Университеты являются ярким проявлением прогресса в области экономики и культуры. Как же обстоят дела с российскими вузами? Что мешает отечественным университетам стать по-настоящему конкурентоспособными? Какие для этого требуются преобразования?
В настоящее время наука российская система высшего образования претерпевает самый настоящий кризис, который хотя и протекает в латентной форме, не становится от этого менее разрушительным. Не вдаваясь подробно в доказательство данного тезиса, укажем только, что в соответствии с рейтингом, составленным британским «Times Higher Education Supplement», в 2006 г. среди сотни лучших высших учебных заведений мира фигурируют 33 американских университета, 15 британских, 7 австралийских, 7 новозеландских, 3 канадских, 1 российский (МГУ им. М.В.Ломоносова). Даже если выборку лучших университетов мира расширить до 500, то и в этом случае участие России в указанном рейтинге увеличивается только за счет одного вуза – Санкт-Петербургского университета. Аналогичный результат лишь с небольшим смещением места указанных двух российских вузов дает так называемый Шанхайский рейтинг. Уже только этот факт не может не настораживать, особенно если учесть величину населения Австралии, Канады и Новой Зеландии по сравнению с Россией. Фактически речь идет о том, что российские вузы являются неконкурентоспособными на мировом рынке образовательных услуг.
Есть и другие неприятные симптомы кризиса российской системы образования. Например, во многих ведущих странах мира даже дипломы нашего ведущего вуза – МГУ им. М.В.Ломоносова – по естественным специальностям уже не признаются, и для работы за границей отечественным специалистам требуется защищать диссертацию в западных университетах (речь идет, прежде всего, о кандидатских и докторских дипломах, полученных в России).
Каковы же причины глобальной несостоятельности российской высшей школы?
Забегая вперед, дадим сразу ответ на поставленный вопрос: несостоятельности российских университетов проистекает из того, что они представляют собой иерархические хозяйственные структуры, тогда как западные университеты – сетевые. Таким образом, в дальнейшем разговор о преимуществах западной университетской системы будем вести в терминах сетевых и иерархических форм организации их деятельности. Учитывая, что наиболее ярко сетевая модель проявляется в американских университетах, то и сравнение двух систем будем вести преимущественно на основе российских и американских вузов.
1. Кафедра и ректорат как университетские фантомы. В российской системе уже устоялось мнение о том, что основой и первичной ячейкой университета (вуза) является кафедра. Более того, в настоящее время Министерство образования и науки РФ проводит довольно ясную политику в отношении частных вузов – они должны иметь в своем составе кафедры. Даже частные вузы подверглись давлению в целях выполнения существующего «кафедрального стандарта». Игнорирование данного требования для вуза чревато большими проблемами, вплоть до лишения аккредитации.
Как это ни парадоксально, но в англосаксонской университетской системе кафедры вообще отсутствуют [2]. Например, американские университеты прекрасно обходятся и без кафедр. Тем самым одно из фундаментальных различий между российской и западной университетскими системами состоит в наличии (отсутствии) такого структурного элемента, как кафедра.
Следующее отличие западных вузов от российских заключается в статусе ректора и ректората. В американских университетах ректорату передаются самые общие полномочия: поддержание некоторых общих для всех факультетов правил; представительство университета во внешнем мире; роль посредника в контактах университетского сообщества с городом, штатом и т.п. [2, с.171]. По меткому выражению И.И.Игнатова, ректорат в американских вузах играет роль внутренней полиции. В российской высшей школе ректор является полноправным хозяином университета и решает абсолютно все вопросы; ничто в российском вузе не делается без ведома и согласия ректора.
Непосредственным итогом указанных различий является совершенно разная организационная конфигурация российских и западных университетов. В России укоренилась иерархическая модель университетов, на Западе – сетевая. Их сравнение позволяет сделать ряд выводов.
Во-первых, глубина иерархии в российских университетах намного больше, чем в западных. Если в российских вузах насчитывается 5 иерархических уровней (ректор→проректор, курирующий соответствующее направление деятельности вуза→декан, курирующий несколько кафедр→заведующий кафедрой, управляющий своими сотрудниками→профессора, доценты, ассистенты и пр.), то в американских – 2 (декан→профессора).
В американских университетах вся жизнь происходит в рамках факультетов (департаментов). Все научные и учебные вопросы и проблемы решаются деканом, возглавляющим соответствующий факультет. Декан выбирается из числа профессоров факультета и эта должность не является слишком уж почетной и желанной; многие профессора стараются избегать ее, а те, которые попали на нее, как правило, тянут лямку безо всякого энтузиазма. В России должность декана является символом большого административного успеха и желанна для подавляющего большинства университетских преподавателей. Как правило, она превращается в пожизненную синекуру, нарушить которую могут только политические интриги в верхних эшелонах университетской администрации. Между тем, как справедливо отмечалось некоторыми исследователями, должность декана в американских вузах – это, скорее, личная жертва на благо факультета, нежели ступенька в карьерном росте [2, с.178]. Уже на этом этапе просматривается большая разница между менталитетом российских и американских профессоров.
В американских вузах факультетская администрация следит за соблюдением всех норм учебного процесса и осуществляет логистику учебных дисциплин. Декан взаимодействует непосредственно с «атомарными» профессорами; никакого административного деления факультета на кафедры не существует. Таким образом, в американских вузах формируется главная и единственная связка «декан-профессор». Все остальные связи (типа «ректор-декан») являются вспомогательными, горизонтальными и инициируются снизу. В России декан курирует, как правило, несколько кафедр, которые, собственно говоря, и образуют его факультет. Соответственно декан взаимодействует с заведующими кафедрами, а те в свою очередь уже непосредственно работают со своими сотрудниками. Таким образом, можно сказать, что в российских университетах жизнь протекает именно на кафедрах.
Кроме того, в России сама судьба деканов определяется ректоратом. Поэтому благосклонность ректора для российского декана является самым важным фактором его успешной деятельности. Помимо этого большую роль для факультета и декана играют проректоры, курирующие соответствующие стороны жизни факультетов. От отношений с этой кадровой прослойкой благополучие декана также существенно зависит.
Совершенно очевидно, что наличие высокой вертикали власти в российских университетах приводит к их бюрократизации. Например, в некоторых российских вузах насчитывается иногда до 14 проректоров, а решение о заграничной командировке требует подписи в 12 университетских инстанциях. Во многих московских вузах действует система, когда профессор, отчитавший дополнительные лекции, не входящие в его основную нагрузку, должен заполнить специальный журнал преподавателя и специальные финансовые бумаги, получить на них несколько подписей, передать их в нужное подразделение вуза и только после этого он может надеяться на получение заработанного им вознаграждения. Однако это еще не означает, что он действительно получит деньги, т.к. определенные проблемы могут возникнуть в самой бухгалтерии университета: деньги могут быть вовсе не перечислены, могут быть перечислены не вовремя, а могут быть перечислены не те суммы и т.п. В связи с означенными моментами профессор должен пристально контролировать весь процесс: от прочтения лекций до получения денег.
