невозможно структурировать, что этим занимается только рынок и тем самым воссоздаётся спонтанный порядок в соответствии с тем, какая информация признаётся релевантной.
В случае изменения состояния экономической ситуации увеличивается объем информационного потока (кривая А на рис.1). Информация накапливается, и, достигая субъектов управления, вызывает необходимость осуществления корректирующих экономическую структуру действий (кривая S). Адекватная реакция на внешние воздействия повышает эффективность инвестиционной деятельности (кривая Х). Как только процесс стабилизируется (деятельность скорректирована в соответствии с ранее полученной информацией, а новая ещё не учитывается), будет происходить сначала снижение эффективности, а затем вновь повышение объема информации (кривая А начинает повышаться).
Рис.1. Динамика различных видов ресурсов и эффективность инвестиционной политики.
Определение динамики соотношения указанных параметров позволяет определить наступление бифуркационного состояния, и, следовательно, вовремя принять адекватные решения для предупреждения его негативных последствий и формирования новой эффективной инвестиционной политики.
Власть определяется способностью одного субъекта ограничивать свободу действий и реализацию хозяйственных планов другого субъекта экономики, будь то фирма или отдельно взятый человек, занимающийся индивидуальной трудовой деятельностью. Государство есть добровольное соглашение индивидов и групп на определенное сокращение своей «абсолютной» свободы, существующей гипотетически, потому что невозможно измерить свободу и проранжировать ее в понятиях больше или меньше. Если все же ввести шкалу, на одном конце которой отложить нулевой уровень свободы, а на другом – единичный, максимальный, то цепочка взаимосвязей будет такова: полная и доступная информация снижает меру неопределенности и означает порядок, организацию, реализацию хозяйственных планов и через это – свободу. Если же информация скудна и искажена, вовремя получить ее нельзя, мы имеем дело с дезинформацией, максимальной энтропией, дезорганизацией и, соответственно, в этом случае трудно говорить о какой-либо свободе, рушатся все хозяйственные планы, это максимальная несвобода. Таким образом, мы хотим показать, что свобода определяется информацией и организацией, а несвобода - дезинформацией и дезорганизацией. Такое видение имеет основания в области теории управления сложными системами, современной экономической кибернетики и является оригинальной информационной моделью экономической власти.
Социальный объект, человек, группа людей не могут быть несвободны в силу подчинения чьим-то приказам, если они подчиняются на основе договора и способны влиять на условия его подписания, следить за его соблюдением. Власть в этом случае выступает как способ воздействия на людей по поводу решения конкретных задач развития общества на основе согласия и договора.
На наш взгляд, необходимо провести еще одну аналогию между свободой индивида (системы) и автономией. Автономность это способность системы самостоятельно регулировать выполняемые ею функции. Субъект свободен в той мере, в какой он автономен, то есть самостоятельно может исполнять закон (договор, соглашение), находясь в оговоренных рамках. Если бы он не был автономен (свободен), то верхний уровень управления не справился бы с информационным потенциалом. Здесь свобода выступает в качестве условия самоорганизации и развития системы, а независимость частей в целом представляет собой свободу частей.
В конечном счете, связь между технологической и институциональной структурой, а также закономерности поведения хозяйствующих субъектов, определяют особенности трансформации как российской экономики, так и западных экономических систем. Однако, согласно нашей позиции, ключом к осуществлению институциональных прорывов, которые вряд ли возможны без конституционных ордонансов и технологических достижений, которые. Последние в свою очередь вряд ли возможны без осуществления механизмов концентрации и диффузии нововведений и поощряющей вложения в науку и технологию институциональной среды. А это обеспечивается информацией, то есть накопленным тезаурусом (знания+опыт), позволяющим хозяйствующим субъектам поступать тем или иным образом. Особо важным понятием выступает эффективность использования этих накопленных достижений. В частности, в российском патентном бюро накоплена интеллектуальная собственность размером в несколько триллионов долларов, но она не используется, лежит мёртвым грузом, поскольку в стране отсутствуют условия для воспроизводства и использования интеллектуального капитала. В России самый низкий уровень использования нематериальных активов в промышленности в Европе (не включая страны СНГ).
Формирование полноценного тезауруса, определяющего «правильные» модели поведения, зависит от состояния соответствующей инфраструктуры и от текущей технологической и институциональной структуры. Что отобрать, а что запомнить хозяйствующему субъекту, если и отбор, и запоминание связаны с затратами? Естественно то, что в настоящем и будущем представляется полезным с той точки зрения, которую хозяйствующий субъект имеет о полезности. Те знания и опыт, которые нужны, по мнению субъекта, будут отобраны; знания, в которых надобности нет, будут отбракованы и утеряны. Следовательно, всегда существует опасность потери ценной информации, проявляющаяся много позже в функционировании хозяйствующих субъектов. Таким образом, процесс эволюции хозяйствующих субъектов, их адаптации есть процесс повышения информационного уровня организации, а если быть точнее, то изменения этого уровня.
