Давление санкций: накануне новой реформы науки

Учитывая, что меры реагирования на вызовы со стороны санкций могут быть оперативными (текущими, реализуемыми уже сейчас), краткосрочными (в течение нынешнего года) и среднесрочными (на ближайшие три года), то уже сейчас речь должна идти о проведении полномасштабной реформы научного сектора страны на основе новых целей, задач и критериев; относительно долгосрочных ориентиров (за пределами трех лет) в условиях мобилизационной экономики говорить рано. Фактически отечественный научный сектор находится в некоем переходном периоде, в течение которого должна произойти полная перестройка всех участников рынка науки.

Главный «порок» российской модели управления наукой состоит в ее открытости и интегрированности в мировое научное сообщество, за что долгие годы боролись правительственные структуры. Как оказалось, что в условиях военных действий и масштабных международных санкций интернационализация науки оказалась троянским конем, который теперь должен срочно ликвидироваться или браться под жесткий контроль.

Однако пока перед руководством страны стоит задача самых насущных и первоочередных действий, которые могли бы ослабить действие санкций. Чтобы наметить некоторые из них рассмотрим кратко складывающуюся ситуацию.

Оценка внешних угроз и потенциального ущерба

Дадим краткую характеристику уже обнажившихся санкционных угроз в секторе науки и разработок, связанных с «закрытием» страны.

1. Прекращение поставок или существенный рост стоимости импортного оборудования, комплектующих, реактивов, программного обеспечения и литературы. По данным COMTRADE, в 2020 г. объем импорта научно-исследовательского оборудования составил 2,8 млрд долл. США, из которых 13,8% пришлось на Германию и 6,1% – на США. Следовательно, закупки примерно на 0,5 млрд долл. выпадут из актива российской науки.

2. Свертывание научного сотрудничества и научной активности. Согласно сведениям международной базы данных (МБД) «Web of Science», в 2020 г. почти 30% всех российских публикаций были написаны в соавторстве с иностранными исследователями; основные партнеры – США (6,6%), Германия (6,1%), Китай, Великобритания и Франция (примерно по 3,8% соответственно). Учитывая данные цифры, можно говорить, что разрыв отношений с коллегами из стран, присоединившихся к санкциям, приведет к уменьшению потока российских публикаций на 6–8% по сравнению с уже достигнутым уровнем. Ситуация осложняется тем, что уже сегодня пошла волна отказов российским авторам в публикации статей в журналах МБД. Таким образом, публикационная активность может быть компенсирована в основном за счет отечественных журналов, представленных в МБД. Число российских научных изданий на конец 2021 – начало 2022 гг., индексируемых в МБД «Web of Science Core Collection» – около 400, в МБД «Scopus» – порядка 700. Есть вероятность, что если не все, то некоторые российские журналы могут быть исключены из названных МБД; в настоящий момент система «Scopus» пока не исключает российские журналы из своей базы, но уже приостановила экспертизу и включение в нее новых российских журналов. С учетом сказанного падение публикационной активности российской науки может дойти до 10–12% от нынешнего уровня.

3. Прекращение сотрудничества Запада с Россией по действующим и запланированным научным проектам. По данным Росстата за 2020 г., доля иностранных источников (международных организаций, государственных организаций других стран, организаций зарубежного предпринимательского сектора и прочих зарубежных организаций (университетов, фондов, некоммерческих организаций и т.д.)) в совокупном объеме внутренних затрат на научные исследования и разработки составила около 3,5%. Скорее всего, большая часть этих источников будет закрыта, в связи с чем недофинансирование науки по сравнению с нынешним состоянием составит 2,8–3,1%.

4. Свертывание программ подготовки научных кадров за рубежом. По данным Росстата за 2020 г., численность российских исследователей, направленных на работу (стажировку) в зарубежные организации, составила 948 чел. Тем самым около тысячи специалистов в год не будут доведены до нужной квалификационной кондиции.

5. Свертывание процесса обучения российских студентов в зарубежных вузах. По оценке ЮНЕСКО, в 2019 г. порядка 50 тыс. российских студентов обучалось в зарубежных университетах. Наиболее востребованы университеты Германии (9,6 тыс. обучающихся), Чехии (4,6 тыс.) и Великобритании (3,6 тыс.). Следовательно, поток обучающихся на Западе уменьшится минимум на 20–25 тыс. чел. в год.

4. Снижение доходов от обучения в России иностранных студентов. По данным Минобрнауки России, в 2021 г. в стране обучалось 324 тыс. студентов из-за рубежа. В основном за высшим образованием в Российскую Федерацию приезжают студенты из Казахстана (61 тыс. студентов), Узбекистана (48,7 тыс.), Китая (32,6 тыс.), Туркменистана (30,6 тыс.), Таджикистана (23,1 тыс.), Индии (16,7 тыс.), Египта (12,4 тыс.), Беларуси (10,2 тыс.), Украины (9,1 тыс.) и Киргизии (8,6 тыс.). Можно полагать, что за исключением 10 тыс. человек с Украины (3% от общего числа иностранных студентов), этот поток сохранится.

