На Петербургском международном экономическом форуме, который с 20 по 22 июня проходит в северной столице, обсудили проблему воспитания нового поколения российских меценатов. Сегодня в России меценатство и благотворительность переживают настоящую революцию, а институционального решения вопроса нет. Чем поможет Сколково?
Зарождение «индустрии» благотворительности
Российские миллиардеры – Алишер Усманов, Владимир Потанин, Владимир Евтушенков и другие давно вкладывают средства в благотворительные фонды от лица крупного бизнеса. Но объемы фондов целевого капитала на образование, здравоохранение и культуру только в 2012 году достигли рекордной отметки в 18 млрд рублей. Такие данные на сессии «Воспитание нового поколения меценатов», проходившей в рамках ПМЭФ-2013, привел экономист Алексей Кудрин, представленный на заседании деканом факультета свободных искусств и науки СПбГУ. Кудрин отметил впечатляющую динамику – за последние три года произошла революция, и фонды выросли ровно в три раза. Сегодня в России действует 87 фондов, из них 58 в сфере образования, 15 в здравоохранении, 12 в области культуры и 2 фонда поддерживают спорт. Лидерами по сбору средств через эндаумент фонды являются СПбГУ и МГУ. В области культуры – музей Эрмитаж (около 150 млн рублей). «Произошло изменение настроения. Нам нужно поддерживать это», – говорит Кудрин. Он признается: часть своей деятельности посвящает сбору средств для образовательных фондов. Выйдя из состава правительства в 2011 году, бывший министр финансов создал «Фонд Кудрина по поддержке гражданских инициатив». «Мы даем гранты, – говорит он. – Сегодня есть дефицит в поддержке таких инициатив». Согласно Кудрину, бизнес, наконец, стал задумываться о создании гражданского общества и направил на его нужды благотворительные средства.
«Стараемся работать там, где мы лучше всего понимаем ситуацию. Мы хорошо понимаем проблемы, которые стоят перед теми индустриями, в которых мы работаем», – говорит в свою очередь генеральный директор и председатель правления ОК «Русал» Олег Дерипаска. По его словам, меценатские усилия «Русала» направлены на «дальнейшее развитие инженерной культуры» в России. Для этого проводятся фестивали робототехники, реализуются программы непрерывного образования и опыта, осуществляется попытка «осмыслить достижение культуры». «Мы до сих пор видим тот потенциал, который есть в российской школе», – говорит Дерипаска. И добавляет, что в благотворительности следует «либо надеяться, что это кто-то сделает за тебя, либо мобилизовать собственные ресурсы». Таким образом, через благотворительность в области образования «Русал» передает свой опыт. Основная цель меценатства в России сегодня, замечает Алексей Кудрин, это «продвижение своего бизнеса и обустройство той среды, в которой работает их коллектив». Между тем, тратить сверхдоходы на образовательные и культурные программы стало хорошим тоном и стандартом для предпринимателей. Но российское меценатство остается сугубо внутренним и не идет по пути, проложенному Джорджем Соросом. Меценатских проектов российских бизнесменов за рубежом практически нет.
«Такие проекты должны быть международными, их очень трудно удержать в национальных или локальных рамках», – утверждает еще один участник дискуссии, основатель и главный исполнительный директор Street Football World Юрген Грайсберк. Однако Олег Дерипаска с ним не согласен: «В России слишком много своих проблем, чтобы российские филантропы выходили на глобальный уровень. Мы можем выйти за пределы России, но такие люди как я всегда будут сфокусированы на проблемах России». Глава «Русала» рассказал, как он подарил 700 компьютеров российским школам, потому что многие российские дети мечтают о компьютере за тысячу долларов, но их родители не могут себе его позволить. «У каждого российского гражданина, родившегося в Советском Союзе, есть мечта присоединиться к лучшим практикам, – говорит Кудрин о западных моделях меценатской помощи, – создать лучшую лабораторию. Я с такими проектами знаком, как правило, к таким проектам присоединяются западные ученые и специалисты». Но, по мнению экономиста, российских бизнесменов отличает желание увидеть социальный результат привлечения средств на благотворительность. «Филантроп принимает на себя те же риски, что и инвесторы, – замечает Грайсберк. – Если он занимается инновациями в изменении общества, он должен идти на риск, чтобы влиять на общество».
Без закона, но с институтом Сколково
Именно поэтому в России, по мнению экспертов, растет спрос на развитие общественных институтов, шире – на социальное предпринимательство и инвестиции в культуру, здравоохранение и образование. «Следующее поколение филантропов будет пользоваться благотворительностью как инструментом социальных улучшений, – говорит директор Coutts Institute Ленка Сеткова. – Помощь детям это отличная база, на которой будут учиться новые поколения филантропов, это даст им нужный опыт». По словам соруководителя Sberbank CIB Рубена Варданяна в ближайшее время в Сколково откроется бизнес-центр, главной задачей которого будет помощь людям с большим состоянием. Состоятельных граждан обучат «правильно структурировать желание инвестировать в социальные проекты», организуют программу обучения для глав и членов семьи, объяснят тонкости механизма передачи наследства. «Это не только то, что меценат оставляет после себя, но и что передают на благотворительность», – подчеркивает Варданян. «Эмоциональное отношение должно меняться на профессиональное», – раскрывает смысл нового направления в Сколково известный российский и армянский филантроп. Кудрин, в свою очередь, выразил поддержку Сколково и назвал весьма важной программу подготовки управляющих благотворительными фондами.
Если у Сколково действительно получится воспитать новое поколение отечественных меценатов, то в России появятся институциональные отношения в такой непростой области, как благотворительность. Тогда, возможно, заработают правильные механизмы оказания помощи. «В нашем обществе – низкое доверие ко всем институтам», – говорит Варданян. Благотворительность, таким образом, становится «расширением радиуса доверия». Но она требует прозрачности, профессионализма и эффективности благотворительных проектов. Эксперты признают, что профессиональный механизм оказания благотворительности для среднего класса очень непрост и только создается. «Нет доверия, – подчеркивает Варданян. – Мы видим, насколько сложно это дается». Тем не менее, по словам Кудрина, половина россиян дают пожертвования, включая милостыню. «Россияне это добрые люди, которые сострадают», – говорит экономист и добавляет, что у него есть соответствующие исследования «на руках». «Поэтому у нас это будет процветать». Однако когда речь зашла о законе, регулирующем деятельность меценатов, благотворителей и спонсоров, снова прозвучал призыв разобраться с этимологией, наработать достаточное количество положительных примеров и не создавать «канал ухода» от налогов. Алексей Кудрин обратил внимание на то, что любой закон должен иметь правовые нормы. Поэтому любые «налоговые ослабления» должны быть зафиксированы в налоговом кодексе. Вследствие этого они не могут быть в законе о филантропии. «Они должны быть как поправки к налоговому кодексу», – говорит Кудрин. Существующая экономия на налогах за счет благотворительной деятельности может быть недостаточной, а над увеличением нормы экономии и расширением льгот, по словам Кудрина, стоит еще поработать. «Фонд Форда (Генри Форд – «КС») был формой ухода от налогов, – говорит Кудрин. – После этого многое изменилось, практика была скорректирована, но даже сейчас такая практика сохраняется при передаче средств фондам».
«Сейчас это очень опасная вещь, где, к сожалению, есть негативное прошлое и мы и сами не готовы создать профессиональный правильный закон», – подтверждает опасения экс-министра финансов Рубен Варданян. Пока же «перекачка средств в частные каналы» посредством меценатских проектов не узаконена, Сколково будет работать над образованием институциональной среды. Как представитель крупного российского бизнеса Олег Дерипаска признается: «Родственников много, все они активные, ты помогаешь им с их проектами». При этом у такого меценатства и благотворительности отсутствует системная подготовка и долгосрочное планирование. «Но это часть нашей культуры, – настаивает Дерипаска. – Мы неотделимы от близких, с которыми мы живем, и у нас нет такой институционализации. Это наша особенность». По всей видимости, в первую очередь Сколково нужно будет менять такого рода отношения. Но трудно представить, чтобы Дерипаска записался на новые курсы меценатов. Получается, вся надежда на новое поколение.
Написать комментарий