Отношение к неравенству доходов: количественная оценка

1. Постановка проблемы. Одним из основных следствий капитализации российской экономики явился рост социального неравенства, проявившийся в частности в росте дифференциации доходов. Обострение проблемы неравенства доходов привело к тому, что сейчас аналитики уже рассматривают в едином комплексе две взаимосвязанные и взаимообусловленные проблемы: средний (абсолютный) уровень доходов населения; дифференциация (относительная) доходов населения. Во многих случаях решение одной проблемы достигается за счет усугубления другой.

Проявлением данной линии исследований является активное использование в экономическом анализе индекса К.Джини и смежных с ним индикаторов социального неравенства. Обзор традиционных инструментов оценки социальной дифференциации, а также некоторых новых корреляционных зависимостей между ними дан в работах [1-2]. В последнее время делаются попытки дополнить «жесткие» индикаторы неравенства, основанные на отчетных статистических данных, «мягкими» индикаторами, опирающимися на информацию о выборочных социологических обследованиях населения. Такой подход реализован в частности в работах, где рассматривается качественная классификация благосостояния разных групп населения, результатом чего является построение субъективного индекса Джини [3-4].

Одновременно развивается еще одно направление, ориентированное на расширение области применения аппарата кривой М.Лоренца и традиционного индекса К.Джини на различные сферы экономики. Так, имеются плодотворные и весьма содержательные построения региональной кривой М.Лоренца применительно к долевым инвестициям [5]. Значительный интерес представляет новый подход, когда наряду с традиционным доходным индексом Джини рассматривается жилищный индекс Джини и обосновывается тот факт, что малые значения второго индикатора в значительной мере амортизируют высокие значения первого [6].

Однако, несмотря на явное продвижение исследований в направлении совершенствования техники измерений социального неравенства, остается открытым вопрос о его влиянии на социальную обстановку в стране. Эмпирические данные говорят о том, что даже очень глубокое неравенство отнюдь не всегда трансформируется в серьезную экономическую и социальную проблему. Здесь возможны два среза проблемы: субъективный, связанный с ростом социальной напряженности из-за чувства несправедливости низкодоходных групп населения, и объективный, предполагающий возникновение экономических барьеров по повышению уровня жизни населения из-за невозможности скоординировать коллективные действия. Оба среза проблемы связаны между собой и иногда переходят друг в друга.

Типичный пример объективного ракурса проблемы неравенства доходов в России – обустройство дачных участков. Так, подведение к дачному поселению газа требует, к примеру, затрат в 2 тыс. долл. с участка. Для одних жильцов это нормальные затраты, для других – это нереальная сумма. В результате неравенство доходов приводит к тому, что подведение газа либо откладывается, либо вообще отменяется. Итог — низкое качество жизни у всех жителей дачного поселения. Однако такая ситуация перерастает в проблему только при неразвитости рынка жилья. В западных странах состоятельные люди, как правило, продают дома и участки с низким качеством социальной инфраструктуры и покупают новые дома с повышенным комфортом. Таким образом, во многих странах проблема неравенства трансформируется в процесс сегрегации населения по уровню доходов, за счет чего снимается острота и самой проблемы неравенства. В России эффективная социальная сегрегация затруднена из-за значительных ценовых перепадов в стоимости имущества: часто приобрести можно либо качественное, но очень дорогое жилье, либо дешевое, но некачественное; промежуточные варианты отсутствуют. Следовательно, проблема неравенства тесно переплетается с качеством экономических институтов, давая ту или иную результирующую.

На наш взгляд, следующим шагом в изучении проблемы социального неравенства должно стать построение индикаторов, которые фиксировали бы степень неприятия и раздражения населения самим фактом неравенства. Если они терпимы к социальному расслоению, то и высокие индексы Джини не представляют угрозы для социальной стабильности; если же население с озлоблением воспринимает любые проявления неравенства, то даже низкие значения индекса Джини могут представлять серьезную опасность. В связи с этим в данной работе мы сделаем акцент на формировании нового индикатора, который позволил бы оценить уровень толерантности (терпимости) населения к проблеме неравенства доходов. При этом методологической основой такого индикатора должны стать опросы населения, направленные на выявление тех экономических жертв, которые люди готовы нести, чтобы не допустить углубления неравенства доходов. По своей природе предлагаемый индикатор относится к разряду субъективных и пополняет арсенал «мягких» инструментов социальной диагностики.

