«Крепкая валюта не является проблемой… Только если речь не идет о России». Почему в правительстве хотят ослабить рубль

Александр Шустов, генеральный директор МФО «Мани Фанни»: На мой взгляд, высказывания министра, равно как и его коллег из правительства и ЦБ, стоит воспринимать исключительно с точки зрения словесных интервенций. Очевидно, что проводимые Минфином интервенции не оказывают существенного влияния на устойчивость рубля, который упрямо растет, несмотря на то, что только в период с 7 апреля по 5 мая министерство выделило почти 70 млрд на покупку валюты. Масштабные интервенции, подкрепленные действиями ЦБ, направленными на снижение ключевой ставки, повторюсь, сейчас малоэффективны, а дорогая нефть с учетом высокой вероятности пролонгации соглашения о сокращении объемов добычи нефти в формате ОПЕК+ будет и дальше довлеть над рынком. Собственно, именно программа сокращения добычи является для правительства основной головной болью – несмотря на то, что Россия в целом исправно исполняет свои обязательства в рамках соглашения, приятного в снижении нагрузки на добывающий сектор мало, формируется недополученная прибыль. Таким образом, текущий курс рубля, который грозится уже до конца апреля пробить уровень 55 руб. за доллар, не может устраивать ни экспортеров, ни государство. Оптимальным бы сейчас выглядел курс не выше 64, но для достижения столь высокого результата при нефти в районе 55 долларов за баррель никаких средств у Минфина и ЦБ не хватит. Вот и приходится прибегать к помощи рынка. Понятно, что фундаментальной веры инвесторов в рубль убавить словесными интервенциями не получится, да и бюджетное правило тут мало чем поможет.

Крепкий рубль, грубо говоря, не является проблемой для экономики в целом – это не так. Крепкий рубль способствует снижению темпов инфляции, стимулирует потребление, импорт, развитие сферы услуг и торговли. То есть в целом, это благо для экономики, но только если речь не идет об экономике России, которая на 70% формируется за счет госсектора. При таком уровне влияния государства на формирование ВВП, а также с учетом того, что на нефтегаз приходится свыше 60% всех доходов от экспорта страны, крепкий рубль действительно опосредованно, через сокращение доходов государства, влияет на экономику в целом.

Я бы не стал говорить, что курс рубля воспринимается как основной индикатор состояния экономики. Основным индикатором «здоровья» нашей экономики является стоимость барреля, к которому привязаны основные показатели, включая пресловутый курс национальной валюты, инфляции, темпов роста ВВП… Пока что нефтяной рынок не дает поводов для существенного беспокойства, но такая привязка, как показывает практика, ничем хорошим в случае падения цен на энергоносители не заканчивается.

Дмитрий Лукашов, аналитик IFC Markets: Так как никакого особого развития российской экономики до сих пор не наблюдается, то рано или поздно руководство Минэкономразвития может столкнуться с критикой своей деятельности. Я не исключаю, что прогнозы валютного курса призваны как-то смягчить или даже поменять вектор такого, возможного в будущем, недовольства работой ведомства. Минэкономразвития, разумеется, имеет полное право высказывать свое мнение по поводу валютного рынка. Этого никто не отрицает. Однако, на основании Федерального закона № 86-ФЗ «О Центральном банке Российской Федерации», в нашей стране за обеспечение защиты и устойчивости курса рубля отвечает ЦБ. До сих пор это неплохо удавалось и, может быть, лучше дождаться его прогнозов.

По моему мнению, основной помехой для экономического роста является отсутствие внятной программы развития. Большинство методик перестали работать достаточно давно. В 2007 году ВВП России увеличился на 8,5%. После этого темпы роста нашей экономики последовательно замедлялись до 4,5-3,5% в 2010-2012 годах и далее к нулевым показателям в предкризисные 2013-2014 годы. Таким образом, проблема замедления российской экономики начала проявляться почти 10 лет назад. Подорожание нефти более чем в 3 раза – с 37 до 125 долларов за баррель в 2009-2011 годах не позволило России вернуть темпы экономического роста середины 2000-х годов. То же самое произошло и в прошлом году. Нефть подорожала в 2 раза с 28 до 56 долларов за баррель, а российский ВВП все равно обвалился на 0,2%. Я сомневаюсь, что манипуляции курсом рубля смогут вернуть нашу экономику на траекторию устойчивого роста. Это возможно лишь в случае запуска внутренних инвестиционных процессов и активного импортозамещения.

