Американские Food Stamps в России. Зачем правительство хочет вернуть продовольственные карточки?

Карточка на случай кризиса

Идея продовольственных карточек, предложенная Минпромторгом, отягощена в России исторической памятью о дефиците и голоде. Впервые система централизованного распределения продуктов была применена Николаем II. Первая мировая война затягивалась и к 1916 году уже привела к продовольственному кризису. Легче не стало и весной 1917 года, когда к власти пришло временное правительство. Революция, гражданская война, голод 1921-1922 годов, последствия НЭПа неизменно сопровождались тотальным дефицитом самого насущного.

Затем последовала Великая отечественная война, страна питалась по карточкам до 1947 года. Но после передышки в несколько десятилетий массово к «нормативному распределению» вернулись в 1983 году. Правда, с одной новацией – вместо карточек выдавали талоны на покупку дефицитных товаров: сахар, соль, крупы, табак, водка, колбаса и даже стиральные порошок и женское белье. В 1992 году свободная торговля вытеснила распределение, и талоны ушли в прошлое.

Однако идея, согласно принципу «ничто не забыто, никто не забыт», обязательно всплывает в кризисные моменты. Но что в 2009 году, что в 2015-м она подается не как борьба с экономическим кризисом, но как забота о малоимущих гражданах. До самозабвенного втягивания России в украинский политический кризис в 2014 году с отягчающими последствиями в виде присоединения Крыма и военных действий в Донбассе количество бедных в стране выросло на 2,7 млн человек. Согласно Росстату, в апреле – июне 2015 года в России насчитывалось 20,1 млн человек (14% населения), чьи доходы не покрывают стоимости минимально необходимых для жизни продуктов. За тот же период прошлого года в трудном положении находились 17,4 млн граждан.

«Приведенные данные уже сейчас позволяют прогнозировать ощутимый рост бедности в 2015 году», – писали аналитики Высшей школы экономики. На первый взгляд Минпромторг подготовил концепцию карточной системы в связи с очевидной тенденцией и угрозой пауперизма. В обосновании предложения говорится: покупательная способность россиян пострадала из-за санкций и продовольственного эмбарго, снижения цен на нефть, девальвации рубля и разгона инфляции. Но Минпромторг социальными вопросами не занимается – ведомство беспокоит спад оборотов розничной торговли продовольствием, который спровоцирован падением спроса. Также оно ищет варианты помощи местным производителям продуктов питания.

Обреченные на углеводы и жиры

По итогам 2014 года российские семьи в среднем тратили на продовольствие 27,7% своих доходов (в Великобритании – 11%, во Франции – 16,4%, в Турции – 19,9%). «Жители более бедных стран вынуждены расходовать на еду более существенную часть своего бюджета, потому что уровень их доходов не позволяет им тратить значительные суммы на досуг и отдых, платное образование и прочие не столь жизненно необходимые ценности, как белки и углеводы», – отмечали аналитики агентства «РИА Рейтинг». Аналитики «ВТБ Капитала» оценивали расходы домохозяйств на питание в 36% и спрогнозировали, что до конца года 50-55% бюджета российских семей будет уходить на продовольствие.

Высокая инфляция (в январе этого года месячный показатель достиг 3,9% – наибольший уровень с 1999 года) и сокращение реально располагаемых доходов привели не только к росту числа бедных, получающих меньше прожиточного минимума в 10 тыс. руб., но и к переходу на более дешевые и самые необходимые продукты. Из-за этого, как выяснил Роспотребнадзор еще в 2011-2012 годах, россияне в целом едят слишком много жиров (на 15,7% больше положенного по норме) и углеводов (на 15,2%) и не доедают белков (ниже нормы на 0,5%). Уровень доходов предопределил: бедные потребляют больше круп, макарон и картошки, средний класс и состоятельные – мяса, рыбы и свежих овощей и фруктов. Ухудшение экономического состояния домохозяйств только усугубляет это положение.

Программа дополнительного питания «Продуктовая карта», которая призвана помочь государству, с одной стороны, отладить адресную продовольственную помощь малодоходным и малообеспеченным слоям населения, а с другой, стимулировать продажи местных производителей, вполне может быть реализована в 2016 году. Вопрос в другом – насколько эффективно она будет работать? Поможет ли особо нуждающимся и сельскому хозяйству?