Бюрократические проволочки в российских вузах иногда приводят к организационному беспределу. Например, преподавателям, отправляемым в командировку в один из городов России, не выдают командировочные, в связи с чем они вынуждены вкладывать свои собственные деньги. Однако по возвращении выплаты командировочных сумм могут задерживаться на срок до полугода, что эквивалентно превращению профессора в кредитора университета.
Во-вторых, жесткость управления в российских университетах намного больше, чем в западных. В российских вузах управление ведется администраторами, в то время как в американских – профессорами «высокого градуса» [2, с.178]. Например, факультетские профессора-гранды часто ставят на должность декана молодого и не очень опытного сотрудника, продолжая неформально руководить многими процессами. В любом случае декан, входя в состав грандов, является «одним из равных», а его полномочия, как правило, узки и недостаточны для полноценного руководства.
Стимулирование в России научной активности университетских сотрудников почти отсутствует. В редких случаях вводится система доплат за активность в публикации научных работ. Однако такой инструмент также является чисто административным, т.к. предполагает организацию экспертизы работ сотрудников, определения круга изданий, публикация в которых заслуживает доверия, и т.д. В американских вузах действует система взаимного «соглядатайства», когда профессора-коллеги следят за научными успехами друг друга и интересуются, если кто-то из их «цеха» снижает свою научную активность. Такая заинтересованность зиждется на желании профессоров работать в передовом университете и факультете, для чего надо всем вместе вносить вклад в научное реноме своего университета и факультета. Соответственно статус профессора и уважение к нему со стороны коллег определяется его научными результатами. Соответственно, если человек хочет занять достойное место на факультете, то он должен вести результативную научную деятельность. И никакого административного давления в этом случае не требуется.
Резюмируя сказанное, можно констатировать, что наличие кафедр и гипертрофированного ректората в российских университетах делает их маломаневренными и неэффективными. Поясняя данный тезис, рассмотрим некоторые аспекты сложившейся российской практики администрирования.
Прежде всего, что собой представляет личность заведующего кафедрой и каковы его функции? Формально глава кафедры должен быть лидером научного направления, однако на практике такое качество ему не пригодится, т.к. его нельзя задействовать, ибо все равно члены кафедры являются самостоятельными акторами, научное руководство которыми, вообще говоря, не предполагается. Между тем главной задачей заведующего кафедрой является обеспечение логистики учебного процесса: составление и контроль расписания занятий студентов и преподавателей; отслеживание, чтобы все дисциплины были укомплектованы преподавательским составом; оперативная ликвидация возникающих проблем (замена заболевшего преподавателя, прием на работу нового преподавателя вместо неожиданно уволившегося, информирование членов кафедры об университетских нововведениях и т.п.). Однако такие полномочия не требуют от человека вообще никаких научных достижений. Более того, такие функции может успешно выполнять человек, вообще не имеющий никакого отношения к науке. Следовательно, налицо логическое противоречие: высокий научный статус заведующего кафедрой и низкие научные требования к его административной миссии. Фактически заведующие кафедрами сегодняшних российских университетов превратились в примитивных логистиков.
Прямым следствием указанного противоречия является неудовлетворительный состав заведующих кафедрами российских вузов. Огромное число заведующих – старики, возраст которых иногда переваливает за 80 лет. Ни о каком научном лидерстве здесь уже говорить не приходится, а примитивную логистику за них выполняют их заместители в лице женщин-преподавателей (женщины аккуратнее выполняют примитивные, но ответственные поручения).
Другим следствием являются архаичные названия многих кафедр, которые «заморозились» на несколько десятилетий вместе со своими заведующими, многие из которых возглавляют свои кафедры по 30-40 лет. Типичный пример – кафедра экономической кибернетики. Такие кафедры до сих пор существуют во многих российских вузах, в то время как само это направление в мировой науке умерло лет 30 назад, когда кибернетический подход в экономике стал повсеместным, а сама экономика расчленилась на множество направлений. Другой пример – кафедра политической экономии. Сегодня такое название можно оправдать только данью традиции. Например, американский журнал «Journal of Political Economy» продолжает выходить под этим названием только потому, что его переименование нанесло бы колоссальный ущерб его престижу, ибо весь мир знает его именно под этим названием уже около 120 лет. Однако университетская кафедра с таким названием – это кафедра обо всем и ни о чем.
Другой крайностью в назначении заведующих кафедрами является слишком юный возраст заведующих, которые отнюдь не тянут на молодых гениев. В этом случае проявляется волюнтаризм ректората в назначении своих ставленников.
Все недостатки, обозначенные нами для заведующих кафедрами, присущи в полной мере и ректорам, большинство которых не имеет к науке практически никакого отношения. Тогда не понятно, почему и зачем им делегируются столь широкие полномочия по управлению научной жизнью университета. Кроме того, даже если бы все российские ректоры были самыми высококлассными учеными, то и в этом случае вопрос остается открытым, т.к. ни один ученый не может полноценно руководить научной жизнью многих научных направлений. Такая тотальная некомпетентность на уровне ректоров и заведующих кафедрами самым плачевным образом сказывается на результатах работы российских университетов.
2. Качество и результативность работы профессоров: сети против иерархий. Во всех международных вузовских рейтингах первую позицию занимает Гарвардский университет. Вполне резонно задать вопрос: почему же Гарвард все время впереди и чем он, собственно, так хорош?
Ответ прост: Гарвард постоянно генерирует открытия и новые оригинальные разработки. Именно поэтому он и стоит на первом месте в отличие от российских университетов. И именно поэтому российские вузы не могут занять достойного места в международных табелях о рангах. Но коль скоро это так, то возникает другой вопрос: а почему американские университеты выдают научные инновации, а российские – нет?
Ответ коренится в различии университетских систем. Рассмотрим некоторые из них, не претендуя на полноту их охвата.
Прежде всего, различия идут в области оплаты творческого труда. Как здесь обстоит дело в России?
Например, если университет выигрывает какой-то грант, то его надо закрывать (выполнять). И делать это будут, разумеется, рядовые сотрудники университета, а не администраторы. Но деньги гранта будут распределяться между всеми иерархическими уровнями в соответствии со значимостью каждого иерархического уровня. Так, львиную долю гранта получит ректор, определенный процент получит курирующий этот грант проректор, декан и заведующий кафедрой, а также непосредственные исполнители. Понятно, что исполнители получат крохи по сравнению с административной верхушкой. Тем самым деньги, выделяемые на исследования, уходят отнюдь не исследователям. Результат тривиален: исследователи-исполнители либо вяло выполняют свою работу, не слишком заботясь о качестве (ибо за получаемые ими деньги качество никто не будет гарантировать), либо вообще отказываются от предлагаемого им смехотворного заработка. Иногда переплетение указанных двух стратегий приводит к тому, что за выполнение гранта берутся самые неквалифицированные сотрудники университета, потому что им терять уже нечего – они и так аутсайдеры этого мира. Таким образом, система административных «откатов» приводит к снижению качества исследовательской деятельности в российских университетах. Иногда она приводит и к неправомерному повышению цены гранта, т.к. с него кормиться надо многим солидным людям. А если учесть, что конкурентоспособность любой организации определяется как отношение качества к цене, то иерархическая модель организации российских университетов ведет к потере их конкурентоспособности.