В России сальдо сета текущих операций является исторически положительным. Это обусловлено характером нашей экономики и положительным сальдо внешней торговли. Объем экспорта ресурсов из России всегда превышает объем импорта иностранных товаров. При этом также всегда имеется нехватка внутреннего инвестиционного капитала. Она формируется благодаря такому же постоянному оттоку денег за рубеж, а также наращиванию резервов Минфина и ЦБ. Это базовые принципы функционирования российской экономики. Как мы видим, они не предполагают особой привязки к валютному курсу. Действительно, в 2015 году положительное сальдо счета текущих операций достигло 68,9 млрд долларов, но это не помешало нашей валюте обвалиться до 80 руб. за доллар. В 2016 году сальдо сократилось до плюс 25 млрд долларов, а курс был стабильным – чуть выше 60 руб. за доллар. Можно отметить, что по правилам МВФ, в развивающих странах объем денежной базы должен коррелировать с размером валютных резервов. Это накладывает разумные ограничения на возможности местных регуляторов манипулировать валютным курсом. Поэтому и у нас, все могут легко прогнозировать динамику рубля, но реальное направление движения определяет рынок.

Богдан Зварич, аналитик ИХ «ФИНАМ»: На мой взгляд, подобные заявления имеют две цели. Первая в том, что правительство показывает, что оно готово к худшим сценариям и просчитывает и учитывает их последствия. Во-вторых, данные заявления являются словесными интервенциями, призванными сдержать укрепление национальной валюты. При этом российская валюта слабо реагирует на них, а основными факторами для рубля продолжают оставаться ситуация на рынке энергоносителей, где нефть марки Brent чувствует себя пока достаточно уверенно, и геополитика. При этом рубль моментально начал укрепляться, как только напряженность в отношениях России и США спала после визита Тиллерсона, от которого игроки ожидали худшего результата.

Действительно, крепкий рубль может привести к замедлению экономического роста в стране, так как он снижает конкурентоспособность наших производителей. Однако он несете на себе и позитивные последствия. Так, у компаний появляется больше возможностей для модернизации и расширения производства. Ослабление же рубля снизит эти возможности, а отсутствие модернизации и нехватка средств на расширение производства также могут стать тормозом для российской экономики.

Не обращать внимания на курс рубля нельзя. Дело в том, что у нас достаточно много импортных товаров, а значит, цены в магазинах на них зависят от курса. От курса также зависит наполняемость бюджета, в результате чего он определяет объемы социальных выплат. Примеров таких можно привести еще много и все они говорят о том, что курс национальной валюты имеет важное значение, как для экономики, так и для простых людей.

Сергей Звенигородский, начальник отдела розничных продаж УК «СОЛИД Менеджмент»: Минэкономразвития напоминает о том, что он работает в интересах правительства и имеет собственное мнение, относительно Минфина и ЦБ (которые, в свою очередь, не должны определять экономическую политику государства). Отечественная валюта соответствует экономическому положению и ожиданиям от него со стороны рынка и правительства, поэтому позиции и действия одного министерства не могут серьезно повлиять на ее курс. Что касается текущего курса рубля, то ожидается некоторое ослабление в преддверии спроса на зарубежную валюту в связи с отпусками и сезонным развитием закупок импортных товаров и услуг. Высказывания со стороны чиновников о стоимости рубля служат еще одной цели – поступление средств в бюджет от продажи валюты будет большим, а значит, можно выполнить свои обязательства без привлечения новых приемов и мер. Поскольку отечественный рынок еще не закрепился на собственном поле, то укрепление рубля становится помехой для роста экономики в ближайшей перспективе, но уже через 1-2 года крепкая валюта будет поддержкой для России (если экспорт превысит импорт и это будет массовый продукт). ЦБ не готов поддерживать жесткий курс рубля, хотя попытки его коррекции предпринимаются постоянно (к примеру, высказывания чиновников, размещение ОФЗ или интервенции валюты). Тем не менее, стоимость отечественной валюты является индикатором состояния экономики, поскольку на него ориентируются как в России, так и за рубежом. Но, поскольку рубль стал относительной величиной, то теперь его состояние показывает не только реальные показатели экономики, но и ожидания от ее развития/деградации/стагнации.

Сергей Королев, аналитик «Алор Брокер»: Минэкономразвития осуществляет функции по выработке государственной политики и нормативному правовому регулированию по многим направлениям, в том числе – финнансовые рынки и международный финансовый центр. Соответственно, регулярные высказывания Максима Орешкина о грядущем ослаблении рубля – это экспертное мнение министра, направленное помочь физическим и юридическим лицам минимализировать валютные риски в будущем. Максим Орешкин ориентировал на цену пары доллар/рубль 62 к концу этого года. Прислушиваться к словам министра стоит однозначно, так как он располагает большими объемами информации и имеет компетенцию в этом вопросе, а вот покупать доллары или нет – это личный выбор каждого, который несет за собой потенциальную доходность и риски. Я не вижу, чтобы министр привлекал граждан на валютный рынок, скорее он пытается донести людям, которые собираются на отдых либо ведут бизнес с расчетами в валюте, о целесообразности уже сейчас хеджировать возможные курсовые колебания.