2. Диагностика толерантности населения к неравенству доходов: модельные сценарии. Для получения количественной оценки степени чувствительности населения к неравенству доходов можно воспользоваться социологическим инструментарием, суть которого состоит в следующем.

Исходная аксиома исходит из того, что никакие прямые и объективные замеры степени терпимости (толерантности) населения к разрыву в доходах невозможны. В связи с этим целесообразно воспользоваться социологическими опросами, причем таковые должны строиться в виде гипотетических (моделируемых) сценариев. Более того, опрос должен строиться таким образом, чтобы ответы на него позволили прошкалировать предпочтения населения.

Обозначенным условиям отвечает следующий базовый вопрос-сценарий: «В стране намечается референдум и каждый гражданин должен проголосовать за один из двух планов развития страны на 5 лет. Первый план предусматривает увеличение реального потребления каждого россиянина на 100%. При реализации второго плана половина россиян увеличит потребление на 120%, а другая половина — на 200%. Известно, что Вы, все Ваши близкие и друзья относятся к первой половине россиян. За какой план Вы отдадите свой голос?» Варианты ответа: за первый; за второй; затрудняюсь ответить. Изначально идея как самой конструкции вопроса, так и его вариации по параметру x с последующим шкалированием принадлежит В.М.Полтеровичу.

Чтобы «нащупать» точку безразличия в преференциях населения, данный вопрос должен повторяться в виде нескольких итераций, в каждой из которых число 120 (обозначим данную переменную как x) меняется (ранее подобное исследование, но без последующего шкалирования было рассмотрено в [7]). В идеале данная переменная должна пробегать расстояние от 100 до 200, однако эти крайние точки не имеют смысла, т.к. в них предпочтения населения очевидны, в связи с чем можно ограничиться такими крайними точками, как, например, 120 и 180. Кроме того, необходимо определить шаг итеративного сдвига переменной x. Учитывая трудоемкость и дороговизну масштабных опросов, в качестве базового варианта можно взять величину сдвига в 20 процентных пунктов (п.п.). Тогда дискретная шкала x будет иметь вид: 120; 140; 160; 180.

Проведенные Всероссийским центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ) опросы для различных социальных групп позволили построить искомую шкалу предпочтений россиян, которая представлена в табл.1 (опросы были проведены ВЦИОМ 23-24 декабря 2006 г. в 153 точках 46 регионов страны. Число респондентов составляет 1596 человек, статистическая погрешность не превышает 3,4%.).

Таблица 1. Предпочтения россиян в отношении двух планов развития в 2006 г., %.

3. Относительная полезность роста доходов и равенства доходов. Непосредственным результатом опроса являются три результирующие переменные: доля лиц, предпочитающих первый план (U⁺); доля лиц, предпочитающих второй план (U^-); доля лиц, затруднившихся ответить (U⁰). Данные переменные связаны между собой очевидным балансовым условием: U⁺+U^-+U⁰=1 (данное соотношение можно записать в процентном эквиваленте).

Логика смоделированного сценария позволяет рассматривать все население как одного индивидуума. Тогда показатель U⁺ фиксирует некий аналог положительной полезности первого плана развития, когда рост дохода для человека важнее, чем все остальные обстоятельства, включая рост доходов у других людей. Показатель U^- фиксирует аналог положительной полезности второго плана развития, когда рост дохода для человека менее важен, нежели рост доходов у других людей. Соответственно величина U⁰ отражает состояние безразличия человека, когда он не может предпочесть ни один из предлагаемых вариантов, т.е. оба плана развития для него одинаково хороши (или плохи).