В западных университетах действует сетевой принцип, согласно которому грант получает коллектив, а точнее, научный лидер, который впоследствии формирует научный коллектив для решения поставленной проблемы. Учитывая, что научный лидер несет персональную ответственность за качество работы, то он привлекает к работе людей, в профессионализме которых он уверен. И у него нет никаких «лишних» трансакционных издержек.
Второй момент заключается в различии систем оценки профессиональных качеств сотрудников университета в России и на Западе. В отечественных вузах, переполненных администраторами, формируются полуказарменные отношения и статус человека определяется не его реальными научными достижениями, а административным статусом. Никакие научные заслуги профессора не имеют значения. Поэтому во многих государственных вузах при подготовке годовых отчетов о научно-исследовательской деятельности сотрудники, как правило, даже не считают нужным подавать сведения о своих научных публикациях. Все равно это не изменит их положения в университете. Если же административное давление доходит и до этого параметра, то проблема легко решается: чтобы набрать нужный объем публикаций люди начинают печататься в «карманных» (университетских) журналах и сборниках, причем иногда один и тот же нелепый материал публикуется под разным названием много раз. Все равно это никто не проверяет и никому это не нужно.
В западных университетах во главу угла поставлена научная работа и публикация результатов научных исследований. Причем печатать какую-то ахинею там, где ее никто не прочитает, ни один университетский профессор не будет; он просто не может себе позволить такие холостые действия. Конкуренция между американскими профессорами – это конкуренция генерируемых ими идей. Чьи идеи возобладают, тот и признается лучшим. А отбор идей осуществляет не только американское, но и все мировое научное сообщество. Написание работ на английском языке способствует высокой открытости получаемых американскими профессорами результатов.
Еще одно различие двух университетских моделей состоит в отношениях между кадровыми (штатными) профессорами и университетом. В российских вузах любой профессор – это обычный наемник. Если что-то будет не так, то профессор будет уволен и на этом его деятельность закончится. Зная это, ни один разумный человек не будет выкладываться на благо университета. Отчуждение университета как юридического лица от своих профессоров приводит к ответным действиям – наплевательскому отношению профессоров к своему вузу.
В американских университетах выстроена система, которая противостоит тенденции отчуждения университета и профессоров. Например, «полноценные» (штатные) сотрудники американских университетов имеют специальный статус – «tenure», который буквально означает наследственное владение [2, с.171]. Как правило, этому статусу соответствует должность ассоциированного профессора и закрепленное за человеком право на неотчуждаемость позиции. В этом случае профессор как бы «прикрепляется» к университету и становится пожизненным членом соответствующего факультета. Данный статус делает профессора квазисобственником университета. Иными словами, не будучи собственником университета в прямом смысле слова, обладатель статуса «tenure» участвует во всех его делах и выполняет функции распорядителя университета. Можно сказать, что он выполняет функции акционера университета, формально не являясь таковым. Подобная система формирует у профессоров чувство патриотизма по отношению к «своему» университету. Собственно говоря, отличие в отношении российских и американских профессоров к университету кроется в дилемме «свой/не свой».
Еще одно различие в российской и западной моделях университетов состоит в наличии и роли неформального научного лидера. Российские вузы с этой точки зрения самодостаточны и не нуждаются в каких-то неформальных лидерах. Более того, крупные личности отторгаются российской университетской системой как крайне неудобные. Статус университета определяется самим университетом. В западных вузах истинными «звездами» являются не университетские администраторы, а профессора. Именно они делают вуз известным, именно к ним едут учиться люди иногда из других стран мира. Международный авторитет профессора университета автоматически преломляется в авторитет самого университета. Вокруг научного лидера возникает коллектив исследователей, которые ведут работу в определенном направлении. В результате возникает вектор научных исследований и интенция к движению в данном направлении. Отсутствие какой-либо иерархии позволяет оперативно и не формально решать все возникающие проблемы.
Кстати говоря, сетевые формы работы в науке всегда давали более значимые результаты в творческих областях. Не являются исключением даже период тоталитарного социализма во времена И.В.Сталина, когда, как известно, были сгенерированы выдающиеся результаты в отечественной науке. Здесь следует сказать, что вопреки традиционному мнению советская наука того времени была сетевой, а не иерархичной. Достигалось это за счет опоры на научных лидеров и дебюрократизации системы. Например, крупный ученый мог напрямую обратиться к самому высокому руководству страны и получить помощь в решении возникших проблем. Такое отношение советской административной верхушки зиждилось на высоком авторитете и репутации научных лидеров страны. Таким образом, даже в самые жесткие времена система отказывалась от своей жесткости и иерархичности, чтобы обеспечить более высокую эффективность исследовательской деятельности. В современных крупных российских университетах любое хорошее начинание будет «завернуто» еще до того, как выйдет на уровень высшей административной компетенции.
Сетевые методы организации университетской профессуры, как правило, с той или иной степенью полноты переносятся на студенческую аудиторию. В западных вузах это проявляется в нескольких аспектах.
Во-первых, контроль знаний студентов ведется по весьма сложной и эффективной схеме, в которой экзамены и зачеты выступают лишь в качестве незначительных элементов. «Проскочить» все этапы этой системы довольно трудно, что и проявляется в более высоком профессионализме выпускников западных университетов по сравнению с российскими вузами, где наоборот главное для студента – сдать экзамен и зачет. Результат – обучение становится не непрерывным, а дискретным, от сессии до сессии.
Во-вторых, в западных университетах большое внимание уделяется самостоятельной работе студентов и их взаимодействию с профессорами. Уже с середины учебы американские студенты начинают исследовательскую работу под руководством своего руководителя. В Российских вузах исследовательская работа среди студентов практически отсутствует, если не учитывать, конечно, некоторые исключения. Все мероприятия по стимулированию самостоятельной работы студентов (курсовые работы, доклады и пр.) наталкиваются на примитивную компиляцию из Интернет-сети: без ссылок, без критического осмысления, без добавления хотя бы чего-нибудь своего. Справедливости ради в защиту российских студентов можно сказать, что им зачастую просто не с кем заниматься исследовательской деятельностью. Например, опросы, проведенные в 90-х годах показывают, что интересы, лежащие в основном в сфере исследований, характерны только для 2% российских преподавателей, тогда как в США, Англии и Голландии эти цифры составляют 7, 15 и 30% соответственно [3].
В-третьих, иерархичность российской университетской системы сопрягается с иерархичностью всего общества, чего в западных странах нет. Типичный пример – аспирантура в России и докторантура в США. Для российского института характерны следующие атрибуты: платность обучения; отсутствие учебы (не считая кандидатского минимума не по профилю диссертации); «параллельные» интересы соискателей, связанные с отсрочкой от армии. Результатом такой системы является появление в стране вузов, в которых есть аспирантура, но нет диссертационного совета. Следовательно, в таких заведениях аспирант может «учиться» и готовить аспирантуру, но защитить ее не может. Однако это не важно, т.к. для аспирантов проблема с армией все равно на несколько лет решена, а вузы все деньги за обучение в аспирантуре берут себе в качестве чистой прибыли, т.к. не надо тратиться даже на оплату лекторов. В американских докторантурах все несколько иначе: это дополнительный заработок соискателям за участие в работе факультета; это напряженный учебный процесс, длящийся 4-5 лет с осваиванием в среднем по 4 курса в семестр; и это рафинированные исследовательские интересы, не «замутненные» посторонними задачами.