Максим Орешкин, который в конце 2016 года возглавил Министерство экономического развития, заявил, что ведомство ждет определенная перезагрузка и настройка, в рамках которой не будет традиционного подхода. Подготовлен план ускорения роста экономики, который является ключевым проектом первой половины 2017 года. Угроза для бюджета существует, так как большая часть его пополняется с нефтегазовых доходов. Нефть торгуется в долларах, а бюджет рублевый. Соответственно, чем выше курс доллара к рублю, тем бюджету легче. Прогноз 62 на конец года, на мой взгляд, достаточно скептический, я ожидаю цифру поменьше.

Роман Ткачук, старший аналитик «Альпари»: Действительно, в последнее время глава Минэкономразвития зачастил со словесными интервенциями. Нужно понимать, что других инструментов влияния на курс валюты у его ведомства нет, основные рычаги контролируют Центробанк и Минфин. Единства мнений в экономическом блоке не наблюдается. Для ЦБ и Минфина в приоритете контроль за инфляцией и пополнение бюджета соответственно, пока эти вопросы не стоят столь остро. Вопрос стимулирования экономического роста и поддержки компаний, за который ратует Минэкономразвития, отходит на второй план. Для роста российской экспортно-ориентированной экономики нужен слабый рубль (он усилит позиции российских компаний на внешних рынках).

Отметим, что рубль в последнее время слабо реагирует на колебания нефтяных котировок. Гораздо большее внимание на него имеют геополитика (гипотетическое обострение отношений с США) и популярность в качестве валюты для операций carry trade. Действительно, сейчас USD/RUB и EUR/RUB находятся на привлекательных для покупки уровнях. Но мы не исключаем, что текущий тренд усиления рубля продолжится в ближайшее время. Летом-осенью более вероятно ослабление рубля, так было и в 2015, и в 2016 годах. Кроме того, ближе к концу года для Минфина все актуальнее будет вопрос сверстывания бюджета. А ослабление рубля – один из вариантов решения этой проблемы. Безусловно, многое будет зависеть от котировок Brent. Не исключен сценарий, при котором USD/RUB вернется к концу года на уровни 60-62.

Дмитрий Журавлев, директор Института региональных проблем: В России многое зависит от власти и поэтому высказывание высокопоставленного экономического чиновника влияет на биржу, где цены определяются ожиданиями продавцов и покупателей (ожидают высокой цены, покупают и цена растет, ожидают понижения, продают и цена падает). Валютный рынок живет по тем же биржевым законам даже в большей степени чем любой другой, так как на нем играют рядовые граждане, не обладающие специальными знаниями и поэтому подверженные внешним влияниям. Поэтому заявления Орешкина, конечно, влияют на курс валюты. Но есть все-таки и объективные процессы. Поэтому эффект таких заявлений периодически перекрывается эффектами других процессов. Кроме того, для банков, ключевых игроков на валютном рынке, значима позиция ЦБ, а не Минэка.

Дешевая национальная волюта – это низкая себестоимость товаров, а значит, в борьбе за дешевый рубль есть свой смысл. Хотя гораздо разумней снижать себестоимость за счет повышения производительности труда, а не игр с валютой, так как подобные игры рано или поздно ударят по самим игрокам.

Курс не может сказаться на экономике. На экономике может сказаться изменение курса: от курса валюты зависит цена рабочей силы, а значит, себестоимость товаров. Поэтому для экономики удорожание валюты это бремя, особенно для нашей экспортно-сырьевой экономики, где расходы в рублях, а доходы в долларах. То же самое и бюджет, где расходы в рублях (и чем дешевле рубль, тем они меньше), а доходы – это налоги с валютных доходов корпораций (чем доллар дороже, тем они больше).

Жаль только, что правительство слишком увлекается валютной игрой как рычагом развития экономики. Удешевление национальной валюты бьет по внутреннему рынку, а в нормальной рыночной экономике внутренний рынок – основа развития экономики.

Что касается курса, то прогнозы Орешкина точно сбудутся, если они будут поддержаны ЦБ. Но пока, похоже, ЦБ к министру присоединяться не собирается.