Подобная трактовка долевых показателей опроса позволяет перейти к новой величине — относительной полезности второго плана развития E, которая вычисляется следующим образом: E=U^--U⁺. В данном случае относительная полезность E складывается из полезности второго плана развития и его антиполезности (тягот), в качестве которой выступает полезность первого плана развития. Величина U⁰ не учитывается в расчетах, т.к. она по определению обладает нулевым потенциалом полезности и может интерпретироваться в качестве множества безразличия.

Исследование динамики величины E позволяет выстроить своего рода функцию относительной полезности второго плана развития страны: если E<0, то предпочтение населения на стороне первого плана развития (большая часть населения предпочитает первый план); если E>0, то население отдает предпочтение второму плану развития (большая часть населения предпочитает второй план); если E=0, то имеет место точка безразличия, когда ни один из планов не может быть выбран в качестве наиболее предпочтительного (группы населения, отдающие предпочтение соответствующему плану, являются равновеликими). Учитывая, что величина относительной полезности E(x) зависит от переменной x, рассмотренная дихотомия позволяет нарисовать довольно прозрачную логику изучаемого процесса: если E(x)<0, то население предпочитает рост собственных доходов; если E(x)>0, то преференции населения оказываются на стороне равенства доходов; если E(x)=0, то имеет место точка безразличия, когда рост доходов также желателен, как и соблюдение равенства доходов. Точка x*, когда E(x*)=0, выступает в качестве точки равновесия (безразличия) двух сценариев развития.

Таблица 2. Относительная полезность (E) двух планов развития в 2006 г., п.п.

Введение в рассмотрение величины относительной функции полезности Е позволяет построить соответствующую кривую – E=E(x). Проводимые опросы позволяют затабулировать данную функцию в ее значимой части (табл.2). Одновременно с этим можно принять априорные представления о том, что на концах данная кривая имеет следующие значения: E(100)=–100% и E(200)=100%. Данные постулаты, на наш взгляд, являются совершенно очевидными, т.к. практически все люди выберут вариант с большим доходом и большим равенством по сравнению с вариантами, где либо доход, либо равенство меньше. Если же принять данный постулат, то наша функция будет определена на интервале [–100;+100]. Учитывая сказанное можно построить искомую кривую E=E(x), представленную на рис.1.

4. Точка безразличия между богатством и равенством. Рассмотренные характеристики позволяют соизмерить два фундаментальных явления: богатство (уровень доходов) и равенство (отсутствие разрыва) доходов (для краткости мы говорим о доходах и равенстве доходов, однако, строго говоря, речь идет о приросте доходов и разрыве в приростах доходов). В каких-то случаях люди предпочитают, чтобы их доходы росли, невзирая ни на что, в каких-то случаях они хотят, чтобы была соблюдена определенная справедливость и обеспечено равенство доходов. Однако существует точка, в которой два блага (рост доходов и равенство роста доходов) и соответственно два антиблага (отсутствие роста доходов и неравенство роста доходов) уравновешиваются, и любое отклонение от этой точки приводит к предпочтению одного из двух благ. Для нашего анализа идентификация указанной точки равновесия (безразличия) имеет первостепенное значение.

Для оценки величины данной точки можно воспользоваться различными вычислительными процедурами, однако мы предлагаем использовать простейшую линейную интерполяцию. Суть ее состоит в следующем. На рис.1 и соответственно в табл.2 определяется отрезок, на котором происходит пересечение кривой E=E(x) с линией E=0. На графике это непосредственно видно, когда предыдущая точка Е лежит ниже нулевой линии, а следующая – выше. В таблице этот отрезок также легко определяется: величина Е меняет свой знак с минуса на плюс.

Обозначим индексом i–1 точку, где величина Е еще остается отрицательной, а индексом i точку Е, где величина Е уже становится положительной. Тогда эти две точки можно соединить хордой, пересечение которой с линией Е=0 и даст искомую точку безразличия (x*; E=0). Для аналитического задания функции хорды необходимо решить простейшую систему относительно параметров прямой:

где и — параметры искомой линейной функции.

Тогда соотношения для параметров и имеют следующий вид:

Точка равновесия (безразличия) x* отыскивается из условия E=0 и определяется по формуле:

Результаты расчетов по данному алгоритму приведены в табл.3.