Итогом указанных различий служит совершенно разное качество как выпускаемых студентов, так и докторов. И перевес складывается, разумеется, не в пользу России.
Подытоживая сказанное, можно утверждать следующее: если и дальше в России будет превалировать иерархическая модель университетов с присущим ей отсутствием научных лидеров, а также системы материального стимулирования и участия профессуры в делах вуза, то позиции нашей страны в международных образовательных рейтингах будут и дальше падать. И никакие денежные вливания не помогут.
Мир давно уже постиг простую истину, в соответствии с которой значительные результаты в творческой сфере достигаются только на основе сетевой модели организации. Для рутинных производств и видов деятельности более эффективна иерархическая модель. Похоже, Россия еще в советское время отнесла высшую школу к разряду рутинного производства, результаты чего пожинаются до сих пор.
ЛИТЕРАТУРА
- МГУ едва не вылетел из сотни лучших вузов мира// «Новые известия», 06.10.2006.
- Игнатов И.И. Поддержание жизнеспособных научно-преподавательских коллективов в американских университетах/ В сб.: Наука. Инновации. Образование. Выпуск 2. М.: Языки славянской культуры. 2007.
- Кузьминов Я.И., Юдкевич М.М. Академическая свобода и стандарты поведения// http://new.hse.ru/sites/kouzminov/texts/assp.pdf (официальный сайт Высшей школы экономики).
Написать комментарий
Итак, покритиковать мы покритиковали. Разницу между российскими и американскими университетами увидели. А теперь давайте-ка сформулируем, ЧТО нужно изменить в системе управления университетом. Кто-то в комментах писал, что Фурсенко могут снять осенью. А давайте сформулируем рекомендации для нового министра образования. Что надо делать в управлении университетами, чтобы они стали центрами, генераторами инноваций и фонтанировали бы идеями для развитии страны. Нужно как-то включить, реально интегрировать университеты в задачи модернизации и инновационного развития. Если этого не сделать – ничто не изменится. Вот ввели бакалавриат. И никто почти не заметил, что главное в бакалавриате – это выбор курсов самим студентом. Как регулятор качества контента курсов и содержания программ. Однако только внутривузовскими задачами ограничиться не удастся. Есть факторы среды. Итак, что же делать: 1) Надо отменить всеобщий воинский призыв. Оставив контракт и частично службу для желающих. Все-таки военная служба- это профессия, такая же как и все остальные и есть вопрос профпригодности. Главный враг в России – это некомпетентность и непрофессионализм. Потому надо бы оставить призыв для тех, кто хочет и может служить и хочет делать карьеру военную, на госслужбе, в оборонке, в МВД и т.д. И хочет получить льготы - типа обучение в вузе (военном, инженерном и т.д.) за госсчет или со скидкой. Одновременно ввести норму – мужчины, не отслужившие в армии срочную службу, не могут занимать ряд госпостов, связанных с оборонным сектором, с решениями об обьявлении войны (принцип такой - сам не служил, - не имеешь права посылать людей под пули) и военного положения и т.д. Отмена всеобщего призыва снизит конкурс в вузы, куда юноши перстатнут идти только чтобы спрятаться от армии. Снижение конкурса в вузы усилит конкуренцию вузов за абитуру и будет стимулировать развитие вузов. 2) надо стимулировать качество работы и университета и администратора и преподавателя рублем. Если преподаватель университета не может заработать себе на дом (квартиру) за три года, на оплату обучения своих детей (там где дети хотят учиться), то стимула напрягаться в университете у преподавателя не много. Отсюда – несерьезное (любительское) отношение препа российского университета к своей работе. Возможно, что преподавателей в вузах должно быть меньше, но они должны быть лучше. Часть преподавателей сейчас в вузах оказалась волею случая и держатся здесь по привычке. Как только конкурентная ситуация предьявит им требования реального профессионализма – как в американских университетах (вести исследования и писать статьи, выступать на конференциях, в тч. на международных и на языке международного общения) – эти люди уйдут – в менеджеры и бухгалтера, в программисты, в администраторы школ, ПТУ, прачечных и т.д. Но чтобы ушли халтурщики и остались таланты –нужно создать реальную систему фильтрации и стимулирования. Критерии отбора должны быть соответсвующие. А сейчас в университетах такие правила игры, которые не стимулируют креатива. 3) нужно ввести – как ни радикально это звучит – некоторую плату за обучение для всех студентов, назвав ее как-то. (Речь не о договорниках – они пусть продолжают платить, ткт ясно что в госбюджете денег на вузы нету). Даже для тех, кто обучается на госбюджете и пришел по лучшим ЕГЭ – хотя бы минимальную плату стоило бы ввести. . Пусть в кредит. Это поднимет уровень ответственности абитуры за выбор вуза и специальности…За что попало ведь не будет платить студенты. Пусть голосуют рублем. В результате дутые специальности и кафедры отомрут, преподаватели-временщики отсеются. .А самые нужные гос-ву специальности – можно оставить на бюджете (учитель русского языка например) , с обязательной отработкой выпускником в школе 3 года после вуза. Поскольку вузы и выпускники в рынке, – некий рынок должен быть и внутри университета. Иначе российские вузы будут продолжать еще лет 20 готовить специалистов заборостроения, паровозостроения и истории динозавриата. Фиктивная специальность типа «паровозостроение» исчезнет тогда, когда никто не заплатит за обучение на ней даже символических денег. Прятаться от армии (и ничего не делать) бесплатно на ней еще можно, а вот платить за такой диплом желающих уже не найдется. Деньги – мерило стоимости. Немецкие университеты ввели несколько лет назад плату – 500 евро в семестр для ВСЕХ студентов. Называется типа – на орграсходы или что-то вроде, Освобождаются от нее редкие исключения – например – студентки с детьми. Даже школы собирают деньги на ремонт. А во многих вузах на аудитории страшно смотреть. Большинство высокобалльников ЕГЭ и учашихся на бюджете – из весьма и весьма обеспеченных семей. И им было бы гораздо уместнее и приятнее заплатить за ремонт (и т.