Если предоставление кредита привязано к критерию валовой прибыли, равномерности месячного оборота фирмы, необходим двойной залог, лучше всего имущественный. Но тогда инновационные фирмы и наукоёмкие организации не смогут получить кредита, а значит инновация останется лишь на бумаге. Она не будет реализована, то есть новая бизнес-идея так и не превратится в инновацию. Подобные правила уничтожают развитие экономики, напрямую препятствуют появлению новаторов, точнее, новаторы могут появляться, но в сферах, где действуют указанные принципы, а именно в торговле, нефтяном и газовом бизнесе, металлургии, нефтехимии, но не в области информационных технологий, электронной промышленности, приборостроении, лазерной техники, квантовой электроники и т.д. Тем самым, имеются институциональные барьеры для развития целых направлений науки и промышленности, приносящих конкурентные преимущества стране высокого уровня.
Политика разрушения наукоёмких секторов промышленности находит воплощение в недавнем акте, разрешающим беспрепятственное поступление импортного оборудования якобы для модернизации российской промышленности, имеющей высочайший износ основных фондов. Однако в условиях высокой коррупции, пронизывающей все звенья управления экономикой, во-первых, подобное решение лишает соответствующих заказов отрасли производства средств производства, в частности, например, электронное машиностроение, во-вторых, обеспечит поступление в страну оборудования, бывшего в употреблении, по высокой цене, а возникшую дельту чиновники и отдельные директора будут присваивать в качестве личного дохода. У Правительства РФ отсутствуют решения превентивного характера, направленные на недопущение подобного исхода, который является не только весьма вероятным, но и практически неотвратимым, если учесть, что именно такое решение принято и подписаны необходимые документы на уровне президента страны. Такие подходы лишают страну конкурентных преимуществ. Кроме того, абсолютно не используется механизм гибкого налогообложения наукоёмких секторов, позволяющий создать стимулы для опережающего развития информационного сектора, электронной промышленности, инновационного машиностроения и т.д. Речь идёт о том, чтобы сделать трансакции невыгодными за счёт большей величины предельных налоговых ставок соответствующих видов деятельности, усложнения процедур регистрации фирм такого профиля –меры регулирования масштаба конкуренции посредством регулирования правил входа и выхода с конкретных рынков. Наукоёмкие системы, обеспечивающие развитие потребительских направлений или создающие долгосрочные преимущества стратегического характера, должны получать кредит на самых удобных условиях, включая государственные гарантии и прямое государственное кредитование (особенно при решении проблем национальной безопасности, либо для производств «двойного назначения»).
В случае изменения состояния экономической ситуации увеличивается объем информационного потока (кривая А на рис.1). Информация накапливается, и, достигая субъектов управления, вызывает необходимость осуществления корректирующих экономическую структуру действий (кривая S). Адекватная реакция на внешние воздействия повышает эффективность инвестиционной деятельности (кривая Х). Как только процесс стабилизируется (деятельность скорректирована в соответствии с ранее полученной информацией, а новая ещё не учитывается), будет происходить сначала снижение эффективности, а затем вновь повышение объема информации (кривая А начинает повышаться).
Рис.1. Динамика различных видов ресурсов и эффективность инвестиционной политики.
Определение динамики соотношения указанных параметров позволяет определить наступление бифуркационного состояния, и, следовательно, вовремя принять адекватные решения для предупреждения его негативных последствий и формирования новой эффективной инвестиционной политики.
Власть определяется способностью одного субъекта ограничивать свободу действий и реализацию хозяйственных планов другого субъекта экономики, будь то фирма или отдельно взятый человек, занимающийся индивидуальной трудовой деятельностью. Государство есть добровольное соглашение индивидов и групп на определенное сокращение своей «абсолютной» свободы, существующей гипотетически, потому что невозможно измерить свободу и проранжировать ее в понятиях больше или меньше. Если все же ввести шкалу, на одном конце которой отложить нулевой уровень свободы, а на другом – единичный, максимальный, то цепочка взаимосвязей будет такова: полная и доступная информация снижает меру неопределенности и означает порядок, организацию, реализацию хозяйственных планов и через это – свободу. Если же информация скудна и искажена, вовремя получить ее нельзя, мы имеем дело с дезинформацией, максимальной энтропией, дезорганизацией и, соответственно, в этом случае трудно говорить о какой-либо свободе, рушатся все хозяйственные планы, это максимальная несвобода. Таким образом, мы хотим показать, что свобода определяется информацией и организацией, а несвобода - дезинформацией и дезорганизацией. Такое видение имеет основания в области теории управления сложными системами, современной экономической кибернетики и является оригинальной информационной моделью экономической власти.
Социальный объект, человек, группа людей не могут быть несвободны в силу подчинения чьим-то приказам, если они подчиняются на основе договора и способны влиять на условия его подписания, следить за его соблюдением. Власть в этом случае выступает как способ воздействия на людей по поводу решения конкретных задач развития общества на основе согласия и договора.
