Вторая волна кризиса: реальность или миф?

 

 

Имеются ли объективные предпосылки, чтобы говорить о возможности повторения или продолжения экономического кризиса в этом и следующем году?

Егор Сусин, руководитель аналитического отдела АЛЬПАРИ: Скорее мы должны говорить о продолжении кризиса, проявления которого мы видим на рынках европейского госдолга. В 2008 году удалось стабилизировать ситуацию ценой резкого наращивания дефицитов бюджетов ведущих стран, резкого наращивания монетарного стимулирования, наращивания кредитования (Китай). Однако все эти шаги не приводят к структурным изменениями, создав крайне опасную ситуацию с госдолгами в развитых странах. Дисбалансы торговли сохраняются, расслоение только растет (а чем оно больше - тем большее перераспределение доходов требуется для поддержания уровня потребления). Инструментами такого перераспределения могут выступать кредит, или бюджет, с 2008 года эти функции начал выполнять бюджет, следствием чего стал резкий рост государственного долга в развитых странах, соответственно растет нестабильность в этом секторе. Резкое наращивание кредитования в Китае создает большой объем «плохих» кредитов в банковской системе.

Николай Солабуто, начальник управления активами ФГ БКС: Есть. Не решена проблема с государственными долгами, что в зоне евро, что в США. Это приведет к закручиванию гаек и соответственно упадку экономики или к кризису. Так же помимо госдолгов есть еще экономические пузыри, которые не лопнули. В первую очередь это проблемы с недвижимостью, пока кризис там был «залит» деньгами, но ситуация не улучшилась, а деньги нужно отдавать. Есть пузыри, которые подходят к точке надрыва, это экономика Китая. Она сильно заточена на экспорт и в первую очередь в США. Если США для решения своего бюджетного кризиса затянет гайки, то упадет товарооборот между странами и это приведет к экономическому кризису в Китае, который накроет весь мир. Сейчас любые действия стран для ухода от кризиса приводят к кризису. Кризис не неизбежен. Только вероятно он уже не будет иметь шоковый характер, а нас ждет длительная стагнация, которая суммарно загонит население планеты в худшие условия проживания, чем были при первой волне кризиса в 2008 году. Стагнация страшна не шоковой терапией, а ее продолжительностью. Длительное снижение объемов производства увеличит количество незанятых в экономике людей и станет следствием падения внутреннего и внешнего спроса, что в свою очередь опять приведет к падению экономики и высвобождению рабочих рук, это определит падение спроса и так до полного обнищания населения. Ситуация ломается за счет организации новых рабочих мест и госрасходов. Но нести госрасходы смогут только финансово крепкие правительства. Какие государства останутся с деньгами во время стагнации пока сложно предположить. Подспорьем для решения проблем не смогут стать сырьевые ресурсы. Деньги для госрасходов можно высвободить за счет серьезной девальвации национальных валют. Это сильный шаг который сможет сделать только сильный лидер, не опасаясь политических последствий. Такого лидера во главе какой либо мировой державы пока нет.

Роберт Абдуллин, почетный президент World Organization of Creditors: Собственно, объективные предпосылки к повторению тех кризисных потрясений, с которыми столкнулась мировая экономика в 2008 году, никуда не исчезали. И совершенно очевидно, что текущий посткризисный период - не более чем сбивание температуры у больного до приемлемого уровня путем различных регулирующих экстренных мер, но никак не исцеление от самой болезни. Это касается как развитых рынков, по-прежнему пока еще являющихся авангардами мировой экономики, так и номинально развивающихся стран. И даже если предположить, что глобальное экономическое сообщество пойдет на куда более радикальные шаги (например, отменит ямайские валютные соглашения и снова привяжет доллар к золотому эквиваленту, или же вообще сместит существующую экономическую полярность от развитых рынков в пользу стран БРИКС), то, в любом случае, кризисные потрясения, как в финансовом, так и в реальном секторе, в краткосрочном периоде возможны.

Насколько предполагаемый экономический кризис будет зависеть от состояния экономики США и положения доллара?

