«Дело Гайзера». Как глава Коми стал лидером «преступного сообщества»?

Руководитель преступного сообщества

Вячеслав Гайзер собирался на отдых за рубеж, но не в отставку. Еще в начале сентября 48-летний глава республики Коми уверено возглавил список «Единой России» на выборах в законодательное собрание и добился убедительной победы партии, получившей 26 из 30 мест в Госсовете. Годом ранее на выборах главы региона он показал высокий, почти «кавказский» результат, собрав 78,97% голосов.

О нем отзывались как о приятном интеллектуале – посещал книжные магазины, носил очки и страдал конъюнктивитом, вел себя интеллигентно и не чурался общения с жителями региона. В профессиональном смысле о нем говорили – технократ: пришел на государственную службу из банковского сектора, работал чиновником в министерстве финансов республики, а дальше строго по карьерной лестнице: дослужился до зама, затем занял должность министра и заместителя главы республики. Отмечая исключительные профессиональные качества, Гайзера приглашали на работу в Минфин России, но он дождался назначения на пост губернатора Коми. В 2010 году его кандидатуру предложил действовавший президент Дмитрий Медведев.

Политические оппоненты Гайзера отзывались о нем менее лестно, как о человеке, который установил в регионе авторитарные порядки и ослабил глав муниципалитетов. В 2014 году конкуренты Гайзера на выборах главы региона так и не получили свободный доступ к СМИ и не могли с тем же размахом проводить предвыборную кампанию. В Кремле главу Коми называли крепким «середнячком» – работает быстро, эффективно, но без особой харизмы. Такой руководитель и нужен богатому нефтью, газом, углем, древесиной и бокситами региону.

Малому и среднему бизнесу Гайзер тоже нравился – призывал пользоваться «телефонным правом» и раздавал номер своего мобильного, чтобы в случае попыток кошмарить со стороны власти обращались к нему напрямую. Но почти никто не звонил, не было нужды.

Следственный комитет России выдвинул свою версию, почему в республике было столь тихо и благополучно. Выяснилось, что Гайзера подозревают в «создании преступного сообщества и участия в нем» (ст. 210 УК РФ), а также в «мошенничестве в особо крупном размере, совершенном группой лиц по предварительному сговору» (ч. 4 ст. 159 УК РФ).

Новость о задержании главы Коми в аэропорту «Домодедово» прямо перед вылетом разрушила образ интеллигентного технократа; он оказался больше чем авторитарным руководителем, в одночасье Гайзер стал главой преступного сообщества, подчинившего себе регион с населением в 864,5 тыс. человек.

Все уровни власти и жители Коми одновременно испытали шок: чиновники и местные политики выстраивали работу под него, а большинство граждан голосовали за Гайзера и доверяли ему как главе региона. Вместе с главой Коми оперативно были задержаны еще 18 человек, обвиняемых в тех же самых преступлениях. Среди них: заместитель Алексей Чернов, бывший советник главы Коми Александр Зарубин и предприниматель Валерий Веселов, а также спикер Госсовета Коми Игорь Ковзель и бывший сенатор от Коми Евгений Самойлов. Уже в воскресенье, 20 сентября, Басманный суд Москвы отправил Гайзера и остальных фигурантов дела под арест.

«Дело Гайзера»

Следствие уверено: Гайзер заведовал финансами «преступного сообщества» как минимум с 2006 года, когда занял должность министра финансов. «На протяжении целого ряда лет» (на самом деле без малого – десяти), по версии следствия, Гайзер и его партнеры занимались противозаконной деятельностью. Но подробно разбираться в ситуации правоохранительные органы начали лишь в 2011 году – после жалобы «Сбербанка». Долг ОАО «Лесопромышленной компании "Сыктывкарский ЛДК"» перед банком к тому моменту составлял более 500 млн руб. Но крупнейший в республике производитель пиломатериалов погашать кредит не собирался. Руководство компании обратилось в суд с заявлением о банкротстве. Как основной кредитор, «Сбербанк» рассчитывал, что финансовые вопросы будут урегулированы в первую очередь с ним.

Однако внезапно у сыктывкарской лесопромышленной компании обнаружился другой крупный кредитор – ЗАО «Леском» потребовало выплатить ему 523 млн руб. (исполнительным директором «Лескома» работал предприниматель Валерий Веселов, близкий к Гайзеру). В «Сбербанке» располагали другой информацией: долг комбината перед ЗАО не превышает 3 млн руб., но смысл происходящего был очевиден.

Заявленная «Лескомом» сумма позволяла организации не только претендовать на большую часть активов комбината, но и непосредственно контролировать процедуру банкротства. «Сбербанк» не собирался сдаваться и прощать долги. Руководство системообразующего банка направило письма в ФСБ, Генпрокуратуру и Следственный комитет. Попытка привлечь силовиков на свою сторону увенчалась успехом: «Леском» отказался от заявленных требований в суде, назвав обращение в арбитражный суд для взыскания долга в размере 523 млн руб. «технической ошибкой». Впрочем, борьба за ценный актив все-таки закончилась победой региональной элиты. Инвестиционная компания «Таврический» выкупила долг у «Сбербанка» и приобрела большую часть активов комбината. Таким образом, первоначальная цель – завладеть предприятием – была достигнута, пусть и с большими потерями.

Однако тогда экс-сенатор от Коми Евгений Самойлов, владеющий крупной долей в ИК «Таврический», вряд ли мог предвидеть, к чему приведет смелая комбинация. Силовые ведомства всерьез заинтересовались происходящим в одном из экономически активных регионов Северо-Западного Федерального округа. В 2013 году следователи пришли к выводу, что ИК «Таврический» (50% акций которой владела компания «Мирта», на 100% принадлежащая ЗАО «Пик» родственников Самойлова), приобретает градообразующие предприятия в Коми. Причем делает это за счет средств от монопольных поставок угля Минобороны для отопления воинских частей и военных городков.

Так, инвестиционная компания Самойлова и владельцев санкт-петербургского банка «Таврический» в 2010 году купила обанкротившуюся шахту «Интауголь», находящуюся в Коми. После этого руководству ИК «Таврический» удалось договориться о взаимовыгодном сотрудничестве с Минобороны Анатолия Сердюкова. Следующие три года военное ведомство вне конкурса закупало угль низкого качества и по высокой цене. В общей сложности Самойлов и его партнеры выручили 15 млрд руб. на продаже угля военным. При этом купленная шахта не давала нужный объем и предприниматели скупали товар у других поставщиков, но по более низким ценам. С уходом Сердюкова Минобороны перестало нуждаться в услугах предприятия Самойлова.

Следователи были на верном пути: средства от торговли углем поступили на счета, в том числе и ИК «Таврический». И именно из этих денег «Сбербанку» в 2011 году выплачивался долг сыктывкарской лесопромышленной компании, а затем за счет них же раскупались ее активы. Но была и другая, более изощренная схема.

В 2007 году Агентство республики Коми по управлению имуществом учредило Фонд поддержки инвестиционных проектов РК. Впоследствии именно этот Фонд будет де-факто управлять республиканским имуществом, передавая контроль над ним в частные руки. С одной стороны, через структуру региональные власти инвестировали средства на развитие предприятий. С другой, Фонд совместно с кипрским офшором Nevest Investment Ltd. создает управляющую компанию «Агрохолдинг». Затем уже «Агрохолдинг» с другой кипрской фирмой Greettonbay Trading Ltd. учреждает компанию «Метлизинг».

Через время «Агрохолдинг» выходит из состава учредителей и контрольные пакеты акций ОАО «Птицефабрика Зеленецкая», ООО «Сыктывкарский молочный завод», ООО «Сыктывкархеб» остается у «Метлизинга», основной владелец которого уже упомянутый кипрский офшор. Передел собственности осуществлялся уже после того, как из местного бюджета выделялись средства на модернизацию производства. В случае с птицефабрикой речь идет о 2 млрд руб., утверждают правоохранительные органы. В целом же c помощью разнообразных схем власти Коми завладели государственной собственностью на 1 млрд руб. Более того, средства предприятий выводились за рубеж в качестве выплаты дивидендов иностранным владельцам.

Из аэропорта «Домодедово» Вячеслав Гайзер вылетел уже в сопровождении следователей, но не на отдых, а обратно в Коми. Правоохранительные органы отчитывались о результатах 80 обысков по месту жительства и работы главы региона и его подчиненных: изъято более 50 печатей и штампов юридических лиц, которые были задействованы во всех перечисленных схемах. Для шокированных граждан, не понимающих, что происходит, сыщики на камеры показали богатство Гайзера и его преступного сообщества: более 60 кг ювелирных изделий, в том числе золотую ручку, 150 часов стоимостью от 30 тыс. до 1 млн долларов (дороже, чем у пресс-секретаря президента Пескова), документы «по переговорам» о покупке самолетов Bombardier и Hawker и главное – налоговые сертификаты на кипрскую компанию Greettonbay Trading Ltd. и Afina Management Ltd., зарегистрированную на Сейшельских островах. Все сошлось, как и предполагало следствие, одним из владельцев офшоров был Гайзер.

Впервые в истории

Такого в истории современной России еще не было – почти все высшее руководство отдельно взятого региона Следственный комитет России объявил организованным преступным сообществом. Ключевой вопрос, повисший в воздухе: почему это произошло сейчас и куда правоохранительные органы смотрели в течение девяти лет?

Причин у этого может быть множество. С новой силой зазвучавшая антикоррупционная кампания позволяет Кремлю переключить новостную повестку. Все чаще раздаются упреки в том, что Москву занимают больше внешнеполитические дела, а то, что творится в стране, переживающей экономический кризис, не особо заботит. Очевидно, Гайзер должен служить опровержением этому утверждению. Но если федеральная власть в последнее время зарабатывала очки за счет внешнеполитического реваншизма, то теперь она может их заработать на беспроигрышной теме коррупции. Нельзя исключать и еще одну причину: громкое дело Гайзера отвлекает внимание граждан от другого скандала – внезапно выяснилось, что губернатор Псковской области Андрей Турчак может быть причастен к покушению на журналиста Олега Кашина пятилетней давности. Следственный комитет на косвенные и прямые доказательства его причастности в СМИ не реагирует.

Вдобавок к этому активность вокруг Гайзера может быть инспирирована очередным эпизодом борьбы за ресурсы богатого на нефть и газ региона. Коми считается вотчиной «Лукойла», у которой в регионе одни из лучших позиций. Также в республике представлена «Роснефть», склонная к экспансии и расширению своего контроля. «Лукойл» и «Роснефть» друг с другом не то чтобы не дружат, но часто довольно жестко конфликтуют, причем публично. В начале сентября стало известно, что Роснедра объявили конкурс по продаже лицензии на добычу нефти на трех участках в республике Коми – Западно-Баганском, Керкавожском и Кымбожьюском. Гайзеру, давно работавшему в регионе, благоволили в «Лукойле» и это явно шло вразрез с интересами «Роснефти» и ее главы Игоря Сечина.

Наконец, «Дело Гайзера» продолжает начатую силовиками кампанию по борьбе с коррупцией среди региональных властей. Весной этого года следственные органы быстро разделались с губернатором Сахалинской области Александром Хорошавиным, который не спешил делиться нефтегазовыми доходами с федеральным бюджетом. Арест Гайзера и предъявление ему обвинений вписывается в эту линию, правда, выбивается из нее быстрое освобождение из колонии фигурантки дела «Оборонсервиса» Евгении Васильевой. Но именно поэтому одна из возможных целей жесткой посадки главы Коми состоит в том, чтобы развеять сомнения в решительности Москвы бороться с коррупцией и послать предупреждающий сигнал региональным элитам: неприкасаемых во власти нет, а политические показатели вроде высокого процента «Единой России» на выборах не заставят закрыть глаза на экономические преступления. Кремль говорит буквально следующее: вчерашние победители региональных выборов в любой момент могут стать проигравшими «лидерами преступных сообществ». В конце концов, это вопрос того, как квалифицировать их «служение» народу.