Смерть короля Саудовской Аравии: что будет с королевством и нефтью?

Королевский консерватизм и дворцовые интриги

В ночь на пятницу 23 января в Саудовской Аравии ушел из жизни шестой король Абдалла ибн Абдул-Азиз Аль Сауд. Преклонный возраст монарха – в 2014 году он спраздновал 90-летие – давно подразумевал вопрос о его преемнике, который, в свою очередь, поднимал еще более серьезную проблему передачи власти в самой богатой монархии Персидского залива. После смерти основателя ваххабитского «Королевства Хиджаза, Неджда и присоединенных областей», которое официально с 1932 года носит название Королевство Саудовской Аравии, Абдул-Азиза ибн Сауда престол передается не от отца к сыну, а наследуется между сыновьями ибн Сауда. Что делает актуальным термин «геронтократия» и не дает выйти на сцену свежим лицам.

Второе поколение престолонаследников немолодо, но согласно традиции, король, также предстающий в качестве премьер-министра, назначает своего непосредственного наследника первым заместителем главы правительства, а вторым заместителем становится претендент на роль «правой руки» при следующем монархе. Соответственно, он может занять престол «через одного короля». Несмотря на простоту схемы, она не исключает борьбу за назначение кронпринцев, в чем и заключается «политическая интрига». Чтобы объединить бедуинские племена и кланы на Аравийском полуострове, 9/10 которого занимает современная Саудовская Аравия, ибн Сауд брал представительниц от каждого из них себе в жены. Всего у главы династии Аль Сауд было 44 сына, составляющих «фракции» в политической системе страны или кланы. Самый крупный – «клан Судайри» или «Семерка Судайри» (по принадлежности супруги ибн Сауда к семейству Аль Судайри).

Скончавшийся король Абдалла не имел единоутробных братьев, но на пути к трону конкурировал с братьями Судайри. Своим заместителем в марте 2014 года он сделал вступившего сегодня в наследование принца Салмана, который, по слухам, пережил инсульт и, как писал журнал Economist, страдает от болезни Альцгеймера. Так что со здоровьем у него не лучше, чем у предшественника, но он руководил столицей Эр-Риядом с 1963 года, и за время его руководства город вырос с 200 тыс. до 7 млн жителей с минимальными коррупционными издержками при строительстве. В заместители Салману, несмотря на его «юный» возраст, был назначен принц Мукрин бин Абдул-Азиз, статус которого подвергается сомнению, так как он сын служанки во дворце, йеменской рабыни. Тем не менее, он был и остается сторонником реформ и модернизации, затеянных королем Абдаллой. Такое назначение значительно более молодого 69-летнего Мукрина – потенциально следующего короля – не совсем удовлетворило бывшего министра обороны Абдулрахмана, экс-министра внутренних дел Ахмеда и принца Турки, входящих в так называемый «клан Судайри».

Однако вступив на престол, 79-летний король Салман развеял главную интригу и уже объявил, что его наследником будет Мукрин, а не Ахмед или Абдулрахман. В США подобному решению могут только поаплодировать: выпускник Военно-воздушной академии Великобритании и глава саудовской разведки в прошлом, в политическом плане он, как никто другой, устраивает Вашингтон.

Таким образом, в этом раунде престолонаследия в Саудовской Аравии сохранена «горизонтальная» передача власти – следующий король будет из второго поколения саудитов, а политическая система надежно защищена от модернизации, в сторону которой может двинуться более демократичное третье поколение. Как ключевой монархии Персидского залива, США не могут позволить Саудовской Аравии пойти по пути демократизации. Прежде всего потому, что страна является стратегическим партнером американцев в области энергетики и региональной безопасности. Саудиты контролируют половину от мировых запасов нефти, и она не может достаться противникам на Ближнем Востоке. Во-вторых, Саудовская Аравия во многом до сих пор существует по формуле ибн Сауда «У нас есть религия, а у наших союзников – деньги», представляя серьезный противовес шиитскому Ирану. Так, на весть о смерти короля Абдаллы сразу отреагировали глава Палестинской национальной администрации Махмуд Аббас, объявивший трехдневный траур, и президент Египта Абдель Фаттах а-Сиси, который покинул Всемирный экономический форум в Давосе, чтобы присутствовать сегодня на похоронах монарха.

Именно беспокойство за безопасность в регионе заставляет Запад поддерживать арабские монархии в их традиционном виде. Политически модернизированные страны Персидского залива потеряют стабильность и предсказуемость, в первую очередь, для США. «В качестве лидера он (король Абдалла) всегда был откровенен и обладал смелостью отстаивать свои убеждения. Одним из этих убеждений была его прочная вера в важность американо-саудовских отношений в качестве силы, обеспечивающей стабильность и безопасность на Ближнем Востоке», – отметил президент США Барак Обама в своем официальном заявлении по случаю смерти главы государства. Госсекретарь Джон Керри был еще откровеннее: США потеряли друга, сказал он о короле Саудовской Аравии. Поэтому при текущей системе передачи власти и властвовании второго поколения саудитов никаких серьезных политических перемен в государстве не будет. Другой вопрос – нефть и цена на «черное золото».

