Почему многие сомневаются в антикризисном плане правительства

Задачи…

Проблемы российской экономики достигли таких масштабов, что замалчивать их уже не получается: слово «кризис», которого так старательно избегали до сей поры на телевидении, теперь все чаще звучит в речах и правительства, и президента.

При этом, по словам Владимира Путина, как и в 2008–2009 годах, кризис снова «пришел извне». Тогда, как объяснял президент, его спровоцировало обрушение ипотечной системы в США, сейчас – падение цен на нефть. Таким образом, фактически констатируется, что российская экономика в очень сильной степени зависит от внешних условий. При этом президент признает, что никаких уроков из предыдущего кризиса извлечено не было: структура российской экономики мало изменилась. Теперь он выражает надежду, что внешние ограничения, с которыми сейчас сталкивается экономика, возможно, наконец, «подтолкнут нас к тому, чтобы эту структуру менять более энергично». Вопрос, что мешало делать это в относительно благополучные предыдущие годы (когда, кстати, Путин в 2008–2012 года возглавлял правительство) – остается за кадром.

Что именно надо делать для изменения структуры экономики, президент не уточняет. Перед правительством он ставит одну более-менее конкретную задачу – обеспечить выполнение социальных обязательств, и одну почти что общефилософскую – «повышать суверенитет в сфере экономики, оставаясь неотъемлемой и органичной частью мировой экономики».

… и решения

За прошедшие годы не поменялась не только экономика, но и люди, от которых зависит ее развитие. Поэтому решения вновь предлагаются примерно такие же. На антикризисные меры выделяется 2,3 трлн руб. Большая часть этой суммы – более триллиона – будет предоставлена банкам. Сельскому хозяйству достанется до 50 млрд руб., а промышленности, по предварительным данным, – порядка 20 млрд руб. Еще 200 млрд руб. будет выделено на предоставление госгарантий по кредитам и займам, привлекаемым крупными компаниями, еще порядка 240 млрд руб. – на поддержание социальной стабильности: индексацию страховых пенсий с 1 февраля 2015 года и борьбу с безработицей.

Премьер-министр Дмитрий Медведев подчеркивает, что необходимо «изменить саму модель нашего развития». Первый вице-премьер Игорь Шувалов заявляет о необходимости срочных структурных реформ в российской экономике. Однако вопреки этим программным выступлениям, антикризисный план правительства никаких структурных изменений не предусматривает. Более того, и сам Игорь Шувалов, и эксперты признают, что деятельность антикризисной комиссии и меры по поддержке бизнеса будут точечными.

Для оживления экономики и привлечения инвестиций нужны меры, которые, похоже, очевидны всем, кроме правительства: надо менять политику ЦБ, снижать налоги, налоговым маневром снизить цены на сырье на внутреннем рынке, организовать эффективную поддержку экспорта. Одной из первоочередных мер должно стать снижение кредитных ставок. Промышленники и сельхозпроизводители просят вернуть стоимость кредитов хотя бы к уровню прошлого года и запретить банкам, получившим поддержку, повышать ставки. Вице-премьер Аркадий Дворкович, курирующий сельское хозяйство, предлагает субсидировать ставки, чтобы сельхозпроизводители получали кредиты под 10% в год. Министр промышленности и торговли Дмитрий Мантуров считает, что нужно снижать или субсидировать кредитные ставки и увеличить госзаказ.

Но ничего этого в правительственном плане нет. Трудности реального сектора Минфин и Центробанк не волнуют, политика их остается неизменной. «Бюджет сверстан, сильно менять его нельзя, на существенную поддержку не рассчитывайте, возможно, будут повышены налоги», – говорит министр финансов Антон Силуанов. «На увеличение субсидий денег нет, для снижения ставки условий нет – высокой ключевой ставкой мы боремся с инфляцией. Ограничивать маржу банков, получивших поддержку, было бы нерыночно. Приспосабливайтесь к новым реалиям», – заявляет глава ЦБ Эльвира Набиуллина. И ей все равно, что из-за дорогих кредитов растет себестоимость, растут цены, и та же инфляция, наоборот, увеличивается.

Все плохо, но лучше не будет

Мысль, что все плохо, до правительства уже дошла, но ничего радикально менять оно не готово. «Позиции гайдаровцев в Центробанке и Минфине остаются незыблемыми. Дать банкам (только избранным, у неизбранных отзываются лицензии) триллион для них не проблема, на сельское хозяйство и промышленность денег нет. Ограничить цены на зерно и сельхозтехнику это рыночно, ограничить маржу банков (избранных) нерыночно. Поэтому поддержка промышленности и сельского хозяйства будет носить очень ограниченный характер, – отмечает президент ЗАО «Новое Содружество» и ассоциации «Росагромаш», председатель федерального политического совета «Партии дела» Константин Бабкин. – Серьезные меры, допустим, дать банкам не триллион, а полтриллиона, а еще полтриллиона дать сельскому хозяйству и промышленности, или на полтриллиона снизить налоги, – такие варианты просто не рассматриваются. Отказываться от монетаризма-утопизма, изменить экономическую модель, заботиться не о банках и рейтингах, а о несырьевом производстве – до этого пока не созрели», – констатирует глава «Росагромаша». По его мнению, пока правительство сохраняет такую позицию, кризис будет только усиливаться.