«Продуктовая карта»

Если правительство одобрит предложение Минпромторга, которое оно готовило по поручению первого вице-премьера Игоря Шувалова, что говорит о заинтересованности в нем самого кабинета министров, то внедрение «продуктовых карт» начнется в 2016 году и продлится до 2017-го. Целевые денежные средства будут начисляться держателям карт в виде баллов или софинансирования – если пользователь положит на карту деньги, то государство доложит 30-40% от суммы, ограниченной несколькими тысячами рублей. Расплачиваться картой можно будет в магазинах и торговых точках, которые присоединяться к программе, а именно – подключаться к центральной процессинговой системе для обработки карт.

Предусматривается, что картой человек сможет оплатить покупку скоропортящихся продуктов отечественного производства. К примеру, овощи, фрукты, мясо, рыбу, молоко и молочные продукты, в общем, все то, чего лишены бедные слои населения, сидящие на углеводах и жирах. По мнению Минпромторга, это позволит улучшить рацион социально уязвимой категории граждан и благоприятно скажется на их здоровье. Купить алкоголь и табак, консервы и кулинарию, как и обналичить деньги с карт будет нельзя. Более того, неизрасходованные баллы будут автоматически сгорать в конце месяца.

Заботясь об экономическом эффекте, в правительстве надеются, что смогут помочь производителям качественной продукции (фермеры, переработчики, оптовики), эффективным продавцам и собрать со всех них налоги. Таким образом, часть средств на адресную помощь должна будет вернуться в бюджет. Рыночный механизм – обладатель социальной карты «голосует рублем», по мнению Минпромторга, приведет к улучшению качества товаров.

Однако до сих пор неясно, сколько потребуется средств из федерального и региональных бюджетов на осуществление амбициозной программы. По идее, карты будут выдаваться семьям; после оценки совокупного дохода домохозяйства и льгот региональные власти определят ежемесячный уровень баллов. Потенциально программа должна будет охватить более 20 млн россиян. Учитывая сокращение расходов федерального бюджета и состояние бюджетного кризиса в большинстве регионов, средства на карточки могут быть «вытянуты» из другой статьи социальных расходов, например образования или здравоохранения. С точки зрения бюджета – это большая нагрузка. И важно, что Минпромторг еще не согласовывал проект с Минфином, который всеми правдами и кривдами пытается растянуть резервы на ближайшие три года, сокращая бюджетный дефицит «ножницами».

Тем не менее у отдельных регионов России уже есть опыт продуктовых карт. В 2013 году многодетные семьи, проживающие в Кирове, получили карты с тысячей рублей на счете. Если они тратили средства на покупку вятских продуктов, то в следующем месяцев сумма в тысячу рублей им возмещалась в виде начисления на карту. В программе участвовали 36 местных производителей, 1365 наименований продуктов и 67 магазинов. Всего было выдано 1598 карт. Из-за необходимости выбирать продукты из утвержденного списка и невнимательности продавцов при оформлении покупки 7,4% потраченных средств не на вятские товары власти участникам программы не компенсировали. Часть держателей карт сняли деньги в банкомате и больше не пользовались ею (около 6%). Однако, несмотря на смелый социальный эксперимент, местные производители едва ли ощутили значимый эффект: средства «Продуктовой карты» в обороте вятских сельхозпроизводителей составляли всего 0,04% в месяц.

Безусловно, введя карточную систему, Россия не станет Венесуэлой и не вернется к печальному опыту Советского Союза – речь не о дефиците продовольствия, а об адресной поддержке социально уязвимых слоев населения и местных сельхозпроизводителей. Поэтому предложение Минпромторга скорее следует сравнивать с программой льготной покупки продуктов питания в США (Food Stamps). В российских реалиях и с ограниченными бюджетными возможностями, возможно, она и не окажет существенной помощи производителям, но точно снизит давление на торговые сети, которые сегодня под надзором контрольных ведомств должны заботиться о социально неблагополучных покупателях, и на производителей, чьи отпускные цены государство так же пытается взять под свой контроль.