Описанный алгоритм хорошо работает при попадании точки равновесия x* внутрь затабулированных отрезков. Типичный пример такого случая — третья строка табл.2 для лиц со средним материальным положением. Однако отдельного комментария требует случай, когда точка равновесия x* выходит за пределы первого или последнего значений шкалы табуляции. В нашем случае это практически все остальные случаи, кроме лиц со средним материальным положением. Для таких случаев возможны два способа решения проблемы.

Первый способ связан с дополнительным проведением опросов с более дробной шкалой x. Например, для российской экономики в целом необходимо ввести дополнительную точку опроса с x=190. Скорее всего, между значениями x=180 и x=190 произойдет смена знака Е(x) и можно будет воспользоваться приведенными формулами (1)-(4). Однако данный способ чреват проведением дополнительных полевых исследований, которые могут быть плохо сопоставимы с предыдущими замерами. Как правило, такой подход должен использоваться либо сразу, когда есть основания предполагать, что надо усовершенствовать табулируемую шкалу, либо для получения равновесной точки x*, выходящей за пределы шкалы, необходимо проводить опросы заново с уже усовершенствованной шкалой. Процедуры подобного рода являются более эффективными с вычислительной точки зрения, т.к. впоследствии дают возможность более точно «нащупать» точку равновесия x*. Вместе с тем они оказываются более трудоемкими, дорогостоящими и требуют больше времени на повторные опросы.

Второй способ предполагает использование для интерполяции x* крайнюю точку шкалы. Например, для российской экономики в целом следует использовать две точки: x=180 и x=200. Однако здесь возникает проблема чрезмерно быстрого роста функции Е(x) и слишком крутого наклона соответствующей хорды. Скорее всего, функция Е(x) на данном участке имеет явно нелинейный вид, но определить его не представляется возможным. На первый взгляд, можно было бы пойти и другим путем: проэкстраполировать на изучаемый участок шкалы линейную функцию хорды предыдущего участка. Однако проведенные нами вычислительные эксперименты показывают, что в этом случае может нарушаться естественное ограничение 100<200 и точка x* выходит за пределы 200% (например, для группы лиц с хорошим и очень хорошим материальным положением). Таким образом, использование крайней гипотетической точки является безальтернативным, но несет в себе вероятность некоторого искажения результата. Вместе с тем не следует преувеличивать величину возможной погрешности, т.к. само попадание точки x* в крайний интервал уже само по себе правильно отлавливает качественную картину процесса. Хотя данный способ чреват меньшей вычислительной точностью, чем первый способ, он является более предпочтительным в силу своей простоты и экономичности.

5. Уровень толерантности населения к неравенству доходов. Рассмотренная выше методика определения на шкале абсцисс x точки безразличия x* является предварительным шагом для определения собственно уровня толерантности населения к неравенству доходов. Для этого рассмотрим более подробно смысл данной критической точки.

Дело в том, что условие моделируемых сценариев предполагает, что во втором сценарии люди получат более высокий доход по сравнению с первым сценарием. Однако омрачающим данный факт обстоятельством выступает то, что половина населения получит еще больший доход. Глубинный смысл моделирования данной ситуации и замеры мнения населения относительно бегающей величины x заключается в том, что при определенной величине прироста дохода и сокращении разрыва в приростах с более богатой частью населения люди начинают все-таки предпочитать абстрактной справедливости рост собственных доходов. С ростом x происходит рост доходов населения и одновременно сокращается разрыв в приросте доходов двух групп населения. Тогда с ростом x, как правило, растет вероятность того, что респонденты предпочтут второй план развития (рост доходов) второму (обеспечение равенства). В точке x* происходит пересмотр решения в пользу второго плана развития, а следовательно, проблема неравенства в росте доходов для людей перестает играть решающее значение. Можно сказать, что за пределами точки x* людям проблема неравенства становится безразлична, т.е. в этой параметрической зоне людей начинают больше интересовать свои собственные заработки, независимо от заработков других людей.