Примечательно, что Игорь Шувалов в своей недавней речи в Давосе тоже обещал российскому бизнесу отнюдь не выход из кризиса, а «жесткую посадку». Быть может, именно на это и нацелен антикризисный план.

Выкачивание ресурсов продолжится

Основными причинами зависимости российской экономики от внешних игроков являются отказ от валютного регулирования и контроля за трансграничным движением капитала, а также нынешняя политика Центробанка и отказ от эмиссии денег для развития производства, поясняет академик РАН, экономист, советник президента РФ по вопросам евразийской интеграции Сергей Глазьев. Никаких изменений в этой сфере не намечается. Правительство не намерено оказывать какое-либо давление на ЦБ и возрождать валютный контроль, – подчеркнул Игорь Шувалов. Россия по-прежнему будет оставаться открытой всему миру, заявил на Гайдаровском форуме Дмитрий Медведев.

Это значит, что никаких таможенных барьеров и ограничений на трансграничное движение капитала не предполагается, и «импортозамещение» останется на уровне «вербальных интервенций», отмечает д.э.н., профессор МГИМО Валентин Катасонов. А сохранение свободного, ничем не стесненного перемещения через границу капитала (на 99% спекулятивного) – гарантия того, что нашему рублю гарантированы новые обвалы. Самые большие прибыли получаются на дестабилизации национальных финансовых рынков посредством спекулятивных атак, поясняет Глазьев. «Наш рынок «манипулируется небольшим количеством игроков, которые проводят между собой притворные сделки, искусственно регулируя цены и наживаясь за счет остальных участников», – отмечает эксперт.

Обвал рубля в октябре-декабре 2014 года произошел в результате манипулирования рынком при фактическом попустительстве Центробанка, подчеркивает Глазьев. «Доходность по спекуляциям против рубля составляла в октябре-ноябре до 400% годовых, а в "черный вторник" превысила 1000%! Деньги спекулянты занимали у крупнейших банков, в том числе государственных, которые, в свою очередь, получали их от ЦБ в порядке рефинансирования, который почему-то совершенно не интересовался, на какие цели идут выделяемые им кредиты. Понятно, что при таких прибылях спекулянты легко могут занимать деньги хоть под 100% годовых. Поэтому повышение ключевой ставки до 17% лавину обрушения рубля не остановило, а стало сигналом для последней сокрушительной атаки, когда биржа опустила курс рубля за доллар с 60 до 80. Биржа должна была применить хорошо известные меры по стабилизации рынка при первых признаках игры против рубля — начиная от остановки торгов и заканчивая отменой кредитного рычага, операций с валютными свопами и деривативами. Она же, наоборот, стала эпицентром кризиса».

Без возрождения валютного контроля и ограничений на трансграничное движение капитала, без изменения политики ЦБ российская экономика по-прежнему останется зависимой от интересов крупного иностранного капитала, а отток капитала и собственности из страны продолжится, подчеркивает Глазьев. Ежегодно из страны выводится до 150 млрд долларов. «Вслед за капиталом из страны уходит и собственность – практически весь крупный и даже средний бизнес скрывается в офшорах. Там же он накапливает капитал и кредитуется. В итоге воспроизводство основного капитала проходит через внешнеэкономические связи и оказывается под внешним контролем. Более половины денежной базы сформировано под иностранные кредиты и инвестиции, они же определяют состояние нашего финансового рынка. Стоит иностранным игрокам уйти – и рынок тут же валится, падают инвестиции и нарушаются процессы воспроизводства во всем негосударственном секторе», – поясняет эксперт. Нынешние западные санкции нацелены на самое слабое место российской экономики – полностью открытый и крайне зависимый от иностранных спекулянтов финансовый рынок.

«Нашим корпорациям и банкам нужно вернуть свыше 100 млрд долларов в дополнение к полусотне миллиардов, выплаченных в конце прошлого года. К этим потерям нужно добавить еще пару сотен, утекающих из страны в эти два года сквозь прорехи в валютном и налоговом законодательствах. В целом отток капитала может составить до половины денежной базы. Если ЦБ не найдет способ замещения иссякающих внешних источников внутренним кредитом, то столь резкое сжатие денежной базы парализует экономику, как это было в 90-е годы. Собственно это и происходит уже сейчас – вслед за сжатием денежной массы происходит падение деловой активности, снижение инвестиций и производства», – констатирует советник президента.

При этом российский премьер на Гайдаровском форуме заверил международную общественность, что Россия продолжит исправно платить по счетам. Странная получается картина, отмечает Валентин Катасонов. Запад цинично нарушает нормы международного права – поскольку экономические санкции против России не одобрены Советом безопасности ООН. Российские компании и банки несут убытки и лишаются возможности получать на мировых рынках «длинные» и «средние» кредиты. При этом западные кредиторы требуют своевременного погашения нашими компаниями и банками своих обязательств, а наше правительство эти требования поддерживает, вместо того, чтобы ввести мораторий на выплаты по внешним обязательствам. И отменить его лишь после того, когда Запад отметит экономические санкции против России.

Впрочем, во всем этом можно найти и положительные стороны. Пока наше правительство продолжает придерживаться такой политики, возможное отключение России от банковской системы SWIFT с большой долей вероятности останется лишь на уровне угрозы – ведь иначе выкачивать капитал Западу станет значительно труднее.