д.) и заниматься в нормальных оборудованных аудиориях (с проекторами), чем сидеть на сломанных от старости стульях и мучиться от отсутствия проектора на занятиях. В школах у них все это было, а в вузе (и даже в самых ведущих) – к стыду вуза (или Минобра)– нет. В некоторых вузах дело дощло до того, что преподаватели сами покупают проектор и носят его на занятия – чтобы голос не сорвать.. О ноутбуках не говорим – это и так покупают и носят. 3) нужно максимально автоматизировать все планово-учетные процессы в вузе и сделать плоской систему управления вузом, убрав лишние админ-бюрократические уровни. Потому что Каждый админуровень – это подпись на бумаге и потому - потенциал коррупции (админоткатничества ) Не может быть лучший ученый лучшим администратором-хозяйственником. И администратор должен быть в вузе для того, чтобы обслуживать учебный процесс. А не преподаватели в вузе должны быть для того, чтобы обслуживать кресло администратора… В каждом университете должна быть корпоративная информационная система. Где есть ВСЯ информация для преподавателей, студентов и администрации – расписания, нагрузка, методматериалы, отчетность. Чтоб было видно - где, кто и сколько работает. Заявки ученых на гранты (Минобра и прочие) должны подаваться самим заявителем в электронной форме сразу на сервер грантодателя с минимумом бюрократии, минуя ВСЕ кабинеты вузовских администраторов. Потому что именно на этапах подписания бумаг в смету затрат попадают все вузовские чиновники (подписанты) . Это при том, что администрация вуза должна содержаться за счет статьи накладных расходов в смете на грант. А не за счет расходов на ЗП исполнителей работы по гранту, что имеет место быть. А вот если бы бумаги по гранту не подписывал ни один вузовский чиновник, то и денег ему можно было бы не платить. Такой вот безналичный антикоррупционный бизнес-процесс. А как вам нравится идея о том, что на сайте грантодателя (или ассоциированных с ним) могут и формироваться группы – кросс-университетские – исполнителей гранта. Методом самосборки. Т.е. это будут группы людей, работающих в разных университетах (и даже странах !!!) ., но по одной или близкой тематике. Группы могли бы формироваться виртуально и работать также. Все равно у рядовых ППС в университетах нет практически рабочих мест. Так что они могут работать виртуально. Ведь офф-лайновая работа по НИРам и грантам сейчас в основном – это печать кучи бюрократических бумаг университетской же бюрократией – кстати она много места занимает. Пусть все делается виртуально и ни одной бумаги не печатается. .А зачем бумаги, если отчет вешается в интернет. Если Деньги на грант государственные – то и отчет нормально вешать для налогоплательшиков в инете – пусть видят, на что деньги ушли. И КТО и что написал и за какие деньги. Сразу будет видно – кто есть кто. И украсть это будет сложно – антиплагиат сразу засечет. Ведь цель гранта – не финансирование «вертикали и админрасходов» или оргструктур конкретного университета, а финансирование решения проблемы – которая носит не внутриуниверситетский характер, а национальный, общероссийский. По поводу научной роли завкаферой. Все-таки она есть. Хотя и исполняют эту роль зачастую замы – часто не достаточно компетентные. Это и отбор аспирантов и формулировки тем (диссертаций, дипломов, вопросов билетов к экзамену) и названия курсов, это и рецензии на учебники. Другое дело – что ни один зав во всем этом не может быть компетентен на 100% . Хотя и не любит в этом признаваться. А компетентны коллеги из другого вуза, занятые той же областью, ведущие тот же курс. Но когда возникают споры между преподавателями одного вуза или кафедры – зав. У нас хоть как-то играет роль арбитра. Хотя на самом деле должна быть процедура выяснения истины. В общем, университеты должны трансформироваться из архаичных монстров бюрократии в креативные центры знаний. По принципу сетевых структур – как внутренних, так и внешних. Вот ЕГЭ. Понятно что это некий измеритель. Однако, Тут уже говорилось, что высокие оценки по ЕГЭ не есть предвестник креатива, инноваций. Тот кто воспроизводит усвоенную информацию (как копирка) или решает математическую задачу по давно существующим правилам, известным всем школьным учителям страны, – не есть творческий человек или инноватор. Если задачу может решить 500 тысяч человек – значит это тривиальная задача. А в инновационной экономике надо решать задачу, которую НИКТО не может решить до тебя. Инноватор делает то, что до него здесь и сейчас никто не делал. Вопреки стереотипам, традициям и обыденному мышлению. Это значит, что смысл вуза – не собрать отличников-исполнителей, а сформировать творческую среду нестандартно мыслящих людей. Ведь клерков для рутины вполне может готовить и техникум-колледж. А в прогрессе важно не прилежание и бюрократия, а вызов обыденности и традиционному ходу и положению вещей и способность сломать стереотипы. Вероятно потому отбор в вузы на бюджет стоило бы делать не столько по принципу рейтинга по ЕГЭ, сколько по потенциалу полезности подготовки в вузе данного абитуриента для общества . Посмотрите – по каким критериям отбираются студенты в американские вузы. Оценки за тесты – это еще не все. Есть еще практика работы в местном сообществе, общественная активность (лидерские способности), спортивные достижения (это характер), достижения в сфере будущей профессии. Там в университет принимают не сертификат ЕГЭ, а личность, которая в результате обучения в университете ПРОдолжит усовершенствовать этот мир, а не начнет искать свое место под солнцем на руке труда и часто не по полученной специальности. Потому критерий оптимизации (максимум оценок по ЕГЭ) при приеме в вуз на бюджет – не лучший. Важна личностная предрасположенность абитуриента к работе по специальности, что проверяется реальной практикой. Ну и нужен механизм оптимизации работы университетов – финансовый, на самом нижнем уровне. Потому, возможно, брать на учебу надо больше студентов на первом курсе и за деньги, а потом отсеивать тех, кто не туда попал. Важно чтоб ошибались они за свой счет, а не за счет университета или налогоплательшиков.