Исходя их сказанного, можно сконструировать чрезвычайно простой показатель толерантности населения к неравенству роста доходов :

Данный показатель соотносит прирост дохода первой (проигрывающей) группы населения с приростом дохода второй (выигрывающей) группы населения относительно первой, когда первую группу этот расклад начинает удовлетворять. Все решения первой группы населения на интервале x и выступает в качестве уровня толерантности населения к разрыву в доходах. Чем выше значение , тем ниже толерантность населения к неравенству доходов. Чтобы построить показатель, который бы отражал именно толерантность к неравенству доходов, достаточно воспользоваться коэффициентом 1/. Сам же показатель , строго говоря, является не показателем толерантности (терпимости), а наоборот показателем нетерпимости к неравенству доходов. Область допустимых значений коэффициента – [0; + ].

Можно воспользоваться и другой интерпретацией в качестве своего рода «цены» социальной справедливости и равенства. Коэффициент соотносит величину процентных пунктов упущенного дохода, приходящихся на один процентный пункт неравенства в доходах. Так как население выражает готовность отказаться от дополнительного дохода в пользу равенства и справедливости, то и сам коэффициент фиксирует относительную цену такого отказа. Такая «ценовая» природа показателя вносит новые аспекты в саму проблему неравенства и социальной справедливости, т.к. здесь не просто констатируется величина неравенства и не просто желание людей достичь равенства, а то, чем готово население пожертвовать и заплатить за выравнивание доходов. Именно готовность осуществления платы за такое специфическое благо, как равенство доходов, и вносит новый индикативный оттенок в измерение социальной дифференциации населения.

Между тем коэффициент органично связан с традиционными экономическими показателями и в частности с нормой замены благ (ресурсов). Фактически здесь мы нащупываем точку, где одно благо (прирост дохода) полностью компенсирует другое благо (равенство приростов доходов). Расчетные значения показателя (5) для российской экономики приведены в табл.3.

Таблица 3. Показатели толерантности россиян к неравенству доходов в 2006 г.

Группы населения	X*–100, %
Лица с хорошим и очень хорошим материальным положением	81,5	4,40
Лица со средним материальным положением	79,2	3,82
Лица с плохим и очень плохим материальным положением	81,0	4,26
Всего	80,4	4,10

Исходя из формальной конструкции коэффициента (5) и его содержательного наполнения, можно сформулировать ряд тезисов в отношении его величины.

Случай, когда население отдает предпочтение второму плану развития при малых значениях x*, характерен, как правило, для очень бедных людей. Для такого контингента лиц любое увеличение дохода является ощутимым благом, и отказ от него означает отказ от самого необходимого в жизни (питание, одежда и т.п.). Для таких людей характерен своего рода финансовый аутизм: им безразлично, как живут другие и сколько они получают. Низведение людей до низшей черты бедности делает их социально пассивными и они думают только о себе.

Случай, когда население отдает предпочтение второму плану развития при очень больших значениях x*, характерен, как правило, для очень завистливых людей. Данным контингентом лиц любое увеличение чужого дохода воспринимается как нанесение им ощутимого морального ущерба. И чем более завистливыми являются люди, тем болезненнее они воспринимают чужой финансовый успех и тем большим собственным доходом они готовы пожертвовать, чтобы не допустить этого.

Из сказанного неявно вытекает, что показатель имеет разумную величину и она, скорее всего, должна тяготеть к середине шкалы x. В идеале точка безразличия x* должна равняться 150% с соответствующим значением коэффициента толерантности =1. На наш взгляд, если точка безразличия x* попадает в полосу [140; 160], то такой тип развития и социальных настроений можно отнести к «естественному». Данной траектории развития соответствует интервал «естественных» значений коэффициента толерантности [0,67; 1,50]. Выход за указанные интервалы свидетельствует о развитии патологических тенденций в обществе, связанных либо с чрезмерным обнищанием населения, либо с формированием тотальных завистнических настроений. Тем самым показатели x* и позволяют не только осуществлять текущую диагностику социальных настроений, но и при сравнении их с эталонными значениями проверять ситуацию на предмет социальной эффективности и приемлемости.