Егор Сусин: Экономика США обеспечивает почти четверть мирового потребления, причем потребление это сейчас в значительной мере зависит от бюджетного дефицита (за счет которого формируется около 11% всех доходов американских домохозяйств). Совокупный госдолг (федеральное правительство, власти штатов и муниципалитетов) достигнет в этом году 120% от ВВП, что было за последнее столетие только однажды - в период Второй Мировой Войны. Решить эту проблему за счет постепенного роста экономики не удастся. В этой ситуации придется принимать жесткие решения, которые могут негативно сказаться на способности США потреблять, а это ударит по странам-экспортерам. Эмиссионное финансирование долга (с ноября ФРС выкупает практически весть новый долг правительства) приводит к падению доллара и усилению инфляционного давления, что мы увидели в последние месяцы, и может привести к новой рецессии в экономике. 

Николай Солабуто: Сейчас США уже не исполняют роль лидера экономики, и их роль в будущем кризисе не будет главенствующей. И это плохо, так как для выхода из кризиса нам потребуется спасать множество правительств, а не одно, что требует множества решений. В этих решениях задействовано много людей. Их несогласованность и несинхронность воспрепятствует положительному эффекту и тем самым не убережет мир от кризиса. Если бы решения были у всех правильными и одномоментными, то у мировой экономики еще был бы шанс.

Роберт Абдуллин: Конкретно от экономики США сегодня это зависит в том смысле, какую именно стратегию финансового регулирования предпочтет Белый Дом и, в частности, Федеральная Резервная Система. Если все усилия будут направлены на то, чтобы максимально затянуть существующее положение вещей с продолжением интенсивной работы станка, печатающего доллары и государственные облигации, периодически хеджируя данный процесс сугубо политическими «вбросами» вроде ликвидации Бен Ладена, то в краткосрочном периоде действительно можно будет довольствоваться периодом «стабилизации», забыв о какой-либо надежде на избежание финансовой катастрофы в периоде долгосрочном. Если же американские регуляторы направят все свои усилия на то, чтобы сформировать принципиально новую более сложную модель секьюритизации различных рыночных активов в уже третичной и далее в четвертичной степени, то тогда можно раздуть пузырь гораздо более масштабный, методологически гораздо более сложный с соответствующим новым технологическим финансовым инструментарием. Вполне понятно, что оба варианта результативно негативны, вопрос только в последствиях. Но совершенно ясно, что кардинально менять сложившуюся экономическую систему в США никто не будет - это равносильно революции. А революционное мышление американцам ментально не близко. Что же касается Китая, который в любой момент может обрушить американскую экономику, поскольку является крупнейшим держателем гособлигаций США по собственной инициативе, то такой вариант тоже скорее метафизически апокалиптичен и маловероятен в реальности - взаимозависимость китайской и американской экономик достигла слишком большой глубины.

Какие страны рискуют полнее ощутить на себе вторую волну кризиса, и чем это может быть обусловлено на текущий момент?

Егор Сусин: На данный момент фактически экономика большинства стран находится на ручном управлении, потому очень многое будет зависеть от действий властей ведущих стран, а во многих ведущих странах в ближайшие два года состоятся выборы, что будет толкать на ошибочные решения. Проблемы сейчас есть у всех. Перекосы в мировой экономике только усилились в последние пару лет. Серьезные проблемы грозят странам Еврозоны, финансовая система здесь выглядит крайне уязвимой, а управляемость крайне низкая, система очень забюрократизирована. Хотя такие страны как Германия выглядят очень сильно, но их инвестиции в более слабые страны PIIGS несут серьезные риски для финансовых институтов. Катализатором проблем может выступить именно Европа. Но не стоит забывать и о ситуации с госдолгом США, решения которой пока не видно, а борьба между республиканцами и демократами набирает обороты. Внутренняя ситуация в развивающихся странах лучше, но их зависимость от внешнего спроса - это реальный риск, потому ухудшение ситуации в развитых странах ударит по ним очень сильно.

Николай Солабуто: Страны с внешними долгами рискуют полнее ощутить на себе вторую волну кризиса. Сила кризиса будет пропорциональна их внешним долгам. Также страны с небольшим внутренним потреблением, к ним относятся государства с малым населением или не развитой экономикой. Не развитая экономика сильней всего реагирует на кризис, то есть быстрей всех сворачивается, а отсутствие внутреннего спроса из-за небольшого населения страны не поддерживает экономику в трудный период, давая ей еще больше упасть.