Все в статье описано абсолютно верно. Вертикально-властная структура образования и науки в РФ – основная причина их неконкурентоспособности. Но это не все. Что забыл указать автор. 1) практически ВСЕ высшее образование в США – платное (в тч. в кредит), и даже в госвузах все почти платят за свое обучение (хотя и меньше чем в частных университетах) , -за очень-очень редким исключением – типа стипендиатов университета или детей профессоров этого университета. В столице страны – год бакалавриата обходится студенту почти в 40 тысяч долларов. И это только tuition - плата за учебу, - не считая денег на учебники, проживание, питание, транспорт, медуслуги, страховку. Т.е американские университеты – в рыночных условиях работают. Как потопаешь так и полопаешь…Потому все повернуто на качество и конкурентоспособность. И еще важный фактор – 2) американские университеты получают контрибуции (дары, пожертвования финсредств) филантропов и успешных выпускников. Это традиция и значимый источник ресурсов. В отличие от РФ. Если бы российские университеты были переведены (реальностью, и к тому идет) на систему, при которой: 1) они сами бы зарабатывали деньги на ЗП и др расходы, а госзаказ на специалистов как гарантированное финансирование не превышал бы 20-30% от набора (все ранво студенты не работают по специальности). Так вот рубль студенто-платников и мотивировал бы качество работы университетов. 2) они были бы свободны от ГОСстандартов и была бы реальной система выбора курсов студентами (не менее половины курсов ) 3) они НЕ могли бы выдавать госдиплом, а только СВОЙ собственный (т.е. заботились бы о брэнде) 4) они не были бы связаны иерархической системой кандидат наук-доктор (научная иерархия, в тч. реализованная в системе диссоветов и подготовкой научпедкадров) и соответсвующими нормативами для госаккредитации – 10% от ППС должны быть докторами наук 5) отсутствовал бы прессинг призыва в армию и, соответсвенно, «призывной бенефит» для вузов, предоставляющих отсрочку Вот тогда бы российские вузы реально занялись образованием мирового уровня, просто не имея другого выхода. А те кто не тянет - отсеялись бы в аутсайдеры. И структура управления вузом трансформировалась бы в западную САМА собой. Это все произойдет в РФ – лет так через 7-10…вынужденно..Иначе не видать в РФ никаких ни инноваций ни модернизации. Система управления российским образованием и наукой архаичны и должны быть реформированы. Вместе с институтами – пенсий для 70-80-летних ветеранов и т.д. Иначе она просто отомрет, как и часть российских предприятий и отраслей под прессом глобальной конкуренции. А люди будут учиться либо за рубежом, либо через инет (в тч. и в иновузах) , либо в компаниях на ходу. Однако процесс должен идти под каким-то контролем. Если все пустить на самотек, то ректора сократят всех почти ППС, оставив только бухгалтерию, и наймут таджиков по дешевке – двери открывать-закрывать и чужие презентации лекций студентам демонстрировать.. Кстати по поводу ЕГЭ. В США есть аналог - но он негосударственный. И подделывать его смысла мало. Потому что ВСЕ платят за обучение в университете, а прим ведется не только на основе результатов этого экзамена. А вот в РФ высокий ЕГЭ - пропуск в хороший вуз на бесплатное место. Отсюда и такие страсти. В общем, надо что-то делать. В американском универе препод все-таки неплохо живет. Может дом построить (купить) и т.д. А у нас все держится на интенсивной эксплуатации низкооплачиваемых ППС и прочих вещах (см выше). Однако - нельзя просто поменять систему управления вузом, ничего не изменив в самой стране и в обществе. Здесь работает системный эффект.
Советское образование, которое всем так дорого, держалось на высокой оплате преподавателей, что функционально стимулировало рост числа аспирантов и кандидатов, как следствие – конкуренцию за значимость. Второе – постоянное обновление лабораторной базы (даже в провинциальные Вузы нередко поступало оборудование мирового уровня, купленное за сотни тыс. долларов). Возможно, и системные стажировки в западных Вузах играли положительную интеграционную роль. Третье – обширный рынок трудоустройства, отражающий соотношение Вузов и отраслей. Четвертое – иерархическая система управления Вузами, перерождающаяся в бюрократическую, неизбежно вела к росту случайных в Вузе людей, размывающих понятие репутации ученого. До тех пор пока существовала конкуренция между бюрократией и научнозаряженной молодежью, система существовала сносно и обновлялась, но политические манипуляции с образованием в «новой» России привели к дисбалансу между ними. Самообюрокрачивание образования, как и любой другой социальной системы, ведет к появлению у нее нового ориентира – чем меньше студентов, преподавателей и Вузов, тем ей легче. Следующий неизбежный шаг – официальное признание в низком уровне национального образования, отказ от него в пользу императорского (вариант: болонского) и приглашение специалистов из-за границы вместе с их инвестициями и инновациями. Цель итоговая – на наш век хватит.
Я согласна с автором по поводу того, что в России сегодня существуют огромные проблемы в сфере высшего образования. Но считаю, что европейская сетевая модель вряд ли приемлема для России. Конечно, иерархическая система тоже не идеальна – это бесспорное утверждение. Но российскому человеку необходим постоянных контроль свыше, иначе никто не будет выполнять своих обязанностей (это заложено в менталитете). Необходимо сокращение звеньев в иерархии учебных заведений. Считаю, что если искоренять коррупцию в иерархической системе, перестроить порядок и правила получения грантов (по европейскому примеру), стимулировать и мотивировать творческую научную деятельность студентов, а также организовать жесткий текущий (а не только рубежный) контроль за обучением студентов, тогда возможно повысится и качество получаемого образования. Считаю неправильным говорить о том, что МГУ сегодня по-прежнему выпускает высококвалифицированных специалистов. Знаю множество примеров и причин, подтверждающих мою точку зрения. А в международных рейтингах данный ВУЗ числится только благодаря своим прежним заслугам.
Один семестр мне довелось проучиться в Австрии в университете Карла и Франца. Как и было сказано автором, такая жесткая иерархия не свойственна западным ВУЗам. Ректорат(профессорский совет)не обладает всеобъемлющей властью, как ректор у нас. Хочу отметить, что особое внимание направленно на самостоятельную работу студентов. Студенты в Австрии не привязаны к какой-либо кафедре,факультету. Многие из них относятся сразу к 2-3. Как и в других странах дипломы наших ВУЗов не признаются в Австрии. О переводе из российских университетов и речи быть не может, только по обмену, или поступать с первого курса. Работу с нашим дипломом будет очень трудно найти. Исходя из общения с преподавательским составом и студентами, понятно, что кроме МГУ в нашей стране может какие-то ВУЗы и есть, но они не стоят того, чтобы их названия запоминались. Вот такой имидж имеет наше образование зарубежом.
Ну надо же, опять глаза уже совсем закрываются. Завтра дочитаю :)
Прочитав данную статью, можно сделать неутешительный вывод. К сожалению, наше государство не уделяет большое внимание образованию. Если сравнивать с американским государством, то США заботиться о будущем поколении страны. В России при поступлении ВУЗ огромную роль играет статус университета. Это помогает выпускникам при трудоустройстве на работу. Но, к сожалению, образование в университетах стоит недешево, а поступить в хороший университет сейчас бесплатно практически невозможно!!! И этот критерий играет огромную роль при выборе ВУЗа. Еще немало важный фактор занимает уровень образования. Т.к. в нашей стране преподавателям платят гроши, то многие и работают по принципу «сколько заплатили - столько и научим». Конечно, есть исключения, но их количество очень мало. В американских и европейских ВУЗов преподавателей поощряют материально, гранды, премии и т.д., поэтому у них есть стимул работать, исследовать и открывать что – то новое. Соответственно, они и студентов заинтересовывают, что противоположно России ( пришел, прочитал лекцию и ушел)! Многие студенты не хотят учиться, потому что им неинтересно, потому что поступили не туда, куда хотели, и заставить их делать обратное практически невозможно. Многие учатся для «галочки», по принципу высшее образование должно быть, неважно какое. Так что вывод об образовании в России неутешительный. Пока наш государственный аппарат и все его представители не приведут страну в порядок, то ни наша страна, ни наше образование не улучшит свое положение, а коррупция будет только процветать. И реформы, прежде всего, надо начинать с «верхушки». Сделать не так, как удобно им, а так, как выгодно будет стране и будущему поколению. Пока этого не произойдет, то уровень образования в нашей стране будет падать, соответственно и уровень развития населения, и страшно даже представить, что будет с нашей страной через несколько лет!
Учится студен также добросовестно,т.к. понимает, что от этого зависти его успех в будущем. кроме того, он платит не малые деньги за обучение. Тогда как чуть ли не 90% российских выпускников школ сразу после экзаменов направляются с документами в ВУЗы. Сейчас образование - это больше статус, а имя уничерситета, который ты закончил, порой, играет большую роль при устройстве на работу. Так же, как уже говорилось много раз, немногие школьники в 10-11 классе с уверенностью могут сказать, где они себя видят через несколько лет, чем бы им хотелось заниматься. Так что, неудиветильно, когда 16-летний ребёнок поступает в университет(потому что родители сказали,потому что он не знает, куда, а это, вроде, пристижно, потому, что у мамы там связи), а через года 2-3 обнаруживает, что учится он совсем не тому, чему хочет, душа у него не лежит к такому роду занятий и т.д. Однако большинство продолжает обучение, получает диплом, а потом работает далеко не по своей специальности.
У меня не вызывает никакого сомнения сегодняшнее плачевное состояние системы образования в России. И неважно, что в советское время все было по-другому. Сейчас не так! С этой проблемой нужно бороться. Также не вызывает сомнений то, что система образования в западных странах, его организация и структура гораздо эффективнее российской. Государство «пытается» это изменить, перенимает какие-то методы организации обучения у них, это я бы назвала правильным путем, если бы в конечном итоге в отечественной системе эти методы использовались точно в том же виде, что и на Западе. Однако, дело в том, что перенятые принципы совсем в ином виде накладываются на систему образования России, тем самым не улучшая ее, а, наоборот, ухудшая. Хотя не в явном виде, но происходит деградация и системы образования, и всего населения в целом. Поэтому считаю, что российская система образования должна модифицироваться, прогрессировать по своему пути, улучшая свою систему, а не использовать те же методы улучшения образования, что и в западных странах, но по-другому, накладывая их на совершенно иную отечественную структуру, а после получать совершенно иные, отрицательные результаты по сравнению с западными странами.
Абсолютно согласна с данной статьей. Очень печально то что происходит с системой российского образования на сегодняшний день: качество образования стремительно падает, популярность российских вузов неумолимо снижается, к нам приезжают учиться студенты из стран Третьего мира, когда наши абитуриенты стремятся попасть в вузы Европы и Америки …и это при том, что когда-то советское образование и советские университеты считались одними из самых лучших в мире, сейчас же мы буквально «рубим на корню» лучшие традиции нашего образования, копируя у Запада не очень удачные для нас новшества, например введение ЕГЭ, но почему-то обходя стороной, то, что можно было бы действительно позаимствовать, например, сетевые формы организации университетов. На мой взгляд, даже само наличие высшего образования утратило былой смысл, нет уже той качественной составляющей. С нынешней коррупцией и огромным выбором частных вузов получает высшее образование даже тот, кто едва владеет русским языком. Таким образом, сейчас наличие высшее образование у человека далеко не всегда говорит о нем, как о высококвалифицированном профессионале.
Прочитав данную статью, хотела бы выразить свое мнение по поводу оплаты творческого труда иследователей, получение гранта. Как Вы указали, из-за того, что львиную долю получают отнюдь не исследователи, а ректор и вся остальная административная верхушка, это ведет к снижению качества работ. Так может поменять оплату труда исследователей? Ведь, как они будут поощрены за свою работу, это станет большим стимулом к новым открытиям и дальнейшей работе. А таже "верхушка" от этого только выиграет. Простимулировав материально работу исследователей, и получив не один грант за их КАЧЕСТВЕННУЮ работу, администрация таким образом обеспечит неплохой долей и себя. Недаром многие российские специалисты, ученые, исследователи покидают Родину и становятся действительно ценными и востребоваными, получают иное вознаграждение за свои труды, гражданство и все привелегии.
Сомнительно чтобы все предыдущие министры образования и науки, и ставленники путинского и медведевского режимов вдруг озаботились тем, что надо им что-то по настоящему менять на западный манер. Скорее будет много горячих обсуждений по телевизору, что же так хорошо в западных странах, а у нас так плохо, хотя половина рабочих компании Microsoft – русские, либо выходцы из CCCР. Бюрроктария характерна для Азии и не надо надеяться, что вместо того, чтобы разворовать пенсионный фонд эти деньги внезапно направят на упрощение «вертикали власти в университетах». Это как же так, возмутятся научные деятели, которых скинут с должностей и снова возведут в обычных профессоров. А как будет возмущаться г. Зотов зав. Кафедрой в университете ГУУ? Он же там почти не появляется. Зачем спрашивается такая должность. И все всё отлично знают и понимают зачем такая объемная шапка, для кого сделана и почему ее надо оставить в неприкосновенности. Пока не вижу никакого решения данному вопросу, пока у жителей этой необъятной страны не изменится менталитет (хотя бы на китайский в недалеком бедующем). На счет некомпетентности самих ректоров, зав. кафедрами и пр. Как обучаем, такой результат на местах и имеет. Когда ты обучаешься заведомо зная, что твоя корочка не нужна никому, а просто для галочки. Пусть у тебя ее и две и три, а какой-то грузчик на РЖД получает за два дня больше чем ты за неделю с двумя высшими образованиями и потраченными восьмью годами? А приоритет иностранных университетов над российскими? Пока в наших университетах (кроме математических и связанных с компьютерными технологиями) не перестанут давать образование годное только для России и то, если это было годное для практической деятельности человека, а то порой абсурдная теория так и остается для демагогии в кружках по интересу. Ясное дело что потом у выходцев из России и прочих отсталых стран требуют те знания, которые пригодятся в стране, где собираешься работать и где изучаемые теории имеют приложение и решение не только без доработок, которые принято впихивать в формулы экономически деятелей иначе показатели по РФ просто не считаются.
Согласна со статьёй, нынешнее россиийское образвание очень уступает зарубежному, что было, к счастью, не всегда. Во-первых, далеко не все американцы после окончания школы идут в университеты и колледжи за высшим образованием, поступление в определённый университет - это, часто, более, чем осознанный выбор, и человек чётко представляет, кем он потом будет, получив диплом. Учится студен также добросовестно,т.к. понимает, что от этого зависти его успех в будущем. кроме того, он платит не малые деньги за обучение. Тогда как чуть ли не 90% российских выпускников школ сразу после экзаменов направляются с документами в ВУЗы. Сейчас образование - это больше статус, а имя уничерситета, который ты закончил, порой, играет большую роль при устройстве на работу. Так же, как уже говорилось много раз, немногие школьники в 10-11 классе с уверенностью могут сказать, где они себя видят через несколько лет, чем бы им хотелось заниматься. Так что, неудиветильно, когда 16-летний ребёнок поступает в университет(потому что родители сказали,потому что он не знает, куда, а это, вроде, пристижно, потому, что у мамы там связи), а через года 2-3 обнаруживает, что учится он совсем не тому, чему хочет, душа у него не лежит к такому роду занятий и т.д. Однако большинство продолжает обучение, получает диплом, а потом работает далеко не по своей специальности. А всё потому, что в 16 лет трудно сделать осознанный выбор. На Западе же школу заканчивают в 18 лет, и эти 2 года играют значительную родь в осознании выпускника того, чем ему дальше заниматься. Во-вторых, наше качество образования низкое ещё и потому,что не все те, у кого есть огромное желание и способности к изучаемой сфере, могут сдать экзамены, устраниваемые нашими ВУЗами. Зачастую,тому, кому, в принципе, всё равно поступит он или нет, помогает удача, а тому, кто реально готов учиться, просто не везёт. Особенно, я считаю, это касается ЕГЭ, когда уже сейчас московские ВУЗы говорят о том, что огромное число студентов были отчислены уже в течение осени - люди, поступившим со своими результатами, просто не хватает знаний учиться! Разве это справедливо в каком-то смысле к тем, кто не набрал достаточное количество баллов ЕГЭ и поэтому не прошёл по конкурсу, а способности в изучении той или ной специальности заложены с детства и он бы мог прекрасно учиться?! Хочется надеяться, что когда то и в Росси политика образования изменится и мы постепенно подойдём к западному уровню качества обучения, вопрос только в том, как скоро это произойдёт.
Думаю основная проблема такого положения ВУЗов в нашей заключается в нежелании внедрения современных технологи обучения, т.е. работаем на том, что буквально осталось от советского союза. В СССР образование являлось одним из сильнейших в мире, но ведь прошло более 20 лет, и каким бы не был хорош опыт прежних побед необходимо подстраиваться под современные рамки обучения, коль хотим на мировой арене заслужить уважительное отношение к себе. Если в нашей стране мы вводим какие-либо изменения в структурах различного направления, то делаем это либо кардинально быстро, что общество просто отторгает нововведение,либо оставляем всё на прежнем уровне.Необходимо умело интегрировать новую систему образование для российского климата, учесть все особенности менталитета и адаптированной вариант предложить общественности. Наконец необходимо заинтересовать персонал ВУЗов, в первую очередь преподавателей ,акцентируя внимания на их непосредственном участии в совершенно новой природе обучения.Целесообразно продвигать политику обучения по обмену.Это способствует развитию отношений между ВУЗами стран и обогащает личный опыт учащихся. И в заключении от лица студентов,хотелось пожелать чтобы государство гарантировало возможность ВУЗам предоставлять рабочие места выпускникам. Ведь человек в таком случае будет чувствовать себя значительно увереннее, с готовностью нести пользу науке и обществу.
Вывод данной статьи совершенно неутешительный - мы сами себя разваливаем. Правительство говорит о том, что надо развиваться, двигаться вперед, выбиваться в лидеры. Порой говорит об имеющейся для этого базе. Какая база? О чем они? Все, что было, давно устарело или прогнило или пропало. Вместо того, чтобы предложить и реализовать грамотные продуманные реформы образования, придумываются только новые "кормушки", позволяющие развивать коррупцию и взяточничество на местах. К сожалению, властьимущие в первую очередь думают о себе и содержимом своего кармана, а не о благе и развитии общества. И я очень сомневаюсь, что в ближайшие 10 лет в системе образования и непосредственной организации ВУЗов и других учебных учреждений наступят какие-то улучшения, позволяющие говорить о конкурентноспособности системы и качества российского образования. Такого рода изменения могут возникнуть только точечно и при условии наличия руководителя со светлой головой и передовыми идеями по развитию образования. А также связями, чтобы эти идеи было позволено реализовать.
Прочитав данную статью, на самом деле задумываешься об уровне образования в России. Являясь, на данный момент, студенткой Российского университета, также могу сказать, что уровень образования в Росии и эффективность образования несомненно понижается из года в год. Просматривая требования европейских Вузов, все понимают, что российское образование это просто так, как говорится «для галочки». Главное есть диплом, а остальное не важно. Но у российских студентов не спроста складывается такое мнение, и интререс к учебе утрачен не просто так. Давайте посмотрим на ситуацию с другой стороны: Без стимулирования студентов, результат только будет ухудшадться, да еще и в геометрической прогрессии. После окончания Вуза нет трудоустройства по специальности, Вуз не зацикливает на этом свое внимание, а простые студенты, после получения диплома, проста не устроятся на работу, потому что без опыта работы их никуда не возьмут, а если даже и выпадет шанс поработать по специальности, то за копейки. До продвижения, и повышения по службе могут пройти года, и сколько таких лет надо потратить неизвестно ни для кого. Некоторые специализации в России даже не требуют диплома об образовании, многим компаниям важнее опыт в конкретной сфере деятельности. Именно поэтому российские студенты делают упор не на образование, а на опыт работы. В России очень повышена коррупция, и это не обошло стороной и университетские структуры. Как у работников российских Вузов нет никакого желания изменить что-либо в структуре обучения, так и у студентов не будет никакого желания. Госструкрура в России развита таким образом, что она занимает далеко не первое место, да и популярность и значимость одна свою утратила. Нет желающих даже работать в госструктуре. Если в университете, школе, колледже уволиться какой-либо преподаватель, то Вуз не найдет в короткий срок замену. И у студентов, школьников будут пробелы в образовании, единственное, что в данной ситуации делают, и школы, и Вузы – это проставление оценок в ведомость соответствующих желаниям студентов, но это далеко не выход. Пробелы будут только увеличиваться, что, несомненно, будет влиять на развитее образования в дальнейшем и не в лучшую сторону. Если же мы посмотрим на данную ситуацию с точки зрения американских и европейских Вузов, то самым лучшим студентам Вузов предлагается трудоустройство в наиболее перспективных компаниях, и студенты готовы на все, чтобы быть лучшими, и естественно знания и интерес к учебе у них очень велик. Поступают в Вузы абитуриенты, которым действительно необходимо это образование. Уровень преподавания в американских и европейских вузах на высоком уровне и администрация университетов могут не сомневаться в желании учиться и обучаться. Если есть желание, то и результат будет соответствующий. Если есть необходимость в кадрах, то эта проблема решается и довольно в кратчайшие сроки. Все продумано до мелочей. И этого не отнять у европейских и американских Вузов. Как бы не было тяжело об этом говорить, но на мой взгляд, пока наше государство и его представители не приведут страну в порядок, а также контроль и свою работу, то ни наше образование, ни наша страна, не улучшит своё положение, всё будет только ухудшаться, и страшно даже представить что будет с нашей страной через несколько лет.
Конечно, Российское образование не слишком привлекательно для западной молодежи. Европу пугают вопросы безопасности пребывания своих граждан в России. Проблема еще в том, что если сравнивать с Гарвардом, то научных публикации в западных журналах российских вузов признано небольшое количество. В Россию традиционно приезжают выходцы из стран третьего мира, а студенты из Европы и Штатов редко. Пока российские вузы не могут обеспечить иностранцам социальный комфорт и безопасность. Низкие показатели научных публикаций объясняются тем, что в России ставка делается на их общее число, а не на статус научного издания. В США вообще практически нет магистратур. И это неслучайно. Все идут работать сразу после бакалавра. Желающие учатся в магистратуре параллельно с бакалавром (в Штатах это можно). При нынешней ситуации необходимо искать и развивать новые формы взаимодействия экономики и образования, учитывая при этом положительный опыт зарубежных стран.