Отказ от «Мистралей». Почему России безразлична судьба французских вертолетоносцев?

У французской газеты Le Figaro есть рубрика «Вопрос дня». В ноябре 2014 года редакция спросила читателей: «Должна ли Франция поставить России "Мистрали"?» На тот момент 400 российских моряков на протяжении уже пяти месяцев обучались управлять одним из двух вертолетоносцев – «Владивостоком», который по контракту 2011 года должен был быть передан российской стороне как раз в это время.

Но вопрос перешел из юридически-правовой области в политическую плоскость. По сути читателям предлагалось вынести моральное суждение – надо ли увеличивать военную мощь государства, которое вопреки международным договорам дестабилизирует своего ближайшего соседа – Украину, и поддерживает сепаратистов на юго-востоке страны.

Редакция даже не предполагала, что у нее столько читателей в России, особенно роботов с одинаковыми IP-адресами, которые голосовали по несколько тысяч раз за поставку «Мистралей». Результаты опроса пришлось аннулировать по причине аномальной активности, причем как с российской, так и с украинской территории. Однако он показал одну важную вещь – история, начинавшаяся как политическое решение, должна закончиться точно так же. Разница в том, что теперь решение должен принять Париж, а не Москва.

Навязчивые «Мистрали»

Россия сделала свой выбор еще в 2009 году. Минобороны Анатолия Сердюкова заинтересовалось сделкой с французскими производителями вертолетоносцев, но причину интереса именно к этому типу кораблей и именно французского производства не объясняло, хотя к этому не было предпосылок. В апреле 2015 года президент Владимир Путин пролил свет на прежние мотивы Москвы – в Кремле хотели поддержать «наших французских партнеров». Дмитрий Медведев тогда еще на посту президента отмечал, что выбор «Мистралей» сделан исходя из необходимости «и поучиться, и посмотреть, что делают другие страны».

Целесообразностью намерение приобрести два вертолетоносца у Франции не отличалось. На разных уровнях власти выдвигали версии их дальнейшего применения в российских реалиях – от использования кораблей в качестве морского транспорта до обеспечения безопасности Курильских островов и Калининградской области. Вице-премьер Дмитрий Рогозин и вовсе высказывался в том духе, что России французские вертолетоносцы не нужны. Естественной была и другая реакция: Россия может произвести корабли такого класса самостоятельно.

Всего, чего добились чиновники и военно-промышленное лобби – проведение тендера в 2010 году на поставку десантных кораблей для ВМФ России с заведомо предсказуемым результатом. Очевидно, на тот момент Путина больше волновала загрузка строительных верфей порта Сен-Назер и обеспечение контрактов французской конструкторской компании DCNS, чем российских производителей. Крупный контракт должен был стать своего рода благодарностью России за поддержку президента Франции Николя Саркози во время военного конфликта России и Грузии в 2008 году.

В объявленном тендере, кроме французского производителя, участвовали корейская компания Daewoo, немецкая TKMS, испанская Navantia и Невское проектно-конструкторское бюро. Несмотря на то, что Россия могла выбрать южнокорейские корабли «Токто», которые послужили прототипом для «Мистралей», и немного уменьшить сумму контракта, Минобороны предпочло французского поставщика. Это обстоятельство, в том числе, наводит на мысль о политическом жесте Москвы. Ведь «Мистрали» проектировала южнокорейская компания STX совместно с французской DCNS по образу «Токто», поэтому характеристики кораблей практически идентичны. Кроме того, по неподтвержденным данным, Невское проектно-конструкторское бюро предложило модифицированную советскую разработку десантного корабля 11780, который принципиально ничем не уступает французскому аналогу.

Помимо того, что в Минобороны не до конца понимали, как лучше применить «Мистрали», корабли было необходимо адаптировать для российских условий. Прежде всего, внести изменения, чтобы корабль мог принимать палубные вертолеты Ка-29К вместо Eurocopter Tiger, под который рассчитан вертолетоносец. Также конструкторы расширили ангар корабля для посадки специально спроектированных под «Мистрали» российских вертолетов Ка-52К, которые в новой модификации складывают лопасти. Дополнительно корабли потребовалось оснащать обогревающими установками, чтобы их можно было эксплуатировать в арктической зоне.

Стоимость строительства одного «Мистраля» составляла 637 млн долларов. Россия заплатила 1,2 млрд евро за два корабля – «Владивосток» и «Севастополь». Первый планировалось поставить в ноябре 2014 года, второй – в октябре 2015 года. Но Франция тянула до последнего. В ноябре на саммите «Большой двадцатки» в Австралии президенты России и Франции Владимир Путин и Франсуа Олланд странным образом не затрагивали тему поставок вертолетоносцев. Олланд отказался открыто накладывать запрет на передачу кораблей России, оставив вопрос до сих пор открытым, что позволяет появляться все большему количеству спекуляций.

Штрафы оставьте себе

Французский президент связал передачу «Мистралей» России с выполнением Минских соглашений по стабилизации ситуации на Юго-Востоке Украины, однако Москва за прошедший год создала в Донбассе замороженный конфликт, используя его в качестве рычага давления на Киев, и потому условие Парижа было заведомо невыполнимым. Франция уже сталкивалась с подобными прецедентами: в 1982 году страна поставила Аргентине ракеты Exocet, которые потом использовались в период военного кризиса на Фолклендских островах. Тогда президент Франсуа Миттеран наложил эмбарго на дальнейший экспорт вооружения. В 1984 году Париж поставил Ираку истребители Mirage-1 и сильно осложнил отношения с Тегераном.