Против сланцев с божьей помощью

Фактически Саудовская Аравия объявила войну нетрадиционной добыче нефти и сланцевой революции. В начале 2000-х годов, затем в 2006-2007 и в 2009 годах страна сокращала объемы собственной добычи, чтобы поднять мировые цены на нефть. Вместе с тем она способствовала созданию благоприятных условий для развития более совершенных и технически сложных методов извлечения полезных ископаемых на Западе. За десятилетие высоких цен в США и Канаде выросла масштабная сланцевая индустрия, позволившая крупнейшему энергетическому рынку в мире – США – ограничить свою зависимость от внешних поставок. Остановить рост американской добычи, которая в 2014 году обогнала российскую нефтяную отрасль по объему, не говоря уже про темпы развития, Саудовская Аравия решила в ценовой конкуренции за рынки Китая и Юго-Восточной Азии. В совокупности с замедлением китайской экономики это дало падение цен со 110 долларов за баррель летом 2014 года до отметки ниже, чем 50 долларов в начале января 2015 года.

Крутой спуск с ценового пика должен, по замыслу Саудовской Аравии, привести к банкротствам добытчиков сланцевой нефти, снижению количества новых скважин, консервации старых. Безусловно, Вашингтон может легко нарушить планы саудитов, выделив государственные субсидии сланцевой отрасли, которые помогут выстоять в ценовой войне. Причем, если бюджетный дефицит Саудовской Аравии в 2015 году из-за низких цен на ключевой экспортный товар достигнет 39 млрд долларов, то США достаточно выделить около 22 млрд долларов субсидий в год (30 долларов на баррель при добыче 2 млн в сутки), чтобы сланцевые компании и дальше давили на мировые цены, производя избыток с точки зрения всех остальных экспортеров в размере 1 млн баррелей в день. Однако в США действует свободный рынок, а экономика во многом свободна от регулирования. Исходя из этого, Вашингтону важнее добиваться политических целей на Ближнем Востоке, а не сражаться с законами рынка.

Единственное, на что могла бы пойти Саудовская Аравия – это уступить и сократить свою добычу. Доходы от нефти составляют 46% ВВП страны. В 2014 году саудовская добыча держалась на уровне 9,7 млн баррелей в день, а экспорт – не менее 7 млн баррелей. Отчаявшийся из-за крушения нефтяных цен президент Венесуэлы Николас Мадуро в начале января совершил турне по странам – экспортерам нефти, в первую очередь, входящих в ОПЕК (Организация стран – экспортеров нефти). В Эр-Рияде его встретил тогда еще кронпринц Салман и министр нефтяной промышленности Саудовской Аравии Али аль-Наими. Попавший с пневмонией в госпиталь Национальной гвардии король Абдалла не смог присутствовать на переговорах, которые Мадуро собирался использовать для того, чтобы убедить партнеров способствовать росту нефтяных цен. Но кроме «глубокого понимания» и «глубоких точек пересечения позиций» президент Венесуэллы ничего не добился. Дополнительным сигналом для рынков было то, что король Абдалла идет на поправку, о чем Мадуро проинформировали на приеме.

И действительно, начав ценовую войну, Саудовская Аравия собирается выстоять и победить. Помогут ей в этом золотовалютные резервы общим объемом 736,23 млрд долларов, что равняется 6% от мировых резервов. К тому же, население страны составляет 29 млн человек а значит, расходы на социальные программы не будут слишком обременительными. Поэтому в королевстве не ждут цены в 100 долларов за баррель. Новая реальность в том, что высокие цены позволят сланцевым проектам наращивать мощности, что через короткий промежуток времени снова приведет к разбалансировке мировых рынков и падению цены. Тогда ОПЕК и Саудовская Аравия окончательно потеряют контроль над ценами.

Длительный период высоких цен сменился столь же длительным периодом относительно низких цен. Король Салман понимает это, как и 80-летний министр нефти Али аль-Наими, который руководит политикой Саудовской Аравии на этом направлении с 1995 года. Следует отметить, что помощником министра нефти и постоянным участником встреч ОПЕК является сын короля Абдулазизи бин Салман. Он может сменить аль-Наими, если тот решит уйти со своего поста, но нет сомнений в том, что Абдулазиз продолжит стратегический курс на борьбу с излишним предложением на рынке путем ценовой войны со сланцевыми проектами в США и Канаде.

Ухода короля Абдаллы оказалось недостаточно как для политических, так и для экономических перемен в Саудовской Аравии. Но Салмана многие эксперты называют технической фигурой, к тому же, он не молод. Однако даже если и так, то не следует ожидать, что в ближайшее время Саудовская Аравия не изменит свою политику относительно нефти. Краткосрочная волатильность цен на мировых рынках (на новости о смерти короля Абдаллы они выросли более чем на 3%) и неопределенность дальнейшего движения котировок были быстро сняты новым королем. «Мы будем по-прежнему, с помощью Бога, продолжать прямой путь, которым следовала страна с восшествия короля Абдаллы», – заявил Салман ибн Абдул-Азиз Аль Сауд.