6. Эмпирический анализ толерантности российского населения к неравенству доходов. Проведенные прикладные расчеты, представленные в табл.2-3, позволяют сделать ряд небезынтересных выводов относительно умонастроений российского населения.

Во-первых, система предпочтений российского населения имеет явно асимметричный вид, будучи сильно сдвинута вправо по шкале x. Так, в среднем по России равновесное значение x* выходит за границу в x=180% с соответствующим значением коэффициента толерантности , превышающим 4. Это означает, что россияне крайне нетерпимо относятся к любому проявлению процесса дивергенции доходов. Проведенные расчеты показывают, что население готово мириться с разрывом в росте доходов двух социальных групп только при условии, что этот разрыв не будет превышать 20 п.п. Более того, чтобы смириться с такой «несправедливостью» населению должна быть предоставлена компенсация в виде роста дохода на 80 п.п. Такие пропорции вскрывают реликтовые социалистические стереотипы, ориентированные на обеспечение всеобщего равенства.

С чем же могут быть связаны подобные социальные установки?

На наш взгляд, здесь можно выделить три причины. Первая — продолжающееся сильное действие эффекта начальных условий, заключающегося в сохранении у населения социалистического менталитета, отрицающего социальное неравенство. Вторая причина — негативная реакция людей на идущее на протяжении последних полутора десятилетий неправомерное и зачастую несправедливое расслоение населения по признаку «бедный-богатый». Третья причина — специфическая ментальность россиян, предполагающая неприятие, если не сказать отторжение чужого успеха, в том числе успеха финансового. Такая ментальность может быть охарактеризована как зависть (ниже мы рассмотрим этот феномен более подробно). Первая и третья причины тесно связаны между собой, но не сводимы друг к другу. Так, чувство зависти может способствовать формированию стремления к выравниванию доходов, если завистники оказываются на нижней ступени социальной иерархии, а может провоцировать дальнейшее расслоение, если завистники оказываются на верхней ступени иерархии доходов.

В любом случае можно констатировать, что нынешние ментальные установки российского населения в целом не соответствуют рыночной капиталистической экономике, которая априори предполагает неравенство доходов и жесткую социальную стратификацию. Тем самым выявленные социальные преференции российских граждан могут стать серьезным тормозом для многих прогрессивных экономических начинаний не только государства, но и частного бизнеса.

Во-вторых, наблюдается ярко выраженная инвариантность системы предпочтений разных социальных групп россиян. Например, из табл.3 видно, что точка безразличия x* для трех качественно различных социальных групп зажата в узком интервале [79,2; 81,5], т.е. максимальная вариация оценок населения составляет всего лишь 2,3 п.п. Таким образом, группы лиц с низкими, средними и высокими доходами проявляют примерно одинаковое стремление к равенству. Об этом же свидетельствуют и данные табл.2. Следовательно, по отношению к проблеме неравенства доходов российское население представляет собой практически гомогенный контингент.

В-третьих, наиболее толерантной к неравенству доходов оказалась группа со средним материальным положением. Тем самым средний класс действительно выступает в качестве наиболее прогрессивного элемента социума, который максимально лояльно воспринимает чужой финансовый успех. И хотя этот эффект является малозначимым, его наличие само по себе несет важную информацию о закономерностях формирования ментальных установок разных социальных групп населения.

Любопытным фактом является то, что наименее терпимым к разрыву в доходах оказался контингент с хорошим и очень хорошим материальным положением. Иными словами, богатые люди относятся наиболее щепетильно к факту возможного отставания от доходов других групп населения. По-видимому, именно эта группа лиц демонстрирует наибольшую зависть в отношении окружающего их социума. Между тем не подтвердилась гипотеза о высокой толерантности бедного класса, который, как оказалось, по своим ментальным установкам почти ничем не отличается от богатого класса. Частичным объяснением подобного парадокса служит предположение о том, что бедный класс в России все-таки не является настолько бедным, чтобы игнорировать окружающие процессы в обществе и попасть в самодостаточное состояние, ориентированное только на собственное выживание. Похоже, что бедный социальный слой в России находится на том уровне материального обеспечения, который не подавляет, а наоборот поднимает социальную активность населения и стимулирует протестные настроения.