Россия явно не относилась в 2011 году к потенциально нестабильным государствам, и высокого политического риска у сделки по «Мистралем» не было. Но в связи с военным конфликтом в Донбассе Олланду пришлось признать, что «в текущих условиях поставка невозможна». Однако на этот раз дело оказалось в крупной сумме контракта, что, очевидно, и помешало сразу же отказаться от выполнения контрактных обязательств. «Я не понимаю, как за них можно заплатить», – признался Олланд, говоря о «Мистралях». По контракту Париж должен вернуть деньги, заплатить неустойку и штрафы за задержку. Время раздумий вдвойне дорого – ежемесячно обслуживание вертолетоносца «Владивосток» обходится в 3 млн евро.

Москва вправе требовать 1,5 млрд долларов неустойки, в том числе за срыв графика поставки кораблей. Кроме этого, «убытки и расходы» российской стороны от сделки составили 1,163 млрд евро. Средства пошли на подготовку инфраструктуры для размещения «Мистралей» в российских портах и обучение персонала. Со своей стороны Париж оценивает убытки России в размере 784,6 млн евро, но просит документальные подтверждения этих расходов. Однако, судя по заявлению Владимира Путина в ходе апрельской «прямой линии» о том, что Россия не будет настаивать на полной компенсации, в частности на штрафах за срыв срока поставки, Кремль сделает уступку Елисейскому дворцу ради неочевидных политических дивидендов.

Но, казалось бы, у простого подхода «товар или деньги», на котором стоит Москва, тоже есть подводные камни. Франция не может вернуть деньги России и выплатить компенсацию, не определив дальнейшую судьбу «Мистралей». Утилизация кораблей обернется дополнительными расходами, а продажа третьей стороне нужно согласовывать с Москвой, у которой есть сертификат конечного пользователя.

Так, например, Франции не удалось пристроить корабли на вооружение НАТО, а недавно Париж отправил «Мистраль» в составе группы военно-морского флота Франции в Шанхай, откуда поползли слухи о продаже вертолетоносцев Китаю. Вряд ли это устроит Россию в свете того, что китайские власти собираются перейти от обороны прибрежных вод к стратегии активной обороны по всему миру, о чем сообщило агентство Bloomberg. Пекин мыслит мировой океан в числе четырех «критических сфер безопасности», наравне с космосом, киберпространством и ядерными силами. Таким образом, пока Франция не найдет подходящего клиента на «Мистрали» и не получит одобрение России на сделку, она, скорее всего, вернуть деньги и заплатить компенсацию не сможет.

Импортозамещение как выход

Тем не менее, если французские представители власти действуют на уровне утечек в прессу, закидывая удочки – озвучивалась даже идея передать военные корабли для спасения мигрантов, нелегально перебирающихся из Африки в Европу, то российские чиновники демонстрируют не только агрессивный настрой, но и полную рассогласованность. Генеральный секретарь по обороне и национальной безопасности Франции Луи Готье подчеркивал, что он не может делать никаких заявлений по проблеме «Мистралей», так как решение политическое и примет его лично президент Франсуа Олланд. В целом французские официальные лица держатся строго – обсуждать поставку и суммы отказываются. Это прерогатива Елисейского дворца.

В России все ровно наоборот – Владимир Путин дистанцируется от вопроса, обсуждает его с коллегой Олландом лишь по инициативе французского президента, что подчеркивал его пресс-секретарь Дмитрий Песков. «Ниже этажом» вице-премьер Дмитрий Рогозин говорит о том, что Франция «сегодня поддается под нажим своих коллег по НАТО» и «генерал де Голль сейчас в гробу переворачивается».

Пример с бойкого вице-премьера берут подчиненные. Зампред ВПК РФ Олег Бочкарев, жаловавшийся на высокую стоимость танка «Армата» и отвечающий за поставки техники для ВДВ и сухопутных войск, внезапно решил комментировать тему военно-морских войск. Он, а не вице-премьер или президент, назвал отказ России от «Мистралей» «свершившимся фактом». По информации «Коммерсанта», чиновник получил выговор от Рогозина и теперь сможет комментировать подобные вопросы исключительно с его разрешения.

Пока же Франция передела российским властям договор о расторжении контракта на поставку вертолетоносцев, но официально о расторжении не заявляет. В России к этому времени Рогозин озаботился регламентом общения с прессой для чиновников, желающих высказать свое мнение по поводу «Мистралей». Точку в вопросе поставки кораблей Франсуа Олланд должен поставить до конца июня, когда будет готов второй вертолетоносец «Севастополь», хотя до этого крайним сроком назывался конец мая.

В Кремле все давно объяснили американским давлением на Францию. «И мы знаем даже, что они намекали на то, что если французы не поставят нам "Мистрали", то и с банков потихонечку снимут санкции, во всяком случае, минимизируют их», – говорил Путин в привычном конспирологическом ключе. Но если история с «Мистралями» начиналась как желание еще сильнее сблизить позиции России и Франции, а затем споткнулась о санкции и технологический бойкот, объявленный Западом, то закончиться этот сюжет может в духе импортозамещения.

Наряду со спорными заявлениями об отказе от французских кораблей зампред ВПК Олег Бочкарев отметил, что у России есть в проекте строительство вертолетоносцев. «Но мы их строили по другому классу, у нас другая идеология высадки десанта. Цели скопировать "Мистраль" нет», – сказал чиновник. Выходит, с отказом от «Мистралей» Россия вернулась к прежней «идеологии». И это закономерный ответ, когда «посмотреть», что делают другие страны, из-за санкций не получается.