На наш взгляд, необходимо провести еще одну аналогию между свободой индивида (системы) и автономией. Автономность это способность системы самостоятельно регулировать выполняемые ею функции. Субъект свободен в той мере, в какой он автономен, то есть самостоятельно может исполнять закон (договор, соглашение), находясь в оговоренных рамках. Если бы он не был автономен (свободен), то верхний уровень управления не справился бы с информационным потенциалом. Здесь свобода выступает в качестве условия самоорганизации и развития системы, а независимость частей в целом представляет собой свободу частей.
В конечном счете, связь между технологической и институциональной структурой, а также закономерности поведения хозяйствующих субъектов, определяют особенности трансформации как российской экономики, так и западных экономических систем. Однако, согласно нашей позиции, ключом к осуществлению институциональных прорывов, которые вряд ли возможны без конституционных ордонансов и технологических достижений, которые. Последние в свою очередь вряд ли возможны без осуществления механизмов концентрации и диффузии нововведений и поощряющей вложения в науку и технологию институциональной среды. А это обеспечивается информацией, то есть накопленным тезаурусом (знания+опыт), позволяющим хозяйствующим субъектам поступать тем или иным образом. Особо важным понятием выступает эффективность использования этих накопленных достижений. В частности, в российском патентном бюро накоплена интеллектуальная собственность размером в несколько триллионов долларов, но она не используется, лежит мёртвым грузом, поскольку в стране отсутствуют условия для воспроизводства и использования интеллектуального капитала. В России самый низкий уровень использования нематериальных активов в промышленности в Европе (не включая страны СНГ).
Формирование полноценного тезауруса, определяющего «правильные» модели поведения, зависит от состояния соответствующей инфраструктуры и от текущей технологической и институциональной структуры. Что отобрать, а что запомнить хозяйствующему субъекту, если и отбор, и запоминание связаны с затратами? Естественно то, что в настоящем и будущем представляется полезным с той точки зрения, которую хозяйствующий субъект имеет о полезности. Те знания и опыт, которые нужны, по мнению субъекта, будут отобраны; знания, в которых надобности нет, будут отбракованы и утеряны. Следовательно, всегда существует опасность потери ценной информации, проявляющаяся много позже в функционировании хозяйствующих субъектов. Таким образом, процесс эволюции хозяйствующих субъектов, их адаптации есть процесс повышения информационного уровня организации, а если быть точнее, то изменения этого уровня.
Если предоставление кредита привязано к критерию валовой прибыли, равномерности месячного оборота фирмы, необходим двойной залог, лучше всего имущественный. Но тогда инновационные фирмы и наукоёмкие организации не смогут получить кредита, а значит инновация останется лишь на бумаге. Она не будет реализована, то есть новая бизнес-идея так и не превратится в инновацию. Подобные правила уничтожают развитие экономики, напрямую препятствуют появлению новаторов, точнее, новаторы могут появляться, но в сферах, где действуют указанные принципы, а именно в торговле, нефтяном и газовом бизнесе, металлургии, нефтехимии, но не в области информационных технологий, электронной промышленности, приборостроении, лазерной техники, квантовой электроники и т.д. Тем самым, имеются институциональные барьеры для развития целых направлений науки и промышленности, приносящих конкурентные преимущества стране высокого уровня.
Политика разрушения наукоёмких секторов промышленности находит воплощение в недавнем акте, разрешающим беспрепятственное поступление импортного оборудования якобы для модернизации российской промышленности, имеющей высочайший износ основных фондов. Однако в условиях высокой коррупции, пронизывающей все звенья управления экономикой, во-первых, подобное решение лишает соответствующих заказов отрасли производства средств производства, в частности, например, электронное машиностроение, во-вторых, обеспечит поступление в страну оборудования, бывшего в употреблении, по высокой цене, а возникшую дельту чиновники и отдельные директора будут присваивать в качестве личного дохода. У Правительства РФ отсутствуют решения превентивного характера, направленные на недопущение подобного исхода, который является не только весьма вероятным, но и практически неотвратимым, если учесть, что именно такое решение принято и подписаны необходимые документы на уровне президента страны. Такие подходы лишают страну конкурентных преимуществ. Кроме того, абсолютно не используется механизм гибкого налогообложения наукоёмких секторов, позволяющий создать стимулы для опережающего развития информационного сектора, электронной промышленности, инновационного машиностроения и т.д. Речь идёт о том, чтобы сделать трансакции невыгодными за счёт большей величины предельных налоговых ставок соответствующих видов деятельности, усложнения процедур регистрации фирм такого профиля –меры регулирования масштаба конкуренции посредством регулирования правил входа и выхода с конкретных рынков. Наукоёмкие системы, обеспечивающие развитие потребительских направлений или создающие долгосрочные преимущества стратегического характера, должны получать кредит на самых удобных условиях, включая государственные гарантии и прямое государственное кредитование (особенно при решении проблем национальной безопасности, либо для производств «двойного назначения»).
Комментирование закрыто