7. Диагностика уровня альтруизма, эгоизма и зависти в обществе: модельный сценарий. Как уже отмечалось выше, с толерантностью населения к неравенству доходов тесно связан феномен зависти. Рассмотрим его более подробно и дадим ему количественную оценку.

Прежде всего, формализуем такие понятия, как альтруизм, эгоизм и зависть. На наш взгляд, это можно сделать, отталкиваясь от знака производной , где — полезность (самочувствие) изучаемого субъекта; — полезность (самочувствие) прочих субъектов (под категорию прочих субъектов попадают, разумеется, только «чужие», незнакомые люди; родственники, близкие и друзья в этот круг не попадают). Тогда при прочих равных условиях для субъекта характерен альтруизм, если знак производной положителен: , т.е. улучшение жизни окружающих людей улучшает самочувствие изучаемого субъекта. Соответственно при отрицательной производной субъекта можно квалифицировать как завистника, т.е. улучшение жизни окружающих людей ухудшает его самочувствие. При отсутствии эмоциональной связи между субъектом и прочим социумом респондент проявляет себя как эгоист, т.е. ему безразлично состояние окружающих людей и оно никак не влияет на его самочувствие. Такая формальная классификация почти полностью соответствует классификации, используемой Г.Беккером [8].

Как и в случае замера степени толерантности населения к разрыву в доходах, оценка уровня альтруизма должна базироваться на социологических опросах с использованием моделируемой ситуации. Рассмотренная выше классификация предполагает тестирование респондентов с помощью следующей модельной конструкции: «Экономическое положение страны улучшается, в основной своей массе люди живут все лучше, а Ваше благосостояние при этом никак не изменяется. Как Вы воспримите эту ситуацию?» Варианты ответа: «меня это будет радовать; меня это будет огорчать; мне это будет безразлично; затрудняюсь ответить» (данная конструкция впервые была рассмотрена в [7]; развитие методологии исследования альтруизма, эгоизма и зависти было осуществлено в [9]).

Первый вариант ответа («меня это будет радовать») соответствует положительной частной производной и, следовательно, лица, указавшие данный вариант ответа, подпадают под категорию альтруистов. Второй вариант ответа («меня это будет огорчать») соответствует отрицательной частной производной и, следовательно, лица, указавшие данный вариант ответа, подпадают под категорию завистников. Третий вариант ответа («мне это будет безразлично») соответствует нулевому значению частной производной и, следовательно, лица, указавшие данный вариант ответа, подпадают под категорию эгоистов.

8. Эмпирический анализ уровня альтруизма среди российского населения. Опросы, проведенные ВЦИОМ в 2006 г. позволяют осуществить распределение россиян по трем рассматриваемым группам (табл.4; опросы были проведены ВЦИОМ 24-25 июня 2006 г.; число респондентов составляет 1600 человек; остальные параметры являются стандартными для подобного рода опросов). На основе полученных результатов можно сделать следующие выводы.

Таблица 4. Распределение населения России на альтруистов, эгоистов и завистников в 2006 г., %

Во-первых, структура российского населения имеет явно асимметричный вид в сторону доминирования чувства зависти. Так, в среднем по России завистников в 3,8 раза больше, чем альтруистов при равенстве числа альтруистов и эгоистов.

Во-вторых, наблюдается ярко выраженная инвариантность структуры субъектов среди разных социальных групп россиян. Например, из табл.4 видно, что доля альтруистов лежит в очень узком интервале [15,4; 17,9], т.е. максимальная вариация оценок населения составляет всего лишь 2,5 п.п. Еще более узкие интервалы характерны для доли завистников и эгоистов – [61,5; 63,4] и [15,1; 16,8] — с максимальными вариациями долевых оценок в 1,9 и 1,7 п.п. Иными словами, некие фундаментальные моральные установки населения почти не зависят от уровня благосостояния.

В-третьих, наиболее толерантной к чужому успеху является группа со средним материальным положением. Об этом свидетельствует тот факт, что доля эгоистов среди лиц со средним материальным положением немного превышает аналогичную долю в других социальных группах. Учитывая, что эгоисты никак не реагируют на рост благосостояния социального окружения, именно они и оказываются наиболее нейтральной социальной группой.

Несложно заметить, что выводы, сделанные нами относительно социальной стратификации россиян на эгоистов, альтруистов и завистников, полностью совпадают с выводами, сделанными относительно стратификации населения по уровню толерантности к дифференциации доходов. Более того, совмещение данных выводов позволяет сделать небезынтересное заключение: среди лиц со средним материальным положением наблюдается небольшой перевес эгоистов по сравнению с остальными социальными группами и, похоже, именно этот факт и лежит в основе большей толерантности данной группы к неравенству доходов. Тем самым нам удалось установить связь между такими, казалось бы, несвязанными между собой явлениями, как уровень альтруизма и уровень толерантности населения к неравенству доходов. Разумеется, данный вывод является в значительной степени предварительным; для его более строгого подтверждения необходимо накопление более серьезного массива репрезентативных данных.

Главным же выводом проведенного исследования следует признать то, что российское общество является крайне нетерпимым к любым проявлениям чужого благополучия вообще и роста доходов в частности. Причем кажется вполне логичным предположение, что ментальные установки и стереотипы должны сильно меняться в зависимости от уровня материальной обеспеченности человека. Однако данная гипотеза не подтверждается: разные доходные группы населения придерживаются практически идентичных взглядов на проблему чужого успеха и неравенства доходов. Данный факт позволяет сделать вывод о том, что у людей имеется два типа ментальных установок: которые зависят и которые не зависят от уровня материального благосостояния. Феномены альтруизма и нетерпимости к неравенству попадают во вторую группу стабильных предпочтений. Более того, анализ отчетных данных показывает, что данные феномены почти не зависят и от других социальных и антропометрических параметров: пола, возраста, образования, партийной принадлежности, типа поселения, географического расположения и т.п.

9. Экономический рост, доходы и ментальные установки населения. Представляется логичным уделить хотя бы немного внимания вопросу о взаимосвязи ментальных установок населения и экономического роста. Влияют негативные ментальные установки на темпы роста или нет?

Дело в том, что построенные нами модельные сценарии-вопросы вскрывают отношение населения к росту доходов и благосостояния. Между тем последние по умолчанию предполагают экономический рост, который и выступает в качестве основы любых позитивных сдвигов в доходах. Например, если населению предлагается выбрать один из двух планов развития страны, которые различаются темпами роста доходов, то это эквивалентно выбору одной из двух стратегий экономического роста. Если население отторгает стратегию более динамичного роста экономики в пользу более пассивного развития, то это означает, что в обществе сформированы социальные механизмы, тормозящие интенсивный рост. Разумеется, население не имеет возможности непосредственно выбирать ту или иную траекторию экономического роста, но оно может реализовать свои предпочтения на парламентских и президентских выборах, на стадии голосования за ту или иную программу социально-экономического развития. В настоящий момент российское население склонно голосовать за умеренные стратегии экономического роста, ориентированные на достижение большей социальной справедливости. Фактически россияне отторгают стратегии бурного экономического роста, сопровождающиеся социальной дивергенцией.

Оговоримся, что эффективность выбора того или иного варианта развития носит контекстное звучание. Если экономика достигла довольно высокого уровня экономического развития, но при этом наблюдается значительное социальное расслоение, то в такой ситуации имеет смысл перейти к более умеренному росту при акцентировании усилий на выравнивании уровня жизни. Если же страна находится в состоянии кризиса, стагнации или вялотекущего роста, то тогда имеет смысл делать рывок в темпах экономического роста, откладывая проблему социального равенства на более отдаленные времена. На наш взгляд, сегодня российская экономика нуждается в длительном и интенсивном экономическом росте даже ценой социальной дифференциации. Если сделать выбор в пользу умеренной программы роста, то есть вероятность, что и в дальнейшем не будет экономической основы для решения социальных проблем.