Роберт Абдуллин: В данном случае уместнее было бы говорить о тех суверенных экономиках, которые имеют шансы воспринять новые кризисные потрясения максимально безболезненней в силу сложившейся специфики и положения на глобальной экономической арене. Прежде всего, конечно такие шансы у Бразилии, идущей семимильными шагами к статусу супердержавы как в финансовом, так и в геополитическом смысле. Бразилия научилась жить с дефицитным бюджетом как экономической нормой, обладает благоприятными климатическими условиями и мощнейшей ресурсной базой, интенсивно развивает военно-промышленный комплекс и, как следствие, технологии, с каждым годом ослабляет свою зависимость от США в самом прямом смысле, и подтягивает за собой все остальные страны Южной Америки. Таким образом, исчерпание потенциала неуязвимости во всех смыслах там трудно предположить в ближайшие десятилетия вообще. Довольно позитивными представляются перспективы и у новоиспеченного члена БРИКС - ЮАР - уникального государства по своей ресурсной базе и опыту формирования принципиально нового социального устройства, связанного с преодолением политики апартеида и возникшей в связи с этим необходимостью построения нового целостного общества. Также соглашусь с рядом экспертов и в том, что наиболее устойчивыми к кризису являются экономики таких стран, как Турция, Мексика и Индонезия. Кроме того, если бы не сложнейшая геополитическая текущая ситуация, то аналогичные перспективы можно было бы прогнозировать и у Ирана, в виду его поистине феноменальной 1000-процентной наукоемкости и инновационности. 

Если кризис снова поразит мировую экономику, какие секторы локальных экономик окажутся более подверженными кризисным процессам, а какие менее? В каких сферах достигнута антикризисная устойчивость?

Егор Сусин: Основные риски сосредоточены сейчас в финансовой системе, потому здесь проблемы будут наиболее серьезны. Сектор базового потребительского спроса в целом выглядит более устойчиво, базовое потребление вообще не очень чувствительно к кризисным явлениям. Резкая ценовая коррекция будет на ресурсных рынках, т.к. инвестиционная составляющая с этих рынков уйдет, а спрос будет оставаться слабым. Сбои в работе финансовой системы ограничат возможности перераспределения доходов в пользу потребления, что может привести к снижению реального потребления в большинстве секторов мировой экономики. На первое место могут выйти направления, позволяющие существенно оптимизировать расходы компаний (за счет их сокращения), например в ритейле смещение спроса в сектор он-лайн продаж. Немного  иначе ситуация может выглядеть если развитые страны не решатся на сокращение дефицитов и пойдут по пути продолжения монетарного стимулирования. Но и в этом случае избыточное потребление будет резко сокращаться, но за счет снижения реальных доходов.

Николай Солабуто: Сильней пострадают экспортно ориентированные секторы экономики. Выживут только те, чье предложение полностью проглотит внутренний спрос. Как правило, это производители товаров повседневного спроса.

Роберт Абдуллин: Абсолютно все сферы и отрасли. Ранжирование секторов в данном контексте - просто бессмысленное гадание на кофейной гуще.

Как, по вашему мнению, вторая волна кризиса может отразиться на развивающемся мелком и среднем предпринимательстве и инвестиционных проектах в России?

Егор Сусин: Российская экономика не сильно закредитована, но очень сильно зависит от внешней конъюнктуры и цен на ресурсы. Огромная зависимость бюджета от экспорта ресурсов в случае негативного развития ситуации будет являться основным риском. В случае негативного развития событий валютные доходы бюджета резко снизятся, сбалансировать бюджет в этой ситуации можно только за счет существенной девальвации валюты, что, конечно, ударит по потребительской активности, компаниям и фининститутам, накопившим валютную задолженность. Это приведет к недоступности кредита, что для развития малого и среднего бизнеса будет достаточно сильным ударом. Для активного наращивания инвестиций в России условия не созданы, а малый и средний бизнес обычно имеет незначительный запас прочности, потому для этого сектора кризис может стать сильным ударом.

Николай Солабуто: Если предприятия не производят товары повседневного спроса, то они будут в результате кризиса закрыты. Неважно мелкие это или крупные компании.

Роберт Абдуллин: Может отразиться самым непосредственным образом.

 
 
Материал  подготовлен совместно

  с экспертами  компаний:

Альпари

финансовой группы БКС

«Международной Организации Кредиторов» World Organization of Creditors (WOC)