5. Отключение России от зарубежных источников научно-технической информации. В 2021 г. Российский фонд фундаментальных исследований (РФФИ), являющийся единым оператором национальной централизованной подписки на научные информационные ресурсы, предоставил доступ к МБД «Web of Science» 500 научно-образовательным организациям; к МБД «Wiley Journal Database» – 200 организациям; к полнотекстовым коллекциям журналов «Science & Technology Library» и «Social Science & Humanities Library» – 85 организациям. В качестве примера представленности иностранных МБД по странам мира можно воспользоваться их списком для Финансового университета при Правительстве РФ, который в этом отношении является лидером отечественного рынка:

Приведенная таблица дает представление о масштабе возможных потерь информационных источников.

6. Прямое или косвенное ограничение въезда в Россию крупных зарубежных специалистов. По данным Росстата за 2020 г., численность исследователей-иностранцев, трудоустроенных в российских организациях, составила 1908 чел. Скорее всего, от этого числа останется 2–3 сотни – не больше.

7. Эмиграция востребованных российских специалистов. Опрос российских ученых, проведенный в 2021 г. компанией «Решающий голос», показал, что около 30% респондентов хотели бы продолжить научную карьеру за рубежом, а среди ученых в возрасте до 39 лет эта доля составила почти 50%.

Первоочередные меры по нейтрализации санкций

Как было сказано выше, российская наука должна быть полностью переформатирована. Однако, не вдаваясь в рассуждения стратегического характера, сосредоточим внимание на оперативных мерах регулирования, которые нужно реализовывать уже сейчас.

1. Разработка механизма льготного кредитования учебы в вузах России и механизма реструктуризации долгов для лиц, временно потерявших способность оплачивать обучение на внебюджетной основе (выдача образовательных кредитов под невысокую ставку и возможность предоставления кредитных каникул).

2. Осуществление мониторинга научных направлений, которые в наибольшей степени развиваются в России за счет партнерства с коллегами из недружественных стран с целью приоритетной поддержки этих направлений.

3. Мораторий в российских вузах на действие конкурсной системы замещения должностей научных сотрудников до полного завершения формирования новой системы оценки научных кадров, а также автоматическое продление трудовых договоров (контрактов) для научных работников, выполнивших свои индивидуальные планы и прошедших ежегодную аттестацию; одновременно целесообразно увеличить срок контрактов минимум до 3 лет вместо начавшей в последние месяцы складываться системы годовых срочных контрактов (это будет способствовать снижению безработицы и сохранению сложившихся научных коллективов, в противном случае возрастет социальная напряженность в научной сфере за счет нагнетания нездоровой конкуренции между представителями науки).

4. Оптимизация учебного процесса в вузах по нескольким направлениям: рассмотреть возможность выплаты стипендии студентам, обучающимся на платной основе (в настоящее время в большинстве вузов такая возможность предоставляется только бюджетникам); рекомендовать вузам рассмотреть возможность введения (в случае отсутствия) или расширения системы скидок за обучение (например, дополнить перечень скидок не только за успехи в обучении, но и за иную деятельность); предоставить студентам больше свободы в отношении посещения занятий в случае, если они работают; полностью перевести лекционные занятия в онлайн-формат.

5. Отмена в вузах и НИИ требования к научным проектам по обеспечению публикаций в высококвартильных журналах МБД «Web of Science» и «Scopus»; исключение данного требования из технических заданий научных проектов (например, в Финансовом университете при Правительстве РФ установлен норматив – 2 публикации в 1-ом или 2-ом квартилях МБД «Web of Science» или «Scopus» по каждой теме государственного задания).

6. Старт переформатирования системы оценки научной деятельности с целью снижения значимости МБД (в особенности «Web of Science» и «Scopus»). Библиометрические параметры оценки на основе МБД должны носить рекомендательный и вспомогательный характер и дополняться системой внутренней практико-ориентированной экспертизы; тактическая и уже готовая альтернатива библиометрической оценки на основе МБД – российская система RSCI на основе российской БД РИНЦ (библиотека elibrary.ru).

7. Дебюрократизация науки. В частности, следует разработать механизм ускоренного присуждения ученых степеней молодым исследователям (ученой степени кандидата наук – до 35 лет, доктора наук – до 40 лет) по совокупности опубликованных работ при отсутствии нарушений научной этики и проявлений антироссийских настроений (публикаций фейков, участия в митингах, поддержки санкций и т.д.).

Даже эти, на первый взгляд, нерадикальные меры создадут определенный плацдарм для дальнейшей перестройки российской науки и реформы ее системы управления.

Авторы статьи: Балацкий Е.В., Екимова Н.А., Юревич М.А., сотрудники Финансового университета при Правительстве РФ.