Незнайка в современной России. Как книга о пороках капитализма стала подрывной

Круг замкнулся

В 31-ой главе «Незнайки на Луне», в которой «Колосок получает семена гигантских растений», содержится следующий диалог:

«– А кто такие эти полицейские? – спросила Селедочка.

– Бандиты! – с раздражением сказал Колосок. – Честное слово, бандиты!»

Дальше он подробно разъясняет:

«По-настоящему, обязанность полицейских – защищать население от грабителей, в действительности же они защищают лишь богачей. А богачи-то и есть самые настоящие грабители. Только грабят они нас, прикрываясь законами, которые сами придумывают. А какая, скажите, разница, по закону меня ограбят или не по закону?»

Этот фрагмент и стал поводом для телефонного звонка администратору сообщества «Радикальные мечтатели», который поступил 6 октября. Нетрудно в последовательности событий увидеть прямую связь с оппозиционными митингами, вернее, очередной их волной, приуроченной к юбилею президента Путина. На фоне массового недовольства молодежи государственной политикой и частых стычек с правоохранительными органами, которые нередко дубинками подавляют уличный протест, цитата из бессмертного произведения Носова, действительно, выглядела провокационно.

Однако негативные ассоциации возникли не на пустом месте. В идеологическом смысле круг замкнулся: то, что в романе-сказке, выходившем в журнале «Семья и школа» в 1964-65 годах выглядело как обличение порочного капитализма, в наше время с той же силой прямого высказывания бьет по российской действительности. Еще внук писателя-лауреата государственно премии им. Крупской говорил, что он предсказал «дикий капитализм». Однако в 90-х, каким бы капитализм ни был, реально существовала и свобода. Сейчас же классика советской литературы внезапно может «разжигать ненависть» в обществе.

Все потому, что система координат и государственных ценностей претерпели существенные изменения: богачи теперь не грабители-буржуа, но опорный класс госкапитализма. При этом горькая иронии в том, что советская утопия о социализме выродилась в российскую антиутопию, высмеянную детской фантастикой той поры. Так вчерашние слова о противном примере вдруг стали пророческими скрижалями и вот уже, по мнению отдельных граждан, расшатывают устои (парадокс в том, что они видят это сходство, хотя и отрицают его).

Но удивляют и гражданские активисты, которые за деньги бросаются собирать информацию о людях, придерживающихся, по их мнению, оппозиционных, крамольных или антигосударственных взглядов. Очевидно, что движение снизу инспирировано материальными посулами сверху. И это тоже сдвиг, но, скорее, антропологический: советских детей не зря отучивали ябедничать и наказывали ябед по всей строгости – большинство понимало, к чему может привести донос в соответствующие органы. Однако в современной России доносительство не считается морально низким поступком.

Незнайки нашего времени

Интересно и то, что недружественным по отношению к режиму сегодня считается и критический подход к истории страны. При этом на поверку оказывается, что все настолько сложно, что даже спикер Госдумы путается, что можно критиковать в государственном прошлом, а что нельзя: и о дореволюционной России нельзя плохо отзываться, и о советской России – тоже, а кто дозволяет себе нечто подобное – ни много ни мало «атакует» Россию. Незаданным остается вопрос: если до революции все было так замечательно, то почему, собственно, она произошла и почему о ней тоже надо отзываться хорошо? И как так вышло, что и после революции все вдруг стало хорошо? Но все это с точки зрения власти – лукавая казуистика.

В попытках найти исторические подпорки нынешние идеологии порой скатываются в бессмыслицу и абсурд. И так выходит, что прошлое иногда наносит удар, как в случае с Незнайкой, который показывает, что страна вдруг обнаружила себя частью того самого «загнивающего Запада», где полиция охраняет богачей и их же законы. Более того, в советской литературе, особенно юношеской, иносказательно всячески приветствовалась идея революции – народного движения снизу. Но современная власть больше всего на свете боится этого движения, называя его «цветной революцией», и, по всей логике происходящего, должна была давно запретить «Чиполлино» как литературу экстремистскую.

Говоря о своем персонаже, Носов отмечал, что в Незнайке живет неистребимая жажда знаний. В свете актуальной молодежной политики и государственной политики вообще – знание должно быть сильно ограничено. Информация о том, куда тратится 17,6% бюджета, или 3 трлн руб., засекречена, сведения из государственных реестров о поместьях и земельных угодьях чиновников после активной деятельности одного известного оппозиционера – часто недоступны гражданам, основные каналы распространения информации о жизни страны строго контролируются, а нежелательные события, такие как мирные митинги, не попадают в повестку федеральных телеканалов.

Для власти удобны другие незнайки, которые действительно не хотят ничего знать. И детские персонажи Носова оказываются полной противоположностью «героям нашего времени» – они хотят узнать правду о мире, в котором живут. Но когда в стране увеличивается расслоение общества и 1% владеет всем богатством по праву незаконных аукционов 90-х, на которых они прибрали к рукам народное имущество, и самого факта длительного нахождения у власти, то эту правду удобнее скрывать, в том числе применяя точечные репрессии и запрещая непотребную литературу.

Пока неясно, получит ли сюжет с краснодарским блогером и Незнайкой продолжение, но в России региональные прокуратуры наказывают даже за лайки под «нежелательным» контентом или за перепост, который приравнивается к публикации. Все идет к тому, что советскую литературу начнут запрещать, делая мировую биографию, в том числе и нашему Незнайке. И без разжигания костров, видимо, тоже не обойдется, несмотря на еще более неприятную историческую параллель.

Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции.