Макс-2011: нерассеянные тучи над авиасалоном

Полицейские в серо-черных плащах выстаивали живой изгородью от железнодорожной платформы «Отдых» до места посадки на автобусы в городе Жуковском. Далее их можно было видеть от площади высадки на окраине городка и вплоть до заборной сетки в пятидесяти метрах от взлетно-посадочной полосы авиасалона. Западающий и самодостаточный образ, в особенности не перед станцией, где мокрые плащи с их указаниями и дозволениями похожи на семафоры под дождем, а во влажно желтом поле - сущие сталкеры на фоне унылого пейзажа и почивших на вечной стоянке Бурана, советских истребителей и закатившегося сюда радиолокационного шара.
  

Толпы восторженно месили грязь, пока небо разрывал рев сверхзвукового американского самолета. Мальчик в капюшоне закрывал уши руками, вобранными в рукава куртки, и кричал: «мамочка, уведи меня отсюда, мне страшно!» Задние турбины истребителя горели адовым пламенем, а звук от них отлетал на семимильное расстояние, потом впопыхах догоняя свой источник. Женщина, не слыша ребенка, кричала молодой девушке: «быстрее снимай!», и трясла расплывчато указательным пальцем. Истребитель небрежно входил в виражи, терял скорость и расходился с воздушными потоками так, что из-под крыльев вырывались массы воздуха, как пыль, поднятая заносом внедорожника.

По прохожей части буксировщик сквозь зябкий дождь оттаскивал вертолет на стоянку или выставку - два понятия стали взаимозаменяемыми после того как сразу за рамками металлоискателей гости авиасалона нос к носу встречались с легендарным советским Конкордом (ТУ-144). Своеобразная гордость нации воспринималась на ура гораздо больше, чем рядом стоящий французский аэробус А380 - двухэтажный и самый большой в мире пассажирский самолет. Советское конструкторское изящество брало верх и уже многим позже вспоминалось, что Конкорд первый реактивный пассажирский самолет, судьба которого сложилась в точности как у легенды трагично: два падения при испытаниях и немедленное снятие с производства. Зато первый и непревзойденный.
 


В конце выставочных рядов по четко сбалансированной устроителями салона траектории внимания красовались американские ВВС. Серого цвета аэрофлот иногда со шкодливыми рисунками, изображающими персонажей массовой культуры, например, Багза Бани. Пилоты и экипажи самолетов охотно и улыбчиво фотографировались с посетителями, осаждающими прилегающее заграждение. Средних лет мужчина в спортивной ветровке «Russia» по-азиатски пожимал крепкие ладони американцев двумя руками и невольно кланялся, сгибаемый то ли натурой, то ли менталитетом. «Потом будет говорить: ну тупые!» - едко заметил смотрящий на раболепие соотечественника парень.
 
Русские летчики в нестильных пилотках и темно-синей форме были менее открыты и дружелюбны, чем американцы и плевали на лояльность. «Мы сильно рискуем» - негромко пояснила удивившейся очереди молодая девушка. Так она оправдывала почти архетипическое на советском пространстве превращение боевой машины в аттракцион - 500 рублей за близкий осмотр МИГа и возможность посидеть в кабине пилота. Было неудивительно наблюдать, как разочарованные и обозленные люди пошли в сторону серого гиганта вдалеке. Грузовой перевозчик американцев, припарковавшийся по прямой минимум за восемьсот метров от французского аэробуса, фактически закрывал выставку. В его отовсюду распахнутой утробе неподвижно висел американский флаг, а могло находиться пару песочного окраса танков.

Непосредственно за самой выставкой располагался травянистый простор, который очерчивался линией голубых биотуалетов с белыми шапками. Немного вбок от него за забором прозябали ржавеющие модели прошлого. Величественный космический челнок Буран прятал отсутствие ступеней под коричневым покрывалом. Зрители продолжали фотографировать с ощутимой дистанции уже явно не экспонаты, рухлядь былого величия. В их горячем любопытстве мешалось изумление перед современными достижениями, но оно едва ли перекрывало пиетет к могуществу советского военно-космического комплекса. На какое-то время даже подумалось, что в салоне выставляется прошедшая эпоха или история века тиранов, перед которым наш век сконфуженный лилипут.

Малообещающая девушка-промоутер у местного общепита спешно раздавала прохожим солнцезащитные очки с надписью «Звезда». Таким образом рассчитывали продвигать медиагруппу Министерства обороны, но погода несколько скорректировала планы: заоблачная высь была доступна и без прищура. «Пилоту сейчас очень сложно из-за погодных условий и, тем не менее, он приветственно машет нам крыльями!» - комментировал ведущий с ликующими интонациями полет летчика из Вязьмы. Он же ближе к завершению было распрощался с публикой, и большинство, уходя с мероприятия, раздраженно подмечало усиливающийся дождь. Но не тут-то было. Под брюхом у наплывшей тучи обозначился самолет гражданской авиации, позволявший себе порожнему выписывать невиданные пируэты, хотя пути назад не было.

Целлофановые плащики и бахилы бросались в высокие урны у турникетов. Полицейский кордон сдерживал выходящих и цедил их в соответствии с прибывающими автобусами. Ложное чувство стихийного бедствия или чувство локтя при эвакуации из воображаемой Припяти эхом отзывалось в пассажиропотоке. Зависшие на высоте самолеты прощально помахивали крыльями. «Ну, вот и очередной МАКС канул в Лету» - доносились нелепые слова закрытия. Люди в тесноте ожидания сговорчиво принимали бедолаг без зонтов под свои раскрытые...